Читать книгу Заводные люди - Александр Дым - Страница 6

Если в футбольный хулиганизм Диму привел естественный путь воина, то отношения с работой развивались гораздо более противоестественно – он был на нынешней работе исключительно благодаря силе социальной инерции. Родители с детства вложили в него алгоритм стандартного жизненного пути образованного горожанина из приличной семьи: институт, потом работа в офисе. Дима получил высшее образование и начал долгое скитание по офисам – повинуясь исключительно данной ему в детстве родительской установке. Со временем он понял, что может быть и другой выбор, что можно достойно зарабатывать деньги и вне офисов, и даже без высшего образования. Были бы работающая голова и хорошие руки.

Стальными цепями пресловутая зона комфорта и хороший корпоративный пакет держали его на привязи, только карьера в финансовой корпорации капитально не складывалась. Мешали принципы, открытость и то, что он был парнем с улицы, а тёплые места в корпоративных пирамидах были кормушкой совсем для другой категории людей. Волею судьбы и собственными стараниями в перспективе можно было дорасти куда-нибудь до уровня начальника отдела или управления с шестнадцатичасовым рабочим днём, но дальше возникал барьер, проломить который удавалось очень немногим. Оставалось пока плыть по течению офисной жизни и искать в жизни шанс что-то изменить. И увидев этот шанс, окно возможностей – суметь им воспользоваться…

Дима завис в своих мыслях – и рабочий компьютер при загрузке завис, словно в такт. Айтишники сволочи… Опять какие-то работы на корпоративном сервере проводят. Технологии совершенствуются, но компьютеры всё равно тормозят.

Много лет назад у Бурого на работе был «джихад» с его рабочим компьютером. Он тупил как скотина. Дима бил его ботинками в железный бок и мечтал, чтобы внутри было колесо, в котором бы бегало несколько карликов. Бурый бы бил их кнутом, компьютер работал бы быстрее. Железный бок много стерпел, рабочие задачи по итогу были выполнены. Спустя годы прогресс лишил Бурого и этого: на ноутбук рука уже не поднималась…

Каждый раз, сталкиваясь с отказывающимся работать принтером, с «синим экраном смерти» компьютера, с очередным подвисшим онлайновым роликом или неопределяющимся при подключении девайсом, он первым делом напоминал себе, что операционные системы создал человек. Дети наследуют пороки мышления своих родителей.

Бурый с возрастом и опытом как-то интуитивно пришёл к одинаковой терминологии: как в отношении компьютера, так и в отношении сознания человека применимо одно и тоже слово – «глючит». Слово, символизирующее тотальный уход от объективной реальности в сочетании с невозможностью решать текущие задачи. Он наблюдал это в корпорации ежедневно, глядя на коллег.

Дима видел изо дня в день, как люди тут так же отчаянно «глючат» и «косячат», как и компьютеры. Одни проваливают дела, другие теряют сохранения в программах и играх. Все подвисают.

Более того: так же, как и в компьютер, в голову могут попасть вирусы, которые по итогу сделают человека навсегда или на время «офлайн». У людей эти вирусы бывают сотен видов: секты, идеологии, тайные общества, религиозные организации, компании беспредельщиков и наркоманов, корпоративные фашисты, политические фуфлогоны, философы разложения и далее по списку.

Бурый сейчас был в обороте у корпоративных фашистов. Врываясь в его неторопливые размышления, зазвонил служебный телефон:

– Дмитрий, пройдите ко мне в кабинет.

Костюм, галстук. Каждый раз, одеваясь в эти шмотки, Бурый не мог отделаться от чувства, что надевает больничную пижаму пациента дурдома. В корпоративном лицемерном бардаке временами он чувствовал себя тем самым пациентом дурдома. Сейчас вот легко представлялось, что он на приеме у шизофренички в компании конченого дауна. Это было ближе к правде, чем сухие названия их должностей.

Он вошел в кабинет к руководству и сел на стул. Утро, которое начинается в офисе, редко бывает позитивным. Оксана, чёрт её подери, Валерьевна.

Дима сидел за столом и ощущал на себе взгляд: любопытный и злорадный. Положив руки на стол перед собой, Бурый начал разглядывать костяшки. Они посинели и опухли. Под глазом жизнерадостно светился хорошо затонированный фингал. Какой же я сейчас «красавчик», флегматично подумал Дима.

Напротив Бурого за столом колыхалась жирная туша из его отдела, Игорь по прозвищу Пингвин. Стукач, подлиза, дерьма кусок. Он был выше Бурого на голову и гораздо здоровее, но Дима знал, что у него нет духа. Просто разожравшийся кусок дешёвого шашлыка, корпоративный шакал – здесь таких любят. В тюрьме Пингвин стопудово получил бы погоняло «Композитор». Такие как он вечно «пишут оперу».

Бурый давно мечтал выбить из него дерьмо, но надо было сдерживаться. Менять работу пока не в планах. Просто знал, что однажды настанет день – и этот тварёныш будет визжать как свинья, когда познает ярость хулигана.

Оксана Валерьевна во главе стола пристально смотрела на них по очереди.

Пингвин, недобро и исподлобья глядя на него, елейным голосом излагал:

– Проявленные Дмитрием коммуникационные ошибки подрывают репутацию нашей компании. Замечу, помимо этого он разлагает коллектив. Регулярные нарушения трудовой дисциплины.

– Дмитрий, компании могут дорого обойтись ваши действия. — Оксана Валерьевна подхватила. — Могут стоить потери клиента. Я знаю, что ваш клиент непростой в общении – но и деньги вам не за красивые глаза платят.

– Этот клиент меня своим холопом считает. – Бурый вяло оправдывался, понимая, что по корпоративным понятиям он реально виноват. — Я после общения с ними ощущаю себя жертвой психологического изнасилования.

– Дмитрий, это не повод говорить представителю клиента, что вы разберётесь с рабочим вопросом без советов человека с бракованным мозгом!!! Вы в своём уме??? – Оксана Валерьевна взорвалась. — Это наш с вами последний разговор на эту тему. Ещё один случай, и наша компания попрощается с вами. В этом квартале вы лишаетесь премии и всех бонусов. Можете идти.

Опасный признак: он почувствовал, как желваки начали вздуваться и ходить ходуном. C языка невыпущенной стрелой рвалась язвительная фраза, но Дима подавил её в себе. Ослабил тетиву. Сам виноват. Надо быть сдержаннее. Такие тут правила игры. И это он их нарушает. Встав, он молча вышел.

Игорь смотрел ему вслед и злобно улыбался.