Читать книгу Сухим из морской воды. Месть Афганца. Книга 1 - Александр Елизарэ - Страница 11

Афганец не спеша поднимается на десятый этаж. Шорох нарастал и занимал все пространство лестничной клетки. Пока шестой этаж. Где-то внизу открылась дверь, залаяла собачонка, шорох, идущий сверху, сразу же прекратился. Алексей вытянул из рюкзака кусок арматуры, надел рабочие матерчатые перчатки, быстро пошел выше. Вот и десятый этаж. Тускло горит неоновая лампа, мигает, словно давно болеет неизлечимым заиканием.

У квартиры Сергея возятся двое здоровяков, накаченные шеи под выбритыми затылками, руки, словно клешни, один смачно дымит дорогой сигаретой. У него на черном ремне Алексей замечает кобуру с матовой рукояткой пистолета. Бельмов спускается на девятый этаж, убирает арматурину обратно в рюкзак. Мгновенно перевоплотившись в безобидного пьяницу, он поднимается на четвереньках и заводит разговор с верзилами.

– Фу-ты, ну-ты? Зачем опять так накурено? На хрена тут курить? Вроде бы интеллигентные люди? Кха-тьфу! Курят здесь? Я вас не знаю? Здрасьте…

– Эй, мужик, спрыснул отсюда, быстро! Пьянь! Потеряйся, чтобы мы тебя больше не видели…

– Что надо, вам, сопли, я живу здеся… А вы ча, ключи потеряли кажись? Вошкаетесь у двери старой бабушки Розы…

– Ага! – огрызнулся тот, что был глубже и в тени.

– Пардон, а это девятый этаж? – удивленно спросил пьяница.

– Десятый, отец родной…

– Тетка моя, сестра моей матери, мне всегда так говорила! Гриша, лезь в чужие дела и тогда тебе точно, что-нибудь оторвут… Умная женщина была, но поперхнулась косточкой от карпа.

– Померла что ль? – поинтересовался тот, что помельче.

– Не, живая, но болтает теперь мало! Все, парниши, я пошел. Не стану мешать. Я догадался, что вы опера…

– Какие опера, вали быстрее, пока мы тебе ноги не вырвали…

– Понятно, уже бягу… Ноги мне еще пригодятся…

Осведомившись и поняв, что он жестко ошибся этажом, пьяница сползает на спине по ступеням вниз и тихо сидит этажом ниже. Еще тише достает арматурину из рюкзака и замирает. Он слышит, как жулики наконец-то открывают замки железной двери и с шумом заскакивают в квартиру Сергея. Бельмов мгновенно вбегает на этаж и врывается следом в квартиру.

– О, смотри, опять этот алкаш притащился? – с ужасом восклицает один из жуликов, тот, что поменьше габаритами. – Опять тетю потерял?

– Так это не алкаш, мать… – кричит лысый здоровяк, – это какой-то гад зашел на свою голову! Пронюхал…

– Точно, кабан, не алкаш я. Жуть ваша пришла…

Завязывается нешуточная драка, но неожиданность и опыт на стороне лейтенанта. Отрезок арматуры гуляет в воздухе и часто приземляются на суставы злоумышленников. Верзила успевает несколько раз выстрелить, пока Бельмов попадает ему со всей пролетарской дури по ключице, а потом и по запястью. Пистолет падает на пол и рассыпается на осколки, словно это керамическая или хрустальная игрушка. Второй парень получает арматурным жгутом поперек хребта и беззвучно заваливается на пол. Ноги его на балконе, а главная часть тела в спальне. Он словно сломанная кукла и похоже уже не жилец.

Выстрелов не было слышно, у преступников новейший пистолет, изготовленный из керамического сплава, одноразовый. Аналог австрийского «Глока», но изготовленный, по всей видимости, в России, в секретных экспериментальных лабораториях. Пули также углепластиковые, вылетают из пластиковой гильзы не за счет расширения пороховых газов, а за счет сжигания жидкого горючего.

Враги ранены, валяются на полу, корчатся от боли. Сергея в квартире нет. Что теперь делать, где искать крестника?

Алексей присаживается на корточки, потом встает, обходит квартиру. Теперь можно и нужно провести допрос с пристрастием. Бельмов то и дело выходит из себя и грозится прибить обоих за их несговорчивость, но понимает, что так он загубит все дело и решается поговорить с взломщиками по душам. Случайно он вспоминает Афган, начинает блефовать и с иронией рассказывать, как убивал таких ублюдков там и сейчас рука его не дрогнет. Побитые оживились и поинтересовались, где конкретно служил незваный гость. Разговор переходит в более конструктивное русло.

– Так, бойцы, разговор у нас не клеится. Таких ублюдков, я лично глушил за речкой и сейчас не моргну! Подонки, вы не оставляете мне выбора. Может, я сам вас боюсь, а когда боишься, лучше всего убить противника, чтобы не ждать его по ночам до конца жизни, – злобно, но спокойно выговаривает Алексей.

– Крутой, может, сдашь нас? Ты же легавый, на роже мелом написано, – буркнул здоровяк с отбитой ключицей и застонал.

– Не угадал. Я вне закона, как и вы. Откуда такой ствол? Мудреная игрушка. Рассказывай, пристрелю или башку пробью. Страсть, как не терплю вида мозгов. Бяка…

– Погоди, командир. Христом Богом, поговорим… Не горячись. Пистолетик дал нам один пожилой седой дед.

– Дед, значит? Дед Мороз, типа? Что за чел? Ну, рожай правильный ответ…

–Ты победил! Погоди. Дед назвался генералом и важной шишкой из организации каких-то ветеранов. Хрен его знает, что за дед…

– Ладно, верю. Но как это вас спасет? Для чего мне эти обрывки ваших мыслей?

– Мы тоже там были, неужто братьев положишь? Мы в Кандагаре парились, а ты?

– Братьев? В каком году, звание, часть?

– Под вывод уже, мы рядовые разведбата. Пехота. Большего сказать не можем.

– На караваны ходили? – тихо спросил лейтенант.

– А как без них… Брат, ты подумай, мы же там вместе с тобой…

– Братьев, может, и не положу, но сволочей и убийц посчитаю за честь… Какие ваши аргументы, чтобы я оставил вас в живых? Вы же хорошо постреляли за речкой, может, пришло время вспомнить и принять уже и свою смерть?

– Готовы за все ответить, но не убивай, словно собак, мы ведь не по своей воле вписались. Нам сказали, что работа, которую мы делаем, необходима ветеранам и вдовам тех, кто сгинул на боевых. Нам приказали передать…

– Что передать, что приказали… Конкретней, шакалы!

– Посылку! Больше ничего не знаем… Мы не шакалы…

– Не шакалы, верно, вы два ишака. Хотя я опять не прав, ишаки умней вас. Ради этих слов я должен вас оставить в живых? Наивные, в Афгане нам приказывали добить раненного врага, а я должен вас вот так, за здорово живешь?

– Нет! Да, все расскажем, спрашивай… Не убивай, я и так уже калека. – Тот, что поменьше заплакал, словно ребенок.

– Ваши имена? Кому вы были должны передать посылку? Какую к чертям посылку? При чем тут эта хата? Отвечать! Живо! – взбесился Бельмов.

– Я Глеб, он Сэм. Сэм, хорош ныть… Передать груз, то есть посылку, мы должны были одному типу, он киллер, иностранец, убивает людей словно воробьев из рогатки. Он итальянец, хотя всем говорит, что приехал на работу из Средней Азии. Он в международном розыске, а в Черноморске двери и окна устанавливает и всем улыбается. Пить…