Читать книгу Бродяга, Плутовка и Аристократ: Сумерки - Александр Фарсов - Страница 6

В этот же день, только чуть раньше, происходил другой не менее важный разговор.

– А ЗАБОТА О ТВОЁМ РЕБЕНКЕ – ЭТО НЕ ТВОЙ ДОЛГ, ФАРЛЬ! – выкрикнула она и сразу же от волнения повесила трубку.

– Ребёнка? – переспросил Фарль. – Ребёнка… РЕБЁНКА! – прогорланил так громко, что аж служанка встрепенулась.

Ной Кэмпл подскочил от новостей, покрывшись гусиной кожей. Его карие глаза забегали по залу в недоумении.

– Фарль, с Вами всё в порядке? – побеспокоилась служанка.

– Всё нормально… Нет, всё просто ЗАМЕЧАТЕЛЬНО! – воскликнул, закружив ту в танце. – Вызови мне Атмос, Люба! Да побыстрее!

Так как Фарль плотно сотрудничал с семьей Бен Кильмани, то уже какое-то время ночевал в их поместье. Дел было невпроворот. Фарль как раз и занимался проработкой темы для предстоящего собрания совета. А Пьер тем временем тоже с самого утра засел в кабинете, перечитывая договор о сотрудничестве с одним заводом Кома. Ком – это морской торговый центр и главный поставщик морепродуктов во всю страну. Неудивительно, что аристократы вознамерились расширить свою зону влияния именно в этом стратегически важном городе.

– Что случилось?! – вбежал в гостиную Эдмунд.

– Чудо, Эдмунд! Чудо! – утвердил Фарль, бросившись обнимать друга. – Я стану отцом, ты представляешь?!

– Отцом?! О-о, мои поздравления! Так значит, Элизабет беременна?

– Да! – улыбка отказывалась сходить с его лица. – И я сейчас же поеду к ней. Передай, пожалуйста, Пьеру, что я отлучусь.

– Но как же подготовка к собранию? – озадачился парень.

– Мы идём по плану. Один денёк можно и отдохнуть. Всё! Я побежал, – добавил на прощание, похлопав того по плечу.

– До встречи! И передайте поклон сестре и Элизабет!

– Обязательно, Эд! Обязательно!

Сказал так, будто пропустив его просьбу мимо ушей. По крайней мере, так показалось самому Эдмунду. Но это никак его не могло его расстроить на фоне прекрасного события. За последние пять лет Фарль стал ему сродни старшему брату. Их знакомство случилось, когда ему стукнуло семнадцать. И было это во времена первых неловких шагов к союзу Ной Кэмла с Пьером. Ещё тогда прозорливый ум юноши отметил светлую натуру Фарля, а его связь с Розой лишь подкрепляла интерес. Сейчас же Эдмунду уже двадцать два, он ровесник Натали и Сатори и по совместительству их одноклассник по академии. Но в отличии от них молодой Бен Кильмани был излишне прост нравом. Душевная теплота и незатейливость определенно передались ему от матери. Людей вроде него скользкая дорожка политики никогда не прельщала. Если бы не просьба отца, он бы даже не пытался пойти по этому пути. Его больше привлекала благотворительность. Под его руководством уже было построено несколько школ, больниц и детских садов в Рабочих районах по всей стране. Эдмунд грамотно пользовался статусом рода, благодаря ему Бен Кильмани славились среди простого населения поборниками слабых и угнетенных. Именно фигура Эдмунда переманила на сторону Рестеда так много последователей. Одна только фамилия отзывалась доверием в сердцах иных.

– Отец, – обратился Эдмунд, войдя в его кабинет, – Фарль просил передать, что отлучится по делам.

Пьер отвел взгляд от кипы бумаг и навострил угольные глаза на Эда.

– Он мне ничего не сообщал. Что-то приключилось? – сын помотал головой. – Странно… Обычно Фарль трепетен в отношении работы, – задумчиво дополнил, сняв очки с серебристой оправой и помассировав переносицу.

– Элизабет беременна, – пояснил Эдмунд.

Бен Кильмани поперхнулся. Удивление отозвалось болью в голове. Мигрень уже какое-то время преследовала аристократа, но она не помешала ему воскликнуть:

– Какая РАДОСТЬ! Что ж ради этого можно и ДЕЛА БРОСИТЬ!

– Полностью поддерживаю, отец.

Крики Пьера вновь аукнулись ему стрельбой в черепе.

– Ты, как всегда, слишком официален… – на пониженных тонах продолжил. – Не скрываешь ли ты за этой манерностью свою грусть, Эд? – парень сместил брови. – Эдмунд, я всё хотел спросить тебя. Не расстроен ли ты из-за поражения на выборах? Если так, то даже не думай об этом. Ты никак нас не подвел и ничем нам не обязан.

– Я не столько расстроен из-за поражения, сколько тем, что из-за меня ваш план может не удаться, – ответил он, наконец присев. – Вы возлагали надежды на меня, а я не справился. Это лишь показывает то, что мне есть куда расти. Всё же политика мне никогда не давалась. Ты же знаешь, – отметил с легкой улыбкой.

– Это верно. Ты, как и твоя мать, слишком чист для такой грязи. Если душа не лежит к этому делу, значит, не в ней твоя цель. Зато ты точно успешен в другом. Как продвигается твой проект в Рабочем районе? Как его там…

– Музей культуры довоенного наследия, – объяснил Эдмунд. – Мы планируем открыть его только через два года, пока собираем экспонаты. Книги сестры сильно поспособствовали. Думаю, первая выставка будет посвящена религиозному наследию. Нашим современникам почти ничего об этом неизвестно, к сожалению. Лишь работы юного Кол Галланда проливают свет на эти верования. К тому же так мы сможем показать людям веру Розалии. Может, они заинтересуются ею и даже примкнут к их общине.

– Своим стремлением к просвещению ты весь в свою маму, – довольным тоном произнес Пьер. – Да будет она спокойна в Душе. Ты молодец, сынок.

– Спасибо, отец, – он вернул прежний деловой тон. – Что же я тоже, пожалуй, пойду поработаю. Если не могу помочь в совете, то хоть работу заводов организую.

Он уже почти вышел из комнаты, как проронил:

– И ещё. Отец, смени одеколон. У него резкий запах, наверное, поэтому тебя мучают боли. Плюс тут так душно. Тебе нужно чаще дышать свежим воздухом.

– Приму к сведенью, – прислушался Пьер, принюхавшись к себе.

Пока они беседовали, Атмос Фарля во всю мчал вдоль улиц. Меньше чем за час, он добрался до приюта. В волнении молодой человек стоял у дверей, обдумывая каждое слово, которое собирается сказать. Душа его металась, даже тело то тянуло плясать, то желало замереть в мгновении. И вот он нашел в себе силы и нажал на звонок. Тихий прерываемый звук канарейки пополз по зданию. Ждать особо не пришлось. Дверь быстро отворилась, и яркий свет озарил тьму.

– Р-рад п-приветствовать, Вы к-к кому? – прозвучало неуверенно.

– Здравствуйте. Я к Элиза… – вдруг он замолк. – Господи… как это…

Фарль потупился прочь, чуть не свалился с порога от увиденного. Его взгляд крепко вцепился в жильца, а рука за сердце.

– Прошу прощение, – попытался вернуть самообладание Фарль. – Я принял Вас за другого человека. За старого друга, что раньше жил здесь, – пояснил зачем-то.

– Теперь всё ясно… извините, что я не оправдал ожиданий.

– Что Вы такое говорите? Бросьте это. Он давно умер, видимо, у меня от переживаний нервы совсем попортились.

Он посмеялся, стараясь разбавить обстановку юмором. Но его глаза всё равно не сходили с лица незнакомца.

– Соболезную Вашу утрате. А как звали Вашего друга?

– Нейтан, – сказал Фарль, огорчившись.

– А-а… Так это я. Меня зовут Нейтан.

– Вон оно как. Тогда получается не обознался, – он вновь попробовал снять напряжение улыбкой и смехом. – Стоп… одну секунду, пожалуйста… Ты Нейт?

– Да… так меня зовут, – смутился он.

Ной Кэмпл в конец разошелся и задрожал как осиновый лист. У него не было сил сомневаться в том, что перед ним тот самый бродяга. Да и не хотел он в этом сомневаться. Он хотел верить. Верить всей своей душой.

– БРОДЯГА НЕЙТ! – крикнул Ной Кэмпл и кинулся обниматься, отчего парень почувствовал себя неуютно.

На выкрики этого имени тут же сбежались остальные. Они уже имели представление, кем может быть их гость. Эли так и вовсе была точно уверена. Подбежав ко входу, она спряталась за Лотти, словно нашкодивший ребёнок.

– Это…это… Но как это… – продолжал твердить с заплетавшимся языком.

Пусть казалось он успокоился и уверовал, как тут же принялся паниковать. А спокойные лица приютских, которых он приметил краем глаза, никак не проясняли ситуацию. Тогда Роза завела его в дом, проводила на кухню и напоила чаем с мятой. Эффективнее было бы налить ему чего покрепче, но алкоголя в приюте отродясь не водилось. Когда он более-менее пришел в себя, ему вкратце обрисовали ситуацию.

– Поверить не могу. Ты жив…

Он сдавил его плечо, будто проверяя настоящее ли тело.

– А Вы простите кем будете?

– Фарль. Твой друг детства. Почти брат. По духу естественно.

– А-а, хахаль Эли, – сморозил он, запомнив слова Лотти.

Тот аж чай выплюнул. Эли и Роза кинули острый взор на рыжую, которая виновато хихикнула. Но благодаря неудачной фразе Нейта, Фарль вспомнил, ради чего приехал. И ради чего оставил крупный чек в одном из магазинчиков Аристократии. Всё это время Эли сидела в сторонке, изредка косясь на него. Заметив, что взгляд Фарля целиком сосредоточен на ней, она засмущалась, но глаз не отвадила. Тут он встал и медленно подошёл к ней. Ему не хватало смелости смотреть прямо на неё, поэтому карие зрачки уперлись ей в фартук. Из кармана брюк аристократ достал небольшую замшевую коробку в дорогой отделке, затем встал на одно колено, преподнеся её Эли. Лотти аж визгнула от умиления. Он открыл коробочку, и она была пуста, отчего Диш чуть не расплакалась. Пустая коробка – это символ любящего сердца, как бы вопрошающего: «Ты заполнишь пустоту внутри меня?». Фарль не проронил и слова больше, лишь замер в томительном ожидании.

Эли положила в коробку ожерелье, которое некогда подарил ей сам Фарль. Это значило: «Да, я заполню её всем тем, что только у меня есть». Не сдержавшись, парень поцеловал её. И вслед послышались аплодисменты. Лотти бросилась обнимать Эли, а Роза Фарля.

– Ну неужели я дожила до этого дня! – выдала Роза. – Сколько лет ждала!

– Не говори так будто скоро на покой собираешься… – ответила Лотти сквозь радостные слезы. – Но это правда. Наконец-то! С детства за вами двумя наблюдаю и жду, когда уже одумаетесь.

– На себя бы поглядели, юная леди. Когда на Вашем пороге, хоть кто появится? – съязвила Эли.

– Был бы, кто достойный, то за милу душу.

Лотти даже не смущалась говорить о таких вещах, девочка выросла, действительно, бойкой.

– А как же Гриша? – вспомнил Нейт. – Ты о нём так тепло отзывалась… я подумал, что ты его… ну-у, любишь.

– Понимаешь, мы же с ним дружим с детства, – задумалась она. – Конечно, я буду о нём хорошо отзываться. Но если быть честной, то пять лет назад я была влюблена в тебя, Нейт.

Остальная публика покраснела от такого откровения. Пусть они прекрасно знали об этом, но столь честного признания никак не ожидали.

– В меня? – выпалил Нейт, покрывшись румянцем.

– Но это было так давно, что уже неправда. Были же времена. Ох, если бы ты только помнил… Сейчас же всё иначе. И я, и ты, и Гриша… Если уж и влюблюсь в кого-нибудь из вас, то придется снова знакомиться.

Роза и Эли поразились её прямолинейности, а Лотти была совершенно спокойна. Это раньше она была скромницей, но обстоятельства убили в ней эту детскую застенчивость. Говорить в лицо всё, что думаешь, не скрывать чувств и одновременно с этим всегда носить какую-то еле различимую маску. Вот чему научила её жизнь после ухода лучших друзей.

Эту ночь брачующиеся провели на квартире Ной Кэмпла в Рабочем районе. С первыми лучами солнца Фарль проснулся. Рядом с ним тихонько сопела Эли, прикрытая белоснежным одеялом. Он провел жилистой рукой по её невинному личику и улыбнулся. Накинув брюки, аристократ приготовил себя кофе. Варка в турке по утру проясняла его разум не хуже кофеина. Но живительный напиток также внёс свою лепту. Волосы по утрам его совершенно не слушались, кудри разбрелись по лицу, торча в разные стороны. Этим он был очень похож на Шарлотту. Ещё в приюте эти двое часто ходили вот с такими гнёздами на голове. Он зафиксировал кудряшки розовой заколкой, которую ему давным-давно подарила Эли и надел очки.

И в таком деловитом образе с кружкой в руках он принялся работать. Фломастером он зачёркивал пункты договора и ставил пометки.

– Это некуда не годится, и это… и это тоже, – бубнил под нос. – Комовский рыбнадзор как-то зазнался. 35% от прибыли с икры. Да они ошалели. Обойдутся 10-ю%, совет и так платит им достаточно. Нужно будет поднять этот вопрос на собрании. Заключим договор на 25%, а после повысим их налоговый вычет с процентов проданной продукции государству. Да, так и поступим. Снизят ставку, как миленькие. А это ещё что? Вычет Церкви?

Он полез в кодекс налогообложения.

– Налоговый вычет можно сделать для любой религиозной организации при условии их юридической регистрации и нужного порога последователей. Чудно, значит, и здесь в выигрыше. Сможем законно передавать средства Рестеду. Осталось только уладить вопрос с регистрацией теистической общины.

– С утра работаешь, милый? – ласково обратилась.

Эли вошла на кухню в его мятой рубашке и прильнула к парню со спины.

– Да-а, прости. Мы заключаем договор с заводом Кома. Хочу уменьшить расходы. Ах, ещё надо разобраться с компаниями Гильмеша, – проговорил он, увидев другую пачку бумаг. – Совет так и не принял решения, что с ними делать. Повесили на меня, как на новенького.

– Гильмеш… как думаешь, он мог соврать нам о смерти Нейта? – спросила Эли, присев ему на колени.

– Без понятия, дорогая. Я не особо был с ним знаком. Пересекались пару раз, да и только. Но это очень странно. Гильмеш умер, и воскрес Нейт. В голове не укладывается.

– Лотти сказала, что к нам приходили люди из КСС, и что они расследовали дело Гильмеша.

– Контора сохранения спокойствия, – размышляя, ответил он. – До меня доходили слухи, что некоторые Числа перешли в руки Гриши. Возможно, это он направил их в приют, чтобы узнать всю правду.

– Гриши? Так значит, это событие не оставило его в стороне. Я его так давно не видела. Какой он сейчас?

– Как тебе сказать, – Фарль откинулся на спинку стула и снял очки. – Вне политики наш обычный Гриша. Но когда серьёзен, становится настоящей политической акулой. Кто же знал, что он вырастит в такого противника. Кто знал, что он вообще им станет. Слушай, Эли, ты не хочешь перебраться ко мне? В своём нынешнем положении я могу об этом договориться.

– Это было бы чудесно. Но нужно ещё натаскать Лотти по работе в приюте. Даже не знаю, когда смогу. Может понадобится ещё пару лет, – ехидно ответила.

– Ещё пару лет я не выдержу и украду Вас, Элизабет Ной Кэмпл, – произнёс он, поцеловав.

***

Этим же утром Лотти повела Нейтана на базар.

– Как всегда, толкучка, – недовольно выразилась девушка. – Чуть рассвет, а они уже у прилавках толпятся. Чего дома не сидят только?

– Наверное, они тоже думают, что в такое время тут никого не будет, –сонным голосом ответил Нейтан. – Почему мы не можем пойти в магазин?

– На рынке самые свежие продукты. Да и я как-то привыкла уже с детства. В магазинах стою, как вкопанная, читая все эти маркировки. Как-то мы втроём ходили в один такой… ты утопал не знай куда, я пошла тебя искать, в итоге Гриша купил всё сам и отчитал нас по полной. Тебе то было всё равно, а я вот чувствовала себя виноватой.

– Звучит весело, – ответил он, улыбнувшись во весь рот.

– Редко ты так улыбаешься. Скажи ты привык к нам?

– Кажется, да. Пусть многого пока не понимаю.

– Ты изменился с момента нашей встречи. Тогда был явно не в своём уме. Помутнений больше не было?

– Нет… на удивление, – его взгляд коснулся её закрытой шеи. – Сегодня теплее обычного. Тебе не жарко?

Лотти прикоснулась к своему красному шарфу.

– Немного. Но эта вещь мне дорога. Она единственное напоминание о тех временах.

Вскоре они купили всё, что хотели, и уже собирались идти домой, как вдруг Нейта сбила какая-то шпана.

– Эй, смотри куда идёшь, длинный! – рявкнул один из них.

– П-простите…

– Не извиняйся, Нейт, – вступилась Лотти. – Сам глаза раскрой!

– Ой, какая дерзкая, – он подошёл к ней вплотную. – А ты красивая, чем занята вечером?

– Не твоё дело.

– Смотри-ка, с характером. А ну-ка пойдём прогуляемся, – он взял её за руку.

– Ох, не советую, парень… тебе сейчас будет больно.

Она наступила ему на ногу и хорошенько вдарила по челюсти. Удар у девице был сильным, хулиган даже качнулся.

– Нейт, бежим! – скомандовала она.

Началась погоня. Точно, как в детстве. Парочка побежала по улице, а хулиганы бросились им в след.

«Была бы одна, разобралась бы в легкую. Но Нейт… не хочу, чтобы ему досталось».

Гонка перешла в переулки, где трое бугаев перехватили их, заведя в тупик. Они отбросили Нейта в сторону. Прямо головой о кирпичную стену.

– Нейт! – выкрикнула Лотти.

– Не верещи.

– Ну, всё доигрался!

Лотти прописала ему между ног. По всем навыкам превосходство было за ней, однако противников было больше. Второй из дубаломов схватился за её шарф и потянул к себе.

– ОТПУСТИ, СКОТИНА! – взвыла в гневе.

Она прописала ему в грудь локтем, отчего хватка ослабла. Тогда она продолжила и нанесла мощный удар с ноги. Но Лотти не смогла вовремя уследить за ситуацией. Она не заметила, как третий подошёл сзади и взял её за волосы. Шарлотта чуть вскрикнула, но не поддалась страху. Она спиной прижала его к трубе, протянутой по стене, и вмазала ему затылком.

«Лотти… ей причиняют боль. Нужно что-то сделать… сейчас же!»

Бродяга оправлялся от сильного удара. Он пытался встать, однако разум внезапно вновь начал мутнеть. Контроль над собственным телом уже стал для него трудностью.

«Какой же ты жалкий, – прозвучал голос в голове. – Противно осознавать, что мы с тобой одно и то же. Дай я разберусь с отбросами».

– Что? Натан? Нет, нельзя.

Его голову пронзил электрический разряд, и сознание устремилось прочь. Глаза словно окутала мгла, пелена, которую он надеялся больше никогда не увидеть.

«Натан… прошу. Не надо…»

Внезапно Нейтан вскочил с места и накинулся на неприятеля сзади. Он нанес точный и коварный удар по обратной стороне колена, и враг упал, завопив от боли. Тогда Нейт взял его за руку и вывихнул её с приятным для его ушей хрустом. Делал он это, не снимая с лица довольную ухмылку. Парнишка остался лежать, он кричал и ворочался прямо у его ног. А Нейт продолжал улыбаться, наблюдая за тем, как чужое лицо покрывается агонией. Все присутствующие наполнились ужасом, рожденным этой улыбкой… улыбкой, что упивается болью.

«Это… Нейт?», – подумала Лотти.

На бродягу замахнулся кулак, но он отпарировал атаку прямиком в солнечное сплетение. Противник начал падать, и Нейт схватил его. Откусил ухо. Кровь окропила его губы. Последний целехонький пропитался страхом при виде него. При виде монстра, что пришёл из пучин тьмы, чтобы убивать. Молясь, он сбежал с поля битвы, оставив товарищей лежать на холодном асфальте.

Нейтан сплюнул кусок уха и горделиво задрал голову.

– Нейтан, – с опаской обратилась Лотти. – Что ты натворил?

– Всего лишь убрал мусор. И я Натан.