Читать книгу Регент империи - Александр Геннадьевич Емельянов - Страница 2

Вот потому именно на нас и устроила охоту одно из местных бандформирований моджахедов? В отместку за ТОТ самый кишлак Кундур-Азиз…Мой взвод разведки там рабов мертвых, русских ребят в яме у богатея в кишлаке нашел…вот и не смог я парней удержать…короче, взяли весь кишлак в ножи, никого не пожалели!

Вот вся округа и встала на дыбы! Правда до тех пор, пока старейшины другого кишлака не узнали, в чем дело! Потом извинились перед нами, выслали связанными того подлого бека и его талибов в старой машине…Но людей-то уже не вернуть назад и хоть пошла по кишлакам весть о невиновности шурави Гуляма и его нукеров…

Но не все в это поверили?! И на мой взвод началась настоящая охота! Ощущения еще те! До сих пор снится рукопашный бой на заре, в одну из вылазок на разведку нового кишлака афганских туркменов! Из одиннадцати парней осталось всего трое…Я и моих двое ефрейторов…Ранены, но не сдались и до последнего отмахивались штык-ножами от АКМов…

Моджахеды окружили и уже просто стояли, издевательски щерились, глядя изподлобья на нас, как на плененных волков – Ну что, гяуры? Живьем приказал нам Абдпах-бек взять, особенно тебя – и старший из них ткнул в меня стволом автомата…

– Вот только что-то не хочу я его прихотям потакать? А знаешь, нам много говорили, будто ты становишься дьяволом в бою? Это правда? – подошел их главарь в пятнистой американской робе, почти как у нас…

– Я отпущу вас, если только ты…– он ткнул в меня пальцем в тактических перчатках – Меня в рукопашной одолеешь? Бьемся насмерть! Мои нукеры не тронут вас, если меня ты убьешь…Слышишь, Азамат Хаджи? Они уйдут домой! Все им отдадите, до последнего копья! Я так сказал!

– Как прикажешь, Ахмед-бей! Живыми уйдут, мамой клянусь! И Аллах у акбарр! – склонив голову, здоровенный детина в натовском камуфляже склонился в почетном поклоне, прижав руку к серцу…

– Ну что, гяур? Далеко ходить не будем! Вей галлах! – рявкнул он и все разошлись, а мои парни поняли…если что и я проиграю – их зарежут, как баранов! Опустили штык-ножи и тоже влились в Круг Смерти, что организовало около полусотни моджахедов, образовав своими телами круг метров в двадцать диаметром!

Внезапно, запел петух…– Эх..Петя, петушок! Унесешь мою грешную душу домой, на Родину…мамке отнесешь, ежели что! – прошептал я обреченно…

И тут меня резко толкнули в спину и вытолкнули в круг, сдернув при этом все, в том числе и бронник…весь в дырках, как сито? Но мой противник с рожей, полной презрения, тоже скинул свой бронник и все лишнее. И мы остались в исподниках, напротив друг друга!

– Да свершится Суд Бога! Нет Бога, кроме Аллаха! А Мохаммед – его пророк! – все моджахеды дружно подхватили – Аллах у акбарр! И если победит гяур, то так тому и быть! Никто его не тронет под угрозой смерти, я так сказал! И Аллах…

И внезапным выпадом он кинулся на меня, выставив вперед свой арабский обоюдоострый, как опасная бритва, клинок! Но вот тут…в это время в моем мозгу словно что-то переклинило и будто время ЗАМЕРЛО!? Луч Солнца остановился, пыль – повисла неподвижно и рты душманов разверзлись в неистовом немом крике в помощь своему бойцу…

А я – стою и ко мне медленно двигается, будто с трудом продавливая воздух, словно плотную воду, тело моего врага! Боковым зрением увидел широко распахнутые удивленные глаза моего сержанта Вадима Соколова, из Рязани, капли его пота замерли на полуметровой высоте от земли…

Но ладно…хватит пялиться на мир вокруг! Вон кинжал врага в пяти сантиметрах от моего пуза…Я неловко виляю телом и секунд пять кинжал идет в стороне, не меняя своей траектории… И воспользовавшись этим, мой штык-нож ожидаемым нырком уходит под руку врага, затем рывок вверх…наносит удар снизу – вверх и пробивает нижнюю челюсть, язык и втыкается ему в мозг, я заваливаю тело врага и слышится противный хруст дробимых костей черепа…И вновь время понеслось вскачь! Рев толпы мгновенно стихает! ТИШИНА…

Командир душманов неудобно лежит на мне, его рука – через всего меня…пальцы еще вздрагивают – посмертная судорога? Кровь медленной струйкой стекает с его подбородка на мою гимнастерку…Подошедший душман подходит, становится на одно колено и бережно снимает с меня убитого вожака.

– Повезло тебе, Гяур! Ты Меченый Богами, нареченный Гулям-баши! Даже Аллах за тебя! Эй, правоверные, помогите снять бека! Вы свободны…Что? – он разворачивает удивленную рожу и повернувшись к своим, рычит сквозь зубы – Что сказал Бек? Ты оглох? Тебе приказ твоего бека ничего не значит? Заткнись, Курулай-аджи! Или я заткну твой поганый рот! Я выполню приказ бека! Пусть его встретят в садах Аллаха сто девственниц-гурий! Этот Гяур – настоящий воин, не то что ты – сын грязной шлюхи! Ты вызовишь мэня на бой?

Моджахеды глухо зароптали и дерзкий Курулай-аджи оказался всего с пятью товарищами весьма в невыгодной ситуации! Чуть верзила шевельнул бы пальцем – его остальные душманы порвали бы в миг, словно стая волков! А тот встал после того, как душманы подняли сраженного мной бека на носилки и мрачно опустив головы пошли, завывая что-то на ходу…

– Командир! Спасибо тебе за наши жизни! – оба сержанта наклонили головы в знак благодарности, но вот когда они их подняли…

– А теперь потрудись объяснить лейтенант, ЧТО ЭТО БЫЛО ТАКОЕ?…

Короче, день не задался! И когда все скрылись с наших глаз, я стало опустился на пыльную землю и сказал, с трудом пропихнув внутрь сухой глотки язык – Не знаю сам, что на меня накатило, все будто время замерло! Зуб даю, что не знаю, что было со мной и потому, чтобы нас не утартали в веселый домик – всем молчать про этот бой! Потом, как-нибудь разберемся…после войны! Если конечно выживем? А пока – собираем тела и хороним! Рации един хрен нет, так что не оставлять же тела наших парней шакалам или гяурам на поругание! – невольно вырвалось у меня…

Молча остервенело работали лопатками до полной ночи, но весь взвод собрали, уложили рядком в яме вырытой наспех, закидали сверху скатками плащ-палаток, сверху сухой, податливой и пыльной землей провинции Кандагар и всухую дали три залпа из автоматов, выщелкнув патроны…Через силу, под самое морозноватое утро, мы собрали на поле боя потом около пятнадцати магазинов для АКМов, раскидали по своим разгрузкам и ушли в сторону нашего КПП части скорым шагом…

Вынесли только жетоны и личное оружие бойцов…Нефиг душманам за наш счет вооружаться…Мы тут с моей группой причесали их караваны из Пакистана, напряга у них с боекомплектами?! Так что неудивительно, дуцхи так расстроились, что их командира зарезали, как свинью…Но бой – по ИХ вековым понятиям – честный, так что они не пикнули против последней воли своего бека! А вот недовольные…

Короче, как только мы обогнули первую неприступную гору, зашли чуть в лесок и затаились – вот они, недовольные! Чуйка моя верещала на ультразвуке…Впереди тот самый, Курулай-аджи! А, дак он же из арабов? Ха!…Клал он на их порядки и обычаи! Его Месть только в его мозгу…

Тем хуже для него и его нукеров! Пусть их втрое больше чем нас, но он-то думает, что мы только о бегстве думаем и он нас догонит со своей кодлой и пошинкует в мелкую стружку? Ха-ха три раза! И мы умыли их кровью!

Три автомата внезапно и слаженно ударили из засады после того, как рванули три мины, из которых одна – МОН-50! На горной тропе осталось тридцать трупов! Последним оказался этот придурошный араб…пуская кровавые пузыри, он со злостью кося кровавым глазом, прошипел по-английски – Ты…не Меченый…Ты Ифрит из легенд моей Родины об Адских Пустошах! Подлый, как шакал… – и испустил дух…

– Ну что, парни? Еще слезы пустите? А время? Собрать оружие и боеприпасы, перезарядить, РПГ на загривок. Излишки портить некогда – в ямку прикопать, даст бог, вернемся…лишними не будут? Оставить подарки и бегом! – и три увешанных оружием словно новогодние елки, силуэтных тени призраков Войны растворились в густом утреннем тумане! А с соседнего кишлака уже на всех парах выдвигался конный разъезд моджахедов (двадцать сабель, ну т.е. на конях…), пытаясь взять нас в клещи…

Спасибо им за лошадей! Мы потом до части долетели за пару часов, подведя полуэскадрон бармалеев под замаскированные пикеты с врытыми в землю двумя БТР и их ДШК! Минные поля сработали, как надо и очереди с БТР и с блок-поста снизили плотность населения этой злокозненной афганской долины под Кандагаром на почти сто с лишним душманов…

Потом был разбор полетов, нас даже разоружили и посадили на губу, как разорялся тот самый гавнюк, генеральский сынок! Слюной брызгал в лицо…оторался, затем кивнул караульному – Этих на губу!

Сука! Как стало известно из донесений полевой разведки, он торговал с духами нашим же оружием, из которого нас же и убивали!…Тварь! Сливал за деньгу звонкую, маршруты наших караванов…Гад…С тех пор он у не одного из нас в посмертном списке на зачистку! Его через полгода отозвали в Москву…Думали наивные, что его укатают, спрячут от праведного гнева ветеранов…раскатали губы, лохи деревянные!

Его один из наших потом случайно встретил на улице в Москве…А он медаль получил и звание генерала? Ну что за бл****во! Но сколько веревочке не виться, конец будет! Короче, приговорила его афганская диаспора ВДВшников, все-таки специализация определенная – ДШГ! Провидение еще не избрало руку разящую изменника и подлеца? (Знал бы я, к чему ЭТО приведет? Черт…).

Короче, после того боя нас отозвали в тыл, в учебку…временно списали втихую, а не дали по пять лет на нос, как нам шептали караульные! Хоть там молва нас догнала и нам молча жали руки и молодые, совсем зеленые лейтухи и убеленные сединами майоры и капитаны…Какой-то заговор молчания вокруг нас?

А потом грянула Смута…1986 год, начало её…Горбачь, Тварь подколодная! Не мог гад, утонуть в волнах Черного моря? А там понеслось! И естественно, подоспели новые душманы – кавказцы, если точнее – чечены! Потом был Грозный и бесславная гибель тысяч наших пацанов! Подлое предательство наших отцов-командиров, продававших зеленых сопляков в рабы чехам! Как только такое можно простить и забыть? Да уж лучше я под расстрел пойду, но паре-тройке этих подлецов и лицемеров горло не порву? Иначе я не десант!

Память скребет противно по душе, заставляя слезы выдавливаться из-под плотно сомкнутых век…Сердце жмет немилосердно! Ребята…После получасового моего монолога – не могу уже держать внутри себя это…– сержант не выдержал – Ты, это…взводный, не глупи! Нет твоей вины в том, что не все дожили до сегодня! Ты и так лихой был лейтуха! Среди наших парней вы трое после того боя стали вообще легендой! Вас так и прозвали – «Трое Юзбашей из Адских Пустошей»! За ваши бедовые головы духи назначили награду под сто тысяч зеленых…А в Чечне даже Хаттаб, получив информацию, велел устроить на нашу роту самую настоящую охоту и потому в Ведено была ТАКАЯ мясорубка! За твой взвод! Вечная память парням! Давай, Брат…

Короче, наклюкались мы с ним знатно, до почти трех часов по полуночи засиделись в том кафе…его хозяин оказался из наших…Ну почти, он из добровольно сотрудничавших с федералами чеченов, потому и уехал с Кавказа, за семью боялся, жена у него – русская…

Даже когда за сержантом жена приехала на такси, долго стояли молча, сомкнув головы…Она в стороне – тихо плакала утирая слезы платком…Но уходя сержант обернулся – Ты это, Брат…прости – сам видишь! Меня – Виктором Петренко кличут, если что телефон возьмешь в дежурке! Пока, Брат! Эх…

И вот, картина маслом – куда теперь идти? Не под мостом же спать? Ладно, настроился на вокзал, но тут подал голос этот чурек – Уважаемый! Меня Абреком зовут, Мехналиевым. Поехали ко мне! Моя Джалима ничего не скажет! Пошли, Брат!

И мы шатаясь, пошли до машины, вставшей чуть поодаль – его жена приехала молча и стояла чуть вдалеке…– когда сели, я поздоровался и сказал – Сильно извиняюсь! Я…

Но меня прервали не совсем вежливо – Егоров! Помолчи, твоя рожа мне давным – давно известна! Эй, Абречек! Ты собираешься садиться или нет? Погнали, дорогой, а то дочка беспокойно что-то спит! Кто я? – она повернулась ко мне – напряги свою извилину единственную!

Я тупо смотрю на неё…нет её фотки в моей картотеке! Абрек садясь в машину, непонимающе смотрит на жену – Ира-джан, давай, рули домой…

– Прости Ира-джан. Не помню я тебя…– я обессилено откинулся на задний диван.

А Абрек понимающе медленно обернулся ко мне и тихо спросил – Ты что, Иру мою раньше меня знал? Скажи, Брат?

– Да нихрена я сейчас сказать не могу, Абрек, в голове – тарарам, нет в моей памяти её лица! Так что успокойся, зуб даю! – я постарался успокоит мужика…

– Ладно, дома поговорим… – прошептал Абрек и посмотрел так «мило» на жену?

«Тойота Пробокс» лухо рыкнула дизелем и вывернув колесами, выехала со двора в котором размещалось кафе на центральную улицу Ленина и набирая скорость. заурчала двигателем, разгоняясь по пустынной улице в сторону Антипихи…Унося на заднем сидении мою сонную тушку и одного обрусевшего чечена…

– Эй, герой…подымайся! – женский голос поднял меня ни свет – не заря.

– Ой! Как мне хреновато…– но я на автомате вылез из-под одеяла, в квартире было довольно-таки прохладно – интересно кто меня раздел?

– А ты типа застыдился, что тебя безпамятного, баба чужая раздела? – хихикнула жена Абрека с кухни, там что-то шкворчало и запахи просто умопомрачительные заползали в спальню…

– Утра дорого! А хозяин уже ушел? – отирая свой фейс, я заглянул на кухню…

– Эй, красавец! Не светил бы своими исподниками, ладно? Вон тебе смена белья – не новая, но ничего, сойдет!

Оглянулся и глазами увидел в спальне, на табуретке возле меня – аккуратно свернутые, комплект офицерской формы с отпоротыми погонами…Видимо Абрек служил в ней?

– Спасибо, Ира! Я поем с твоего позволения и уйду? Не привык, чтобы за меня кто-то думал! Хорошо?…

– Ты как был идиотом по жизни, Егоров, так им и остался! – когда я выполз на кухню, меня словно током прошибло – передо мной стояла моя бывшая подруга предвоенной поры – Ирина Коростелева! Воистину, мир узок!

– Присаживайся, Сашок! Абрек не рассказал, при каких обстоятельствах мы тут осели? Понятно…

Но я прервал её, мой мозг хоть и находился в состоянии посталкогольного нокаута, но логическую цепь выдал точную – Твой муж – офицер, служил в связи, но когда покидали Кандагар, вы еле-еле успели пересечь границу…А здесь твоя Родина, Коростелева?

– Прав ты…Познакомилась я со своим Абреком аккурат после тебя…Да, Сашок, нехера было передо мной выделываться! Я со зла, тебе назло и ушла с чурочкой! А он оказался честным мужиком, не чета тебе! Двое девочек у нас народилось, когда эта херня с выводом войск из Афгана началась! Тогда «непримеримые» в спину нам стреляли! И вот тогда судьба-злодейка второй раз пересекла нас с тобой! Именно твоя рота прикрывала отход контингента семей офицерского состава при покидании военного городка в Кандагаре! Тогда банда полевого командира моджахедов Гархай-бека решила посчитаться с шурави…Но напоролась на заслон твоей роты!

– Да…бой страшный был! Из трехсот человек списочного состава осталось на ногах и в живых не более сорока процентов! В том числе и моих парней – пять из двадцати полегло! Пусть земля им будет пухом! – и мы с ней молча опрокинули по стакану вина…

Славный агдам, где она только его взяла? – Не меньжуй, я его берегла с того самого момента! Все мечтала тебя увидеть, в ноги поклониться от имени пятидесяти офицерских семей, что спасли ты и твои парни в том бою! И сказать – Спаси тебя Бог, командир! Да только откуда мне было знать, что это именно ты и оказался! – добавила она тихим голосом и склонив голову, припала к моим горячим и сухим губам…

Оторвавшись, посмотрела на меня каким-то затуманенным взглядом – Спасибо тебе, Санек за моих дочек и сыновей! У меня их сейчас всех – четверо! А без тебя – никого не было бы! Вот такие пироги, герой ты мой не состоявшийся!

А я сидел оглушенный горькой правдой ТОГО самого боя! И признанием моей бывшей и сгоревшей сто лет назад, Первой, настоящей Любви! И поцелуй Ирки горел на моих губах перцем чили…

– Прости меня, осла душного, Ирка за то время! – мне было невероятно дурно и плохо, что не смог удержать ни свою женщину, ни свою Любовь…

– Не сучи ногами, лейтуха! – пьяно усмехнулась она – Тогда бы мы все равно… – она вдруг смахнула горькую слезу сожаления – Все равно не было бы нас с тобой, Сашок! Не судьба нам тогда была! – и махнула стакан наотмашь…Следом за ней – я, потом накинулись на небогатый завтрак…

– Да…Кто бы мне сказал, что спустя почти двадцать лет встречу тебя…Сашенька… – еле слышно прошептала Ирка и уронив голову, горько – горько заплакала навзрыд!

– Ируня, прекрати сырость разводить! – я попытался коряво успокоить хозяйку дома, приютившую меня… – Ты права, наверное у нас тогда ничего не вышло бы? Права… – и тут мои высказывания утонули в её крепких руках, её пусть несколько и оплывшего тела, но по-прежнему стройной фигуры…Прерывистое дыхание зажгло меня, как порох! Только чуть шевельнулась искра совести – Ира, но Абр…

– Молчи, идиот! – она потащила меня из-за стола в спальню!

Короче, словно в дерьмо наступил…По правде сказать, бабы у меня уже почти год не было и потому мозг нахрен точно отрубило, на арену вышел тот самый мозжечок секс-маньяка, как меня в части называли (перетрахал наверное добрую кучу вдов и молодок в округе части?)…

Очнулись за полчаса до возвращения Абрека с работы – суетно собрались. Привели себя в порядок, я не смог ей глядеть в глаза!

– Не глупи, Сашка! Да тебя каждая из наших баб сама бы трахнула за то, что ты со своими парнями для нас сделал! Ты всех нас СПАС, ты понимаешь хоть ЭТО, придурок ты мой? – и неловко чмокнувшись на прощанье и так не поднимая глаз, я вылетел из такого гостепреимного дома, где меня не только помыли, но еще накормили, дали поспать и еще трахнули напоследок! Не мог дышать, пока на выход из ДОСвского подъезда не выскочил, как пробка из бутылки шампанского!

– Нет, это уже перебор! – я мысленно заорал, раскинув руки и адресуя свое возмущение небесам! Хвала им за то, что в карманах осталось рублей пятьсот. Не более…Ируня что ли из своих копеек мне засунула?

– Спасибо, Ирка! Теперь ты меня спасла от меня самого! – уже твердо сказал я себе, уверенным шагом шагая к остановке 35 маршрута…

– Сдохнуть? Теперь? Ну уж хрена с два! – в моей голове пока ничего не было четкого плана, но хандры и безразличия к жизни уже и след простыл!

– Навестить брата, найти дочу и может повезет и сына?…– кто его знает, к чему приведет меня Судьба?

И ведь, как в воду глядел! На самой остановке ветрено, пассажиров в город – никого! Только я одиноко стоял, поеживаясь под полуденным, свежим ветерком…

Внезапно – скрип тормозов и возле меня останавливается черная старая, 21-я Волга. Опускается окно и оттуда вылетает в меня, словно выстрел из ПМ, вопрос старческим голосом – Тебе куды, служивый?

Поворачиваюсь – Боги! Дядя Валера? Какими судьбами?

– Садись, балабол! Домой едем, пристегнись давай! В дороге и перетрем…о делах наших скорбных! – и фыркнув мотором, старая машина довольно-таки резво сдвинулась с места и набирая скорость покатила в направлении города!

Свистит ветерок, окно полуоткрыто…Дядя Валера. Давний мой знакомый, сосед по родительскому дому. Курит в приоткрытую щель и между делом спрашивает – Говорят, тебя наградили в Афгане? А в Чечне? Ты какой-то поломанный пришел оттеда? Не возникай! Ты не знал, в каком дерьме не только страна, но и ВЕСЬ народ валялся! Да пожалуй и все вы этого не знали и потому много было трагедий потом…

Он глубоко затянулся, выдул громадный клуб дыма, как старый портовый буксир (он когда-то служил на флоте) и тихо добавил – Вон…вашенских парней, ни одного не пришло нормального! Васька Корявый, помнишь такого? С ума слетел, убил пьяного сторожа, который поперек что-то вякнул про Союз…Петька Петров третьего дня в загуле изуродовал пару чурок…чем они-то виноваты перед ним? Ты вон тоже чекнутый какой-то? Странный…молчишь все время – себе на уме? Мать умерла, а ты и звука не проронил, только почернел еще сильнее…Вон как девки увивались за тобой …

– До службы, дядя Валера, до службы… – я замолк, отвернувшись к окну, мы уже въезжали в черту города…

– А что такого случилось после службы? Отчего вы все словно с катушек слетели? Объясни мне?

– Кто все? Кто тогда нес службу в Афгане, Чечне, Приднестровье? Все просто, дядька…мы ВСЕ ДЕТИ Союза! И для нас, когда уезжали, провожала вся наша страна, любящие матери…девчонки! А потом…куда все исчезло? Куда подевались любящие лица, откуда вся ЭТА шваль повылазила? Почему командиры предавали нас почем зря? И почему никто за ВЕСЬ этот вселенский бардак не ответил? ПОЧЕМУ? И по телеку – одни раздутые шайбы новых хозяев жизни? Даже в телик не влазят…

Меня передернуло от омерзения, когда вспомнил, как по тому же телику увидел нового замминистра обороны, который гад продал свою душу дьяволу – продал нас за зелень тем самым чехам!? Почему так, господи? – но молитвенный призыв улетел в безответные небеса…

– Ладно, Санька! Пусть ты и баламут, каких свет не видывал, но парень ты все же не плохой и потому давай ко мне, в гости? Считай почти в деревне живу…Поедешь? Вот и хорошо! Погнали…– и старенькая дядькина волжанка, опять уже довольная, фыркнула и прибавив рыси, свернула на обводную трассу, уходя мимо города…А в моей бедовой голове уже начала складываться хоть какая-то жизненная линия…

Пролетев почти пятнадцать километров, мы подъезжали уже почти в вечерних сумерках к деревне – поселению Верх-Чита, где у дяди Валеры был небольшой частный бревенчатый домик (6х4 метров). Мало-мальское натуральное хозяйство, которое позволяло ему пусть и с трудом, но все же удерживаться на плаву…

Пикнула дребезжащим сигналом машина и в свете фар показалась калитка и ворота его домовладения…Странно, он не выходил из машины, я почему-то тоже сидел…вот мелькнула тоненькая женская, скорее даже девичья, фигура…которая суетливо раскрыла ворота и придерживая полотна, стояла с боку…

– Это Сань, моя внучка…Валька! Родителев у ней нет, сгинули в лихие 90-е, так что она теперь моя единственная опора в жизни, цель её, так сказать! Не обижай девку! Она жесткая, как крыжовник, жизня заставила…

– Окей, дядька Валера! Понял, принял к исполнению! Так, а теперь вот что еще…– я затушил сигарету и выдохнув клуб ароматного дыма, добавил – В нахлебниках НИКОГДА не жил и не собираюсь! Так что сегодняшний вечер – не в счет! Да и кстати, права у меня есть. Доверенность надоть…вдруг машина куда поехать понадобиться, не возражаешь?

Тот хмыкнул и уже усмехнувшись – По рукам, брат? Окейно! – и вышел, громко хлопнув дверью машины, следом вылез я, аккуратно прикрыв свою дверь…

Нас встречало конопатое, вся в веснушках, словно солнышко, огненное Чудо в перьях…На первый взгляд – лет восемнадцать…не более? Немного не складная фигура, явно еще до конца не сформировалась? И первый вопрос, как обухом по голове – Ты кто такой? Дед, что ты за лоха привез? Он что у нас жить будет?…– вопросы посыпались, как из Рога изобилия!

– А это, Валюха, навроде моего племяша…Санька Егоров, помнишь я говорил, когда на КСК жил? Он самый! Орденоносец. Афган…ну вообщем он сам расскажет, если захочет!?

– Ага, два раза, вон рожа смурная… – фыркнула рыжая и исчезла на кухне…

Свет ярко пробивался сквозь кухонные шторки, резко очерненные в пыли…Небо уже совершенно почернело, темнота рухнула, словно дожидалась своего часа!? Где она, гремя кастрюлями, неведомыми и тарелками уже что-то ганашила на ужин?… Так началась первая в моей новой жизни, ночь…

Подошел и придурошно щелкнув каблуками, сказал – Проше пане! Даже дважды орденоносец! Правильно дядя Валера сказал – Афган и Чечня, причем первая компания…Вы…это…не переживайте, я не буду вам обузой! Я много чего могу? Дрова, строительство, по металлу по-тихоньку работаю…Оружие и инструменты у меня, словно живые! – в доказательство своих слов – резко взмахнул рукой и подобранный во дворе топорик коротко свистнул лезвием и глубоко вошел в колоду, стоявшую чуть в глубь двора…

Валюха коротко взвизгнула, а дядька Валера чуть удивленно хмыкнул и прошел в домик. Я – за ними следом.

– Прихожая – темновата, надоть несколько её расширить? – не то чтобы я агрессивно подумал, но скорее – на автоматизме…

– Не торопись. Сашок! Обживемся все вместе, там видно будет? – пробурчал, словно в ответ на мой немой комментарий, на сей раз смутив меня. Он…что, мысли читает?

Теперь пришла очередь фыркнуть Вальке, будто она усмехнулась моим дурным мыслям…а меня от этого, честно говоря, морозом продрало вдоль спины! Ладно, поживем, увидим? И я прошел внутрь домика…Скрипнула дверка, закрытая темновато-грязноватым стеклом…будто его век не мыли? Потом небольшая гостиная, старая, древняя тахта, но накрытая чистенькими полотенцами с претензиями на покрывала…

Старинный телевизор, фиг его знает какой марки и какого года? Столик…такие были раньше в шахматных клубах при ДК…Советская стенка…О! Читинского МДК?! Господи, да тут все в раритетах советской эпохи? Офигеть!…

– Ты не смотри, что все старое..Зато рабочее! – дядя Валера мысли мои подслушивает что-ли?

Так мы как-то и прожили почти полгода, завершилась зима…Пролетел бесшабашный Новый год? И как-то с прищуром стала смотреть на меня Валька, а вместе с ней – дядя Валера…Вообщем-то дружно, надо сказать!? Настала весна и вот тут мой ангел-хранитель выдал такой крендель!!!

– Дядя Валера, давай-ка мы с тобой пошепчемся! – загадочно начал я и приобняв его за плечи, намекнул, что надо перетереть кое-что?

– Давай, коль не шутишь…– икнув после очередной кружки пивка, он подался вместе со мной на улицу…

– Что Саня ты хотел мне сказать? – спросил он меня, когда мы с ним расположились на лавке возле стены на улице.

– Скажи-ка, дядя Валера, скока годков Валюхе? – без вступлений начал я – Восемнадцать, наверное? Отлично, значит прав я.

– И что из того? – не понял меня он – А причем здесь ЭТО?

– А при том, что девке поступать надо! В какой институт? Разговоры у вас были, наверное? В медицинский, О! – как я прав оказался – Так что это только полдела! А что же там еще? – не понимая по-прежнему, переспросил дядя Валера – А в том, что еще ей надо где-то жить, не так ли?! Вот потому я и предлагаю, чтобы Валюша жила в моей однюшке? Пусть и КСК, но все же лучше, чем ничего? Пусть и вечером, но все же на своей площади? Пусть ездит в город, но все же дешевле, чем в общаге, где надо и платить ежемесячно, да вот качество питания – под большим вопросом! Да и готовиться к занятиям – нужна тишина…А в общаге только Содом и Гоморра! Да, знаю, сам со старшим братом жил…по себе знаю! Так что, как ни крути, дешевле встанет, да и ты…если что, на побывку приехать смогешь? Не так ли?…Вот и я так думаю…Так что перепишу на тебя или на неё хату в городе, а ты – свой домишко на меня. Да не боись…я тебя не смогу бросить, ежели чего!? Мне ведь тоже бежать-то особо некуда! Так что ты для меня дядя Валера, как настоящий сродственник стал! Прикипел я к вам с Валюхой! Вот такие пироги..

– Да…– призадумался дядя Валера, вещи – то по существу! Проблема в старости как никогда, резко встала в полный рост! И потому вариантов вырваться из этой деревенщины у них обоих не было…

А я? Что я? Куда мне деваться? Что в домике дяди Валеры, что в каменном склепе четырех бетонных стен КСКовской хаты? Одному? А тут хоть бы живые души рядом! Пусть и проживем, дядька отойдет в мир иной. Но спокойно, что выполнил свой долг перед родителями девахи…не стыдно перед ними ТАМ…будет! А уж я вывернусь наизнанку, но подниму девчонку, поставлю на ноги, гадом буду! Очнулся от своих мыслей я, глядь, а он сидит рядом смотрит так изучающее на меня…

– Санька! Гляжу на тебя и вижу, что сильно ошибся, гадая, кто ты такой? Ты настоящий мужик! Спасибо тебе за то, что ты о нас с Валенькой думу думаешь…– и мне стало как-то нехорошо на душе, а он отвернулся и сгорбившись, булькнул как-то и плечи его мелко-мелко затряслись…

Заплакал дядя Валера! – понял я…– обнял его стариковские плечи, невольно, словно перекладывая с ЕГО худеньких плеч на свои широкие плечи заботы о Вале…Отпустило мужика, вот и потекли мутные слезы…бывшего когда то чужим для меня человека! Боги! Я все сделаю для вас…И глаза как-то предательски защипало…

– Все! Хватит сырость разводить, дядя Валера! Пойдем, Валюхе скажем насчет нашего решения! Ты согласен? Вот отлично, пошли… – и мы, обнявшись, словно натуральные родичи, пошли в дом…Валюха уже позвала нас за стол ужинать…И вот тут нас ждал облом-с…

Нет даже не так! ОБЛОМ-c! Валентина выслушала нас молча, встала и уперев руки-в-боки, резким голосом ответила – Ай молодца! ВСЕ решили за меня? А меня расспросили…Валюха, как ты свою жизнь планируешь? Ведь это так делается в нормальных семьях, а дядька? А тут появился этот хрен его знает откуда, деловой мужик, весь из себя, и все пошло прахом! Решили…ХА! Я уже в мед поступаю? А он мне нужен? Да нахрен его имела я во все дырки! Мне институт нахрен не нужен! Дорогие мои мужички, я никуда из этого родного мне дома не пойду! Слышь ты, лох земной, НИКУДА! Читай по губам! И откуда ты на мою голову свалился, чурка ты бесчувственная! – и она, упав на лавку за столом, уронила рыжую голову на свои сложенные крестом руки, заревела белугой!

– Дядя Валера! Я не понял, что ЭТО сейчас было? Что то, что мы с тобой обговаривали, оказалось вмиг фуфлом? У их сиятельства вдруг другие жизненные планы оказалися? ВАУ! Ну что, я так понимаю, что ты, Валюха, на дух меня не переносишь? Могла и раньше сказать, а то я…дурак стоеросовый, губу раскатал!? Заботушка об ейной судьбе…Спасибо, ты объяснила мне мое место в этой поганой жизни! Ты не обижайся на меня, дядька Валера…Ладно, спасибо…повечеряли, поехал я к себе, в свою холостяцкую нору…ариведерче! – и встав, резко стукнул по столу, повернулся и сделав практически только два шага в спальню, из шкапчика забрал вещи, сунул в чемоданчик мой дембельский и не попрощавшись ни с кем, вышел вон…

–Да…ну и дела! И чего это она, как с цепи сорвалась? Я вроде и на их шее не сидел, работал, как вол? Чурка без глаз? Ну и хрен с вами, нужны вы мне… – и прошел на конец освещенного конца улицы, может поймаю когда-нибудь попутку до КСК?

И словно меня караулили – рядом взвизгнули тормоза старенькой иномарки черного цвета – Братэлло, куда едем?

Присмотрелся – Бог мой, да это же тот самый чех, которому я когда то челюсть сломал в кабаке?! Тот меня сразу тоже узнал и потому по телефону всех вызвал на помощь…ведь тем более ТОТ самый гяур попался на встречу! Но и ведь я сам его узнал! И телефончик у меня тоже имелся…я позвонил в дежурную часть, где мой сослуживец служил – но меня обломили – мол он на рейдовых мероприятиях находится! Черт, ладно…сажусь в иномарку и тихо так…сквозь зубы прорычал – На Юг едем, мелкий!

Чех от такой наглости гяура перекосился лицом, но проглотил свои слова вместе с соплями, что я ему забил обратно в глотку! Хрипя и брызгая слюной, он сучил ногами..но силу моих мышц он не смог пересилить, а второй рукой я выдернул его с водительского места и кинул на заднее сиденье. Предварительно «погладив» его по голове своим пудовым кулаком, тот обвис и обмяк…

Я на его место и втопил тапку в пол! Погнал из Верх-Читы в сторону КСК! Но пост ГИБДД уже я явно не пересеку. Меня встретят! И потому на выезде из Верх-Читы, поворачиваю направо, в сторону Яблонового хребта и даю газа на полную, с визгом покрышек прохожу поворот, в зеркало заднего вида вижу, что гайцы побежали садиться в патрульную машину! Черт! Черт!…

На доску приборов – бензина только чуть больше полбака! Ну и черт с ним! Десантура призвана выживать и не в таком дерьме…И словно мой мозг переключился в боевой режим, ей-богу? А тем временем, погоня развивается в полном соответствии с классикой жанра – мигающие сине-красные огни стали постепенно приближаться! Ну уж хрен вы меня возьмете!

С визгом покрышек, с вонью горелой резины, иномарка вильнула задом, уходя в лес по мало приметной колее, что свернула с дороги в лес на самом водоразделе Яблонового хребта. Спустя минут пять, следом свернула патрульная машина! Жалко мне пацанов, но у них служба, а у меня – вопрос выживаемости! И когда углубился в лес на сколько мог, увязла она в грязи…видно села на брюхо в грязь…

Выскакиваю, кидаюсь к багажнику, нажимаю кнопку поднятия крышки багажника…Ого! А там – целый арсенал! Вот это я удачно зашел! Хватаю АКМ, в сумку накиданные рожки, два ПМ и пять пачек патронов к ним, штык-нож, большой нож (почти клинок 20-25 см.!)…Мое внимание привлекло странное оружие для бандюка – завернутое в тряпье что-то типа меча? Не знаю почему я взял его, закинул перевязь за спину…Туда же АКМ, О! Это что тут у нас? Господи…лук? И причем не охотничий, а видать боевой? Я не знаток старинного холодного оружия, но оружие узнаю на уровне пятой точки! А…вспомнил – называется сааддак! Скифский боевой лук! И откуда ЭТО у меня? Не знаю, хватаю колчан со стрелами и теплую накидку черного цвета с капюшоном…захлопываю багажник и убегаю в лес, выбирая каменистые участки лесного грунта!

Отбегаю на полном газу около метров пятидесяти, замираю…Вот бобик остановился на поляне, где иномарка…Старшина что-то бормочет в микрофон, второй обшаривает машину, переворачивает тушку чечена…Охает, когда залазит в багажник, быстро говорит второму. Тот взвинчивает тон голоса. Явно докладывает о наличии оружия? Наверняка! Повинуясь непонятному порыву, ложу все оружие на мокрую траву и тихо беру лук, вынимаю стрелу из колчана…

Интересная стрела – с металлическим ромбическим наконечником – накладываю на дугу лука, оттягиваю до упора тетиву (я знаю, что лук используют в некоторых спецоперациях и наши и их «партнеры»), прицеливаюсь сначала опускаю лук – странное чувство, будто я всю жизнь стрелял из него? Затем резко вскидываю его и не прицеливаясь, резко спускаю стрелу! Вжиих! Её гибкое, смертоносное тело и жало устремляется в сторону ментов! Следом глухой чавкающий стук, словно в свиную тушу попал – чпок! И один мент падает со стрелой в ляжке, оря, словно кастрируемый порося…

Вторая стрела – следом и второй падает со стрелой в ляжке! Потом – выскакиваю без лука, со штыком в правой руке, пригибаясь подбегаю к ним, короткими ударами рукояти штыка вырубаю, заталкиваю в патрульную тачку, поворачиваю ключ в замке зажигания и перегоняю на другую сторону шоссе. Затем – рысью назад, иномарку сталкиваю в овраг, предварительно выдернув почти бесчувственную тушку чеха! Вижу в полусумраке темную лужу, резкий запах бензина…

В кармане чеха – зажигалка, вынимаю, чирк! Всколыхнулся огонек, минуту зачарованно смотрю на него, затем закидываю в овраг. Раздается грохот взрыва бензобака, меня в грудь толкает ударная волна, я падаю на мокрую, сырую траву…Не рассчитал видимо, приложило так не хило…Словно падаю в тот самый овраг следом за машиной! Следом – меркнет в глазах…Проваливаюсь в мягкую черноту потери сознания!

Очнулся от резкого контраста температуры – словно из мягкого апрельского тепла перекинули меня в резкий декабрьский тридцатиградусный мороз!? Изо рта идет пар, тут же осаждаясь кристаллами льда? Пришел в сознание, перевернулся на бок, осторожно пошевелил руками-ногами, головой…все вроде бы окей? А вот местность как-то не особо похожа на то, где я потерял сознание?

Одно обескуражило – оврага нет и как будто в ЭТОЙ местности и не было? Осторожно, интенсивно стуча зубами, поднимаюсь с колен. Осматриваюсь и замечаю совсем рядом какой-то сверток – бог мой, да это же мои вещи и оружие!!! Бросаюсь к ним и осматриваю…целое, хвала Богам!

– Теперь поборемся, мать вашу! – обращаясь к кому-то неведомому прорычал я сквозь зубы…

Чтобы не замерзнуть, начинаю сооружать костер. Зубы казалось, стучат уже, как стреляющий скорыми очередями пулемет Максим!? Рубаха клетчатая, покрылась уже приличным слоем льда! Хорошо, что я – десантник! Для нас – это привычно…

Вскоре, примерно через полчаса интенсивной работы, костер уже готов, весело трещит пламя, пожирая сухие, смолявые дрова…Присел, облокотившись о ствол лиственницы – волны жара заливают полянку! Но выглядит эта полянка весьма странно – будто я в самом центре девственного Леса!? Но как такое возможно в десяти км от Читы? Просто невероятно!

Ладно, пока огонь костра максимален, надо нарубить еще дров? Принимаюсь ломать лапник и сухие ветви. Конечно, слава богам, что мое тело – со мной! И потому моей физической силы достаточно, чтобы сломать достаточно толстые ветви…почти жерди для деревенской ограды? Присмотрел рядышком три ствола, как раз на ночную нодью хватит! А пока, обсох, согрелся, натянул на тело легкую курточку с капюшоном, позаимствованную у чеха…

Теперь бы поесть? Вот только как? А…Саня, ты все же непроходимый дурак! Лук! И в за голенище сапога – клинок, на пояс – подвесил меч….Необычный весьма меч…На нем есть руны, волнистые черточки, завитушки…Не простой меч, явно!? Достаточно богатая гарда, на навершие – камень, словно сердце. Он светился, словно живое сердце, пульсируя! И будто в меня стала вливаться волнами неведомая мне энергия! Снижая и без того низкую мою чувствительность к морозу?

Отошел только метров тридцать, чую – движение в кустах, снег стал заполошно опадать с кустов…Не прицеливаясь…навскидку, стреляю из лука…Раздается резкий, приглушенный рыхлым снегом, смертельный вскрик зверька…Подбегаю – крупный заяц-беляк! Ура, живем? Поднимаю косого и тут же за спиной, как-то нарочно, треск веточки! Как? Ведь снег?…

– Оружие паря опусти, еще лучше отложи! Да не дергайся…В три лука примем, не убежишь! Василько, иди к костру, забери косого, пристрой над костром! А ты, паря, повторяю – не дергайся…– медленно оборачиваюсь, иней с бровей посыпался вниз…

– Забрали еду и что теперь? Вороги, охотники до чужого добра! Во…– договорит мне не дали, грубо оборвав – Кто это ворог? А не ты ли, мил человек? Лес-то заповедный! Что скажешь, что не знал, что это земля генерал-губернатора? А значит, считай…имперская!

– Сиречь императорский заказник! – добавил один из его спутников…

– Какой империи? – не веря своим ушам, удивленно переспросил я…

– Ты только глянь, Колян…рожа-то вытянулась, словно он и впрямь не знал…– задумчиво пробормотал старший в группе егерей Его императорского Величества, охранявших Забайкальский лес в Читинском казенном лестничестве.

Но в моей голове начала складываться какая-то мозаика и почти не веря самому себе, выдохнул – Какой сейчас год, православные? – и молил Господа…

– Ну совсем головой стукнутый! – проворчал третий мужик, тот самый Колян – Какой же еще? Да декабря 28 – е число, одна тысяча девятисотый от рождества Христова! В Российской империи, богом избранной! Ты что, парень с Луны свалился? – оба мужика уставились на меня удивленно, даже приличия ради, осенили себя крестным знаменем…

– Ну вот, только такого мне и не хватало! Все любил фантастику читать, а тут – Господи! – и сам непроизвольно осенил себя крестным знаменем.

– Ну, слава Богу, он похоже того…из нашенских? – выдохнул с облегчением, старший егерь – Только какой-то пришибленный? Как тебя кличут-то, болезный?

– Александр, сын Василия Егорова…– вот только я не отсюда вообще! Как же вам объяснить-то, когда относительная теория Вероятности еще не изобретена Эйнштейном? И никто не сможет ЭТО сделать! – и от этого ступора взвыл и обхватив голову, присел на колени…

– Колян! Смотри у мужика беда, душа чует, что беда! Давай-ка сюды лошадку нашу и его скоро надо вывозить из леса? В больничку, знаю там одного дохтура, он ему мозги мигом вправит! Шевелись, родной, а то парень застудится и сгорит в лихоманке! А он здоровенный какой, словно медведь большой! Торопись…

– Вещи! Мои вещи у костра не забудьте, Христа ради! – только и успел прошептать, когда мозг от перегрузки выключился…щелк!

И мягкая, бархатная…темнота, хотя навряд ли спасительная, приняла меня в свои широко раскрытые объятия? Очнулся через некоторое время в ритмично покачивающихся розвальнях…Темнеющее небо пролетало надо мной, рядом мерно поскрипывали лыжи егерей.

Тут раздался над головой голос старшего егеря – Глянь, очнулся! Взяли мы твои вещички, мил человек…Ты это…не откинь ноги, потерпи чуток! Вот добежим до больнички в войсковой части, всего-то километров пяток осталось, лучше глаза закрой, да подремли! Укройся только с головой! Доха Васькина огроменная, под стать тебе!

И внемля совету первых встретившихся в этом Новом Мире людей, я укутался с головой, несмотря на специфичный, кисловатый запах овчины, отключился по новой…согревшись немного и от мотания саней, убаюканный мерным покачиванием…Не смущала меня даже специфическая вонь от лошадки, периодически надносимая ветерком…Лошадь-то спереди, почти над самой головой…

Через примерно два часа, почти по темноте, ведь зимой темнеет стремительно? Во двор полкового лазарета второго горнострелкового полка Восьмой гренадерской дивизии Его императорского Величества, на полном бегу ворвались сани и трое егерей, конвоирующих странного человека, обнаруженного ими в отрогах Яблонового хребта в полуобмороженном состоянии. Пока их найденыша принимали в приемном покое, старший егерь пошел докладывать дежурному части о происшествии на 39-м километре, далеко в стороне от проезжих дорог, в самой глубине девственной Забайкальской тайги…