Читать книгу Лентяйское сочинение - Александр Гиневский - Страница 5

Дверь подвала была открыта.

Сразу за дверью горела лампочка. Мы чуть-чуть отошли от неё, и стало темно.

– Кто боится – пускай остаётся, – сказал Вадька.

– Остальные за мной! – сказал Борька.

Никто не испугался, и мы все пошли.

Борька шёл впереди.

– Держитесь за стенку, – сказал он.

Стенка куда-то повернула, потом ещё раз повернула, а потом я нащупал рукой выключатель. Щёлкнул – зажглась лампочка, и стало светло.

– Это здорово! Теперь можно не бояться, – сказал Вадька.

– А чего бояться? – сказал Борька. – В темноте, может, интересней.

– Так уж и интересней! – сказал Толька. – В темноте разве найдёшь что-нибудь дельное.

И он показал нам два больших и очень старых сапога. Он надел их прямо на свои ботинки и стал маршировать. Как солдат. Мы рассмеялись, потому что у одного сапога всё время отрывалась подмётка и получалось, что сапог просит каши.

Борька попросил у Тольки поносить сапоги, но Толька не дал.

Пошли дальше. Везде были лампочки, и мы в каждой комнате что-нибудь находили.

Я нашёл железную трубу. Стал смотреть в неё на лампочку, чтобы узнать, насквозь она или не насквозь. А Толька взял и дунул с другой стороны. Тут я чуть не задохнулся от пыли. А когда вытер рукой лицо, то и нос, и рот, и лоб, и щёки, и даже волосы – всё было в саже.

– Ха-ха-ха!

– Ну и чумазый! Прямо трубочист! – засмеялись ребята.

Зато Вадька в одном месте залез в такую паутину, что его почти не было видно из-за неё. Ну, будто он в сети попал! Как какая-нибудь муха. Прямо с носа у него свесилась длинная паутинина, и по ней быстро-быстро бежал паук. Здоровенный. Он бежал, будто торопился схватить Вадьку за нос. Вадька испугался и стал махать руками, чтобы смахнуть сердитого паука. Ну, тут уж мы посмеялись над Вадькой.

Борька нашёл хорошую железную кровать. Она стояла в углу и была с сеткой. Борька с разбега плюхнулся на сетку.

– Чур моя!

– Дай посидеть, – сказал ему Толька. Но Борька разлёгся, как эгоист, и никому не дал.

Ему надоело лежать, он встал. И тут мы увидели, что весь Борька в квадратиках. Ну, весь разрисованный!

Мы нашли маленькую печку. Хотели её затопить, но в подвале не оказалось дров.

Наконец и Вадьке повезло. Он нашёл дырявую миску. Надел её на голову и стал ходить, как шахтёр в каске.

Когда мы шли обратно, я стукнул Вадьку той трубой по голове, а он сказал:

– Вовка, ерунда полная! Лупи сильнее!

Я стукнул. И Вадька тоже стал чумазый. Оказалось, что в трубе ещё много было сажи.

Теперь мы оба с ним были чумазые. Борька – в квадратиках, а Толька – в сапогах. У него одна нога застряла в сапоге, и он никак не мог её вытащить. Потому что нога застряла как раз в дыре. Толька шёл и всё стонал, как больной.

– Чего стонешь? – говорю ему. – Сними сапог, который снимается, – сразу легче станет.

Толька послушался, снял. Идёт в одном сапоге. Как утка. С боку на бок переваливается.

– Ну? Легче? – спросил его Борька.

– Тебе бы такое «легче»…

– Говорил: дай поносить. Не дал. Вот теперь и ковыляй.

Подошли к двери. Вадька толкнул рукой, но она не открылась.

– Эх ты! Силач Бамбула сломал четыре стула! – сказал Борька и толкнул дверь плечом.

– Ну что? Открыл? – сказал Вадька.

Стали толкать дверь по очереди, но скоро устали. Стали толкать все вместе. Толкали, толкали – и повалились. Куча мала получилась.

– Нас заперли, – сказал Вадька.

Стали в дверь барабанить. Сначала руками, а потом ногами. Лучше всех бил Толька. От его сапога получался прекрасный стук. Но от такого стука сапог у Тольки свалился с ноги. Вадька схватил этот сапог, и у нас опять был прекрасный стук.

Толька радовался, что у него сапог снялся, но скоро перестал радоваться.

– Что мы ломимся в закрытую дверь? – сказал Борька. – Ведь в подвале есть окна!

– Ай да Борька! – сказал Вадька. – Без тебя мы бы пропали.

Окна мы нашли. Они были маленькие. Чтобы в такое пролезть, надо здорово похудеть. Да ещё оказалось, что они заколочены фанерой. Только в одном была дыра. Как раз для кошки.

Посмотрели мы в эту дырку…

А на улице – вечер. Далеко-далеко видна дорога. Над дорогой уже свет горит. По ней мчатся машины, идут люди. А мы здесь – как в темнице.

– Ну что ж, – сказал Вадька, – придётся нам тут пока оставаться. Печка есть. Вот жаль, ни дров нет, ни спичек.

– Что нам печка, если варить нечего! – говорю.

– А мне мама говорила: доешь, Борька, пирог… А я так побежал. Знал бы, доел. Пирог с мясом был…

– Сказал тоже. Я бы и без мяса доел, если б знал…

Толька смотрел в окошко.

– Вон машина хлебная поехала! – закричал он.

– Может, к нам?! – закричали мы с Борькой и стали отталкивать Тольку от окна. И когда я оттолкнул их обоих, машина уже проехала.

– В таких машинах булочки возят, – сказал Вадька. – Такие тёплые. С изюмом…

– А с маком, думаешь, плохие?

– Они тоже тёплые и очень вкусные…

– Ребята! Знаете что? – сказал Борька. – Давайте в окно кричать.

– Кто же услышит, когда дорога вон где!

Но Борька подошёл и крикнул:

– Спаси-ите!

– «Спасите» кричат, когда тонут, – сказал Вадька и крикнул: – Мы заперты!

Кричали мы долго. Даже устали и охрипли. И когда Вадька прокричал:

– Спасите нас от голода! – к нашему окну подошли чьи-то ноги. Рядом с ногами появилась продуктовая сумка.

– Это кто же тут мяукает? – спросила какая-то тётя.

Она нагнулась к окошку, и я сказал:

– Это мы-ы!

– Ой! – вскрикнула тётя. Она зашаталась и чуть не упала. Наверно, это я её так напугал. Ведь я был ужасно чумазый.

Чище всех оказался Толька. Тётя слушала его спокойно. Он ей всё и объяснил. Потом Толька посмотрел на тётину сумку и говорит:

– Тётечка, дайте, пожалуйста, нам всем один маленький кусочечек хлеба.

– Господи! Бедненькие мои! Изголодались-то! – жалобным голосом сказала она. – Ну сейчас, сейчас…

Она разворачивала какой-то пакет. Я слышал, как шуршала бумага.

Тётя дала Тольке четыре бублика. Он уже их начал есть, но она сказала:

– Мальчик, это я дала на всех, – и добавила: – Горемыки мои. Потерпите уж. Пойду скажу, чтобы вам открыли.

Мы прямо с бубликами побежали к двери. Когда мы прибежали, ни у кого не осталось от бублика и крошки.

– Тоже… не мог попросить по два бублика, – сердился Вадька на Тольку.

Он держался за ручку двери, чтобы быть первым.

Послышались шаги. Много шагов. Мы сразу поняли, что это наши папы и мамы. Но убегать нам не хотелось.

– На минуточку. Только на минуточку открыла – взять метлу, – говорила дворничиха тётя Паня, вставляя ключ в замок, – и пожалуйста вам! Проскочили!

Замок щёлкнул, и двери открылись.