Читать книгу Интеллектуальная биржа в России. Сборник нарративов Дней открытых дверей Интеллектуальной биржи - Александр Готовский - Страница 10

Там не было ничего,

но зато его было очень много.

(Борис Моносов. По эту сторону магии.)

Олег Лавров: «И вот еще раз скажу: наша некая настойчивость в отношении выделения K2B – это, конечно же, формальная сторона дела. Потому что пока очень сложно описать, что это за рынок. «Рынок интеллектуальных услуг» – узко. «Рынок интеллектуального предпринимательства» – широко. «Knowledge-Intensive Business Services» – непонятно. Я не могу сказать, что K2B это прям понятно, но, во всяком случае, с этой логикой хотя бы знакомы по моделям B2B, B2C, P2P, H2H…

Я занимаюсь предоставлением услуг и сервисов бизнесу в области менеджмента знаний, и существенно растет спрос у тех, кто понял, что это и как работает. Люди наконец-то осознали, что инновационный проект, проект изменений, цифровой проект – это проект, у которого бюджет от 25 и более процентов состоит из закупки – прямой закупки знаний, прямой закупки опыта, прямой закупки экспертизы. Есть проекты, в которых до 50% этого, если правильно считать. В России не привыкли это считать в деньгах, и мы закапываем это куда-то, как будто этого нет. У нас железяки есть, трудочасы монтеров есть, а трудочасы и цена процесса создания нового знания куда-то все время девается. Те компании, которые это поняли и отдают себе отчет, что рынок знаний существует, начинают разбираться в свойствах товаров и услуг, выгодно их покупать и использовать, формировать нематериальные и интеллектуальные активы. Это рынок, который может быть и внутристрановый, и международный. Нашим интеллектом мы способны торговать не только через продукты и услуги, но и через проектную деятельность вне географических границ. Мы сейчас предлагаем проявить все особенности конструкции нашего рынка и получить более четкие, более правильные взаимодействия участников. Причем всех участников рынка, включая, конечно же, всё новомодное: от IT-систем до когнитивных, с их лучшими свойствами. Нам кажется правильным говорить об экосистеме, причем в биологическом смысле этого термина в первую очередь. Но и включая платформенные решения в модель реализации. Мы считаем выгодным иметь открытое ТЗ на разработку и реализацию такой задачи. На текущем этапе мы говорим про 300 человек, активных участников, и дальше – физиологический прирост. Я до позапрошлого года считал, как у нашего сообщества строится механика включения людей в активную социально-полезную, некоммерческую деятельность. Из порядка 20000 участников, которых мы касались с 2012 года, осталось 300 активных, которые разделяют и поддерживают деятельность по ценностям, и 50 человек, которые активно работают в экспертном совете.

У нас вышло так, такая пропорция. Даже не пропорция и не воронка. Важный момент, я об этом говорил еще лет 5 назад с маркетологами, что воронка – это когда есть что всасывать и этого много. А мы с вами производим. У нас обратный процесс. Мы из многого выращиваем через взаимодействие новую плотность и участников, по период которых становится меньше, но качество взаимодействий выше. То, что появляется на верхушечке, по способу получения не может принадлежать кому-то отдельно. Это коллективный результат. Ребята, ни один из нас в одного не вылезет. Ни один».

Павел Савченко: «Извини, пожалуйста. То есть вот эта воронка – это действительно не воронка. Это рост. В природе, в общем-то, так».

Олег Лавров: «Правый буравчик и левый буравчик. Скручиваем и раскручиваем. Ну не бывает один. Что мы все время по одному пытаемся „выпить море“? Есть взрыв, а есть врыв, имплозия. Это когда мы энергию берем и как бы ее внутрь помещаем, напитываемся. Именно поэтому коллективность и важна! Одного – разорвет! Это важный момент. На него хотел тоже обратить внимание».

Павел Савченко: «И прозвучало… Я хотел еще к K2B, буквально на два слова вернуться. Нам очень нравится разъяснять. Вот Олег Лавров сказал, что, как нам показалось, K2B – более понятная формула. Да, действительно, по этому принципу строятся многие определения. Мы подумали, что на русском языке, наверное, будет правильно это определять как обслуживание бизнеса знаниями. И вот эта вот услуга, вот этот сервис, выраженный в интеллектуальных услугах, который так востребован сейчас бизнесом, и, собственно, любым делом. Ты в нем уже не можешь обойтись без интеллектуальных услуг. Этот рынок очень растет, интенсивно растет».

Валерий Платонов: «Если не ошибаюсь, с 2006 года холдинг Romir проводит исследования интеллектуальных услуг с Мариной Дорошенко, профессором МГУ. И мы понимаем, какова история интеллектуальных услуг на территории России. Мы все-таки удивительно скрытная в этом смысле профессия. Нас пробуют уже так долго изучать, но по-прежнему мы находимся где-то в тени».