Читать книгу Из варяг в греки. Исторический роман - Александр Гусаров - Страница 6

Ранним утром Смешок был возле дома Ярилко. Он взглянул на колоду с выкованным знаком Коловрата и едва потянул на себя дверь, как на него откуда-то из глубины темного пространства сразу же повеяло запахом душистых трав. Тут же на порог вышел сын волхва Лад.

– Здраве тебе и радости жИви! – поприветствовал его худощавый юноша.

– Здраве буде! – успел ответить Смешок.

Лад взял его за руку и повел к святилищу. Ярилко уже был там. Он оглянулся на ребят, подбросил в костёр сухой травы и толстых сучьев и подошел к статуе. Смешок и Лад сели у входа на камни, нагретые солнечными лучами и покрытые толстыми овечьими шкурами. Ярилко, прославляя богов, нараспев прочитал молитву и, что-то прошептав большому теплому солнышку, обернулся к ним.

– Здраве буде, отче! – дружно произнесли дети.

Ярилко ответил им:

– Здраве буде! – Он оглядел ребят и начал неторопливую речь: – Будем с вами отроки учиться чтить богов наших, как Велес учил праотцев наших землю пахать и призывать матерь – Славу, штобы идти стезей Прави, не сходить с неё и не быть не кода нахлебниками. А быть как и праотцы наши славянами – русами, кои богам славу поют и потому суть славяне. – Говорил он чуть нараспев, делая после каждой фразы короткую паузу.

Волхв помолчал и негромким голосом продолжил:

– Лад уже многое сведал, но и ему не лишне буде ишо послухать, што я тебе, чадо, поведаю. – Он улыбнулся Смешку. – Начну с того словеса, што Бог наш един и множествен, и во множестве ликов нам дается Правь. Через образы – ветер, дождь, гром – многие знаки Высший являет нам свою волю, то и буде Явь, а Правь и Навь тоже недалече. Само звездное небо, на кое глядим ночами, кода особливо оно чистое и безоблачное, а и кода с облаками – то и буде Правь. Суть жития и лики божии то и есть Явь, Навь и Правь. Мир явленный прозывается Явь, усё што мы зрим вокруг себя, и течет она по Прави и творит жисти наши. Навь есть мир духовный, после смертный мир пращуров наших, што светят нам из Ирия – рая и мир богов наших в Нави. До того она есть и, посля того она есть и идёт по Коло – кругу усё.

Явь и Навь и Правь – Триглав надо усем. Большой Триглав ишо есть Сварог, Перун и Святовит. Сварог – явленный созидатель земли нашей. Давший нам плуг, штобы почву возделывать, меч, штобы защищать её, и чашу, штобы напитки священные пить. Святовит свет значит, а Перун – боже грома и молнии и воинов боже.

Род ишо есть, то суть Бытия, породивший и рождающий усе – и Явь, и Навь. Разделяет сущее от несущего, Правду от Кривды и ведёт нас по пути Прави.

Велес славный боже тоже у нас имеется – брат Сварога и сын Рода, в путь по коловращению усе отправивший. Нощь, штоб день сменяла, хлад – жар менял, отче – сына, вдох – выдох, кручину на радость. Потому воплотившийся в Свароге, Сварог в Перуне, Перун в Даждьбоге, Даждьбог в Коляде. Велес пляски и песни созидает. За зверями приглядает и скотиной домашней. Два лика имеет – один обернутый к Прави, а другой к Нави. На Пределе властвует и за воротами своими следит, кода токо душа начнёт из Нави в Явь переходить или обратно. Душа человека, кода он умирает, подымается часом по лунному лучу. Там за речкою Смородиною, коя Явь от Нави отделяет он и встречаить у ворот на Калиновом мосту и провожает в иной мир. Чистые души отражаются от Луны и идут по солнечну лучу к обители божьей. А те, што остались с Велесом, очищаются.

Повсюду Явь стремиться поменять усе кругом, а Навь хочет оставить усе как есть. Борются они друг с другом, Правь рождая. Так и меняется по коло жисть на смерть, токо смерть для себя не найдете, токо зрить её в кружении будете, ибо жисть усе есть. Любовь суть божия, што до света и огня, и што и свет, и огонь. Усе идёт Посолонь по кругу, по солнцу. Есть так жа Осолонь – противу солнцу в обитель Чернобога и Дасуни.

Ярилко замолчал, оглядел внимательно Лада и особенно Смешка, смотревшего на него широко открытыми ясными глазами и, проговорил:

– Кое чего може вы покуда дети не осмыслете, повторять будем и речь держать не раз об том. Часами до всего дойдете. Расскажу-ка я вам чада мои ишо стАрину одну. Как Даждьбог – сын Перуна, много думавший о себе и о силе своей, поплатился за то. Напал он в старые времена на Златогорку, коя с темными силами сражается, покуда в холода сильные сама в Марену не превратится. Она спамши в тот раз была, он и задумал совладать с нею. Златогорка проснулась, да и подняла Дажьбога вместе с конем, и положила в ларчик, а ларчик заперла ключиком, а тот запрятала в карман. И запамятовала, а как припомнила, достала Даждьбога из ларца, и требовать зачала:

«Ты возьми-ка меня в замужество, хоробрый воин. Будешь жить тады по-доброму. А коли откажешься, ведаю тебе не жить. На длань положу, а другой сверху прижму».

Делать нечего, – признался он тода, што она уже давно ему люба и согласился принять золотой венец.

Поехали они с нею по Святым горам, а по пути наехали в поле на каменный гроб. Златогорка захотела примерять чудо гэта, залезла в гробницу и заперлася. А после не смогла выйти, ибо был заколдован тот гроб Чернобогом. Дажьбог хотел разбить его мечом Кладенцом, стукнет он мечом по гробу – тут же ишо один железный обруч на нем прибавляется. Тады Даждьбог к Вию царю подземного царства сыну Чернобога пришел, штоб выспросить волшебное кольцо, што поможет снять заклинание. Вий отдал ему кольцо, и Даждьбог расколдовал Майю. Но жизнь Майе была возвращена токмо на время, покуда она не родить Коляду. И они поехали по чисту полюшку.

Иде Даждьбог проедет – там он жито посеет. Златогорушка иде проедет – золотые колосья спеют.

И скоро у Майи Златогорки и Даждьбога народилси сын Коляда.

Вырос Коляда и пришел в один день походить по берегу моря. А по морю плавала бела лебедь. Она спивала Коляде, што отче его Даждьбога захватил Кощей и заморозил на ладье во льду.

И пошел тода Коляда в море Белое спасать отче своего Даждьбога. Растопил он глыбы ледяные и возвратился с отче в море Русское. Тута догнал и напал на него Кощей – Чернобог, оборотившийся пятиглавым драконом. Обмотал тады его Коляда цепью якорною, оседлал и, покинув землицу, улетел на нем к трону Солнца по пути Крышни, того што огонь людям дал и по пути самого Вышни.

– Он богом стал, – проронил Смешок.

– О – так оно и было, – согласился с ним Ярилко. – И стал ишо один боже у нас – Коляда, и дал он людям звездную книгу, разделенную на двенадцать нитей клубочков. По оной мы зараз судьбу можем каждому распутать. Медленно вращается Коло, оное есть же Колесо Сварога, движимое Перуном. Числобог же числа ему глаголит. Помните, чада, шо Перун сын Сварога, Даждьбог сын Перуна, Коляда сын Даждьбога. Мы же внуки Даждьбожьи.

Памятуйте, што после отца приходить сын, после ночи день настаёт, посля смерти наступает жизнь, а после Нави – Явь. То и есть Правь. Этак вращается колесо жизни. Колесо Сварога – звездно небо. Сварог и Перун есть же оное и Святовит. Сие узрите вы духовными очами. А Чернобог и Белобог, Кривда и Правда завсегда воюют промеж собою и не может никто одержать верх, равновесие держа меж Явью и Навью, ночью и белым днем. Сваргу поддерживают, кабы не рухнула. В борьбе той и есть Правь. Триглава великого суть. И идет коловращение, правя мирами.

Памятуйте отроки – не усё силою берётся. Многое мыслию постичь предстоит, покуда мудрость не придёт.

Закончив свою речь, Ярилко смотрел на ребят. Лад поправил небольшой кинжал на боку и поднялся с насиженного места.

– Благодарны, отче, за науку. Дозволь до дому возвернуться.

– Ступайте дети до дому. Не забывайте сказа моего о Даждьбоге и не будьте никода в силу свою чрез меры уверены. Посля продолжим, – сказал Ярилко, бросая внимательный взгляд на Смешка. – Усё, о чем глаголили коли будут выспрашивать – порасскажи. А кода зараз начнем тайны веды получати, из Голубины книги – молчи навеки. Будем и воду из семи источников собирать и в ступе толочь до святой чистоты. Вилами на воде писати, баклуши учиться бить. Мыслию по древу растекаться, писалом пользуясь. Другой ряд обряды делать. То тоже усех не след посвящать. Многое у нас чего впереди. Спрашивай совет завсегда у старших, Смешок. После наречения Златогором будешь. Чти сродников своих. Ибо какую честь принесешь своим родным, так и ты чай от своих чад не стерпишь.

– Добре, отче Ярилко, – ответил, поднимаясь с камня Смешок.

Старый волхв положил им на головы руки, что-то пробормотал, устремляя взгляд куда-то поверх и, уже снимая ладони со светлых волос ребятишек, громко сказал:

– В добрый путь.