Читать книгу Где дом твой, киллер? - Александр Койфман - Страница 10

Вторник

3:00. 10 ноября 2015 г., вторник.

Гостиная дома на первом этаже.

Генри осматривает помещения первого этажа.

– Вам нужно отдохнуть, Эмма. А я пока осмотрю окрестности. Где кончается ваша территория?

– Моя земля по роще почти до Пегница. Это речка, она здесь подходит прямо к моим владениям.

– Ваше все до речки?

– Да, все, кроме охранной зоны у речки. Там нет ни забора, ни ограждений, но около Пегница уже не моя территория.

– А с других сторон тоже нет ограждений?

– У нас не принято устанавливать ограждения, все и так знают свои границы.

– Постараюсь их не нарушать. А вы все-таки отдохните. – Я не смогу сейчас уснуть. То, что произошло, – это просто кошмар.

Генри уходит во двор. Эмма начинает разбирать чемодан, уносит часть вещей на второй этаж.

Возвращается Генри:

– Где мне можно расположиться?

Эмма указывает ему гостевую комнату.

Генри переносит туда свой кейс:

– Я сейчас осмотрю все в доме.

Посмотрел на раскрытый чемодан Эммы:

– Вы не очень разбирайте чемодан. Боюсь, что нам отсюда придется скоро уезжать. Дом охранять тяжело: со всех сторон обзор закрыт деревьями. Сейчас листья опали, но у вас и ели подходят почти к самому дому. Хорошо, что единственный вход и на всех окнах ставни.

Поднимается по лестнице наверх.

Эмма, пока Генри находится на втором этаже, сидит неподвижно на стуле у стола, уставившись в одну точку. О чем-то думает или просто переживает происходящее.

Генри, спускаясь:

– Даже со второго этажа обзор плохой. Я сегодня пообщаюсь со своей фирмой, выясню ситуацию. Может быть, они что-то знают, если с ними связался ваш Джованни.

– Только не впутывайте в это Джованни. Уж он-то ни в чем не виноват.

– Но все же о вашей работе узнали в концерне. Я теперь в этом уверен. Где хранятся материалы?

– У меня в ноутбуке. Все тексты, записанные со слов моих информаторов, и черновики статей.

– Единственный экземпляр? Нет ли копии на диске или флэшке?

– Я не делала копии. Мне и в голову не приходило, что кто-то может попытаться помешать.

– Это несколько странно. Вы – журналист. Работаете, наверное, не первый год. Никогда не сталкивались с недружественным интересом к вашей работе?

– Раньше я работала в основном по заданиям газеты над официальными материалами земельного и федерального правительств. Такого рода исследование я затеяла сама впервые.

– Связан ли как-то со всем этим ваш друг Джованни? У него может быть интерес к вашей работе? Вы рассказывали ему о ней?

– Мы однажды говорили о моей работе. Я похвасталась, что у меня много информации о концерне и я готовлю статью. Но никакими деталями он не интересовался. Да и зачем это ему. У него сугубо гражданские интересы, его фирма к военным делам не имеет никакого отношения.

– Вы давно с ним знакомы? Как познакомились?

– Вы подозреваете его? Это невозможно. Он любит меня. Он просто не способен на нечестные дела.

– Понимаете, Эмма, я должен проверить любые, самые невероятные варианты. Необязательно, что он сделал что-то плохое. Но он мог неосторожно сказать о ваших делах кому-нибудь, проговориться и не придать этому значения. Поэтому я должен знать все, чтобы понять, от чего, от кого и как вас охранять.

– Вам часто приходится это делать?

– Охранять? Нет, не часто. Но я работаю в смежной области. Неплохо знаю, как себя ведут всякие нехорошие люди. И, повторяю, я должен иметь обо всем детальное представление. У меня еще вопросы. Вы с Джованни часто встречаетесь? Где обычно? Всегда ли с вами ваш ноутбук, или вы оставляете его дома, когда уходите?

– Это все действительно вам нужно знать? Это же личное.

– Когда речь идет о жизни и смерти, стирается грань между личным и не личным.

Глаза округлились:

– О жизни и смерти? Какой ужас. Разве в наше время такое возможно? Или вы шутите?

– Еще как возможно. Вы свидетельница, у вас имеется информация о чем-то незаконном. Всего пару часов назад вас хотели убить. Поэтому ваш Джованни забеспокоился и готов платить деньги за обеспечение вашего спокойствия.

– Дайте мне собраться с мыслями. И не обвиняйте меня, пожалуйста. Джованни не может встречаться со мной на людях – он женат. Обычно мы встречаемся в этом домике.

Остановилась, глядит на Генри.

– И не подумаю обвинять вас. Какое у меня на это право? Это ваша личная жизнь. Но вы не ответили еще на один вопрос.

– О ноутбуке? Обычно я беру его с собой.

– А если не берете, где он остается? Да, я хочу понять, могли ли люди службы безопасности получить доступ к информации, проникнув в ваш ноутбук.

– Иногда я оставляла его дома, когда не предполагала работать в загородном домике.

– Вы ездили куда-нибудь за последний месяц?

– Нет, никуда. Только два раза сюда.

– И когда в последний раз?

– Полторы недели назад. Точно – десять дней назад.

– Извините за настойчивость, Эмма. Последний вопрос: когда вы последний раз разговаривали с Джованни?

– Два дня назад. Мне показалось, что за мной следят, и я рассказала об этом Джованни.

– После этого разговора он и заказал вам охрану. Теперь нужно понять, как мы ее организуем. «Нехорошим людям» могли заказать либо похищение вашей информации, желательно вместе с ноутбуком, либо ваше убийство. Мы этого не можем знать. Возможно, хотели только похитить ноутбук, и пистолет был только «на всякий случай». Но не исключено, что заказ более жесткий. Если задача также убрать вас, то могут это сделать в любом месте. Застрелить вас можно и в машине, и когда вы будете подходить к ней, и когда пойдете в редакцию.

– Ужасно. Вы нарочно стращаете меня, или все это серьезно? Но нападение ведь не удалось.

– Если есть заказ, повторить могут в любой момент. Я уже говорил это. Давайте рассчитывать на самый плохой вариант. На то, что заказали и ликвидировать вас, и забрать ноутбук. Советую вам все же отдохнуть, а я тем временем посмотрю, что можно найти в Интернете. И тоже вздремну.

Эмма уходит на второй этаж, в спальню. Генри включает свой ноутбук, устраивается за столом поудобнее.

9:30. Кабинет начальника службы безопасности концерна.

Начальник – мужчина лет пятидесяти, с короткой стрижкой и сумрачным лицом – занят чтением документов. В дверь кабинета стучит и входит сотрудник:

– Шеф, этот чертов Ганс, которого нам рекомендовали, провалил все дело.

– Ты же мне докладывал полчаса назад, что все в порядке!

– Я основывался на звонке Гансу, шеф, но оказалось, говорил не он, а другой тип с его телефона – наплел, что все выполнено.

– Как к нему попал телефон этого идиота?

– Когда Ганс открыл дверь журналистки, его оглушил какой-то здоровяк, отобрал пистолет, телефон и фото журналистки. Дежурный звонил Гансу, а этот тип ответил за него, и мы были уверены, что все в порядке. Вы хотите лично поговорить с Гансом?

– С ума сошел? Этого мне еще не хватало. Известно, где сейчас журналистка?

– Пока не обнаружили. Я посылал проверить одного из наших – в квартире ее нет. Впечатление, что собиралась спешно.

– Брось несколько человек на ее поиски. Ищите любые зацепки. Проверьте ее знакомых и родственников. Используйте все связи в полиции. Узнайте все о ее кредитных карточках. Нужно найти ее сегодня же – неизвестно, когда она выплеснет всю свою грязь на концерн. Да, еще прижмите этого макаронника, ее приятеля. Возможно, она будет ему звонить.

11:00. Дом Эммы, гостиная на первом этаже.

Генри все еще сидит за ноутбуком. Сверху спускается Эмма:

– Что-то удалось найти?

– Да, выяснил, где находится служба безопасности концерна. Адрес совпадает с тем, что мне назвали по телефону. Нашел фамилию начальника службы – Хартманн. Узнал кое-что о его послужном списке. Тяжелый человек, очень настойчивый. Немного узнал о вашем Джованни. Джованни Марчиано. Судя по фамилии – из Умбрии. Дом в весьма дорогом районе. Скажу сразу, ничего хорошего я о нем не нашел. Как это вы с ним сошлись – непонятно. Кстати, вы были у него дома хоть раз?

– Неправда. Он очень приличный человек. Ведет себя достойно. И не только по отношению ко мне – ни разу не говорил о своей жене гадости. Дома у него не была. Что мне там делать?

– Думайте как хотите. Но я нашел про него пару не очень приятных историй. Странная история с женитьбой. Вернее, не странная, а некрасивая. Вроде он женился не по любви, а по расчету. И детей у них нет. По-моему, он расчетливый, но слабый человек. Если на вас вышли через него, он быстро сдаст вас. Кстати, я сегодня устрою проверку ему.

– Как это? Для чего?

– Обстоятельства изменились. Речь не идет о ревнивом бывшем приятеле. Здесь пахнет убийством. А он заплатил только за то, чтобы оградить вас от неприятной слежки.

– Вот вы о чем? Не вмешивайте его. Я сама доплачу, вы только скажите.

– Это не только деньги. Это проверка на вшивость. Проверка, насколько вы не безразличны ему.

– Но я не хочу никаких проверок.

– Это уже не зависит от вас. Я рядом с вами, так что речь идет и моей безопасности.

– Струсили? Так прямо и скажите.

– Вы, Эмма, кажется, до сих пор не поняли ситуацию. Вы вторглись в интересы могущественного концерна. Думаете, там отнесутся к этому равнодушно и не примут никаких мер? Нет. И я очень опасаюсь и за вас, и за себя. Посидите и не мешайте мне.

Набирает на клавиатуре адрес. Через минуту говорит: – Передайте заказчику, что обстоятельства изменились.

Речь теперь идет об охране от крайних мер. Данные проверены. Уже была одна попытка. Считаю, что цена за неделю должна быть поднята минимум в два раза. Все.

Эмме:

– Подождем ответа. А пока давайте посмотрим, что мы можем найти на обед.

– Если Джованни откажется, я доплачу. Сколько это?

– Так не положено. Платит заказчик. Он пока заплатил двадцать тысяч.

– У меня нет столько в банке, но я возьму у моего дяди. Я заплачу. А вот для обеда здесь у меня ничего не найдем. Может быть, пообедаем где-нибудь в кафе? Это не будет опасно?

– Думаю, что о вашем домике пока не узнали. До вечера мы в безопасности. А куда вы думаете поехать? Я предпочел бы поесть солидно. Неизвестно, когда мы еще будем иметь такую возможность.

– Тут менее чем в двух километрах есть греческий ресторанчик – «Таверна Элия». Там неплохо готовят мясо.

– Поехали. Только по-быстрому. Нам нужно скорее вернуться.

12:00. «Таверна Элия».

За отдельным столиком у окна сидят Генри и Эмма. Стены отделаны плиточным камнем. Или это имитация под камень? Вроде нет. В камине пылает настоящий огонь. С каминной доски свесил ноги гномик. Рядом с камином большая корзина с поленьями. Настоящая германская идиллия.

Генри осматривается, недоумевая спрашивает подошедшего хозяина:

– Почему так названа таверна?

– Раньше она называлась «Bienenstoecklein». Но мы купили это заведение и решили изменить название – в честь моей жены.

– У вас очень уютно.

Хозяин улыбается, кивает на Эмму:

– Вашей подруге всегда у нас нравилось.

– Да, здесь в Швайге, на мой взгляд, это самое приятное заведение.

Генри, удивленно:

– В Швайге?

– Это название района. Весь этот район Нюрнберга так называется.

Официант принес заказ. Генри и Эмма замолчали, приступили к обеду. Хозяин удалился внутрь таверны.

14:00. Гостиная в доме Эммы.

Эмма очень напряжена, ходит по гостиной:

– Генри, почему мы ничего не предпринимаем?

Генри сидит у окна, поглядывая время от времени на асфальтированную дорогу, ведущую к дому:

– Эмма, займитесь вашей статьей. Никакие размышления сейчас нам не помогут. Бандиты появятся только ближе к вечеру.

Эмма разворачивает свой ноутбук, но не может сосредоточиться. В это время звонит телефон Генри, знакомый ему голос говорит:

– Генри, заказчик отказывается менять условия. Утверждает, что объекту ничего серьезного не угрожает. Твое мнение?

– Понятно. Буду действовать по обстановке. Спасибо. Пока.

Эмма, удивленно и насторожено: – Что значит – «по обстановке»?

– Пока ничего не меняется. Посмотрим. Если ситуация разовьется в худшую сторону, я поговорю с Джованни на своем языке.

Эмма хотела что-то сказать, но промолчала. Снова пытается сосредоточиться над своими материалами. Генри прошелся по второму этажу, закрыл все ставни.

20:00. Там же.

Неожиданно Генри говорит:

– Эмма, идите на второй этаж. Ни в коем случае не спускайтесь.

Выключает свет в гостиной. Эмма, встревожено:

– Вы что-то видите?

– Сейчас не до разговоров. Идите. И не включайте на втором этаже свет.

Генри чуть приоткрыл окно и ставню. Ему видно, что две фигуры медленно приближаются к дому со стороны улицы Ам Айхенранген.

Берет из шкафа книгу. На ствол пистолета, добытого прошлой ночью, навинтил глушитель. Стоит, прислонившись к стенке, наблюдая за приближением нападающих.

Фигуры разделились. Один тип идет прямо к дому, другой перемещается вправо, за ближайшие ели.

Генри выдвигает левой рукой из окна книгу. У первого парня не выдерживают нервы – вскидывает пистолет и стреляет в сторону книги. Генри выпускает книгу из рук, она падает на землю. Одновременно стреляет парню в правое плечо. Он вскрикивает, роняет свой пистолет с глушителем. Хватается за плечо и отбегает назад, оставляя потерянный пистолет.

Генри стреляет в сторону второго типа, не успевшего спрятаться за ель. Старается не попасть в него. Тот инстинктивно отпрыгивает в сторону. Обернулся, увидел убегающего первого парня и перебежками тоже уходит за деревья.

Тишина. Генри вглядывается в сгущающуюся ночь. Видно, что первый бандит уже добежал до улицы Ам Айхенранген и скрылся за углом. Вдали из-за деревьев выскочил еще один и также исчез за углом улицы.

Эмма выглядывает, стоя на самом верху лестницы:

– Генри, что происходит. Вы стреляли?

– Что я вам сказал? Не высовывайтесь. Мне еще не хватало, чтобы вас подстрелили.

– Я не буду. То есть, я не высовываюсь, но мне страшно.

– А искать компромат на концерн не было страшно? Впрочем, кажется, на сегодня все закончилось. Я выйду. Если у меня будут проблемы – заприте дверь.

– Может быть, подождать до утра?

– До утра мы не можем ждать. Стрельба была с глушителями, но здесь так тихо, что кто-то из соседей мог услышать. Или увидеть в окно. Наверняка позвонят в полицию. Не хочется утром с ней встречаться.

Осторожно вышел на улицу. Никого нет. Поднимает простреленную книгу и пистолет. Оглядывается по сторонам – тишина. Возвращается в дом.

– Собирайтесь. Уезжаем рано утром. А сейчас спать.

– Куда?

– По дороге разберемся. Привыкайте. Боюсь, нам долго придется убегать.

– Поедем на обеих машинах?

– Нет, ваша останется здесь. Она хорошо известна бандитам. Мою тоже придется сменить. Возможно, ее номер заметил кто-нибудь из этой парочки. Утром поедем ко мне в отель, я сдам номер. Потом уедем в Лейпциг. Там я сменю машину, и поедем дальше. Есть у меня место, где мы не будем выделяться.

– Что мне брать с собой?

– Только чемодан, с которым вы приехали сюда.

– Но мы уезжаем надолго?

– Не знаю. Пока дней на пять-шесть. А сейчас, повторю, спать. Вы наверху, я устроюсь здесь.