Читать книгу О прожитом с иронией. Часть третья - Александр Махнёв - Страница 6

Сергей Коренев, вор по кличке Корень, середину осени встретил в родных краях. После расставания с подельниками долго скрывался в Краснодарском крае. Денег в кармане достаточно, монеты не меченые, за их чистоту он не тревожился. Страна большая, кореша вряд ли достанут, ну, а коли пересекутся, Корень напомнит Току разговор с Лункой. Подслушал Серёга их шёпот после налёта на банк. Ток планировал всех порешить и за бугор слинять, Лунку с собой взять хотел. Не верилось, что Ток способен на подлянку, но прокрутив в голове ход событий того периода, понял – наверняка быть тому. Во-первых, их команда невелика, с такими силами не раскрутишься, а Ток никого больше брать не хотел. Во-вторых, не было постоянного источника существования. Деловые давно всё поделили, и потуги бугра бросить якорь в хлебном месте ни к чему не вели. И ещё, жаден их босс, за копейку удавится. Так что вполне возможно, скроется с деньгами – в лучшем случае. В том ночном разговоре с тёлкой он бросил фразу – «загашу стервецов». О них речь шла. Может, по пьяни брякнул, может, нет. Вот и думай, что делать.

И решил Корень слинять, и при случае слинял с хорошими деньгами.

На югах кантовался до конца осени: пил, ел от пуза, загорал, с девками возился – короче, делал всё, что делают уставшие деловые люди. Для окружающих легенду сотворил, дескать, отдыхает областной чинуша от делов праведных. Правда, окружение было весьма ограничено, из числа тех, кто не прочь на халяву погулять, осторожен был вор. По случаю паспорт выправил, дороговато обошлась ксива и здорово на липу смахивала, но пообтёр паспортину в пыли да грязи, обсушил, присмотрелся – сойдёт.

В октябре двинул Корень в родные края, в Новосибирск. Здесь была его прежняя жизнь, к ней потянуло: родился, вырос, родители похоронены – всё здесь. И детский дом, приютивший его до совершеннолетия, здесь, и на нары он из этого города загремел. Казалось, не лучшие воспоминания прежней житухи, но тянуло его именно сюда. Хату снять проблем не было, устроился в частном секторе на Титова, разведёнка сдала две комнатки. По глазам видно, алчная дама, назвала цену, но увидев, что Серёга не торгуясь согласился, расстроилась, наверняка пожалела, что больше не просила, и принялась канючить, мол, за свет отдельно, за воду…

Серёга ей – нет так нет, развернулся и к двери. Дама за рукав, дескать, ладно, согласна.

Пару дней отлёживался, вокруг дома бродил, к соседям присмотрелся – всё в норме, район хорош, жить можно. Конечно, мог он в любом месте города поселиться, и ближе к центру, в многоэтажке и в гостинице, в конце концов – деньги есть. Так нет, полез в хату без удобств. Однако удобства ни при чём, главное в том, что в паре кварталов от этой хаты стоял дом его родителей, дом, где он родился.

И ещё. От суеты ушёл.

Безлюдно, тихо, спокойно: собачий лай, петушиный крик и редкое буйство соседа через дорогу не в счёт. По его понятиям, здесь тихо. Тишина нужна, чтобы душой отдохнуть, о жизни подумать. Ему тридцать пять. Бандитский стаж велик, впору на пенсию уходить, да не дают пенсию за грабежи и воровство.

К родному дому Корень отправился день спустя. Улицу и номер дома помнил, в паспорте когда-то значились, хоть и трижды сбрасывал паспортину и регистрация всякий раз разная была, города разные, но ласковое название улицы – Янтарная – на всю жизнь в память запало.

Сначала на таксишке пару кругов по кварталу дал, водителю сказал, мол, жильё подружки ищет. Затем пешком от съёмного жилья прошёлся. К несчастью, изменения в облике улицы и дома произошли колоссальные. Хату вычислил только по большому валуну, лежащему у дороги. Потоптался у калитки, помялся, зайти не рискнул. Всякого в жизни повидал Серёга, а тут стушевался, сердечко дрогнуло. Вернулся на съёмную квартиру, накатил водки грамм двести, отпустило. На следующий день вновь к дому пришёл. Постучал в дверь. Тишина. Ещё несколько раз стукнул кулаком по двери. Прислушался, вновь тишина. Развернулся и к калитке. Уже было вышел, вслед из приоткрывшегося окна женский голос окликнул:

– Молодой человек, вы кого ищете?

Повернулся на голос, приветливо улыбнулся:

– Есть вопрос. Если можно, войду?

Открыла невысокого роста старуха. Открыла и, развернувшись, засеменила в комнату.

– Дверь прикрой, дом застудишь.

Серёга аккуратно прикрыл входную дверь. Огляделся. В прихожей темно. Вытер ноги, скинул пальто, руки потянулись к вешалке.

Сами потянулись…

Руки вспомнили, где вешалка?!

Сколько же лет он здесь не был. После смерти родителей забрали в детский дом, было ему три года. Пожалуй, это не в счёт. Что тогда он мог помнить? А вот в шестнадцать, после детского дома, жил здесь что-то около месяца, потом в кутузку загребли. Почти двадцать лет прошло. И вот руки-то, руки вешалку вспомнили…

Из гостиной донеслось:

– Ты где, милок, застрял, в комнату проходи.

Старушка сидела в кресле у стола. На вид ей было лет восемьдесят. Седые волосы гладко расчёсаны, на плечах грубой вязки платок.

– Так с чем пожаловали, молодой человек?

Серёга помялся, нерешительно посмотрел в сторону стула. Старушка взгляд уловила.

– Садись, в ногах правды нет.

Корень наконец справился с волнением.

– Добрый день. Меня Павел звать. Я не местный, в командировке здесь. Дело в том, когда-то я в армии служил с Сергеем Кореневым, дружили мы с ним. Приглашал к себе, мол, будешь в Сибири, забегай. Адрес дал. Вот я и зашёл. А что, Сергей здесь не живёт?

Старушка молчала, ни один мускул на лице не дрогнул, но руки вцепились в подлокотники. Она подалась телом вперёд.

– Вы знали Серёжу?

Корень растерялся. Не ожидал, что здесь, в этом стареньком домишке, кто-то знает того самого Сергея. Чуть запнувшись, ответил:

– Да. Я же говорю, когда-то служили вместе. В армии это было.

В прихожей послышался шум, скрипнула входная дверь. Старушка привстала, приложила руку к уху. Затем махнула рукой, улыбнулась.

– Алёна пришла, сейчас пить чай будем.

В дверях показалась симпатичная девушка.

– Антонина Митрофановна, здравствуйте.

Увидев незнакомого человека, ойкнула, прикрыла рот ладошкой.

– У нас гости?

– Гости, гости. Давай-ка, милая, чай поставь. Знаешь, это Серёжи товарищ, за чаем и познакомимся.

Тот первый день в родных стенах немного успокоил Корня, но он же дал серьёзную почву для размышлений. Из разговора за столом он понял: старушка, любезно пустившая в дом, родная бабушка Сергея Коренева, то есть его родственница.

Но почему он не знал о её существовании? Ответы были, и вроде они на поверхности: в три годика мог и не знать о бабушке, когда было шестнадцать, она здесь, вероятно, не жила, потому не видел и не знал о ней.

Но так ли это?

За столом разговор был абсолютно нейтральным. Сергей помалкивал, о себе что-то плёл, особо не задумываясь. Антонина Митрофановна также оказалась не очень разговорчивой. Выручала собеседников девушка, которая пришла вслед за Корнем. Она оказалась не только привлекательной, но и умницей, знала, о чём говорить и как разговаривать.

Серёге Алёна понравилась.

Корень долго гостевать не намеревался, то и дело поглядывая на часы, всем своим видом показывал, что дел по горло, и когда девушка, она медичкой была, сделав Митрофановне укол, собралась уходить, напросился проводить. При этом не забыл спросить разрешения вновь побывать в этом доме.

Антонина Митрофановна видела, спешат люди, и не возражала.