Концепция феноменологии Макса Шелера. Шелер vs Гуссерль

Оглавление

Александр Малинкин. Концепция феноменологии Макса Шелера. Шелер vs Гуссерль

Предисловие

Глава 1. О месте и роли М. Шелера в феноменологическом движении

1. Взгляд с точки зрения истории феноменологического движения

2. Взгляд с точки зрения социологии философской мысли

Глава 2. Философия: строгая наука или метафизика?

1. Неокантианские установки философии Э. Гуссерля

2. Требование М. Шелером «автономного самоконституирования философии». Критика идеала «строгой научности» философии

3. Принцип беспредпосылочности в философии Э. Гуссерля и М. Шелера

Глава 3. Логика: абсолютизм или релятивизм?

1. «Логика плода» М. Шелера против «логики абсолютной истины» Э. Гуссерля

2. Функционализация сущностных усмотрений как форма самодвижения человеческого духа и логика развития культуры (М. Шелер)

а. Концепция функционализации сущностных усмотрений

б. Абсолютизм и релятивизм в свете концепции функционализации

Глава 4. Редукции: рационалистическая методология познания или техника трансформации бытия человеческой личности?

1. Три ступени редукции в доктрине «строго научной» феноменологической философии (Э. Гуссерль)

2. Две редукции в концепции «морально обусловленного философского познания» (М. Шелер)

3. Три редукции в метафизике «позднего» М. Шелера

а. От симпатии и любви к Эросу

б. Сублимация и десублимация как цели двух философских редукций в персоналистском и метафизическом контекстах

в. Метафизика жертвы и онтология страдания

Вместо заключения

Понятие интуиции у М. Шелера и Э. Гуссерля

Zusammenfassung

Summary

Отрывок из книги

Макс Шелер (1874–1928) известен в России. Сегодня мы знаем о нём больше, чем в советское время, когда многие его книги хранились в спецхранах и не переводились[1]. С начала 1990-х годов ряд произведений Шелера был переведён на русский язык. И всё же есть все основания считать, что философски образованные россияне ещё не имеют полного и адекватного представления о взглядах этого немецкого мыслителя. До сих пор слишком мало его книг переведено на русский[2], а это имеет решающее значение. То же самое можно сказать и о других зарубежных философах, работы которых до 1985 г. не переводились по идеологически-цензурным соображениям.

Не удивительно, что у людей складываются об этих авторах односторонние схематичные представления, аналогичные стереотипам, которые формируются в общественном мнении. Сложились они и о Шелере. Причины понятны: неизбежное разумное ограничение круга интересов (специализация) историков философии и недостаточность базы освоенных ими источников. Невозможно знать всё и разбираться во всём одинаково хорошо, поэтому исследователи вынуждены принимать на веру в качестве «истин» то, что узнали от других исследователей, другие – от третьих и т. д. Но, как известно, людям свойственно ошибаться. Учёные вообще и историки философии, в частности, – тоже люди. Вот почему в той или иной мере стереотипизированное восприятие предметов, проблем и персоналий – непреходящее явление научной жизни.

.....

На основании мнений, высказанных исследователями творчества Шелера, можно выделить три фактора, под влиянием которых этот стереотип и эта легенда могли возникнуть и просуществовать до наших дней:

1) запрет нацистами книг Шелера и растянувшаяся на долгие годы публикация собрания его сочинений;

.....