Читать книгу Ратибор. Победа или смерть! - Александр Михайлович Фомичев - Страница 4

На том приятели и порешили. Вскоре друзья подъехали к стольному Орёлграду, столице дружественного Мирграду Орловского княжества. Даже сами два города были во многом схожи, как две родственные души. И это касалось не только примерно равного по численности населения обеих столиц. Со стороны несведущему путешественнику можно было бы подумать, что строил их один зодчий, хотя это, конечно, совершенно точно было далеко от истины и различия в деталях всё же имелись. Въезд в город у центральных ворот нашим троим богатырям стража городская поначалу преградила, но грамоты послов, вручённых Светославом, сделали своё дело – пропустили их быстро. Между Орёлградом и Мирградом были хорошие, добрососедские отношения, торговля бурно развивалась (возникшее в Мирграде недоразумение с купцом Крямзием было скорее исключением из правил), и потому гостям из городов-побратимов препятствий старались не чинить. Наши путники оставили своих коней на неплохо им знакомом по прошлым посещениям постоялом дворе «Две булавы», находящемся недалече от главных ворот в Орёлград, и велели местному трактирщику Афросию, знавшему троих воинов по предыдущим визитам, хорошо их напоить и накормить, да двинулись пешочком по широкой, центральной улице с говорящим названием Главница к центру города, к белокаменному княжьему дворцу, который было ни с чем не спутать. Дары князю Изеславу от Светослава, с собой привезённые, оставили на хранение в таверне «Две булавы», предварительно хорошо заплатив за их сохранность. Это заведение имело отличную репутацию и было вполне надёжным хранилищем; за такие услуги и плата взималась Афросием соответствующая, ибо был этот трактир под надёжной охраной городской стражи, коим тоже надо было что-то отстёгивать за труды их тяжкие. Время было чуть за полдень; городской люд давно проснулся и сновал по своим делам насущным. На улицах было оживлённо. Несколько раз друзья мимоходом интересовались у прохожих, как пройти к «Хромой лошади», – постоялому двору, где любил заседать Ждан Заяц со своей бандой, но горожане либо испуганно или сочувственно смотрели на них как на умалишённых и торопливо уходили, либо неопределённо указывали рукой в сторону центральной площади города и так же молча исчезали. Наконец Ратибору это порядком надоело. Терпение никогда не входило в число его добродетелей.