Читать книгу Когда Осёл летал выше, чем Пегас. Театральные были и небылицы - Александр Мирлюнди - Страница 5

Николай Осипович Агапкин был гениальным артистом. Но никто об этом не знал. Да и сам Николай Осипович, по великой скромности своей никому об этом не говорил.

Никто не знал, что Николай Осипович не просто гениальный, а без всяких сомнений Величайший Артист своей Эпохи по масштабу дарования, глубине, и трагизму.

Просто Николай Осипович никогда не выступал на публике. Он проигрывал роли внутри себя. И как-же он это делал! если бы великие души и умы театра хотя бы на минуту заглянули под кожу Николая Осиповича, в минуты его актёрских озарений, то они бы признали свою скудность и мелочность своего понимания театрального процесса и подлинной жизни персонажа!

Первая роль, роль-первенец, где уже чувствовались зачатки могучего дарования, была сыграна 6 сентября 1975 года, когда Николай Осипович, в ту пору простой учащийся строительного ПТУ, ехал домой и читал чеховского «Злоумышленника». Он закрыл глаза, и… внутри него полилась музыка. Гениальная музыка роли простого деревеннского мужика, откручивавшего гайки.

Если-бы пассажиры троллейбуса могли видеть, с какой страсть Николай Осипович внутри себя проигрывает роль, с каким бесхитростным комизмом и в тоже время трагедийностью, то они, скорее всего, встали бы перед Николаем Осиповичем на колени.

Через пару лет пришла вторая роль, в которой дарование Николая Осиповича развернулось уже с настоящей силой. Ещё бы, ведь это была роль Гамлета, одна из его лучших ролей, для которой он был рождён. Первый раз она была сыгранна, как всегда, внутри себя, а затем много раз повторена в более мощных и глубоких редакциях на стройке, на планёрке, в доме отдыха и даже стоя в очереди за дефицитными товарами. Домашние, жена и две дочери, часто не понимали, почему их любимый муж и отец чувствует себя плохо, отчего не хочет кушать и смотреть телевизор. Ибо роли, как всякий великий артист, Николай Осипович отдавал себя всего, без остатка. Его Гамлет был, без преувеличения, на множество голов выше Гамлетов Смоктуновского и Лоуренса Оливье, и даже выше, хотя и не намного, Гамлета Мочалова.

Великая шекспировская роль отняла у Николая Саныча много сил, и поэтому в последующие несколько лет он создал не такой величины как Гамлет, но тем не менее запоминающиеся и грандиозные образы: просто по-чаплински филигранно сыгранный Основа с ослиной головой во «Сне в летнюю ночь» того же Шекспира, до слёз трогающего Грегора Замзу в «Превращениях» Кафки, влюблённого Парфёна Рогожина в «Идиоте» Достоевского, немного суховатый Уриэль Акоста. Наконец-то в творчестве Николая Осиповича появился его современник: роль Кистерёва в пьесе Тендрякова «Три мешка сорной пшеницы» Николай Осипович любил особенно, и, нередко играя её, никогда не расслаблялся, и с годами вносил в неё всё новые и новые нотки.

В сорок лет начался новый виток творчества Николая Осиповича. Так сказать, буйный взрыв его могучего таланта. С разницей в несколько дней были сыграны абсолютно разные персонажи из одной пьесы. Карл и Франц Мооры из шиллеровских «Разбойников». Что интересно, сыграны они были в северной командировке, когда уставший от адского труда прораба в условиях вечной мерзлоты, Николай Осипович еле живой валялся на койке в бараке! Такая вот северная гастроль, похожая на большой подвиг! Да и не то чтобы похожая, это и был настоящий подвиг…

Затем была вершина! Один за другим в течении нескольких лет идут сценические шедевры: Отелло, Ричард Третий, Павел Первый и Иоанн Грозный! Великие роли великого артиста, как всегда, сыгранные им про себя, но как сыграны! Это ведь был Великий Артист…

Умер Николай Осипович, не дожив до пятидеяти ле, в конце нулевых. Умер на сцене, как и подобает великому артисту. В сцене безумия Николай Осипович-Король Лир вдруг осёкся, голос потерял былую мощь, он упал на руки статистов, играющих охранников, а затем сполз на сцену и затих… Великий Актёр скончался от разрыва сердца… В это время обыватели видели, как тихоня – работяга Колька Агапкин выронил поднос с супом и макаронами с биточками во время обеденного перерыва, упал на линолеум общественной столовой, и затих. Никому было невдомек, что умер Артист.

Великий Артист.

Лучший Артист Эпохи.