Читать книгу Сказки и притчи. От сказочных времён до нынешней поры - Александр Мирошниченко - Страница 4

Жил-был маленький мышонок. Жил он своей обычной мышоночной жизнью. Это значит днём он спал, а ночью ел и какал. Так продолжалось долгие-долгие несколько дней, пока не закончилось детство. И пришлось Маленькому Мышонку самому начинать добывать себе на пропитание. То есть в привычный порядок поел-покакал добавилось ещё и необходимость найти еду. Это было несложно, поскольку лес у подножья Горы, где жил Маленький Мышонок со своей мамой бы богат на семена и зерна. Но однажды под утро Маленький Мышонок ушёл в поисках пищи подальше от дома и на пути домой его застали лучи восходящего солнца. Мышонок никогда не видел восходящего солнца. Обычно в это время он уже спал. Да и потом, у западного подножья Горы, где он обитал всю предыдущую жизнь восход солнца был совсем другим. А сейчас Мышонок увидел, как менялись цвета в лучах ещё невидимого солнца. Как тёмные леса на склонах Горы постепенно светлели, проходя все возможные оттенки изумруда. Как светлели и переливались всевозможными оттенками белого ледники там высоко у самого верха Горы и как проявлялась величественная седина самой вершины. Эта картина так околдовала Маленького Мышонка, что, прибежав домой, он разбудил уже засыпающую мать и закричал:

– Я буду Горой.

Мать, спавшая чутко, как и все матери быстро проснулась и постаралась вразумить своего несмышлёныша:

– Мышь – это мышь. Гора – это гора. Мышь может быть счастлива, а гора несчастна. И наоборот. Размер для счастья не имеет значения.

На что Мышонок ответил:

– Я хочу быть таким же величественным и громадным как Гора. Для этого я буду есть много-много, а может даже ещё в два раза больше и вырасту как Гора, чтобы на мне изумруды, бриллианты и седина, и все на меня смотрели и восхищались.

– Оставайся самим собой, – попросила его мать, – это самое большое счастье иметь возможность быть самим собой.

Но кто слушает родителей, когда так юн и такая мечта. Поэтому Маленький мышонок стал есть, есть, есть, есть и старался как можно меньше какать, чтобы быстрее сравняться размерами с Горой. Правда он еще не решил, как стать не только таким большим, но и таким красивым. Но с другой стороны, когда ты такой громадный, так возвышаешься над всеми, какая разница насколько ты красив? Быть выше всех – это уже достаточно.

Но минуты шли за минутами, часы за часами, а хотя бы чуть-чуть сравняться размерами с горой у Мышонка не получалось. И когда очередной раз восходящее солнца осветило склоны Горы, отчаялся Маленький Мышонок сравняться величием с горой и решил он обосрать всю эту гору. Что бы все, кто ни посмотрит на Гору вдруг увидели, что эта громадина никакая не Великая Гора, а так, обосранный клочок земли приподнятый над лесом случайным вулканом.

И все, кто это увидит, будут спрашивать:

– Кто же это так унизил Великую Гору?

– Это Великий Маленький Мышонок, – будут отвечать на этот вопрос гордые сородичи Мышонка.

И приступил будущий Великий, а пока просто, Маленький Мышонок к выполнению своей миссии. Благо дерьма у него было много. Одна досада – нужно было отвлекаться на еду, иначе процесс осуществления миссии не мог быть продолжен. И продолжалось это долгих десять дней. И посмотрел почти великий Маленький Мышонок по сторонам, и рад был своему достижению. Большая поляна на склоне Великой Горы была загажена полностью.

С лёгкой душой побежал Мышонок подальше от горы, чтобы подкрепиться и снова приняться за дело. Но на обратном пути Мышонок опять увидел Великую Гору. Он с надеждой пытался различить где же на склоне находиться засранная им поляна. Очень хотелось быть причастным к этой известной всем Горе, хотя бы таким образом. Но как он ни силился, различить небольшую полянку на такой большой горе он не смог. К тому же через время пошёл дождь и придя на знакомое место несчастный Маленький Мышонок увидел чистую лужайку без единого намёка на его упорные труды.

И побежал он к маме, и заливаясь слезами причитал:

– Мама, я думал, что я засру всю Великую гору и все-все, кто увидит это спросят, кто это смог сделать. Наверное – это великий человек, если он так унизил великую гору.

– Нет, – сказала мама, – кого бы ты не обсирал, ты будешь только засранцем.

Если кто-то из критиков подумает, что это о них – напрасно. Критики не такие. Ну, или не все такие.