Читать книгу По зову Большой Медведицы. С любовью к Тикси - Александр Обоимов - Страница 7

Приказ начальника ГУСМП О. Ю. ШМИДТА о вступлении в строй действующих арктических портов Главного управления Северного морского пути порта в бухте Тикси датирован 1 января 1934 года. Но освоение Арктики началось раньше. Появились полярные станции, безжизненная прежде территория стала активно осваиваться. Набирал силу Северный морской путь, а значит, нужны были и порты. Именно тогда пароход «Колыма», ведомый капитаном В. Г. МИЛОВЗОРОВЫМ, пробился сквозь льды в бухту Тикси, доставив в Якутию первые в советские времена грузы водным путём.

В 1933 году была произведена перевалка значительного по тем временам объёма грузов на речные баржи, выполнена бункеровка морского каравана углем, который был доставлен в Тикси с верховий Лены. В следующем году, когда уже порт получил официальный статус, пришли суда второй Ленской экспедиции, затем третьей. Так началось освоение арктического побережья Якутии, и это было результатом государственной политики в отношении Севера. Через порт Тикси снабжались полярные станции, другие населённые пункты.

Вскоре после создания СНК СССР Управления Главсевморпути было решено начать с 1933г освоение самого трудного, центрального участка Северного морского пути – вдоль побережья моря Лаптевых. В этот район и была направлена Лено-Хатангская экспедиция. Она начала формироваться уже с 1 февраля 1933г. В ее задачи входило провести портовые изыскания в районе дельты Лены, сделать гидрографическое и топографическое описание побережья от устья Лены до Хатанги, произвести геологическое обследование прилегающих районов. В связи с освоением Северного морского пути порт в устье Лены должен был стать основной перевалочной базой Якутии.

В состав экспедиции были включены гидрографические, портоизыскательские и геологические отряды (из двух партий – сезонной поисковой и зимовочной по разведке булунских углей), лоцмейстерский, охотоведческий, строительный, транспортно-энергетическая группа, радиостанции «Тикси» и «Дунай»; центральная экспедиционная база (склады, бухгалтерия, фотолаборатория, амбулатория и т. д.). В ее состав были включены также морские шхуны «Темп», «Прончищев», «Дмитрий Лаптев» и «Челюскин». Это была самая крупная экспедиция ГУ СМП, – в работах экспедиции в дельте Лены в 1933 г. приняло участие около 220 человек.

К приходу судов из Архангельска все отряды экспедиции, за исключением геологов, выгрузившихся в поселке Булун, и строителей, находившихся в пути, сосредоточились в бухте Тикси. Кроме двух домиков полярной станции в заливе Сого, никаких строений в Тикси не было. К одному из домиков полярной станции мы сделали из собранного на берегу плавника пристройку, в которой разместилось около 30 человек. Уплотнили жилые помещения команд на шхунах, и все же около 100 человек пришлось устроить в палатках летнего типа.

Тиксинский морской торговый порт

В состав экспедиции были включены гидрографический, портоизыскательский и геологический отряды (из двух партий – сезонной поисковой и зимовочной по разведке булунских углей), лоцмейстерский, охотоведческий, строительный, транспортно-энергетическая группа, радиостанции «Тикси» и «Дунай»; центральная экспедиционная база (склады, бухгалтерия, фотолаборатория, амбулатория и т. д.). В ее состав были включены также морские шхуны «Темп», «Прончищев», «Дмитрий Лаптев» и «Челюскин». Это была самая крупная экспедиция ГУ СМП, – в работах экспедиции в дельте Лены в 1933 г. приняло участие около 220 человек.

К приходу судов из Архангельска все отряды экспедиции, за исключением геологов, выгрузившихся в поселке Булун, и строителей, находившихся в пути, сосредоточились в бухте Тикси. Кроме двух домиков полярной станции в заливе Сого, никаких строений в Тикси не было. К одному из домиков полярной станции мы сделали из собранного на берегу плавника пристройку, в которой разместилось около 30 человек. Уплотнили жилые помещения команд на шхунах, и все же около 100 человек пришлось устроить в палатках летнего типа.

Наступил сентябрь. Суда первой Ленской транспортной экспедиции были уже в море Лаптевых. Но у берегов Тикси уже появилась шуга, и ленские речники забеспокоились. Не став дожидаться подхода морских судов и оставив на рейде в заливе Булункан несколько барж с углем, буксиры ушли на Лену, торопясь поспеть в Якутск до ледостава. А пароходы «Володарский» и «Товарищ Сталин» с экспедиционными грузами были проведены на рейд Булункана лоцмейстерами экспедиции, встретившими суда у острова Муостах.

Пароход «Товарищ Сталин» прибыл с горящими трюмами. Положение осложнялось тем, что палуба парохода была загромождена грузами, в том числе бочками с бензином, керосином, маслами, аммоналом. В горящем трюме находился ящик с детонаторами и порохом, но никто не мог сказать, где именно он лежит и как близко от очага пожара. Судно могло взорваться в любой момент. Справиться с огнем своими средствами не удалось. Выяснив у наших портоизыскателей, что под килем парохода только около одного метра воды, а далее четыре метра мягкого ила, начальник первой Ленской экспедиции Т. В. Лавров во избежание катастрофы решил затопить трюмы парохода и посадить судно на грунт.

Разгружать пароходы на баржи начали с первого дня их прибытия. Некоторые баржи подводили к берегу и там их разгружали. Никаких причалов еще не существовало, буксиров не было. Безвыходное положение заставило мобилизовать всех сотрудников экспедиции на разгрузку судов. Баржи буксировали к берегу слабосильными экспедиционными катерами, изношенными предыдущей работой. Приходилось впрягать по два катера в каждую баржу. На осенней штормовой волне это удавалось ценой огромных усилий.

Приход 12 сентября в Тикси буксирного теплохода «Первая пятилетка» сильно облегчил положение. Много груза принял лихтер, много рейдовых работ проделала «Первая пятилетка». 16 сентября разгрузка морских судов была закончена. Состоялся торжественный митинг, на котором представители Якутии отметили огромное значение для своего обширного края работы экспедиций. Морские пароходы погрузили уголь для себя и ледокола, самолет Линделя, запас продовольствия на год на случай возможной зимовки и ушли на запад к проливу Вилькицкого.

В это время из Якутска пришло известие о том, что пароход «Кальвиц» довел баржу со стройотрядом и строительными материалами только до острова Столб, откуда расходятся все протоки Лены и, опасаясь приближения зимы, оставил ее там и ушел обратно в Якутск.

Положение действительно создавалось сложное. Наступала арктическая зима. Кроме летних палаток, жилья для большей части людей не было. Продовольствие, одежда и экспедиционное снаряжение, выгруженные из затопленного трюма и сваленные на берегу в почерневших от копоти и обугленных ящиках, требовали немедленной разборки и перетаривания, иначе все это могло быстро смерзнуться, его могло занести снегом, и тогда уже не определить, что есть, а чего нет. А ведь экспедиция должна не только перезимовать, но и успеть выполнить до будущей навигации очень большую работу.

На собрании партячейки было принято решение провести общее собрание, на котором, ничего не скрывая, рассказать о создавшемся положении, а тем, кто не надеется на свои силы, разрешить выезд в центр, предупредить всех, что независимо от работы по специальности каждый должен будет работать и грузчиком, и строителем, чтобы создать более или менее сносные условия для зимовки и дальнейшей работы. Около 15% сотрудников пожелали выехать, все остальные заявили: «Бросать работу позорно, портовые изыскания и другие задания экспедиции должны быть выполнены, несмотря на создавшиеся условия».

Первые дома Тикси

Вскоре после ухода морских судов из Тикси в Якутск отправился и последний речной караван, ведомый мощным теплоходом «Первая пятилетка». С этим караваном выехали все работники сезонных групп и те из зимовочных отрядов, кто не рискнул остаться и продолжать работу. Захватив по пути у острова Столб баржу с нашими строительными рабочими и домами, теплоход тем самым лишил полярников последней надежды на нормальную зимовку. Теперь единственная надежда была на то, что они сами сумеют построить из плавника, выброшенного морем на берег. Плавника было много, но находился он на отмелях, недоступных для катеров. Бревна надо было выбирать из завалов, и при этом не прерывать неотложных работ по изысканиям и наблюдениям, совершенно необходимых как задел для зимних камеральных работ. Одновременно подготавливали складские площадки, сооружали палаточные склады, разбирали, учитывали, штабелевали грузы, хаотически сваленные на берегу во время спешной разгрузки судов. Заготавливали и дрова на зиму, складывая их в «костры» такой высоты, чтобы никакие сугробы их не закрывали. В центре стройплощадки построили из смоленой фанеры будку размером 3,5х2,0 м, стены, пол и потолок которой утеплили двухслойным войлоком. В этой будке смонтировали агрегат постоянного тока и оборудовали примитивную слесарную мастерскую, где изготавливали уголки, дверные навески, скобы и т. д. На все строящиеся объекты дали электрическое освещение, а в середине площадки поставили прожектор, чтобы строительные работы вести и в темное время суток.

Гидросамолет в бухте Тикси

24 сентября 1933г в Тикси из США прилетел летчик С. А. Леваневский на гидросамолете Сикорского, приобретенном там Наркомвнешторгом СССР. От Нома до Тикси он вел самолет вдоль трассы Северного морского пути. После дня отдыха он вылетел в Иркутск. Тиксинцы были очень обрадованы возможностью передать с ним письма родным. 26 сентября из Иркутска пришла телеграмма: «Тикси Михайлову. Долетел благополучно привет зимовщикам лучшие пожелания Леваневский».

К 7 ноября из плавника и бруса, привезенного на пароходе из Архангельска, были построены двухэтажная пристройка к дому полярной станции в Сого, скотный двор, баня, помещение клуба с жилой пристройкой, дом для кухни-столовой, амбулатории и пекарни, жилой дом для инженерно-технического персонала, общежитие для рабочих. Это оказалось возможным только благодаря энтузиазму всех зимовщиков. Работали по 14—16 часов в день. Все постройки были сделаны достаточно добротно и хорошо держали тепло, но жилой площади не хватало. Спальные места пришлось размещать в два и даже в три яруса. Ради экономии места стали делать складные двери, столы и койки, поднимающиеся к потолку или убирающиеся к стене, и тому подобное. Во все жилые и рабочие помещения поставили телефоны и провели электричество. По столбам электропередачи протянули стальные тросы (леера), позволявшие передвигаться из дома в дом даже в свирепую пургу. Аналогичные меры были приняты и в Сого. Особенно много сделали для электрификации нашей зимовки неутомимые электрики инженер А. А. Варшавский и техник Л. К. Мержвинский. В трюме небольшой деревянной баржи оборудовали механическую мастерскую и электросиловую установку. Эта работа была проведена параллельно со строительством домов и закончена вскоре после ноябрьских праздников. Приступили к камеральным работам.

Из принятых портоизыскательским отрядом для разработки четырех вариантов расположения будущего порта в процессе эскизного проектирования к концу 1933г отпали как чрезмерно трудоемкие и дорогие два – острова Бруснева и Караульные камни. Оставшиеся два варианта – залив Булункан и перешеек Колычева с морским портом со стороны бухты Тикси и речным портом со стороны залива Неелова – остались в разработке до конца изысканий. Бурение показало, что дно бухты Тикси покрыто мощным, до 5 м, слоем ила, под которым был талый грунт.

Геологическая группа, оставленная в районе поселка Булун для проведения разведочных работ на уголь, также вынуждена была обеспечивать себя зимним жильем собственными силами, используя местный лес маломерных лиственниц. Разведка угольного месторождения производилась на берегу Лены вблизи устья речки Огонер-Юрях, где имелись обнажения угольного пласта. В конце ноября начаты были производственные работы по проходке штольни со сплошным креплением. Крепежный лес приходилось доставлять на расстояние до 2 км. Добытый при разведке уголь был использован в 1934 г. для бункеровки буксирного парохода «Партизан Щетинкин».

Зима 1933/34 г. выдалась вьюжная. Пурга повторялась часто и длилась по трое-четверо суток, скорость ветра достигала 40 м в секунду при морозах 20—25 градусов. Однако все отряды не прекращали работы. Особенно тяжело пришлось в это время транспортно-энергетической группе. Баржа, в трюме которой находилась мастерская, оказалась в зоне приливно-отливных колебаний льда. Когда она начала вмерзать, в трюм стала поступать вода. Баржа сильно накренилась. Силовая установка бездействовала, работать на станках стало невозможно. Среди зимы пришлось демонтировать все оборудование и перенести его в помещение клуба.

В январе 1934г все подразделения экспедиции закончили отчеты. По согласованию с заместителем начальника ГСМП Г. А. Ушаковым со сводным отчетом о работе экспедиции за 1933г в Москву выехал начальник портоизыскательского отряда А. В. Светаков. От Тикси до Булуна он ехал на собаках, от Булуна до Вилюя – на оленях, далее до Якутска – на лошадях. 10 марта в Якутске на Бюро обкома ВКП (б) Светаков сделал доклад о работе, проделанной экспедицией, и о планах на 1934 г. По докладу было принято развернутое постановление, в котором, в частности, указывалось на необходимость доведения грузооборота Усть-Ленского порта к 1937 г. до 125 000 т. А уже в марте 1934г коллегия Главсевморпути утвердила наименование Усть-Ленского порта – Тиксинский арктический морской порт. До прибытия новой смены без освобождения от своих прежних обязанностей были утверждены: начальником порта – Б. М. Михайлов, главным инженером порта – А. В. Балицкий и капитаном порта – М. А. Никитин.

В феврале 1934г с появлением солнца над горизонтом стало возможным почти вдвое увеличить продолжительность работ на открытом воздухе. Портоизыскательский отряд, возглавлявшийся после отъезда Светакова его заместителем М. К. Федоровым, приступил к подробным промерам глубин по всей акватории предполагаемого расположения порта и подходов к бухте. Для наблюдения за колебаниями уровней воды на перешейке Колычева с речной и морской стороны были установлены водомерные посты. Вариант строительства порта на перешейке был очень заманчив. Он избавил бы речные суда от необходимости совершать переход морем и от риска штормовых повреждений. Для этого нужно было через перешеек прорыть канал, который соединил бы залив Неелова с бухтой Тикси. Однако при анализе обоих вариантов чаша весов склонилась в пользу Булунканского. Дело в том, что Лена в своем нижнем течении несет огромное количество взвешенных частиц грунта, и это могло привести к заносу бухты Тикси и акватории будущего морского порта.

Чтобы окончательно рекомендовать для сооружения порта залив Булункан, надо было развернуть подготовку к приему судов в навигацию 1934г Опыт разгрузки судов в 1933г показал, что самой трудоёмкой была разгрузка с барж на берег. Отмели не позволяли даже небольшим баржам подходить к берегу ближе чем на 15 м, поэтому приходилось строить мостки на козлах и по ним перетаскивать грузы. Это был тяжелый и опасный труд, а главное, терялось много времени, поэтому решили соорудить причал для катеров и барж с осадкой до трех метров. Материалы, которыми мы располагали, – плавник и местный сланец – диктовали конструкцию сооружения.

В июне строительная группа закончила заготовку бревен и начала заготовку и доставку камня к мысу залива Булункан. Камень заготавливался взрывами на берегу в 300 м от уреза воды. Для его транспортировки к месту строительства причала была подведена узкоколейка. Причальное сооружение началось от берега до глубины 2 м каменной отсыпкой в виде мола с естественными откосами, а заканчивалось на глубинах 4 м (при полной воде) ряжевой конструкцией, заполненной тем же рваным камнем. По молу и настилу ряжей были уложены шпалы, а на них – рельсы узкоколейки. Эти нехитрые устройства значительно облегчили разгрузку судов в навигацию 1934 г.