Читать книгу 365 рассказов на 2007 год - Александр Образцов - Страница 76

Новоизмайловский, 16. Студгородок

По ранней молодости лет бывают минуты абсолютного физического здоровья. Идёшь не спеша по тротуару вечером в июне, деревья вверху пышно и плотно распустили листву, но ещё далеко до желтизны. Вечер, даже ранняя ночь – вдруг ноги твои отрываются от асфальта, и ты уже бежишь что есть силы, на скаку успевая шептать: «Ах, хорошо как! как хорошо!» Потом так же неожиданно переходишь на рысь, на легкую иноходь, на шаг. Так вот однажды в 1968 году возвращался я в общежитие ЛГУ в третьем часу ночи, изобразив по пути мустанга и прикидывая, как буду забираться на козырек над входом, чтобы через окно туалета попасть в свою комнату, потому что вахтёршу будить невозможно хотя бы по причине своего замечательного душевного здоровья. И когда я поднял голову, чтобы наметить себе маршрут по отвесной стене с голубенькими глазированными плитками, у меня перехватило дыхание: прямо надо мной по карнизу последнего десятого этажа (там жили геологи и восточники) двигалась фигура с простыней на плечах. В фигуре мне видны были все подробности, кроме скрытых под простыней. Было уже и ещё светло. Карниз был в полступни. Мы часто шастали так из комнаты в комнату, особенно под действием вермута. Но эта фигура с сокровенными женскими местами над спящим городом! Короче, она вдруг заподозрила кого-то внизу, гармоничность поведения нарушилась, простыня медленно и неотвратимо начала соскальзывать с плеч, со спины, и даже роскошная задница не смогла её зафиксировать. Бог с ней, с простыней. Но начиналось совершенно вульгарное переползание, пропадал полёт. И фигура сделала движение вслед за простыней, повторю: даже роскошная задница произвела некое хватательное движение… Я готовился легендарно погибнуть, потому что стоял загипнотизированный (спелого весу в ней было килограмм шестьдесят пять). Но вместо ошеломляющего последнего удара роскошного женского зада по моей студенческой физиономии на меня тихо спланировала простыня, ещё полная её форм, как туринская плащаница.