Читать книгу Углём и атомом - Александр Плетнёв - Страница 5

Весь путь до Петропавловска-Камчатского эскадру гнал попутный ветер – прям закрывай глаза, представив: мачты скрип и рей, тугие паруса!

Но в данном случае и месте царствовала другая романтика – сталистое небо было ненастно, сея дождевыми шквалами, укрыв за почти нулевой видимостью, как и сам океан, так и вообще любые яркие краски.

Серые в немыслимых пятнах камуфляжа корабли как никогда вписывались в эту картину похмельного художника.

А шли ходко, тоннаж кораблей Рожественского вполне спокойно позволял им переносить приштормовое состояние. Пожалуй, только «американцу» – промысловику-браконьеру, плетущемуся в кильватере, с его утлыми тоннами водоизмещения и слабосильной паровой машиной приходилось несладко.

Подстегиваемый сквозящим со стороны кормы ветром дым из труб сбивало вниз, он обтекал надстройки кораблей, провоняв мостики гарью, клубясь дальше, обгоняя эскадру. Зиновий Петрович, периодически инспектируя своими визитами «ходовой», словно не замечал этих мелких неприятностей и был доволен:

– Есть в том упование, что сей ветер разгонит всех промышляющих, всех нежелательных свидетелей в здешних водах. Так глядишь, и пройдем нераскрытыми для постороннего глаза.

Вместе с «нордом» пронизывало заморозками, моряки сигнальных вахт, обветренные Арктикой, пренебрежительно терпели, бравируя… тем не менее радуясь постепенному, по мере спуска к югу, потеплению.

Не оглядываясь на то, что с каждой милей они были ближе к войне и возможной «смертушке», боевой дух, подогретый первыми победами, зашкаливал.

* * *

Возвращаясь на Тихоокеанский театр военных действий, пожалуй, стоит снова описать декорации.

Взглянув на карту, условно от широты Петропавловска-Камчатского и ниже, можно увидеть, что с геологической точки зрения Курильская гряда, Японский архипелаг и далее Рюкю (Ликейские острова), типичные островные дуги, отделившие континентальную плиту Евразии от океанической коры Великого океана, тем самым образовав отдельные акватории – окраинные моря: Охотское, Японское, Желтое и Восточно-Китайское.

Весь этот изломанный островной пояс – от самой южной точки Камчатского полуострова, до острова Окинава архипелага Рюкю… (или уж доведем до острова Формоза[13], и тогда общая длина пояса составит примерно 4000 км) словно бы отсекает собою зону боевых действий, ограничив выход из окраинных морей в большие воды Тихого несколькими проливами.

А чтобы совсем уж не усложнять, можно обобщить позиционные конфигурации сторон, нарезав их в виде операционных линий, которые (что японская, что русская), были завязаны на Ляодунский полуостров, с «вишенкой на этом торте», пусть и сомнительной, под названием Порт-Артур.

Японская «силовая линия» опиралась на хорошо оборудованные порты, протянувшись от Хакодате, далее на базу ВМФ Сасебо, и вплоть до тактической якорной стоянки на Эллиотах.

Что же касается русских, то…

Когда неизбежность скорого начала войны с Японией стала очевидной, наместник Алексеев принял решение, которое разные эксперты оценили по-разному – во Владивосток были переведен отряд крейсеров, тем самым, хорошо ли плохо ли, разделив Тихоокеанскую эскадру.

К чему это привело?

К очевидному: тонкая оперативная линия – от Владивостока, через Корейский и Цусимский проливы к главной военно-морской базе Порт-Артуру, являвшая из себя, пожалуй, основную транспортную артерию российского обеспечения, вынуждала японцев держать на этом направлении необходимо превосходящие силы.

Хэйхатиро Того прекрасно видел и понимал все плюсы и минусы такой позиционной расстановки.

С одной стороны, появлялась возможность разбить русских по частям, с другой стороны – фактор неопределенности действующих на японских коммуникациях владивостокских крейсеров под командованием контрадмирала Иессена. И, кстати, в какой-то мере «владивостокцам» в рейдерских операциях и удалось это осуществить.

Более того, крейсера, покинув приматериковые моря, пройдя Сангарским проливом, теперь могли дергать за ниточку третью линию. Операционную сомнительность, которую командующий японским флотом прекрасно видел – где главным препятствием для русских была удаленность от баз обеспечения.

Потенциальную угрозу Токио (ко всему еще и достаточно защищенному) со стороны тех же крейсеров-рейдеров из Владивостока японский адмирал рассматривал со снисходительно-ироничной миной. Досель.

Теперь же, с появлением фактора «арктического отряда» Рожественского, Того все больше ощущал неприятное и смутное беспокойство.