Читать книгу Карфаген атакует - Александр Прозоров, Алексей Живой - Страница 5

На следующее утро Атарбал решил поберечь свои силы и побольше разузнать о врагах, прежде чем двигаться дальше. Вчерашнее нападение научило его осторожности. Он приказал продолжить разведывательные действия малыми силами, не дожидаясь, пока враг устроит новую засаду. Основную часть солдат – три хилиархии, включая кельтов, – он оставил в лагере с обозом. А той, где служил Федор, приказал прошерстить ближайшие к лагерю горы, там нумидийцы еще вчера обнаружили небольшие посты у перевалов, что могло означать только существование селений иллергетов.

Почему он выбрал именно побывавшее в бою и понесшее потери соединение, Федор не понял, но пришел к выводу, что, видимо, героизм арьергарда во вчерашнем бою произвел на их военачальника впечатление. И Атарбал решил выковать из двадцатой хилиархии самое закаленное подразделение своих африканских пехотинцев. Акрагар – командир полка, как называл его Федор, – в свою очередь продублировал боевую задачу подчиненным ему офицерам. И уже непосредственное начальство спейры на рассвете следующего дня довело ее до солдат.

– Нужны разведчики, – заявил Магна, стоя перед строем седьмой спейры, поднявшейся по команде ни свет, ни заря. – Есть добровольцы?

И тут Федор, не ведая причины, толкнувшей его на подобные действия, шагнул вперед. Тотчас рядом с ним оказались Летис и Урбал.

– Отлично! – заявил Магна. – Вы пойдете первыми. Надо скрытно подняться в горы и разнюхать, что замышляют иллергеты, спрятавшиеся за перевалами. Задача понятна?

Все трое кивнули.

– Ты будешь старшим, – приказал Магна, посмотрев на Федора.

Но, после недолгого размышления, командиру спейры показалось, что для выполнения боевой задачи троих слишком мало, и он «добил» новоиспеченный взвод разведчиков еще десятком человек.

Еще толком не рассвело, и речной туман не успел слишком оторваться от поверхности воды, а они уже пробирались меж камней, закинув за спину щиты. Старались ступать осторожно, чтобы ненароком не вызвать осыпь, наделавшую бы много шума. Следом за ними, на расстоянии километра, очень медленно продвигалась вся седьмая спейра, а за ней еще две, готовые в любой момент прийти на помощь, если начнется бой.

– Слушай, Урбал, – обратился Федор к другу, когда они в очередной раз переводили дух за большим камнем, ежась от холода, – а кто живет с той стороны реки? Тоже эти… как их… иллергеты?

Урбал повернулся в том направлении, куда указывал Федор, и ответил, не отрывая взгляда от едва различимых холмов.

– Нет, там еще наша земля.

Скрываясь в складках местности, они беспрепятственно добрались по середины подъема в гору. И там, когда уже рассвело совсем, шедший первым Федор заметил нескольких прятавшихся за камнями людей, одетых в знакомые кожаные рубахи. Жестом подозвав Летиса – Чайка вошел в роль командира разведчиков ненавязчиво и быстро, правда, никто этого и не оспаривал – он указал на три скорчившиеся за камнями фигуры. Часовые, выставленные на пути в горную деревню, похоже, спали.

– Сможешь отсюда аккуратно снять? – спросил Федор вполголоса. – Кинжалом.

Летис смерил расстояние взглядом и кивнул.

– Смогу, но придется немного приблизиться.

– Давай, – распорядился Федор, – только осторожно. Не наделай шума.

Здоровяк Летис, получив приказ, снял щит, выхватил кинжалы и обогнув камень стал пробираться вверх по насыпи. Но не успел он пройти и пяти метров, как из-под подошвы башмака выскользнул камень и сорвался вниз, увлекая за собой небольшой камнепад. Заснувшие часовые встрепенулись, один из них вскинул лук. Тут бы Летису и конец, если бы не его умение бросать кинжалы. Две руки резко разогнулись, и оба горца схватились за шеи, испустив предсмертные хрипы. Третий, узрев разведчиков, бросился бежать вверх по склону, петляя между камней.

Федор подозвал ливийца-лучника, одного из трех, приданных его отряду, и приказал достать беглеца. Никто в деревне не должен был узнать об их приближении. Ливиец натянул короткий лук, подождал не больше секунды, пока убегавший не покажется на мгновение из-за камня, и выпустил стрелу, с чавканьем вошедшую в спину иллергету. С внешним охранением было покончено.

Разведчики из седьмой спейры беспрепятственно взобрались на перевал, где обнаружили и прикончили еще двоих, спавших под шерстяными плащами горцев. Обоих сморило в уютном уголке, у каменной стены. Никому из них так и не пришлось дотянуться до своего копья, стоявшего рядом.

А, спустившись с перевала, они обнаружили деревню примерно в полукилометре от скал. Не смотря на то, что иллергеты знали о стоявшем в соседней долине войске, они и не думали бежать. Видимо, надеялись на скорую помощь от соседних племен или не собирались уступать свою землю без боя, предпочитая смерть. Но все это сейчас не сильно волновало новоиспеченного командира разведчиков. Федор, Летис и Урбал подобрались как можно ближе к небольшой, погруженной в сон деревне, обнесенной грубо сработанной стеной из камней, и, спрятавшись на холме, внимательно все оглядели. Скорее всего, там находился отряд человек в шестьдесят или восемьдесят пеших горцев. У крепких ворот, закрытых от возможного неприятеля, маячило пятеро. Окажись у Федора за спиной хотя бы одна спейра, он и без подмоги попытался бы управиться сам. Но сейчас он предпочел вернуться за перевал и, оставив на нем двоих наблюдателей, лучинка и мечника, дожидаться основных сил. Еще одного бойца Чайка отправил вниз с посланием к Магне, приказав сообщить, что двигается к соседнему перевалу.

Всемером они добирались до него всего лишь около двух часов, да и то потому, что Федор не стал спускаться, а пошел траверсом между двумя соседними вершинами, благо там имелась тропка. Незаметная обычному глазу, она просто бросалась в глаза человеку, привыкшему находить путь в горах. А Федор, в прошлой жизни хаживавший в горные походы, хоть и не считал себя мастером, но уже сталкивался и с «горной болезнью», и с эйфорией после нее: когда стоишь на краю обрыва, а тебе не страшно, даже наоборот – хочется прыгнуть вниз и расправить несуществующие крылья.

Вот и сейчас, несмотря на грозившую отовсюду опасность, Чайка невольно отвлекся на воспоминания, осторожно выбирая место для того, чтобы поставить ногу и не сорваться на небольшой ледничок, видневшийся прямо под тропой. Вопреки размерам, ледник оказался весь испещрен глубокими трещинами, и при падении на него обратно можно было и не выбраться. Никто из африканских сослуживцев Федора не обладал даже простейшими навыками горных путешествий. Не говоря уже о применении ледорубов, кошек и веревок. «Кстати, – подумал вдруг Федор, – местные кузнецы – умельцы что надо. Сложную кольчугу в два счета собирают. А если им показать, что надо выковать, могут ведь и ледоруб с кошками легко изготовить. А веревки в лагере и так есть. Надо бы перетереть с Магной этот вопрос. Глядишь, выпестуем лучшее для своего времени подразделение горных разведчиков».

Сделав короткий привал за камнями, Чайка стал рассматривать своих спутников с учетом только что родившихся в голове мыслей. Одеты они были в стандартную амуницию – туники, кожаные панцири, сандалии на толстой подошве. И никаких штанов. Холодновато для гор, однако! Поэтому на ночь воинам полагались шерстяные плащи, на время задания оставленные ими внизу. Сейчас, постоянно перемещаясь по скальным поверхностям, они не то что не замерзли, а даже взопрели. Тем более, что за спиной у каждого висел круглый щит, а на поясе болтался меч. Впрочем, на такой высоте движение – вещь необходимая, иначе быстро замерзнешь и околеешь. «Ладно, – рассудил Федор, вставая, – этот экстремальный выход мы как-нибудь переживем. А там видно будет».

Все солдаты, к удивлению Федора, оказались неплохо подготовленными для горных прогулок, хотя и родились в песчаных холмах Африки. Спрятавшись за валунами, в изобилии разбросанными по склону, Федор оглядел сначала снежный козырек, нависавший над ними, а затем иллергетов, также притаившихся за валунами метрах в ста ниже. И смотрели они, к счастью, тоже вниз, ожидая нападения оттуда. На этот раз часовых оказалось больше – десять человек. Зато на широком перевале, как смог удостовериться Федор, на первый взгляд не было ни души.

Некоторое время он размышлял, не пробраться ли тихо за спинами иллергетов и не посмотреть ли для начала, что там, за перевалом. Но потом решил, что всего не предугадаешь. Тихо может и не получиться. Небольшой камешек под ногой – и они окажутся между двух огней. Так что придется действовать, как обычно.

– Слушай, Летис, задачу, – позвал Федор друга.

Одного лучника он поставил наблюдать за перевалом. Мало ли что могло оттуда надуть. А все остальные осторожно, насколько позволяла сноровка, приблизились со спины к горцам. Но те недаром провели здесь всю свою жизнь. И второй раз за одно утро карфагенянам не выпало удачи нарваться на спящих. Когда их разделяло метров пятнадцать, иллергеты заметили нападавших, подняли крик и схватились за оружие.

Но Летис не зря получил задание. Двое рухнули, сраженные кинжалами. Еще двоих Федор взял на себя и тоже не промазал. Хотя одному угодил не в открытую шею, а в грудь. Но кинжал был хорош, а бросок силен. Так что горца не спасла и кожаная рубаха. Еще двоих убили лучники, прикрывавшие диверсантов. С оставшимися пришлось повозиться – бились они на мечах яростно. Один – здоровенный одноглазый бугай, со шрамом через всю щеку – умудрился завалить двоих ливийцев. Но его самого, в конце концов, зарубил подоспевший Летис. Двоих оставшихся записали на свой счет Федор и Урбал. Оба вышли победителями и не получили ран. Правда, теперь их осталось всего пятеро.

Оглядев убитых и выдернув из мертвых свои кинжалы, карфагеняне направились вверх. Федор приказал идти на перевал, где по-прежнему царили тишина и покой. Но едва они оказались на вершине широкой, похожей на большую проезжую дорогу седловины, как в изумлении остановились и рухнули за ближайшие камни. Снизу, из соседней долины, к перевалу двигалось огромное войско иллергетов, безошибочно узнаваемых по черным кожаным рубахам. Причем в авангарде на этот раз виднелись и всадники, числом не менее трех сотен. Следом за ними двигались воины, облаченные в стеганые куртки серо-коричневых цветов, с почти квадратными щитами, длинными копьями и мечами. Всего солдат в этой армии горцев насчитывалось, в первом приближении, около двух тысяч человек, но конца колонны с перевала не просматривалось. Он терялся за огромной скалой.

– Твою мать! – только и выдавил Федор. – Ничего себе, деревня за перевалом!

Деревня, кстати, имела место. Буквально в двух шагах, домов тридцать. Но там сейчас не было ни души. А те горцы, которых они уделали пять минут назад, вероятнее всего, являлись разведчиками наступавшей армии.

Федор оглянулся налево, пытаясь разглядеть соседнюю деревню, найденную ими два часа назад. Он ожидал увидеть там бойню, но не увидел ничего. Вопреки его опасениям, все там оставалось по-прежнему. То ли Магна решил не нападать на нее, то ли уже захватил селение, но не закатывал праздник по этому поводу. Во всяком случае, отсюда она была видна и выглядела именно спящей горной деревней, хотя рассвет уже давно наступил, и солнце пробивалось сквозь рваные облака. Но вот снизу обзор этого гнездовища горцев перекрывала скала, поэтому его обитатели не могли наблюдать приближавшегося войска. Да и солдаты не могли видеть деревню, хотя к ней из долины поднималась извилистая тропа.

Ветер на перевале гулял приличный, и разведчики быстро замерзли, лежа на холодной земле и поглядывая на скопившийся в ложбинах снег.

– Это кто такие? – спросил Федор Урбала, указав на вторую часть колонны, где двигались неизвестные солдаты в серо-коричневых куртках.

– Не уверен, – ответил начитанный Урбал, присматриваясь, – но, вероятно, это васконы. Их земли лежат дальше, за владениями иллергетов. Очень воинственное племя. И если они уже объединились, то нам придется не сладко.

– Догадываюсь, – кивнул командир разведчиков, осторожно поднимаясь. – Ладно, слушай приказ. Встаем и бегом вниз. Не так, как сюда пришли, а прямо по дороге с перевала. Иначе не уйдем. Или, того хуже, окажемся в тылу у армии горцев. Надо быстрее сообщить в лагерь об этих…

Он взмахнул рукой и вдруг увидел, как ближайшие к перевалу конники пришпорили коней. Они могли оказаться здесь минут через двадцать.

– Слушай, Федор, – начал было Урбал, – а что если…

– Все, базар окончен, – оборвал его морпех, – бегом вниз, а то схлопочем по стреле в спину.

И все пятеро, пригибаясь за камнями, бросились вниз. Но предчувствие не обмануло Федора, последним покидавшего перевал, – конники приближались довольно быстро. Стараясь отогнать от себя мысль о том, что лошадь скачет быстрее, чем бежит человек, Федор рысью кинулся догонять товарищей. Перепрыгивая с камня на камень, он успокаивал себя тем, что и коням здесь придется не сладко. Хотя дорога, очень похожая на широкую тропу, здесь несомненно имелась. И вела она в ту самую долину, из которой они сюда поднялись.

Когда они очутились у основания предперевального взлета, Федор обернулся и увидел, как на седловине показались фигурки всадников. Они быстро спустились к тому месту, где лежали их мертвые сородичи, и, огласив долину криками, бросили коней вниз. Теперь уже никого не стоило уговаривать бежать быстрее. Чтобы срезать путь, все карфагеняне свернули с тропы, забиравшей сильно в сторону, на насыпь из мелких камешков и запрыгали по ней, как заправские горные козлы. И хотя временами они утопали в камешках почти по колено, насыпь съезжала вместе с ними. Так они добрались почти до самого подножия склона, где Летис и один из лучников упали, зарывшись лицом в камни. Но тут же, не обращая внимания на ссадины, снова вскочили на ноги.

– Быстрее, ребята, – подбадривал их Федор, то и дело оглядывавшийся назад, – еще немного – и мы дома.

Они находились уже почти у подъема на первый перевал, по-прежнему казавшийся пустынным, равно как и долина вокруг них. «Черт, где же наши?» – выругался Федор, разглядывая склоны горы и путь наверх, частично перегораживаемый большой скалой. Всадники иллергетов, числом человек в двадцать, их уже нагоняли.

– Вперед! – заорал Федор. – Бегом за скалу… Приготовиться к бою!

Когда они добежали до скалы, им вслед уже летели стрелы. Они свистели над головами беглецов, словно разозленные осы. Одна вонзилась в щит, прикрывавший спину, и Федор возблагодарил Баал-Хаммона, что тот не оставил его в беде. Правда, морпех тут же сообразил, что здесь, внизу, им уже не убежать от коней.

– Лучники! – заорал он, останавливаясь и выхватывая меч. – Стрелять по врагу! Остальные ко мне!

Все, кто бежал, остановились, как вкопанные. Лучники, развернувшись, открыли стрельбу по приближавшимся всадникам. А спустя мгновение рядом с Федором уже стояли Летис и Урбал, обнажив фалькаты и прикрывшись щитами. Втроем они образовали короткую шеренгу.

Но когда конные иллергеты приблизились, в ярости размахивая мечами, произошло непредвиденное. Из-за спины приготовившихся к последнему бою друзей в нападавших вдруг полетели саунионы. В одно мгновение все иллергеты оказались поверженными и валялись теперь на земле, пронзенные копьями и стрелами, поскольку по ним «работали» еще и лучники.

Обернувшись, Федор с радостью увидел две спейры африканцев под общей командой Магны, показалавшихся из-за скалы. Карфагеняне явно прятались там и давно заметили конных, но не спешили показываться им до самого последнего момента.

– Все живы? – деловито, как будто ничего не случилось, осведомился командир седьмой спейры, разглядывая, однако, не своих бойцов, а больше поверженных всадников. И заключил. – Иллергеты.

– Да, у нас все нормально, – ответил в тон ему Федор. – Только мгновение назад мы уже собрались умереть за Карфаген.

– Не спеши, – успокоил его Магна, приблизившись. – Такой случай вам еще представится. Мне нужны храбрые бойцы. Ну, что там, за перевалом, из-за которого явились эти всадники?

– Там большое войско, примерно тысячи две пехотинцев и пара сотен всадников, – отрапортовал Федор, запихивая фалькату в ножны. – Авангард мы убрали, но нас заметили конные. Остальное известно.

– Две тысячи, говоришь, – заметил Магна, что-то прикидывая в уме.

– Да, и еще, – вспомнил Федор, взглянув на Урбала. – Похоже, там не только иллергеты. За ними идут солдаты в серо-коричневых панцирях. Урбал утверждает, что это васконы.

Магна поднял голову.

– Васконы уже здесь? – казалось, он не верил своим ушам. – Что же, если ты прав, это не очень хорошее новости. Но вы успели вовремя. Это главное.

– Они будут здесь очень скоро, – еще больше огорчил его командир разведчиков.

– Эй, Цербал, – позвал своего лейтенанта Магна, – возьми половину спейры и поднимайся на перевал. Как увидишь, что противник втянулся в бой, ударишь ему в тыл.

– Там же деревня, – напомнил Федор.

– Она уже наша, – усмехнулся Магна. – Твой посыльный прибыл вовремя.

– Я с половиной свой спейры и спейрой копейщиков останусь здесь, за скалой. Буду ждать врага, – продолжил Магна. – А вы бегите в лагерь и доложите Акрагару или Атарбалу о приближающемся войске. Я уверен, они пришли для того, чтобы уничтожить нашу базу, и надеялись застать нас врасплох. Но благодаря тебе это им не удастся.

– А потом? – спросил Федор. – Вернуться сюда?

– Оставайся в лагере, – приказал Магна и, увидев недовольное выражение лица командира разведчиков, добавил. – Думаю, мы примем только первый бой и скоро тоже вернемся. Если Атарбал не решит иначе.

Приказ есть приказ, и Федор, велев соратникам следовать за собой, устремился в лагерь. Туда они прибыли спустя еще час. К этому моменту в ущелье уже, вероятно, завязался бой. Решив не нарушать субординацию, хотя очень хотелось, Федор разыскал Акрагара, сообщив ему о приближающемся войске иллергетов и васконов. Командир полка затребовал подробности. Узнав, как действовали разведчики, которым удалось осмотреть оба перевала и уйти от погони, он сообщил, что их наградят.

– Разрешите нам вернуться в строй спейры? – попросил Федор, польщенный похвалой, но больше стремившийся помочь своим. – Там наверняка уже идет бой.

– Нет, – отрезал Акрагар, уже облачавшийся в свои боевые доспехи с помощью слуги. – Твоя спейра скоро вернется. Мы отправим в помощь ей кельтов. А когда они войдут в лагерь, встретим наступающего противника метательными машинами.

Уяснив план, поведанный Акрагаром, снизошедшим до подчиненного, Федор с товарищами занял место за частоколом, рядом с метательными машинами, уже собранными и развернутыми в сторону наступающего врага. Скоро из ворот показалась и легким бегом устремилась вверх по склону спейра кельтов, но, учитывая, что врагов насчитывалось в десять раз больше, это был лишь отвлекающий маневр. Их обогнала сотня конных нумидийцев. И, тем не менее, Федору стало легче на душе – бойцов из его спейры погибнет меньше. Видно, главнокомандующий поддержал план Акрагара заманить наступавших иллергетов под огонь метательных машин, прежде чем вступать в решающую схватку.

В лагере, тем временем, все готовились к битве. Африканцы и кельты разделились по своим хилиархиям и заняли места в соответствии с приказами. Африканцы, копейщики и лучники – вдоль частокола. Оставшиеся мечники и кельты построились в глубине лагеря по спейрам, ожидая сигнала к контратаке.

Противник не заставил себя долго ждать, и скоро Федор увидел, как его седьмая, сильно потрепанная, спейра и копьеносцы из первой отступают, сдерживая натиск врага. Удар кельтов и нумидийцев отсек их от противника и позволил отойти к лагерю, где их впустили сквозь открытые ворота. Следом показались отступающие кельты, умудрявшиеся при этом рубить наседающего противника на части, устилая путь отступления трупами. Последними в ворота лагеря ворвались нумидийцы, изрядно потрепавшие противника своими атаками. Глядя, как лихо чернокожие африканцы, у которых из доспехов и вооружения имелись только туника, щит, копье и два дротика, носились из конца в конец ущелья, нанося разящие удары неповоротливым иллергетам, Федор оценил их по достоинству. Эти всадники не использовали ни удил, ни поводьев и скакали даже без седла, словно индейцы. И, тем не менее, они ловко терроризировали противника, заставляя его на ходу менять план наступления.

Конечно, для фронтального боя с тяжеловооруженной конницей они не годились, но в роли застрельщиков и догоняющих были бесподобны. Когда нумидийцы, изрядно разозлив наступавших иллергетов, вернулись под защиту частокола и метательных машин, горцы уже буквально висели у них на хвосте. Но их ждали.

Не успели конные иллергеты приблизиться к стенам лагеря, опередив колонну пеших, как воздух рассекла команда, и им навстречу устремился десяток каменных ядер, мгновенно превратив в кашу первые ряды наступавших. Второй залп усилил впечатление Федора, с интересом наблюдавшего за этой войной машин и людей. Машины побеждали. Тем более, что лагерь стоял на холме, а наступавшие сгрудились на обширной площадке прямо под ним. Артиллеристам даже не было особой необходимости целиться, поскольку наступавшие иллергеты заняли все свободное пространство от частокола до ближайших скал. Исходя из того, что он уже видел, Федор решил, что здесь собралась добрая половина армии горцев.

И, тем не менее, в ярости первые ряды иллергетов достигли частокола и бросились на штурм. Они прыгали в ров, затем лезли наверх, цепляясь руками за осыпающуюся землю и бревна, а обороняющиеся, в числе которых находились Федор, Летис и Урбал, просто рубили эти руки и головы сверху.

Обстрел, тем не менее, не прекращался. Он велся навесом, через головы солдат первых шеренг нападавших. Метательные машины прекратили свою сокрушительную работу лишь после того, как ворота открылись, и сквозь них по врагу ударили сразу две хилиархии – кельты и африканцы – быстро отогнав врага от стен лагеря. После часа такой мясорубки карфагенянам удалось выкосить подчистую почти всех иллергетов и вступить в бой со второй армией, солдаты которой оказались действительно васконами.

Они бились храбро и держались долго, уничтожив много финикийцев, но последних все же оказалось гораздо больше, чем рассчитывали встретить нападавшие. Федор и его друзья, снова вставшие в ряды седьмой спейры, приняли участие в этом бою, умертвив немало васконов. Сначала, после ожесточенной стычки, они отбросили васконов в долину, а затем обратили в бегство, преследуя их до самого перевала и перебив почти всех. А потом Атарбал пустил по следу отступающего врага нумидийскую конницу, так что уйти удалось лишь немногим.

В том бою погиб Цербал, и Магна сделал своим помощником Федора, проявившего в этот день всю свою удаль. А главнокомандующий корпусом африканцев, выяснив, что иллергетам помогали васконы, на общем сборе победившего войска карфагенян объявил:

– Васконы выбрали свою судьбу. Мы идем в их земли.

Но финикийцам пришлось потратить еще не одну неделю на усмирение оставшихся иллергетов и захватить немало горных крепостей и деревень по левому берегу Ибера, прежде чем они вступили во владения самих васконов, лежавшие в среднем течении реки. Теперь отряд африканцев был усилен еще двумя хилиархиями, которые Ганнибал, узнав об успехах на этом направлении, разрешил снять с других, где сопротивление оказалось менее сильным. Кроме того, Атарбалу прислали еще пятьсот тяжеловооруженных испанских всадников и пять осадных орудий – высоко в горах у васконов имелись укрепленные города.

Предсказание Урбала сбылось. Ганнибал, к тому моменту уже почти взявший Илерду и окруживший Тарракон, прежде чем идти дальше на Рим, похоже, решил захватить все земли по эту сторону Пиренеев от моря и вплоть до самых истоков Ибера. А направление удара, на котором находились африканцы Атарбала, из второстепенного неожиданно сделалось главным.