Читать книгу Мы рождены для вдохновенья… Поэзия золотого века - Александр Сергеевич Пушкин, Александр Пушкин, Pushkin Aleksandr - Страница 32

На вьюке, в тороках, цевницу я таскаю,

Она и под локтем, она под головой;

Меж конских ног позабываю,

В пыли, на влаге дождевой…

Так мне ли ударять в разлаженные струны

И петь любовь, луну, кусты душистых роз?

Пусть загремят войны перуны,

Я в этой песне виртуоз!

Возьмите меч – я недостоин брани!

Сорвите лавр с чела – он страстью помрачен!

О боги Пафоса! окуйте мощны длани

И робким пленником в постыдный риньте плен!

Я ваш! – и кто не воспылает!

Кому не пишется любовью приговор,

Как длинные она ресницы подымает,

И пышет страстью взор!

Когда харитой улыбнется,

Или в ночной тиши

Воздушным призраком несется,

Иль, непреклонная, над чувствами смеется

Обуреваемой души!

О вы, которые здесь прелестьми гордитесь!

Не вам уж более покорствует любовь,

Взгляните на нее и сердцем содрогнитесь:

Она – владычица и смертных, и богов!

Ах! пусть бог Фракии мне срамом угрожает

И, потрясая лавр, манит еще к боям, —

Воспитанник побед прах ног ее лобзает

И говорит «прости» торжественным венкам!

Но кто сей юноша блаженный,

Который будет пить дыханье воспаленно

На тающих устах,

Познает мленье чувств в потупленных очах

И на груди ее воздремлет утомленный!

В ужасах войны кровавой

Я опасности искал,

Я горел бессмертной славой,

Разрушением дышал;

И, судьбой гонимый вечно,

«Счастья нет!» – подумал я…

Друг мой милый, друг сердечный,

Я тогда не знал тебя!

Ах, пускай герой стремится

За блистательной мечтой

И через кровавый бой

Свежим лавром осенится…

О мой милый друг! с тобой

Не хочу высоких званий,

И мечты завоеваний

Не тревожат мой покой!

Но коль враг ожесточенный

Нам дерзнет противустать,

О, тогда мой долг священный —

Вновь за родину восстать;

Друг твой в поле появится,

Еще саблею блеснет,

Или в лаврах возвратится,

Иль на лаврах мертв падет!..

Полумертвый, не престану

Биться с храбрыми в ряду,

В память друга приведу.

Встрепенусь, забуду рану,

За тебя еще восстану

И другую смерть найду!

О пощади! – Зачем волшебство ласк и слов,

Зачем сей взгляд, зачем сей вздох глубокий,

Зачем скользит небережно покров

С плеч белых и с груди высокой?

О пощади! Я гибну без того,

Я замираю, я немею

При легком шорохе прихода твоего;

Я, звуку слов твоих внимая, цепенею…

Но ты вошла – и дрожь любви,

И смерть, и жизнь, и бешенство желанья

Бегут по вспыхнувшей крови,

И разрывается дыханье!

С тобой летят, летят часы,

Язык безмолвствует… одни мечты и грезы,

И мука сладкая, и восхищенья слезы —

И взор впился в твои красы,

Как жадная пчела в листок весенней розы!

Умолкшие холмы, дол, некогда кровавый,

Отдайте мне ваш день, день вековечной славы,

И шум оружия, и сечи, и борьбу!

Мой меч из рук моих упал. Мою судьбу

Попрали сильные. Счастливцы горделивы

Невольным пахарем влекут меня на нивы…

О, ринь меня на бой, ты, опытный в боях,

Ты, голосом своим рождающий в полках

Погибели врагов предчувственные клики,

Вождь гомерический, Багратион великий!

Простри мне длань свою, Раевский, мой герой!

Ермолов! я лечу – веди меня, я твой:

О, обреченный быть побед любимым сыном,

Покрой меня, покрой твоих перунов дымом!

Но где вы?.. Слушаю… Нет отзыва! С полей

Умчался брани дым, не слышен стук мечей,

И я, питомец ваш, склонясь главой у плуга,

Завидую костям соратника иль друга.

Я не поэт, я – партизан, казак.

Я иногда бывал на Пинде, но наскоком,

И беззаботно, кое-как,

Раскидывал перед Кастальским током

Мой независимый бивак.

Нет, не наезднику пристало

Петь, в креслах развалясь, лень, негу и покой.

Пусть грянет Русь военною грозой —

Я в этой песни запевало!

       Я помню – глубоко,

       Глубоко мой взор,

Как луч, проникал и рощи, и бор

И степь обнимал широко, широко…

       Но, зоркие очи,

       Потухли и вы —

Я выглядел вас на деву любви,

Я выплакал вас в бессонные ночи!