Читать книгу Цианид по-турецки (сборник) - Александр Рыбалка, Ольга Бэйс, Павел Амнуэль - Страница 3

– Конечно, Николь, я вовсе не стремлюсь развеять созданный вами миф о добром и хорошем боссе и при всем желании не смогу придумать неотложной работы на завтра, – очень тихо произнес Генри, продолжая испытывать на прочность свое вращающееся кресло. – Но…

– Неужели есть какие-то «но»? – прикинулась изумленной я, отставив в сторону чашку с недопитым кофе и чуть не выплеснув ее содержимое на клавиатуру.

– О Николь, не волнуйтесь так, просто я помню о ваших способностях притягивать эээ… всякие события.

– Вы намекаете на убийство, произошедшее на свадьбе моей подруги? Вы всерьез полагаете, что если бы меня там не было… – я выскочила из-за стола и принялась пантерой расхаживать по кабинету. – Никогда бы не думала, что вы суеверны, Генри.

– Как говаривал старик Конфуций, не стоит искать черную кошку в темной комнате, особенно если… – Генри сделал паузу, явно предлагая мне закончить фразу.

– Особенно если ее там нет! – как загипнотизированная, выпалила я.

– Особенно если… вы суеверны!

Смехотерапия Генри действует безотказно, и я, немного успокоившись, вернулась за свой рабочий стол, плотно примыкавший торцом к столу Генри.

– Я всего лишь имел в виду, что вашим выходам в свет неизменно сопутствуют какие-нибудь происшествия, вспомните хотя бы свой последний день рождения.

– О, там я познакомилась с Максимилианом Нуаром.

– Я не об этом. Полагаю, вы имеете в виду того молодого адвоката, который до сих пор вам иногда звонит?

– И который пригласил меня на костюмированный бал по случаю еврейского праздника Пурим! Я даже не подозревала, что он еврей.

– Максимилиан Нуар?

– Максимилиан объяснил, что его мать еврейка, а у евреев национальность передается с молоком матери.

– Надеюсь, для вас не имеет значения, что он еврей?

– Конечно, Генри, это не имеет значения, но, как бы это поточнее выразиться, играет роль. Мне интересны народные обычаи. Максимилиан говорит, что это праздник, который согласно традиции еврейские богачи устраивают для бедных. Хлеб и зрелища в одном флаконе.

– Так ваш Максимилиан из богатой семьи? – заговорщецки спросил Генри и даже перестал вращать кресло, за что я мысленно поблагодарила его.

– По его словам, он адвокат в четвертом поколении, по отцовской линии, разумеется, а его мать унаследовала долю в каком-то торговом доме. Но вы же меня знаете, Генри. Для меня все это не имеет никакого значения.

– Ну да, мерой всему человек. К тому же я глубоко убежден, что бедных адвокатов не бывает.

– Я знаю ваше отношение к адвокатам и дантистам.

– К дантистам я как раз отношусь очень даже хорошо, – в подтверждение своих слов Генри поклацал зубами.

– А я и не говорила, что вы к ним плохо относитесь… – улыбнулась я, довольная собой. – Так я вас покину завтра часов в пять?

Генри тяжело вздохнул и завертел головой.

– Но вы же не любите праздники! – выложил он последний аргумент.

– Иногда приходится делать и то, что не любишь! – обезоружила его я.

– Только не забудьте прихватить свой мобильник и, если что, звоните, – сдался наконец мой босс.

– Прекратите, Генри.

– А, кстати, у вас есть костюм? Кем вы будете?

– Когда я училась в колледже, я год посещала занятия в театральной студии. Мы ставили спектакль по «Диалогам» Платона…

– Вы играли Ксантиппу? – прервал меня Генри.

– Вы считаете, что это самая подходящая для меня роль?

– Разумеется, Николь! Разве там упоминаются еще какие-нибудь женщины? – иногда даже мне трудно понять, когда Генри шутит, а когда говорит серьезно.

– Какие-нибудь, может, и упоминаются, но я действительно играла Ксантиппу! Вы довольны?

– Так вы будете изображать Ксантиппу?

– Нет, я буду изображать женщину из Древней Греции. Невозможно играть роль Ксантиппы без Сократа.

– Ну да. Кто бы о ней помнил, если бы она не побивала Сократа скалкой.

– Это хорошая идея, Генри. В руках я буду держать скалку, как скипетр.

– Символ власти над Сократом, ее главный аргумент в спорах с ним.

– Но ведь других аргументов у нее просто не могло быть.

– Кстати, все время забываю вас спросить, Николь. У Платона есть диалог, который называется «Федон». Этот Федон случайно не ваш предок?

– Конечно, это мой дедушка. Вы не считаете, что я на него похожа? О, простите, Генри! – я прикусила язык, вечно я забываю, что Генри ничего не видит.

– Ничего, Николь, не обращайте внимания.

У меня никак не получается контролировать себя. Мои оговорки случаются не реже раза в неделю, и я тут же принимаюсь извиняться. Но думаю, что совершенно напрасно. Тем самым я лишний раз напоминаю Генри о его изъяне. Но происходит это совершенно автоматически, я не успеваю подумать, как извинения слетают с моих уст.

Генри переключился на клавиатуру. Давно миновали времена, когда он диктовал мне программы. Мы приобрели специальную клавиатуру с азбукой Брайля, и Генри уже барабанит по клавишам не хуже профессиональной машинистки. За какие-то полчаса он запомнил расположение всех клавиш. Теперь он нуждается в моей помощи лишь при отладке программ.

Я уставилась на экран компьютера. Разноцветные геометрические фигуры исполняли дикий танец, призванный по замыслу режиссера-постановщика уберечь экран от происков злых духов. Но на самом деле я уже перевоплотилась в Ксантиппу и мысленно путешествовала по просторам Древней Греции в поисках своего Сократа.