Читать книгу Карс на краю - Александр Сергеев - Страница 4

Одинокая птица пролетала над Карсом вдоль Барьера, в невообразимой вышине царапая его крылом. Но даже она и на йоту не была ближе к вершине холодной белой стены. Лес на горизонте совсем почернел, а на вершинах гор, казалось, даже виднелись отблески заходящего солнца. Карс подумал, всегда ли у Барьера так тихо – или просто до сих пор он сам оглушал себя?

Мыть миску было лень. Завтра всё равно надо идти к ручью, а ради такого события, как окончание Пути, можно себе позволить и отдохнуть. К тому же в запасе целая жизнь, зачем спешить? Карс улёгся прямо на землю, оставив миску рядом с жаровней. На белой матовой почве они были видны особенно чётко. В уставшей голове кружились мысли, не давая заснуть. Впервые после того, как Карс ступил на Путь, он остался с ними один на один, впервые он не был ничем занят.

Он знал, что будет дальше, но не мог себе представить, каково это, провести остаток жизни здесь. В полудрёме он попытался вспомнить, а было ли вообще когда-нибудь по-другому. Ведь когда-то он точно был ребёнком, у него должны были быть родители, они точно были, иначе бы он ни за что не стал сказителем. В школу сказителей почётные горожане отдают третьего мальчика, родившегося в семье, это дань традиции и Божественному Дереку, которого все сказители до глубокой старости и восславляют.

Карс отлично помнил свои первые дни в школе, когда ему рассказали, что сказители никогда не путешествуют и не заводят семей – всё, чем они занимаются, это вечные «поиски» историй о вечной святости Дерека среди пыльных рукописей библиотеки. Карсу тогда стало ужасно одиноко и скучно от того, что его судьба уже решена за него – и совсем без его участия. Карс помнил и в чём заключались поиски – через много декинфов, давно закончив школу, каждую ночь он, прочитав какую-нибудь книгу, садился и полностью переписывал её, кое где вставляя самые запомнившиеся имена – вот так сегодня выглядит история мира людей.

Но ведь было что-то и до этого. Были же в его жизни какие-то счастливые, беззаботные времена, к которым он иногда невольно возвращался в памяти, сидя в своей комнате под крышей и допивая третью, предрассветную, бутылку красного кислого вина. Все это было. Но почему-то именно сейчас оно куда-то исчезло, как бельмо на глазу закрыло от его внутреннего взора эту память белое мутное пятно. Карс попытался дотянуться до него и разогнать, но провалился в сон.

Перед Барьером горели костры. Как звёзды, упавшие в молоко, они тянулись вокруг, насколько хватало глаз. Вокруг костров сидели люди, грязные, усталые. Кто-то лениво шевелил палкой дрова, кто-то ел простую походную еду, кто-то дремал. Огромная армия бессмысленности, вставшая лагерем на пороге вечности. Карсу показалось, что здесь собрались люди со всех концов света и, возможно, даже из разных времён, настолько необычными были у многих одежда и предметы, которые они держали в руках.

Карс медленно сделал шаг вперёд – и в тот же миг шорох раздался от каждого костра. Все эти люди, занятые делом и отдыхающие, бодрые и умирающие, повернули головы и безразлично уставились на Карса. Повсюду, на тысячах лиц ярко горели белые, как сметана, глаза. Липкий страх сжал горло, Карс затравленно оглянулся назад, где должны были виднеться степные холмы, но везде горизонт был бел и чист. Бежать, бежать подальше от этого проклятого места! Зачем он вообще пришёл сюда? Когда успел настолько сильно поверить в старые сказки? Он вернётся к людям, он скажет им, что произошла большая ошибка, что даже легенды иногда врут, а изгонять кого-то просто так нельзя! Карс бросился бежать.

Он вздрогнул и проснулся. Пока он спал, рядом с ним на землю опустился клок белого тумана, и теперь таял, как и наваждение решимости. Никуда он не пойдёт. Ни тесные улочки Сорат-а-Кетана, ни Фалисские неприступные стены, ни луга, ни леса не ждут его назад. По крайней мере не таким, каким он ушёл. Да он и сам больше не чувствует себя там дома. Путь всегда ведёт только в один конец.