Читать книгу Сокрытое в листве - Александр Сергеевич Долгирев - Страница 5

В двадцатой квартире многое переменилось за то время, пока Дмитрий общался с гражданином Кауфманом. На кухне больше не было рабочего Петрова, отправившегося, скорее всего, на смену. Зато здесь собрались все представители власти, которых Белкин успел повидать за это утро. Он увидел и грузную фигуру криминалиста Пиотровского, и задумчивое лицо Володи Хворостина, и отрешенного Егорычева. Здесь были даже двое милиционеров, стоявших на страже двадцатой квартиры. Стоял, обливаясь отчего-то потом, и милиционер Степанов, первым увидевший тело Осипенко. Не хватало только самого Дмитрия и Виктора Павловича, который сейчас шел следом за своим молодым коллегой.

Однако были на кухне и новые лица. Одно из них Белкин узнал – это был начальник МУРа Леонид Давидович Вуль. Товарищ начальник был хмур и сосредоточен. Он явно чего-то ждал. Или кого-то. Дмитрий немного оцепенел, увидев высокое начальство, но Стрельников легко подтолкнул его в спину. Виктор Павлович сохранял, казалось, полную невозмутимость.

Вторым же новоприбывшим был высокий темноволосый человек в форменной гимнастерке. Он стоял спиной к Белкину, поэтому Дмитрий не видел его петлицы. Темноволосый услышал их шаги и резко развернулся. На красных петлицах были две «шпалы». «Вот и тяжелая артиллерия подтянулась» – с долей разочарования подумал Белкин. Темноволосый был из ОГПУ, а это значило, что то самое начальство, которое запретило милиционерам приближаться к рабочему столу Осипенко, теперь бралось за дело само. В общем-то, это было ожидаемо.

Темноволосый спросил:

– Теперь все?

Дмитрию потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что вопрос обращен не к нему. Стрельников ответил из-за спины:

– Да, товарищ Владимиров.

Виктор Павлович выскользнул из-за спины Дмитрия и устроился на облюбованном им еще во время опросов табурете. Белкин остался стоять в дверях. Товарищ начальник продолжал с молчаливой сосредоточенностью буравить взглядом немного грязноватое окно, а вот Владимиров убрал какую-то бумагу в нагрудный карман, обвел взглядом собравшихся милиционеров и заговорил:

– Доброе утро, товарищи. Я оперативный уполномоченный Владимиров. В первую очередь благодарю всех вас за быструю и качественную реакцию на убийство товарища Осипенко. Однако это убийство – дело политической важности, поэтому заниматься его расследованием далее будет Политическое управление. Будет сформирована особая группа, которая в кратчайшие сроки найдет и придаст преступника правосудию.

Таким образом, из ведения МУРа это дело изымается. Но это не значит, что мне, как старшему следователю этой группы не будет нужна ваша помощь. Сегодня вечером я жду от каждого из вас письменные отчеты о проделанной по этому делу работе. От того момента, как вы были вызваны на место убийства и до этой самой минуты.

И еще, товарищи, о том, что вы увидели в квартире покойного, как и о прочих обстоятельствах этого дела не распространяйтесь даже коллегам. Это очень важно.

Сказав это, Владимиров поочередно заглянул в глаза всем присутствующим, но его слова и без того все поняли правильно. После этого он обернулся к Степанову и двум милиционерам, которые явно чувствовали себя не в своей тарелке:

– Вас, товарищи, прошу принести свои отчеты на Петровку, 38 и передать через дежурного «для товарища Владимирова». Товарищ начальник, предупредите дежурного.

Вуль кивнул, не произнеся ни слова. Владимиров продолжил:

– Отчеты должны быть готовы сегодня к вечеру – это обязательно. Отложите все дела и обязанности, если потребуется. Все, товарищи, можете возвращаться к работе.

Милиционеры заспешили к выходу так, что Белкин едва успел уступить им дорогу. Дмитрий с трудом сдержал неприязненное выражение – кухня была слишком тесной для них всех. Впрочем, теперь, в ней стало на три человека меньше. Владимиров вновь заговорил:

– Так, товарищи, кто из вас прибыл на место преступления первым?

– Я, товарищ Владимиров.

Откликнулся Хворостин.

– Вы читали бумаги покойного?

Володя бросил взгляд на спину начальника и ответил:

– Сделал все, как велел товарищ Вуль – провел лишь поверхностный осмотр, не подходил к рабочему столу убитого. Я нашел лишь партбилет и паспорт, но они были в одежде убитого, а также наградную бумагу, но она тоже была на видном месте.

Владимиров кивнул:

– Хорошо. С вами я хочу поговорить отдельно. Жду так же письменный отчет.

Пришла очередь специалистов:

– Товарищи, вы закончили свои изыскания?

Ответы Егорычева и Пиотровского отличались. Нестор Адрианович только начал, а вот прибывший раньше дактилоскопист уже закончил.

– В таком случае, товарищ Егорычев, жду от вас отчет и очень рассчитываю, что к вечеру уже будут определенные результаты. А вас, товарищ Пиотровский, прошу вернуться к работе. Теперь вы поступаете под мое руководство и входите в следственную группу.

После ухода Пиотровского и Егорычева в кухне стало еще просторнее. Очередь, наконец, дошла до Белкина и Стрельникова.

– Вы тоже не трогали документы убитого?

Услышав утвердительные ответы, Владимиров удовлетворенно кивнул.

– Хорошо. Тогда жду от вас отчеты и… не бойтесь отступить от сухой формулы: «был там-то – делал то-то». Свободно делитесь соображениями и идеями. Сами знаете – первый, кто был на месте, увидел больше всех. Работать следственная группа будет на Петровке, так что обращайтесь даже если что-то придет в голову уже после сдачи отчета. То же самое касается и вас, товарищ Хворостин.

Самое главное, товарищи – вы не сняты с этого расследования. Я понимаю, что у вас и так много работы, поэтому постараюсь не дергать вас лишний раз, но если мне понадобится ваша помощь, вы незамедлительно должны ее оказать. Надеюсь на вас. Вопросы?

Вопросы оказались лишь у Виктора Павловича:

– Позвольте, товарищ Владимиров. Мы понимаем, что важные дела шума не любят, и это не исключение, но позволено ли нам будет узнать хотя бы, кем был товарищ Осипенко, раз его гибель стала делом политической важности? Дело ведь не в праздном любопытстве – вы сказали, что следственной группе может потребоваться наша помощь, но слепой зрячему помочь не может.

Владимиров задумался на некоторое время, а после этого произнес:

– Пожалуй, в ваших словах есть доля истины. Я не могу сказать вам о делах товарища Осипенко, скажу лишь, что он заведовал определенными научными изысканиями в области перспективного вооружения. Это все, чем я могу пока что с вами поделиться.

– А большего и не нужно, товарищ Владимиров.

Виктор Павлович произнес эти слова с вежливой улыбкой, на которую Владимиров ответил кивком.

– Еще вопросы?

Но больше вопросов не было, а если и были, то их предпочли не задавать. И с товарищем Осипенко, и со столь большой заинтересованностью ОГПУ поисками его убийцы все было понятно. Только с самим убийцей не было понятно ничего. В разуме Белкина закрутилась с новой силой мысль о необычной гильзе – необычное оружие и перспективные вооружения – казалось, что это были ягоды одного поля. Впрочем, в мире много странного оружия. Так или иначе, теперь это было не дело Белкина.

Дмитрий отвлекся от своих размышлений – Владимиров оставил Хворостина, остался в квартире и Вуль, а вот Стрельникову и Белкину на Тверской больше делать было нечего. Теперь они тряслись в грузовике, направляясь к родному ведомству. Впереди был рабочий день.

– Вот бы с них за переработку стрясти!

Виктор Павлович дал волю чувствам после того, как в очередной раз широко зевнул. Дмитрий понимал коллегу и даже испытывал некоторую досаду от того, что их раннее пробуждение, по сути, оказалось бесполезным и бессмысленным.

– Думаете, все дело в его работе?

Виктор Павлович сразу понял, о чем идет речь, и наклонился ближе к Белкину:

– Думаю, что теперь это не моя забота, голубчик. Пускай товарищи из Политического разбираются и с пулей, и с гильзой, и со связями Осипенко.

– Неужели вам совсем неинтересно?

– Совсем. После слов «перспективные вооружения» мне стало невыносимо скучно. Я даже благодарен этому Владимирову за то, что он их произнес. Да и признаться честно, Митя, за время знакомства с товарищем Осипенко я как-то не смог проникнуться к нему особой симпатией, поэтому я даже рад тому, что теперь он будет чужой головной болью.