Читать книгу Кызым-Кызым - Александр Шакиров - Страница 5

Если отмотать время на пару лет назад, тогда я жил в другом районе – в самом центре города, где единственным, что могло раздражать, были туристы, ежедневно штурмующие церковь неподалеку от моего дома.

Кстати, именно тогда я впервые решил уйти из журналистики. Одно время грезил, что займусь организацией концертов – сам петь не умею, так привезу хороших артистов, приучу публику к качественной музыке, да еще и заработаю. В результате я подписался с одной местной компанией, став их промоутером. Как выяснилось позже – ни денег, ни качественной музыки ждать не следовало.

Меня подрядили на работу во вполне себе приличный ресторан – каждую пятницу туда собирались приглашать звезд (на что, разумеется, требовался солидный бюджет), а в остальные дни решили проводить вечера караоке. За бешеные деньги купили звуковую аппаратуру и огромный экран, пригласили звукорежиссера. Меня же руководству ресторана представили как продюсера, который «непременно повлияет на продвижение культуры и подберет нужную музыку этому городу». По факту же мне приходилось следить, чтобы ни звукарь, ни вокалистки, которых наняли подпевать гостям, петь не умеющим, не напивались и не сваливали раньше времени. И чтобы девочек никто не увез с собой. Даже если девочки были не против. А девочки были не против.

В девять вечера экран, на который транслировались тексты песен и видеоклипы, по нажатию одной клавиши выдвигался со второго этажа, закрывая огромное панорамное окно, а значит, и вид на набережную. В зале становилось темно и шумно: в дело вступали певички, которые, по прикидке моего босса Кости, должны вызвать у гостей мгновенное желание спеть вместе – каждую песню, само собой, нужно было оплатить. Желание такое у гостей, пришедших поесть и отдохнуть, появлялось редко, потому девочки действовали наверняка и ходили по залу с каталогами песен, уговаривая публику спеть.

Как только стартовала «караоке-вечеринка», количество зрителей в зале уменьшалось раза в два. Примерно во столько же упала прибыль всего ресторана, которому нужно было отбивать деньги, потраченные на оборудование, а также оплачивать работу разросшегося штата.

С последним у ресторана возникли проблемы. Если быть точнее, управляющая заведением Гульнара не всегда считала нужным платить нам. Тут я узнал главную особенность здешней бизнес-модели: для гостей – все, свои потерпят.

Позже выяснилось: мой босс Костя водил давнюю дружбу с Гульнарой и в конце концов уговорил ее попробовать изменить формат ресторана, имевшего высокий ценник и спрос у сильных города сего. В итоге заведение превратилось в сельский клуб, однако «сельчанам» он был не по карману, «дворянство» же теперь обходило заведение стороной.

Короче, Костя башлял из своих, но не рассчитывался перед нами полностью, и долги по зарплате росли. Гульнара же не только не давала денег, но и была недовольна нашей работой.

– Андрей, Гульнара мне жалуется, что она тебе советует, говорит, как надо, а ты за ней не записываешь, – как-то раз заявил мне Костя.

– Дорогой, я имел честь общаться с ней дважды, – ответил я. – Первый раз она подошла ко мне в сраку пьяная и попросила сфоткать ее с подругами. А во второй – налетела, тоже бухая, и стала матом орать на меня и звукаря, что не можем уловить настроение публики и музыка у нас говно. Извини, я не все ее слова услышал. Но в следующий раз обязательно законспектирую.

Говорить о привозе мало-мальски знаменитого артиста из-за нехватки денег не приходилось – после двух или трех выступлений забытых всеми персонажей, на которых, естественно, никто не пришел, от идеи со звездами отказались, потому караоке стало греметь в той забегаловке и по пятницам.

Честно, меня всегда удивляло, что ресторан и раньше у кого-то мог пользоваться популярностью. У входа несколько больших корзин с пластмассовыми фруктами, зал, увитый зеленью – тоже ненастоящей. А теперь еще и огромный экран, который по вечерам лишал заведение главного его козыря – вида на реку. Барышни, устраивающиеся в ресторан хостес ради знакомства с богатым кавалером и превращения в его содержанку, ненавязчиво придавали заведению антураж борделя.

Я сразу вспомнил про одну такую девочку, работавшую в ресторане хостес, и вернулся к компьютеру, чтобы написать. Когда закончил, перечитал:

Рядом с парочкой за соседним столом делала селфи Диана. Еще недавно ютившаяся в студенческой общаге, теперь она ежедневно выкладывала фото из дорогих заведений – непременно с кальяном и бокалом вина. Далее шли снимки отражения в зеркале, а следом – в машине.

За превращением простушки из глухого городка в светскую львицу уездного пошиба наблюдали однокурсники, забытые одноклассники и прочие юноши, оставившие попытки добиться ее расположения. Диана была общительна, отзывчива, не ленилась работать, причем во вред учебе, и часть денег отсылала маме. Три месяца назад она устроилась на работу хостес в дорогой ресторан. Каждый рабочий день она провожала хорошо одетых и хорошо пахнущих мужчин за столики, в итоге ответив на ухаживания одного из них. Через неделю она уволилась, чем очень расстроила повара Гурама, подбивавшего клинья к пышногрудой блондинке и не жалевшего на девицу недолитого гостям вина и недоложенного шашлыка.

Теперь Диану саму провожают до столика такие же, как она, охотницы за счастьем. Какова цена этого счастья, не знают ни подписчики Дианы, ни новоявленные охотницы. По правде, не знает и сама Диана. Конечно, фотографий со сценами ревности ее ухажера, в квартире которого Диана живет, она не выкладывает. И прямую трансляцию с места обнаружения в своей (то есть его) постели другой дамы Диана тоже не вела. Как ничего не сообщила она, когда в слезах вернулась в общагу. Но цветы, подаренные в знак примирения, и саму себя Диана, конечно, сфотографировала, предварительно завернувшись в штору, чтобы не было видно убранства общажной комнаты, и опубликовала.

Теперь он пригласил Диану на ужин в ресторан, но не заехал, как обещал, – дела. Она добиралась сюда на автобусе, но вышла заранее: еще одну остановку прошла пешком, потом свернула за угол и вошла в ресторан со стороны парковки.

Диана села за столик (уже забронирован) и первым делом сделала фото, наложила фильтр и выложила в сеть, обязательно обозначив свое месторасположение: подружки увидят, что фото сделано в дорогом ресторане, и снова начнут завистливо прыскать ядом. Да и внимание других ухажеров можно привлечь – мужчины давно выбирают себе дам по геотегу. Здесь так принято знакомиться: отмечать какой-нибудь дорогой кабак, хоть даже сидишь и красишь ногти разведенным лаком дома. Такой индикатор готовности к особенным отношениям.

Мой город живет примерно по такому же принципу – сначала довольствуется малым, но затем привыкает к хорошей жизни и готов на все, чтобы сохранить достаток.

Я нажал на сохранение и закрыл ноутбук. Удивительно, как некоторые люди любят кормить себя воспоминаниями. А еще надеяться до последнего.

Вот и я тогда, два года назад, не успокоился и продолжил работать в сфере развлечений, променяв ресторан на клуб. Устроился на такую же должность. И в первую свою смену понял, что совершил ошибку. Все, что скрывалось в ресторане, в клубе не только процветало, но и приветствовалось. Нет, дело не в приват-кабинетах или товарищах, любящих близко рассматривать свое отражение в стеклянных столиках (я думал, что мода на шмыгалово закончилась десять лет назад, но, похоже, она все это время шла из Москвы сюда).

Помню, что один из кабинетов регулярно арендовал господин, приводивший с собой толпу – люди почти всегда были разные. Потом я узнал, что этот псих снимал девчонок, приглашал своих бизнес-партнеров и предлагал всем сыграть в игру. Каждому мужчине давалась возможность отыметь любую понравившуюся девочку, но без презерватива. При этом у одной из проституток, по словам психа, была какая-то инфекция, но у кого именно, он якобы не знал. Однако его пьяных дружков (поиграть в игру предлагалось только когда все были в подпитии или упороты) это не останавливало; псих предлагал им подумать, кто из девчонок, как он говорил, вичевая, после подходил к каждой, смотрел в глаза, а в итоге показывал пальцем на одну из них и засасывал ее в губы. Это удивительным образом служило командой к действию для остальных. Потом псих доставал какие-то картонные полоски и заставлял мужиков писать в рюмки – чтобы пройти экспресс-тест на инфекции. Конечно, никакого экспресс-теста не существовало, но мужички почему-то на это велись. Псих же утверждал: раз полоски ни у кого не чернели, то все были здоровы и он угадал с вичевой.

Как рассказали мне тогдашние мои коллеги, псих нанимал проституток у своих знакомых, гарантировавших, что девочки чистые. О том, что бизнес-партнеры, которых он таким образом пытался крепче привязать к себе, могут быть носителями инфекций, псих не думал. Уже после увольнения я узнал, что этот кретин заразился ВИЧ во время одной из оргий в кабинете.

Последней каплей для меня стал концерт одной известной рэп-группы, которую я привез в клуб. Единственное, что я запомнил из того вечера, так это как девушке на танцполе стало плохо и охранники выносили ее на улицу, как лестницу – держа за четыре конечности, раздвинув ноги (она еще и в юбке была, идиоты!). Вышли, положили девочку на асфальт и зашли обратно. Я тогда дико напился и решил завязывать с местными богемными вечеринками.