Читать книгу Вторая Ведогонь. Книга первая. Сокровенное тело - Александр Шевцов (Андреев) - Страница 15

Не думаю, что есть психологический словарь, в котором можно найти статью о возмущении. Психофизиологическая психология не в силах осмыслить это явление на своем языке, то есть через условно-рефлекторную деятельность. Между тем вряд ли психология может стать полноценной наукой, если не поймет того, что правит человеческой жизнью.

Можно сказать и иначе: возмущение составляет изряднейшую часть нашей жизни. Возмущаться так же существенно, как думать, чувствовать, хотеть, помнить. Как пел когда-то Окуджава: наша жизнь то пальба, то гульба. Или в другой песенке: из чего же, из чего же, из чего же сделаны наши девчонки? Так вот наша жизнь сделана или состоит из нескольких внутренних действий, которые чередуются, заполняя собой наше внутренне пространство, то есть сознание.

При этом, надо признать, нам свойственно весьма неверно оценивать эти действия. К примеру, я непроизвольно поставил «думать» на первое место, поскольку разум для меня значим и кажется главным в человеке. Но это лишь предпочтение. А вот если мы посмотрим на подобные вещи статистически, а психология последние десятилетия любит статистику, то окажется, что львиную долю времени мы заняты не тем, что составляет разделы учебников психологии. Мне думается, что не менее девяти десятых времени бодрствования мы поглощены переживаниями. Возмущение вполне может быть вторым по объему состоянием нашего сознания. Хотя некоторые стойкие чувства могут соперничать с ним. Думание же посещает нас лишь краткими вспышками.

Последнее объясняется тем, что разум наш чрезвычайно хорош и быстр, а задачи, которые мы ставим перед собой по жизни, слишком легки. Мы просто не перегружаем его. Причем очень сильно не перегружаем. Соответственно, думать взрослому человеку, чья жизнь налажена, просто не о чем, а впустую разум работать не умеет.

Однако свято место пустым не бывает, и сознание, как только хозяин уходит, тут же заполняется переживаниями. Переживания – это, условно говоря, повторные проживания той же самой жизни, что у вас была, но была не слишком удачной. Благодаря ему мы находим лучшие решения жизненных задач и делаем себя совершенней. Но кто это делает, кто этот Я? Тот, кто плохо решал жизненные задачи до этого. А это всё тот же разум.

Следовательно, как только разум обнаруживает, что ему нечем заняться, он переключается на самосовершенствование. Самосовершенствование это условное: разум в действительности не меняет при этом свою природу. Он дотачивает те орудия, с помощью которых обеспечивает наше выживание. Иначе говоря, это внешнее совершенствование, которое между тем позволяет разуму высвободиться из задач выживания, собрав силу для главного. Если оно придет…

Самое главное в этом то, что переживание, если оно имеет в своей основе некую болезненность, может быть вязким и плохо выпускает из себя разум, когда появляются другие задачи. Поэтому от болезненной зависимости от переживаний надо избавиться. Делается это с помощью все того же кресения. Но вот когда ваши переживания стали чистым самосовершенствованием разума, они очень легко выпускают из себя, хотя бы для того же возмущения. Так что если вы хотите овладеть обузданием, необходимо сделать свои переживания легкими.

Повторю: основная жизнь нашего сознания, а значит и разума, проходит в переживаниях. Переживания – это среда, в которой мы живем и не можем не учитывать. Поэтому любая работа над собой просто должна начинаться с подготовки этой среды, ее освоения и устройства. И это вовсе не такая уж сложная работа, хотя может оказаться вполне трудоемкой.

Суть ее проста: вы наблюдаете за тем, чем обычно заняты, и поднимаете культуру своего самосознавания. А затем, освоившись, отмечаете все случаи, когда с трудом вырывались из переживаний для взаимодействия с жизнью. Во всех этих случаях в переживании обнаружится явная или скрытая болезненность, у которой была вполне определенная причина. Это и есть наш противник. Каждую такую причину стоит найти и устранить. И так до тех пор, пока ваши переживания не станут легкими, превратившись в своего рода гимнастику разума.