Читать книгу Очищающий огонь. Часть 2. Пламя расширяется - Александр Славинский - Страница 6

В республиканском флоте Кобьер Ратан, как член королевской семьи, занял подобающее ему место возле принца Карде, что вызвало недовольство барона Ругонди. Боко и Алехандер были сильными личностями, и между ними сразу возникло противостояние. Советник, имевший раньше безоговорочное влияние на наследника, без которого война с имперской армией вообще не началась бы, ощутил, насколько шатко его положение. Ведь республиканцы Большого мешка и пираты шли в бой, потому что их вёл Фарим Карде, а не какой-то барон. А тут вдруг объявился ещё один принц, и прежнее влияние Алехандера на слабовольного наследника начало таять, а его планы стать императором оказались под угрозой.

Боко имел внешность молодого человека, но душой был старше всех, и мудрее. Он быстро оценил расстановку сил в этом человеческом муравейнике, и ему многое не понравилось. Его поразило, как нагло и с откровенным презрением барон вёл себя по отношению к принцу и буквально помыкал им. Бывший флотоводец видел, насколько Фарим слабохарактерный, и вообще не соответствовал титулу. Но он всё же был наследником с вытекающими отсюда правами и привилегиями. Поэтому Боко постарался восстановить положение кузена в обществе, чем вызвал гнев советника. Но тут Алехандер предпочёл играть по правилам Ратана, понимая, что некоторые грани переступать не стоило.

В республиканской армии Боко увидел признаки разудалой пиратской вольницы, поддерживаемой бароном, что озадачило бывшего капитана. Ему было известно, к чему приводит такое попустительство. Фактически сейчас под командованием принца Карде была не армия, а разношёрстные группы, летевшие в одном направлении.

Основу флота составляли новейшие крейсеры, и Боко понимал, насколько это грозная сила. Но служившие на флагмане солдаты поразили бывшего капитана. Хотя бойцы носили одинаковую форму и летели на новом корабле, но они не были сплочены идеей, за которую согласились бы отдать жизнь. Боко так и не понял, что двигало этими людьми и какие у них цели. У него создалось впечатление – бойцы сопровождали принца Карде к Роне, но вовсе не собирались воевать.

А вот примкнувших к республиканскому флоту пиратов Боко хорошо понимал. Они держались обособленно (что для них характерно), и надеялись на рачу. А почему нет? В подобных обстоятельствах он и сам так поступил бы. Качи привыкли жить разбоем и пополняли трюмы, когда выпадала возможность. А тут, в случае победы, им посулили хороший куш. Разные идеологические и прочие проблемы пиратов не волновали, поскольку они воевали за себя и свой корабль. А всё, что за бортом – чужая территория. Для понимания их мировоззрения нужно было прожить с ними, принять участие в прендах и повоевать с носора.

Если грозила опасность, пираты обычно быстро исчезали на бескрайних просторах Галактики. Для них корабль – вся жизнь, и они весьма дорожили им. После возвращения в Империю их привычки не изменились, и при возникновении серьёзной опасности качи просто драпанут. Сам Боко с таким флотом не отправился бы на пренду, поскольку её перспективы были весьма сомнительны.

Повстанцы кичились тремя победами над имперцами. Но они стали возможны, поскольку государство ещё не предприняло решительных мер. Боко это понимал и несколько раз говорил Фариму, что его так называемая армия – кучка авантюристов и бродяг, которые разбегутся при первой же серьёзной опасности. Но Карде, не вдаваясь в подробности, отмахивался, заявляя что:

– Советник Ругонди опытный человек. Он собрал в армию доблестных воинов, уже одержавших несколько побед над бандитами Амадеи. С их помощью мы сместим Выскочку, и власть в Империи вновь будет у законного наследника.

Боко чувствовал фальшь в таких заявлениях. За свою долгую жизнь он научился смотреть в корень проблемы, и видел, что скрывается под внешней мишурой. Пробыв немного в обществе Фарима, Боко понял: для наследника эта война – кость поперёк горла. Неготовый к власти принц взвалил на свои плечи ношу, которую не в состоянии нести. Через несколько дней пребывания на борту флагмана и откровенных разговоров бывший капитан разобрался, что эту войну Фариму навязали. Сам он был здесь в качестве символа и приманки для пиратов и республиканцев. А барон, прикрываясь фамилией Карде, командовал армией и стремился к собственным целям, пока неизвестным Ратану. Фарим же, далёкий от политики, вообще не задумывался над этим.

Здесь была загадка, ответа на которую Боко пока не находил. Если младшему принцу, как наследнику престола и любящему брату, вроде бы возжелавшему отомстить императрице, эта война не нужна, то почему он здесь? Непонятно также: ради чего старался Алехандер Ругонди? Конечно, цели военной кампании были объявлены, и они казались вполне законными и благородными. Но в армии Карде не наблюдалось ожидаемой атмосферы. Проливалась человеческая кровь, в уничтоженных флотах погибли уже сотни тысяч солдат, но ради чего – неизвестно. Сильные личности всегда боролись за власть. Но ведь любому политику известно, что только избиратели могли признать его право на лидерство. А у Карде не было много сторонников, чтобы рассчитывать на титул императора.

Боко пытался разобраться: какой прок Алехандеру от сражения с государственными войсками? На стороне Амадеи была законная власть, поддержанная большинством населения и настоящая сила. Императрица командовала пятнадцатью звёздными флотами по сто – сто пятьдесят крейсеров в каждом. Исходя из численности судов, принц Карде с бароном, имевшие под своим началом двести тридцать крейсеров, должны были проиграть войну. Но они, тем не менее, наступали и уничтожали имперские корабли. Что-то здесь явно было не так.

Размышляя над этими вопросами, Боко лежал в каюте «Хасикаты», когда неожиданно прозвучал вызов по внутренней связи.

– Слушаю, – произнёс он в переговорник.

– Главнокомандующий армии принц Карде приглашает вас на третью палубу флагмана, – произнёс мужской голос и канал отключился.

Удивившись неожиданному сообщению, Боко вскочил и поспешил к Фариму.

Принц Ратан был сейчас единственной персоной в свите наследника. Поразмышляв на эту тему, Боко догадался, что Алехандер специально отделил подпавшего под его влияние Фарима от остального мира, чтобы никто не смог открыть принцу глаза на истинное положение дел.

Родственник главнокомандующего получил право беспрепятственно перемещаться по флагману. Уже изучив крейсер, Боко на лифте сразу поднялся на нужную палубу. А едва створка открылась, он увидел множество людей. Судя по уставным стрижкам и серо-голубым формам с нашивками высших офицеров, здесь собрались командующие флота.

Пиратские вожаки в разномастных комбинезонах держались обособленно. Боко хорошо знал манеры бывших коллег и видел, насколько качи напряжены. Это у себя на корабле они хозяева, а тут были простыми людьми без каких-либо привилегий. За головы многих из них носора обещали большие суммы, поэтому не доверявшие никому джентльмены удачи с подозрением косились по сторонам в ожидании возможного нападения. А опытный глаз бывшего пирата, знавший, на что смотреть, заметил расстёгнутые кобуры и множество различных видов нетрадиционного оружия, добытого у носора. К тому же ни у кого из качи не было украшений, а это явный признак их готовности к бою.

«Сегодня намечается что-то грандиозное» – догадался Боко, увидев Фарима, шествовавшего по коридору.

Принц Карде был облачён в парадные одежды коричневого цвета, богато украшенные драгоценностями. На его голове красовалась корона наследника. Тонкий золотой обруч с выгравированным гербом старой Империи ярко блестел даже при умеренном освещении. Сопровождавшие принца солдаты также оделись в парадные сине-голубые костюмы с серебряными эполетами. Вслед за главнокомандующим в конференц-зал потянулись офицеры, и в дверях образовался затор.

Боко не знал о предстоящем мероприятии и был в повседневном костюме, состоявшем из облегающего ноги трико и короткого жакета, накинутого поверх белой сорочки тончайшего шёлка. Но в этой одежде он не мог стоять возле наследника. Только за один наряд Карде можно было купить с десяток кораблей среднего класса.

– Как, принц, вы не одеты? Тогда займёте место в зале, – над самым ухом раздался едкий голос Алехандера, сопровождавшего Фарима. Теперь Боко знал, кому обязан неведением относительно предстоящего мероприятия. Он не стал отвечать тайному врагу, словно ничего и не слышал, а поспешил на яхту, решив, что пока офицеры рассядутся, он успеет обернуться.

На этом официальном мероприятии Кобьеру Ратану надлежало показаться возле наследника, чтобы познакомиться с людьми и заявить о себе, как о близкой к трону персоне. К тому же Боко была известна истина: приближённые к лидеру всегда в лучах его величия. А Алехандер стремился оттеснить новоявленного принца от наследника и восстановить над Фаримом прежнюю власть. Но Боко был старше Ругонди и мудрее. Он понимал все эти нюансы, и потому спешил на пристыкованную к флагману «Хасикату».

Боко Тан никому, даже сыновьям, не открыл тайну своего рождения. Ему не хотелось, чтобы дети испытывали какие-то иллюзии по поводу высокого происхождения. К тому же в пиратской жизни это не имело никакого смысла. Когда Боко спрятал «Хасикату» на Пятой, в ней же он оставил и все королевские регалии. В те времена для него это были лишь семейные реликвии, обременявшие его, поскольку их приходилось скрывать. А самому Боко тогда шёл восьмой десяток. Он считал, что уже отжил своё, но судьба распорядилась иначе. И вот теперь все эти атрибуты пригодились.

От отца Кобьеру досталась одежда, которую носили при дворе последнего императора. Ему рассказывали, что приближённые к Кадену особы меняли за день по двадцать костюмов, предусмотренных на любой случай жизни. И всё это проделывалось, чтобы являть совершенство в определённом понимании бытия. Каждая вещь из гардероба представителя высшего общества оценивалась в состояния, столько на ней было нашито драгоценностей, из-за чего, кстати, она весила немало.

Распродав древние наряды, Боко мог бы жить на какой-нибудь планете с истинно королевской роскошью. Но всё это ему было дорого, как реликвия, а в средствах он никогда не нуждался.

Боко вспомнился Арид. Доберись пасынок до королевских нарядов, от них давно ничего не осталось бы. Он всё продал бы, а деньги растратил.

Переодевание заняло гораздо меньше времени, чем дорога. К тому же Боко спешил. Впопыхах принц облачился в строгий чёрный костюм, состоявший из сюртука и обтягивающих брюк. Смесь бархата и драгоценностей смотрелась неотразимо. Довершали наряд усыпанные камнями и золотом сапожки. Разбираясь с многочисленными застёжками, Боко устремился на «Огненную бурю».

Собрание ещё не успело начаться, а Кобьер Ратан уже входил в конференц-зал. Появление нового лица ознаменовалось тишиной. Но Боко понимал, чем она вызвана, поскольку видел, какими жадными глазами провожали его пираты, да и не только они, прицениваясь к возможной стоимости наряда ещё никому не известного принца. А ведь Ратан надел сегодня не самый роскошный из своих костюмов.

На возвышении главнокомандующий Фарим Карде восседал в большом кресле, символизировавшем трон. Слева от него стоял барон Ругонди. Неспешно с царским величием Боко поднялся по лесенке и, прошествовав по сцене, остановился справа от наследника.

Зал был забит людьми. Офицеры сидели в креслах, а пиратские вожаки стояли вдоль стен и в проходах. На то, как понимал Боко, имелись причины: качи просто не хватило мест. Зато в таком положении им легче было обороняться. За свою бурную жизнь, полную всевозможных опасностей, пираты много чего повидали и побывали в таких передрягах, в которых лишь чудом смогли выжить: предательства, яд в воздушных системах, подосланные убийцы, отравленные предметы – всего и не перечислить. Поэтому качи и здесь были готовы защищаться от любых напастей. А под одеждой у каждого имелось множество испробованных временем и неудавшимися покушениями средств выживания. Впрочем, как и у самого принца, прихватившего бластер, пистолет и маску для защиты дыхания. Этот набор был с ним всегда – старая привычка.

С возвышения среди присутствующих Боко увидел знакомые лица вожаков, с кем участвовал в прендах. Среди них стояли два капитана, воевавшие в его маленькой флотилии. А вот Арида отчим не нашёл, хотя тот вполне мог возглавить «Эрадон».

Бывалый пират хорошо изучил коллег, и с разных сторон. Он знал, что и от кого можно ожидать, и потому старый пират удивился, увидев рядом тех, кто в прошлом жестоко враждовал и между кем был кровный долг. Но порой, ради выгодной пренды, вожаки через парламентёров заключали временные перемирия. Ведь у каждого из них были экипажи, которые требовалось кормить.

Хорошо зная, какой народ здесь собрался, Боко сказал бы, что главнокомандующий Ругонди сидел на пороховой бочке, и достаточно малой искры, чтобы та взорвалась. С пиратами какие-либо договоры вообще были сомнительны, разве только кораблям выгорала прибыль, ради которой можно поступиться честью и пойти на риск. Качи – отважные личности, своими умом и хитростью целый век державшие Галактику в напряжении. Только глупец мог надеяться обуздать этих людей. Пираты подчинялись, когда им было выгодно, и мгновенно исчезали, почуяв вероятность поражения.

И вновь Боко задавался вопросами: ради чего затеяна война и кто эти люди, собравшиеся под знамёна наследника Карде? С его точки зрения, все они хотели получить какую-то прибыль. Но ведь солдаты не пираты.

Никто из прежних коллег и врагов не узнали в молодом напыщенном франте Папу Боко. И это несколько ободрило его. Значит, он мог начать в этом обществе новую жизнь без прежних долгов. Но своих обидчиков старый пират не забывал, и никому не собирался прощать. За всё ещё придёт расплата. Но это в будущем.

Алехандер Ругонди буквально пожирал глазами костюм Ратана. Он уже сожалел, что не согласился на предложение Лоура Вулфца – убить новоявленного принца и завладеть его имуществом. Конечно, барон сегодня тоже облачился в богатый, но далеко не такой роскошный, как у Кобьера Ратана, костюм. Он это видел и даже позеленел от зависти.

Принц Карде восторженно приветствовал кузена. А Боко лишь сейчас рассмотрел, что королевский наряд Фарима был сшит из шкур экзотических животных, и выглядел не менее роскошно, чем и у него. Но драгоценностей на костюме наследника было меньше. Это смущало Боко. Он не хотел выставлять себя выше Фарима, поскольку боялся потерять его дружбу. Но не портить же костюм, срезая с него часть драгоценностей, составлявших ансамбль.

– Принц Кер, вы само великолепие. – Фарим сделал родственнику искренний комплимент. – Уже никто не усомнится в вашем происхождении. – Эта фраза хотя и была сказана Кобьеру, но относилась к стоявшему рядом барону.

Ругонди всё слышал, и его лицо передёрнулось от сдерживаемых эмоций. В мечтах он видел себя едва не императором, а этот принц Ратан, появившийся так не вовремя, портил ему планы. Алехандер промолчал, будто всё сказанное наследником к нему не относилось. Но Боко отчётливо видел движения души барона.

– Кобьер, подойдите ко мне, и мы вместе откроем собрание, – предложил Фарим.

– Охотно, Ваше Высочество, – ответил Боко. Это было именно то, чего он и добивался – привлечь к себе внимание.

Наследник поднялся, и два принца, сделав несколько шагов, оказались в центре сцены. Присутствовавшие в зале люди никогда не видели столько драгоценностей сразу, и глаза у многих алчно заблестели. Эта демонстрация богатства должна была показать капитанам – у наследника достаточно средств, чтобы оплачивать войну и отблагодарить участников за участие в боевых действиях.

Боко немного отстал от Фарима. Старый мудрец знал, что выскочек не любят, и потому держался с достоинством, но позади главнокомандующего. Он здесь был ещё никем, его не знали, и потому не следовало вести себя так, будто ты не ровня всем. Люди этого не любят.

Боко подумал, что поступил правильно, надев костюм для прогулки в ненастную погоду. Облачись он в наряд для приёмов, то, находясь позади принца, выглядел бы императором. А этого даже Фарим, с его нежеланием брать на себя обязанности наследника, вряд ли простил бы. У каждого в мире есть своё место, и если кто-то претендовал на него, то это воспринималось как вызов.

– Господа! – торжественным голосом произнёс Карде, когда в зале повисла тишина. – Мы с принцем Ратаном приветствуем вас. Вы приглашены сюда, чтобы подвести итоги кампании и обсудить наши планы…

Выступая перед капитанами, Фарим держался с королевским достоинством. Молодой человек ощущал родственную связь с Ратаном, и она давала ему силы. Когда Кобьер был рядом, принц словно подпитывался его энергией и обретал уверенность.

Главнокомандующий поздравил армию с победами. Накануне были разгромлены ещё два имперских флота, к сожалению, с потерями. В конце своего небольшого выступления Карде выразил надежду, что удача будет сопутствовать им и дальше.

– Ура! – ответил зал.

Подготовленная и с энтузиазмом произнесённая речь принца была тепло воспринята. Боко поразился ораторскому таланту Фарима. Воодушевить людей, будучи внутренне равнодушным к произносимым высоким словам и идеалам, способен не каждый.

Когда восторженные крики умолкли, настроение капитанов несколько остудил барон. Он выступал сразу после Карде и пожурил командиров за недостатки, выявленные им во время инспекционной поездки по звездолётам и за ошибки, совершённые в недавнем бою. В последнем столкновении с имперскими кораблями были уничтожены шесть крейсеров основного флота, и боевой потенциал республиканцев уменьшился.

Своей речью барон хотел показать, что здесь главный он, а не Фарим Карде. Но Алехандер неправильно выбрал время и не рассчитал настроение аудитории. А потому его речь не произвела должного эффекта. Скорее наоборот – подпортила ему имидж. Ругонди пытался играть чужую роль, и оттого выглядел неестественно. Из уст наследника, кого все считали главнокомандующим, те же слова прозвучали бы уместнее.

Барон попытался также надавить на пиратов, не понёсших потери, что для него, по-видимому, было предпочтительнее. Алехандер даже обвинил их в увиливании от боевых действий, тогда как республиканские крейсеры приняли на себя основной удар и потому оказались уничтожены.

– Ты бы сперва выяснил, чьи торпеды подбили имперцев! – раздалось из партера. Эти слова поддержала масса голосов, и зал буквально взорвался негодующими криками и свистом.

Не привыкший к таким выходкам, барон оторопело смотрел на пиратов. Капитаны основного флота обычно спокойно воспринимали его слова и никогда не перечили. А вот Боко не удивился реакции бывших коллег, всегда говоривших то, что думали. Он часто присутствовал на пиратских собраниях и повидал там много чего. Кстати, сейчас качи вели себя пристойно и не запрыгивали на сцену. А бывало, общие встречи оканчивались и массовыми драками.

Боко приблизился к краю помоста и, приложив пальцы ко рту, переливчато просвистел команду «тихо». У пиратов существовал особый язык, выработанный за годы борьбы с носора. Когда порой на звездолётах во время боя отказывало всё оборудование, с помощью таких сигналов экипажу передавались команды, ведь свист слышен гораздо лучше и внятнее, чем любой крик.

В зале мгновенно все смолкли и повернулись к сцене. Взгляды присутствовавших сконцентрировались на принце Ратане. Но Боко не сказал ни слова и отступил к трону. Он сделал то, что хотел, и люди оценили его влияние и выдержку.

Алехандер выждал с минуту и, собравшись с мыслями, продолжил речь. Но теперь он говорил уже в другом ключе. Видимо, до него дошло, что пираты – не послушные офицеры, и не спустят ему беспочвенные наезды.

– Капитаны, – произнёс барон, – мы вступаем в новую фазу войны. Как вы хорошо знаете, народ и руководство планет, поддерживающие Фарима Карде, находятся в Большом мешке. К настоящему моменту наш флот приблизился к условной линии разделения группировок – Космическому коридору. По другую его сторону находятся миры, чьи правительства и население поддерживают Выскочку Амадею. К сожалению, их больше.

Капитаны, вы должны понимать, что основные сражения ещё впереди. Но, я надеюсь, грядущие битвы не окажутся столь кровавыми.

Из достоверных источников мне известно, что весть о доблестных подвигах флота Карде облетела все миры. Наши сторонники открыто ликуют. На всех планетах организованы фейерверки в честь победы. Люди в нетерпении ожидают, когда мы свергнем Амадею, и Империя опять заживёт, как в старые добрые времена, когда государство возглавляла семья императоров Карде.

– Ура! – раздалось из зала. Но Боко со сцены заметил, что кричали лишь капитаны республиканского флота, и то без энтузиазма. А пираты безмолвствовали. Они не праздновали Алехандера. Боко пока не знал, почему джентльмены удачи были откровенно равнодушны к барону, хотя именно он приглашал их принять участие в походе на Рону.

– Верные принцу Карде люди уже ведут активную пропаганду в имперском флоте, – продолжил Алехандер. – Ожидается, что командиры их боевых кораблей присоединятся к нам…

Это заявление покоробило Боко, хотя он и понимал, зачем это было сказано. Во-первых, Кобьер сам ненавидел предателей, которые отвернутся и от тебя, если увидят выгоду с другой стороны. Папа Боко любил честную игру. А, во-вторых, он чувствовал – эти слова заведомо фальшивы, потому что принципы построения профессиональной армии отличаются от гражданских кампаний. В имперских вооружённых силах служат солдаты, которые пришли серьёзно работать, а не совершать набеги в поисках добычи. Там дисциплина и стиль жизни совсем иные.

Но пираты не уловили лжи в словах барона, восприняв эту новость согласно собственным представлениям. А как отнеслись к подобному заявлению капитаны флота, Боко не знал, поскольку ещё не был с ними знаком. Но слова Алехандера заставляли задуматься.

– Друзья, мы с принцем Фаримом разработали стратегию предстоящей боевой кампании, – продолжал Ругонди. – Уверен, она приведёт нас к победе…

Боко бросил взгляд на наследника. Фарим сидел с безучастным лицом и отсутствующим взором. Всё это ему было неинтересно.

«Значит, Алехандер снова блефовал, выдавая собственные планы за якобы одобренные принцем» – понял Боко.

– Капитаны, мы поведём наступление не на каждую планету, – вещал барон, – а будем сражаться с имперскими флотами, уничтожая их поодиночке. Они наши главные враги. Как вы уже видели, данная стратегия довольно успешна…

Далее Алехандер описал маршрут продвижения республиканцев и обозначил цели каждому подразделению. Основную роль в грядущих сражениях барон отводил флоту, а пираты должны были находиться на флангах и не давать имперцам атаковать с тыла. Он также сообщил, что грузовозы с вооружением и провиантом скоро прибудут. Армада продолжит боевой поход сразу после заполнения трюмов. Барон велел пиратам подготовить списки со всем необходимым.

Алехандер говорил так долго, что Боко устал стоять. А завершил выступление барон такими словами:

– Друзья, когда мы захватим Рону, Империя снова будет единой. А это и есть конечная цель нашей боевой операции, по окончании которой все задействованные в ней лица получат достойную награду. Поверьте, власть бывает весьма щедра к своим слугам.

Такому плану качи выразили горячую поддержку и даже поаплодировали, восхваляя наследника. По личному опыту Боко знал, что любой пират согласится на пренду, в которой, не подставляя свои шеи (либо корабли, что одно и то же), можно получить хороший куш.

Речь барона завершилась в совсем ином ключе, чем началась, и теперь он стал вдохновителем масс. Капитаны принялись обсуждать предложенный план кампании, а пираты уже загибали пальцы, прикидывая, сколько запросить оружия. Ведь им нужно было как-то жить и после захвата Роны.

Боко тоже одобрил план барона, правда, за некоторыми исключениями. В стратегии Алехандера имелось одно слабое звено – потеряв четыре флота, имперцы должны осознать, в чём была их ошибка. В генштабе профессиональной армии сидели отнюдь не дураки. Офицеры понимали: чтобы не проиграть, нужно постоянно менять тактику и методы ведения боевых действий. А барон надеялся на глупость врага, и полагал, что тот и дальше будет пытаться остановить его небольшими военными подразделениями.

Закончилось собрание одобряющим гулом голосов. Капитаны приняли изложенный бароном план. Выступавших уже не предвиделось, и люди зашевелились, собираясь расходиться.

Но именно в этот момент на Боко накатило вдохновение, либо он испытал божественное озарение. Словно кто в спину подталкивал его выступить. Может, сработала привычка из прошлой жизни, поскольку обычно перед прендой он завершал собрания капитанов.

Боко особым образом свистнул, что на пиратском языке означало – слушай меня. Инстинктивно подчинившись тревожному сигналу, вожаки мигом обернулись.

– Качи! – обратился Боко к пиратам, словно держал речь перед началом пренды. – Многие из вас видят меня впервые. Представлюсь – принц Кобьер Ратан. Я хочу сказать вам несколько слов.

Он сделал паузу и всмотрелся в лица пиратов. Его острый глаз заметил, что те заинтригованы и ожидали продолжения речи. А вместе с ними на загадочного принца уставились и остальные капитаны. Сперва богатый костюм, затем свист и в довершение родной жаргон – каждый из вожаков сейчас размышлял: кем был этот юнец, так называемый принц, знакомый с их миром и так уверенно говоривший с ними?

«Погодите, то ли ещё будет» – усмехнулся Боко. Он остался доволен произведённым впечатлением, и не стал затягивать паузу:

– Качи, собрание имело целью оповестить вас о дальнейших планах принца Карде. Думаю, вы понимаете: это не какой-то там налёт на кыжов, тейсов, либо ещё каких носора. Я клоню к тому, что не следует надеяться на скорую рачу. Вы объединились для пренды, поэтому дисциплина должна поддерживаться по клятве.

Боко обвёл зал взглядом. Бывшие коллеги внимательно смотрели на него, и старый пират видел – люди понимали: перед ними не дорвавшийся до власти юнец, а вожак, знавший, о чём говорит. Иначе его сразу освистали бы. А ещё, упомянув о клятве и не услышав, что она принята, Боко выяснил – обязательная часть пиратского боевого ритуала даже не обсуждалась. Но без этого не могло быть и речи о единстве кораблей в предстоящих сражениях, а, соответственно, и надежды на успех.

Качи хотели воспользоваться незнанием бароном пиратских законов. Они намеревались заполнить трюмы оружием и продовольствием, и при удобном случае раствориться на космических просторах, ведь их ничто не связывало. А соблюдать верность каким-то грязеходам, кому они не давали клятвы, джентльмены не собирались. Для них главное – быть честными по отношению к коллегам, поскольку от этого могли зависеть их жизни.

– Качи! – продолжил Боко. – У нас всех общая цель. Никогда раньше она не была столь важна, поскольку от достижения её зависит наше будущее. Думаю, вы понимаете: сейчас меняется эпоха.

Качи, вспомните: совершая налёты на носора, каждый чувствовал, что это благое дело, ведущее к победе людей и спасению Империи. Все знали: есть где-то наша вотчина, пусть и попранная агрессорами, но родная. И рано или поздно качи вернутся домой.

И вот мы уже здесь. Но это ещё не конец битвы, и нам ещё предстоит сражаться с такими же, как и мы сами – людьми, а не с носора. Качи, именно сейчас решаются такие глобальные вопросы, как, например, будущее человечества и Империи. Каким станет наше государство, которое мы вроде как обрели заново – зависит от каждого. Если одолеем врага, то, я уверен, люди счастливо заживут на безопасных планетах и смогут завести семьи. Качи! Если мы едины, то непобедимы! Вы отлично это знаете.

Вожаки молча слушали молодого принца, говорившего с мудростью старца, но понятным им языком. Кто он? Чего хочет? Каждый задавал себе эти вопросы. Где был до этого принц Кобьер, если понимал, о чём сейчас мысли каждого пирата? Но говорил Ратан правильные слова, и потому капитаны слушали его.

Боко перевёл дух. Волнение первых минут улеглось, он почувствовал себя уверенней и продолжил:

– Качи, теперь о главном. Мы вторгаемся в недружественные миры. Давайте сейчас договоримся: никто не должен и близко подлетать к населённым планетам, и уж тем более грабить их. Не сомневаюсь: некоторые горячие парни уже чешут руки в предвкушении поживы. Но давайте вот о чём подумаем. Если мы займёмся мародёрством, то тем самым озлобим людей против законного наследника принца Карде. И тогда никакой рачи нам не видать. Эта пренда имеет иную цель.

– Что же мы получим с такого рейда? – сиплым голосом спросил один из пиратов. Боко посмотрел на него и усмехнулся. Как же хорошо он знал этих людей и их нравы.

– Стальной кулак, ты всегда думаешь карманом, а не головой. (В зале раздались смешки) Насколько мне известно, это часто тебя подводило.

– Откуда? – прозвучал вопрос из зала. Естественно, вожаки желали знать, с какого принц корабля, поскольку не бывает пирата без судна. Но Боко не обращал внимания на выкрики и продолжил:

– Качи, после нашей победы вы получите такое вознаграждение, что о былых прендах забудете вспоминать. Я прав, принц?

Боко обернулся к Фариму.

– Да, – кивнул наследник, внимательно слушавший родственника. Он знал историю кузена и теперь убеждался, что тот не врал.

– Итак, качи, это закон! – воскликнул Боко, широким жестом распростёрши руки над залом. – Наш флот воюет с армией Империи, но не с её населением. Тогда люди будут к нам благосклонны, и мы победим. Я повторяю: никто не приближается к планетам. Нарушивший закон будет наказан и лишён своей доли при дележе рачи.

Пираты немного пороптали, и даже было несколько выкриков о несправедливости, но основная масса вожаков осталась спокойна.

– А ещё, качи, подумайте о будущем, – вновь заговорил Боко. – Вы хотите снова вернуться на просторы Галактики и ходить в пренды на носора? Полагаю, тех, кто этого желал, здесь нет. Но вы прилетели в Империю, а значит, мечтали о другом. После захвата столичной Роны история не закончится, и вам уже сейчас нужно думать о завтрашнем дне. Я вам гарантирую – здесь у вас есть будущее. Надеюсь, меня все услышали?

Боко ожидал реакции вожаков. Но те пока лишь перетирали между собой. Зато открыто не роптали.

– Качи, никто вас сюда насильно не тащил, – сказал Боко. – Вы сами решили лететь к Роне с республиканским флотом и пока не дали клятву чести, то свободны делать что угодно. Вас никто не держит. Но если вы хотите получить награду, то должны воевать в команде.

Зал наполнился гулом, но открыто никто не выступал. Боко чувствовал, что пираты понимали необходимость выдвинутых требований.

– Когда капитаны собираются в пренду, – вновь раздался властный голос принца, – то для совместных действий держат постоянно включённым канал связи. Сейчас наступил именно тот самый ответственный момент. Мы будем сражаться с профессиональной армией, ничем не уступающей нам, кроме, быть может, нового оружия. Поэтому, качи, потрудитесь усадить по второму связисту для постоянной связи с флагманом, команды которого надлежит выполнять, как и в пренде.

Гул показал Боко, что вожаки не в восторге от его предложения. Но он хорошо знал пиратские законы. Качи привыкли чувствовать себя вольными птицами, и воевать, как вздумается, а в случае опасности удрать.

Но совсем иное дело, когда ты подвязался на пренду в команде, где каждый зависит от остальных, и обязан, рискуя жизнью и кораблём, выручать товарищей. И всё же принца не освистали, и никто открыто не возражал. А значит – это предложение имело смысл, и качи по достоинству оценили его. Обычно перед началом пренды вожаки всегда обсуждали подобные вопросы и вырабатывали правила. Поэтому для них ничего необычного не было в том, о чём говорил Боко. А вот барон, не знавший пиратских законов, никогда не поднимал их и, даже не осознавая, оставлял ненадёжным союзникам возможность для манёвра и бегства.

Но принц Ратан заговорил с вожаками на их языке и, озвучив принятые у них правила, объединил пиратские крейсеры в настоящий флот, когда все они становились частью целого и уже не могли беспрепятственно драпануть с поля боя.

– А клятву кому давать? Тебе, что ли? – донёсся голос из зала. Боко напрягся и вспомнил капитана, с кем раньше встречался и даже воевал.

– Зачем же мне, Дрино? Здесь командует принц Карде. Ему и давайте. А, кроме того, в пренде чести, как вы отлично знаете, вожаки клянутся друг другу. Я считаю, что сейчас именно тот случай.

Пираты вновь загалдели, но их настрой был положительным. Они согласились с доводами принца, ведь каждый хотел получить обещанную награду. Обычно планы намечаемой пренды обсуждали на общих собраниях. Если экипаж был не против, то капитаны встречались и прорабатывали детали. Но сейчас принц ставил вопрос о дальнейшем участии судна в военной операции. Отказ от клятвы означал, что корабль должен удалиться. А тогда вожаку предстояло объяснять команде, чем будет кормить людей.

В последний раз окинув взглядом зал, Боко отвернулся и подошёл к Фариму. Он заявил о себе как о личности, которая знает, о чём говорит, и среди капитанов о нём теперь распространится хорошее мнение. А остальное уже зависело от них.

– Клянёмся, качи, вместе воевать до победы… – гул голосов наполнил помещение. Вожаки хорошо знали клятву, и никто из них в этот момент не мог промолчать, поскольку соседи внимательно следили друг за другом. Было множество уловок, на которые шли пираты, когда хотели избежать ответственности. Например, если капитан не проронил ни слова во время произнесения клятвы, то тем снимал с себя все обязательства.

Боко на сцене тоже произносил хорошо знакомые обеты, и это видели все пираты. Качи понимали истинный смысл происходящего, но они уже были повязаны. Своим предложением принц Ратан объединил их корабли в армию. Клятва чести связывала пиратов крепче всех иных договорённостей, поскольку её нарушение было позором для судна. Людей из таких экипажей не уважали, их не брали в дело и не помогали им в случае беды. Они становились изгоями. Это было сурово, но того требовала их честь.

Имелось в пиратской среде и ещё одно правило: тот, кто руководил собранием и призывал к клятве, становился вожаком до конца пренды. Обычно это был один из капитанов, придумавших налёт. Он же затем и командовал. А поскольку принц Карде не знал слов клятвы, и не произносил её, то Кобьер Ратан по закону качи становился главнокомандующим пиратским флотом до завершения войны.

Барон хотя и не знал этих правил, но чувствовал, что произошло нечто важное. А ещё он ощущал, как власть потихоньку ускользала от него, и кусал губы. Алехандер уже оценил, насколько принц Кобьер опасный соперник, и испугался, что его планы могут рухнуть. Ругонди и Ратан встретились взглядами, и их немая дуэль сказала обоим гораздо больше, чем сотня слов: между ними мир невозможен.

– Твои речи мудры, – похвалил наследник кузена, даже не догадываясь, что сейчас произошло. Сам Фарим никогда не выступил бы с подобной речью, поскольку не знал обычаев пиратов. Да и барон Ругонди не имел представления о законах союзников, а потому проиграл.

– Благодарю, Ваше Высочество, – кивнул Боко, довольный собой.

Наследник даже не догадывался, что сейчас новоявленный родственник весьма ловким способом лишил республиканскую армию половины кораблей. Теперь под прямым управлением принца Кобьера Ратана был огромный флот из ста сорока пиратских крейсеров, капитаны которых присягнули ему лично. Ещё никогда Папа Боко не командовал таким огромным соединением, но понимал, что теперь принц Ратан самая могущественная фигура в Галактике, способная одолеть любого врага. Ни одна армия носора не могла сейчас устоять перед его флотом. Но Боко не спешил менять положение вещей – ещё не пришло время.