Читать книгу Перстень с трезубцем - Александр Теущаков - Страница 5

Граф Ласло, пройдя по берегу озера, обогнул замок с южной стороны и направился к скалам. Едва заметная тропинка привела его в узкую расселину в горах, местами заросшую деревьями, называемую в этих краях «Соляным ущельем». Идти было неудобно. Валявшиеся камни и глыбы, заставляли двигаться с осторожностью, перепрыгивая с одного валуна на другой, один неверный шаг и нога могла попасть в расщелину.

Небольшой ручей, заросший мелкими кустарниками, протекал по дну расселины и устремлялся к озеру. Ущелье расширилось. Вскоре опасное место, где периодически случались камнепады, сменилось на ровные, заросшие травой и кустарниками полянки.

Чудно распорядилась природа, если с левой стороны пологий склон ущелья зарос елями, ольхой, ясенем, вперемешку с кустарниками, то правая сторона была скалистой. Лишь на одном участке кусты орешника и черешни закрывали густой стеной узкий проход в скале.

Михал раздвинул ветви и проник вглубь, открывшейся его взору пещеры. Взяв со стены факел, поджег его и направился по дорожке, уложенной булыжником. Шел, не пригибаясь, полусферический свод позволял человеку с его ростом, без труда идти по замысловатым лабиринтам таинственной пещеры. Непосвященный человек, попавший внутрь горы, рискует остаться там навеки. Вода веками создавала проходы, которые переплетаясь между собой, образовали сеть дорожек и ходов. Но граф сотни раз бывал в пещере и в уме, отсчитывая шаги, мог по памяти с закрытыми глазами, двигаться по главным лабиринтам.

Заколыхалось пламя факела, потянуло сильным сквозняком, и Ласло оказался на площадке, где проход раздваивался. Он выбрал правый и осторожно, обходя плиты на земле, подошел к стене. Запустив руку за каменный выступ, он нащупал железное кольцо и с силой повернул вправо. От стены отделилась кованая решетка и, поскрипывая, опустилась на пол. Михал, осторожно ступая на железные прутья, прошел по решетке. Уперевшись рукой, сдвинул в сторону небольшой щит, замаскированный под каменную стену, и прошел в маленькое помещение. Он вставил факел в специальное гнездо и принялся вращать деревянное колесо, наматывая цепь на ось. Решетка поднялась и заняла место в стене.

Не проделай Михал всех этих действий, лежать бы ему сейчас на дне глубокого колодца среди останков людей, попавших ранее по неосторожности в пещеру. Сколько их там, граф не знал, но когда ему приходилось открывать люк, то при свете огня он различал на дне, едва заметные очертания скелетов. Наступая на плиты, человек моментально срывался вниз и люк при помощи механизма снова закрывался.

Тайным проходом в пещере пятнадцать лет назад он с мадьярскими воинами уводил людей в каньон. Не этим, а другим, что располагался рядом. Никто из спасшихся от турок людей не знал о существования второго тайного хода. Желания, просто так ходить по лабиринтам у людей не возникало, некоторые знали по слухам, что подобное путешествие может закончиться трагедией.

Сменив факел, Михал снова продолжил путь. Его шаги гулким эхом отдавались под сводами, даже отчетливо прослушивался звук падающих в воду капель. Впереди показалось углубление в форме водоема. С потолка и стен свисали причудливого вида сталактиты. Просачивающаяся вода веками, стекая с потолка и стен пещеры, образовала известковый налет.

Граф обошел подземную чашу, наполненную водой, и скрылся в следующем проходе. За многослойными толщами каменистых пород, за сложными, замысловатыми переходами, находились соляные копи.

Род Ласло уходил корнями в глубину веков. Там, где заканчиваются Трансильванские Альпы, и начинается долина, на реке Дунай есть узкое место, называемое «Железными воротами». С крепости Голубац, построенной королем Зигмундом, начали свой путь на север отпрыски знатного рода. Два века назад предки Ласло, перебравшись в горные местности Южных Карпат, получили разрешение от короля Венгрии Лайоша I, добывать соль, платя исправно в казну королевства налог и ренту за землю, на которой располагались рудники. Железные ворота на Дунае и горное озеро в Трансильванских горах разделяло около восьмидесяти верст, где и разместился замок Железная рука.

В XIII веке владения государства были обширными, наряду с мадьярами жили саксы, славяне, половцы, печенеги. В 1366 году румыны были исключены из собраний управления Трансильванией из-за расхождений точек зрения в религии. Крепла Венгрия, а с ней и Трансильвания.

Шло время… Менялись государи, но два рудника продолжали работать. Недалеко от замка Железная рука расположились деревни и шахтерский городок Хэди, в которых вот уже два века жили рабочие со своими семьями. Владения Ласло расширялись, народ постепенно прибывал. Не зря в свое время граф Жомбор пытался наложить руку на замок и его земли. Немалый доход приносила в казну графа Ласло добыча соли, отправляемая затем в близлежащие государства и страны. Рядом с соляной горой расположился небольшой завод по переработке рассола, добываемого из глубин пещеры, там же проводилось выпаривание соли, которую складывали в амбары, а затем перевозили в городок.

После того, как королева Изабелла выхлопотала Ласло Михалу прощение от султана, граф восстановил добычу соли и укрепил рудники. В казну королевства потекли немалые суммы золотых. Богатый род графов Ласло на территории Трансильвании, некогда пришедший в упадок из-за набегов турок и междоусобиц магнатов, постепенно возрождался.

В соляные копи имелся еще один вход, он располагался со стороны скальной расселины, которую люди прозвали горой «Барса», издали, по своей форме она напоминает крадущегося вверх хищника.

В глубине горы Барса находится «Адская пещера». В давние времена из недр земли поднимались длинные языки пламени, пещеру и два ведущих к ней прохода окутывал едкий дым. Потому и названо было это место адским. Теперь сатанинский дух успокоился и не изрыгал больше огонь.

Существует еще одна легенда, дающая объяснения выбросу пламени из недр земли. Дракон, прилетевший много веков назад на землю, угодил в каменную ловушку. Пытаясь выбраться, он тревожил горы своим движением и изрыгал пламя, но окаменев, так и остался в подземных недрах навеки.

Михал, не доходя двухсот шагов до выхода из пещеры, услышал знакомое поскуливание собаки. Он свернул в отдельное помещение, откуда навстречу ему вышел крепкий мужчина, одетый в старую овчинную шубу и высокую, изогнутую на конце шапку. Он с поклоном обратился к графу:

– Доброго здравия господин Михал.

– И тебе того же Ба́лаж. Ну, как Фекете, заждался меня?

Мужчина провел графа в другое помещение, где за мощной решеткой их буковых палок располагалась просторная клетка. Пес давно учуял знакомый запах и нетерпеливо поскуливал и как только Михал открыл дверцу – лохматый Фекете подскочил и, положив обе лапы на плечи хозяина, лизнул в лицо.

– Соскучился мой хороший, – Михал трепал его по бокам и, взбивая на холке шерсть, приговаривал, – не балует тебя Балаж прогулками. – Пес, опустившись на мощные лапы, терся лбом о ногу графа, при этом послушно опускал голову, как бы жалуясь на долгое отсутствие хозяина.

– Я покормил его и выгулял, мы недавно вернулись.

– Порез на лапе заживает?

– Как на собаке, – усмехнулся Балаж.

В соседней клетке находились два таких же обученных пса, отнесшиеся к появлению Михала настороженно и молчаливо. Граф кинул куски мяса в клетку и, посмотрев пристально на псов, задумался: «Отличные собаки, выносливые, послушные. Балаж молодец, хорошо с ними занимается. К сожалению, до уровня Фекете, они не дотягивают, придется их на охрану крепости пустить».

Многие годы ушли на выведение данной породы. История поколений собак перед появлением Фекете на свет, уходит в глубину веков. Несколько тысячелетий назад, когда римские легионы вторглись в Азию и возвращались в Европу, за ними шли Тибетские псы. Невероятно больших размеров собаки прекрасно выдерживали походы и перемену климата, но сохранить их в первозданном виде могли только люди, усердно занимающиеся продолжением рода псов. Этими людьми были монахи из обители святого Бернара де Ментон, расположенной в Альпах. Граф Ласло Лайош и дядя Ото привезли из обители щенков, когда Михал был еще маленьким. По масти, среди псов были черные, и с белые с подпалинами, дополняя окрас большими коричневыми пятнами. Чтобы добиться такого, как Фекете, пришлось годами выводить собак и изучить много пометов, а затем вырастить такую помесь, которая не уступала бы другим псам, содержавшимся в замке графа Ласло.

Балаж числился главным умельцем в выращивании и выведении породы и строго натаскивал Фекете на людей, одетых в турецкую одежду. Пес бросался на человека только по команде и что самое интересное, он не лаял. Удивительная собака имела такую выдержку, что при двухдневном голодании, не прикасалась к ароматному куску мяса, положенному перед ее мордой. Иногда за Фекете приходил Борат, друг Ласло и забирал его, затем приводил пса на место и отдавал в руки Балажа.

Михал на прощание потрепал собаку по боку и направился вглубь пещеры, где содержат пленных, в основном турок. Закованных в кандалы, их выводят на рудники, где с утра до вечера они добывают соль.

Граф Михал хранит эту тайну, так как политическая сторона вопроса в Трансильвании не позволяет богатым людям держать в неволе воинов османской империи. Пленные надежно охраняются и содержатся в отдельном отсеке пещеры. Посредине расположен глубокий колодец, наполненный водой. Естественный свет в помещение не проникает, только установленные факелы, да коптилки, тускло освещают дощатые настилы, на которых спят подневольные. Когда провинившийся пленник был неугоден дворянину, его сбрасывали в глубины «ада», туда же отправляли и покойников. Но в основном такая участь постигала турецких невольников или отъявленных разбойников, на чьем счету не одна загубленная, человеческая жизнь.

Несколько дней назад поступила новая партия пленных, и Михал заинтересовался одним из захваченных в плен турок. Это был ага-офицер, служивший до пленения в подразделении кавалеристов-сипахи, его захватили повстанцы, скрывающиеся в горах и так как у Ласло была договоренность с ними, некоторых пленников насильно доставляли в соляные копи. Когда Ласло Михал узнал, что Герей-ага направлялся в замок Черный коршун, у него возник свой интерес к турецкому офицеру.

Ненавистная крепость Черный коршун и ее обитатели не давали Михалу покоя, причиной этого недовольства служила непонятная история. Вот уже несколько лет он пытался отыскать свою невесту Этель, пропавшую безвести. Свадьба, которую граф ожидал с трепетом в сердце, должна была состояться в конце лета. Последний раз невесту видели у озера, когда она пошла купаться, и до сего времени о ней не слышно ничего.

После безуспешных поисков молодой баронессы, многие в замке смирились, ведь женщину могли взять в плен османские воины, и теперь она находится где-нибудь в турецкой неволе. Михал долго разыскивал ее, опрашивая всех подряд, но она как в воду канула, никто не мог сказать, кто и зачем похитил мадьярку. Граф ни на минуту не оставлял надежду, что когда-нибудь найдет свою невесту.

Лишь один человек рассказал графу Ласло о пропавшей баронессе, предполагая, что речь идет именно о ней. Это был странствующий священник, пришедший из города Дьюлафехервар. Их разговор с Михалом для всех остался тайной, из которого граф Ласло узнал, что следы похищенной невесты необходимо искать в крепости Черный коршун. Родственник монаха жил и работал в замке и поделился с ним тайной о мадьярской пленнице.

История, рассказанная странствующим монахом, взбудоражила ум Михала. Если верить ему, то Этель была все-таки в замке Черный коршун. По описанию, она как раз походила на невесту графа и что важно, сообщал монах, женщина была из знатного рода и хорошо воспитана. Держали ее турки в главной башне. Рабочим и слугам, сновавшимся во дворе, иногда удавалось видеть красивую госпожу, она приоткрывала витражное окно и смотрела в сторону гор. Однажды она попыталась заговорить с людьми, находящимися во внутреннем дворе, но стражники закрыли окно и она долгое время не появлялась. Перед тем, как венгерская госпожа совсем исчезла из замка, она предприняла еще одну попытку пообщаться с кем-нибудь их слуг. Выкинув какой-то сверток, успела сказать исключительно три слова: «Найдите графа Ласло». В завернутой тряпице оказалось ожерелье из жемчуга. Старший повар, готовивший на огне во дворе пищу, опасаясь, что турки могут убить кого-нибудь из слуг, передал сверток начальнику стражи. Комендант крепости Хаджи-бей, «отблагодарил» повара двумя ударами плети, за то, что он ослушался господина и посмел обратить внимание на мадьярскую госпожу. Больше о ней ничего не было известно, видимо турки увезли ее из крепости.

Чтобы иметь достоверные сведения, Михал решил послать в замок своего человека – Керима. Он служил раньше в османских войсках, но попав в плен, со временем принял христианскую веру, распространяемую в Венгрии в свое время Лютером и Кальвином. Керима, хорошо знающего родной язык, можно было использовать, как бежавшего из плена воина. На это и рассчитывал граф.

Горение одного факела продолжается четверть часа, в руках Ласло догорал уже второй. Наконец Михалу удалось добраться до одного из рудников, он подозвал начальника стражи и приказал привести к нему турецкого агу.

Через некоторое время пленного вывели на свежий воздух и впустили в небольшое каменное строение, находящееся вне стен замка, где его дожидался граф.

Герей-ага постоянно жмурился от яркого света и пытался прикрыть глаза правой рукой, но сопровождающие охранники при каждой попытке поднять ее, били по скованному запястью. Левая же рука, прокушенная собакой, продолжала висеть плетью вдоль тела.

Михал пригладил свои усы и, сняв шапку, жестом указал турку подойти ближе. Он покорно поклонился, хотя в глазах вспыхнуло недовольство. Граф, заметив недобрые огоньки в его взгляде, с усмешкой обратился к пленнику:

– Сколько времени ты находишься здесь?

– Восемь суток.

Герей-ага направил свой взор на кувшин, стоявший на столе, и сглотнул слюну. Ласло догадался о его желании и, наполнив ковш вином, пододвинул к турку. Звеня цепями, он с жадностью выпил и, утерев губы рукой, поблагодарил графа:

– Да, ниспошлет тебе Аллах здоровья и богатства.

Граф не сомневался, что перед ним настоящий турок, ибо только они при разговоре могли панибратствовать с незнакомыми людьми.

– Хочешь есть? – спросил его Михал. Пленный кивнул. Граф наказал стоявшему поодаль воину в красно-синей одежде, и он вышел наружу.

– Итак, некогда достопочтенный Герей-ага, каким ветром занесло тебя в наш край? Мне сообщили, что ты один остался в живых из всего отряда. Что заставило тебя с малочисленным воинством свернуть с большака и углубиться в наши леса? Неужели ты не боялся, что можешь попасть в руки разбойников или тех же гайдуков – мадьяр.

Ага, внимательно слушал и, глянув на граф, учтиво обратился:

– Позволь узнать твое имя, господин.

– Граф Ласло Михал.

– Мы не могли раньше с тобой встречаться, по-моему, я где-то уже слышал твой голос?

– Ты ошибся Герей-ага, в Венгрии и Трансильванском княжестве очень много мужчин с похожими голосами. Так жду ответа на мои вопросы.

– Я направлялся в замок Черный коршун, мне необходимо было встретиться с одним человеком.

– С кем и за какой надобностью?

– Господин Ласло, – турок пытался увильнуть от прямого ответа, – я знаю, что между нашими почтенными покровителями существует договоренность: ваши магнаты и дворянство признали великого султана сюзереном, мне было бы интересно узнать, почему меня держат здесь закованным в кандалы?

– Ты не учтив со мной. Отвечай, когда тебя спрашивают или ты хочешь, чтобы я напомнил тебе, в какой шкуре ты сейчас находишься, – нахмурился Ласло, – хотя? Пожалуй, я отвечу на твой вопрос – это ты вероломно пришел на мою землю, а не я, и тебе подобный, убил мою матушку, когда мне было одиннадцать лет. И не ваши ли воины вырезают под корень венгров и угоняют в рабство наших жен и дочерей, не ваши ли турецкие начальники набирают себе в войско наших маленьких сыновей и превращают их в послушных воинов-янычар?! Или тебе объяснить, что такое потерять любимую женщину, с которой я был обручен с раннего детства! Ты – турецкий пес, стоишь предо мною в кандалах и пытаешься объяснить, что Сулейман от чистого сердца подписал мирное соглашение с паршивыми собаками, лижущими его руки.

Герей-ага, увидев, как гневно засверкали глаза венгерского графа, отступил на два шага и низко поклонился в пояс.

– Прости меня господин, я не хотел тебя обидеть. Не я принимаю высочайшие решения, я ведь подневольный человек и только исполняю приказы.

– Зачем ты направлялся в Черный коршун? Не вздумай обманывать меня, иначе я прикажу содрать с тебя кожу живьем.

– Граф Ласло, – Герей-ага сильно понизил голос и почти шепотом произнес, – я вез срочное донесение, но мадьярский разбойник отнял его у меня.

– Это ты так называешь народного героя – Вашара Андора?!

– Пусть будет по – твоему, мой господин, я полностью с тобой согласен… Он не договорил, в помещение вошла смуглолицая девушка с плетеной корзинкой и, поклонившись, на валашском языке спросила разрешение у графа, выложить еду на стол. Михал кивнул и, откинувшись на спинку деревянного стула, продолжил разговор:

– У этой валашской девушки турки убили родителей прямо на ее глазах, а жениха посадили на кол, но перед этим, отрезали язык, уши и нос. Теперь же, по – вашему мирному договору, мы, соседствующие народы – венгры и валахи, должны признать, что османские войска несут нам мир на кровавых копьях.

Турок приложил правую руку к сердцу и слегка качнул головой, боясь, что граф разгневается еще больше.

Девушка, поклонившись Михалу, вышла за дверь.

– Господин Ласло, может, ты знаешь? Со мной была моя наложница со служанкой. Что с ними, они живы?

– Их отправили на северо-запад в Темешвар. Если тебе дорога жизнь, ты расскажешь мне все: кто и зачем отправил тебя из Золотого шатра в Черный коршун и обещаю, что ты встретишься со своей женщиной. Будешь молчать – тебя ждет мучительная и долгая смерть на рудниках.

– Ты знаешь, откуда я держал путь?!

– Конечно! И мне ведомо, что ты не пошел главной дорогой, а направился через «Перевал смерти».

– Видно тебе сказали об этом разбой… – Он запнулся и тут же поправился, – люди, взявшие меня в плен.

– Не важно, кто сказал мне об этом.

– Господин Ласло, если я сообщу кое-что важное для тебя, ты даруешь мне жизнь, отпустишь? У меня на родине остались дети. У тебя есть дети?

– Теперь, когда ты стоишь на пороге смерти, ты вспомнил о своих детях, а когда ты убивал наших младенцев и детей, ты думал, какое горе несешь нашему народу?! Сколько османская империя убила, замучила и угнала в рабство?!

– Аллах свидетель, я не убивал маленьких детей, я – воин.

Герей-ага, стоя на ногах, безуспешно пытался отломить правой рукой кусок от краюхи хлеба. Михал помог ему и пригласил сесть за стол.

– Что у тебя с рукой?

– Злобный пес набросился на меня.

– Интересно, почему Вашар оставил тебя в живых и продал мне? Он ненавидит турок и готов мстить вам за порабощение нашего народа. Ты чем-то откупился от него?

– Мне пришлось выложить ему свою тайну.

– Так ты мне предлагаешь то, что уже известно другому? Хитрить со мной вздумал, собака?!

Герей-ага цеплялся за каждую мелочь, которая помогла бы ему освободиться из плена, он вспомнил, как комендант крепости Черный коршун Хаджи-бей рассказывал ему о вражде графов Ласло и Жомбор. О некогда плененной графине Ребеке и о том, что ей вот уже третий раз удается от него бежать.

– Нет-нет, господин Ласло, я не обманываю тебя, Вашару я сказал не все, а только часть своей тайны.

– Выкладывай все, что тебе известно.

– Ты отпустишь меня?

– Поглядим.

– Несколько лет назад, когда я собирался возвращаться в Стамбул из крепости Черный коршун, мой командир Хаджи-бей снарядил отряд воинов для моего сопровождения. Среди нескольких повозок отличалась одна, богаче остальных, напоминавшая золотую карету. Вместо крыши, на карете была натянута кожа. В ней находилась в одиночестве мадьярская госпожа.

После этих слов, Михал внимательнее прислушался к турку.

– Я должен был доставить ее в Дубравицу, – продолжал пленник, – на вид ей, лет двадцать пять. Молодая женщина была из знатного рода, и Хаджи-бей имел свой интерес, решив выторговать ее у отца мадьярки.

Михал привстал с кресла и, расширив глаза, спросил:

– Ты помнишь, как ее звали?

– Йо. Это была дочь барона Йо Чонгор.

– Как, как ты сказал?!! – не веря услышанному, граф схватил Герей-агу за руку. Он поморщился от боли, правая рука от удара палкой Вашара, все еще болела.

– Да – да, ты не ослышался – эту женщину звали Этель.

– Этель!!! Господи, неужели это она? Что с ней? Ты увез ее в Дубравицу?!

– Нет, господин, Трансильванские дороги не безопасны. Не успели мы проехать и половину пути до крепости, как на нас в лесу напали вооруженные разбойники. Моим воинам пришлось жарко. Когда шел бой, я слышал ругательства на разных языках, там были мадьяры, валахи и еще – Аллах их разбери. Некоторые нападавшие были одеты в цыганскую одежду. Часть обоза пришлось бросить и прорываться. Хорошо, что Дубравица была недалеко, я послал гонца, чтобы нам в помощь направили отряд.

– А госпожа, что с ней стало?

– Этель захватили разбойники и увезли с собой.

– Ты хотя бы кого-нибудь из них запомнил?

– Запомнил, – лукаво заулыбался Герей-ага, понимая, что зацепил Ласло своим рассказом, – ты думаешь, я не вижу, как горят твои глаза.

– Не томи басурман, не – то я снесу тебе голову. Кого ты видел среди напавших на вас?

– Женщину! Внешне она походила на валашку, лицо ее закрывал платок. Она как смерч носилась между нами и так хорошо владела саблей, что двое моих нукеров пали под ее ударами. Мне показалось, что эта женщина имела в шайке большое уважение.

– Почему ты так решил?

– Все выполняли ее приказы и к тому же, подумал я, простолюдинка не станет прятать свое лицо под повязкой, выходит, она боялась, что ее узнают. Но для меня перестало быть тайной, когда во время сражения платок соскользнул с ее лица.

– Ты узнал ее?! Как ее имя?

– Ты отпустишь меня?!

– Ее имя, – грозно прорычал Ласло и стал вынимать саблю из ножен.

– Графиня Жомбор.

– Что?! Ты не ошибся, ведь прошло столько лет. Почему ты считаешь, что это была она?

– Я узнал ее, когда платок слетел с ее лица. Графиню и ее отца нам с Хаджи-беем удалось в 1527 году схватить в их же замке, но ей повезло, Ребека бежала. И вот, несколько дней назад, когда было нападение на наш отряд… – Герей-ага прищурился, – в общем, существует еще одно доказательство, подтверждающее, что разбойница была именно Жомбор Ребека.

– Что за доказательство?

– Я выпустил вслед графине стрелу, которая впилась ей в правое плечо. Она так и ускакала на коне, не вытащив ее. Несколько дней назад, – Герей-ага хитро прищурил глаза, – перед тем как Вашар уничтожил моих воинов…

– Ну-ну, продолжай, не томи душу! – поторапливал его граф.

– Когда мы прошли через «Перевал смерти», встретили отряд воинов-дербенджи и решили вместе отдохнуть, вот тогда я увидел взятую ими в плен женщину. Узнав, что за птица попала в их сети, я не задумываясь, предложил выменять графиню на доброго коня. Они с радостью согласились. После того, как воины отдали мне женщину, наши пути разошлись, а я решил не отправлять Ребеку с обозом в Стамбул, уж слишком дорогая была птичка. Это ее люди спустя три года отбили у меня Йо Этель, а восемь дней назад, под пытками я заставил ее признаться, кто она на самом деле. У графини не было выхода, она созналась, тем более я сорвал с ее плеча одежду и убедился, что там остался шрам от наконечника стрелы.

– Вот как! Это, пожалуй, интересно! Где сейчас графиня Жомбор?

– Спроси у Вашара, ему лучше знать, где она. Гайдук оглушил меня ударом перстня, после чего я оказался в плену.

– Подними свой колпак.

Герей-ага приподнял головной убор, надвинутый на брови, и взору Михала предстал шрам в форме трезубца, вокруг которого образовалась покрасневшая опухоль.

– Это он тебя приголубил?

– Да, собака! Ух, попадется он мне, – строжился ага.

– Хорошо, я при встрече передам Вашару, что ты вновь хочешь с ним увидеться.

– Нет – нет!! – испуганно воскликнул Герей-ага, – это я так, со злости на него. Граф, когда же ты отпустишь меня?

– Как только найду графиню Жомбор.

– А вдруг ее убьют.

– Тогда ты будешь моим вечным пленником.

– А если я тебе еще что-нибудь интересное расскажу, ты отпустишь меня?

– Что, про запас берег? Говори же!

– А отпустишь?

– Если это поможет в розыске баронессы Йо, то я отпущу тебя.

– Так вот, когда Этель пыталась через слуг послать весточку на свободу, ее закрыли в одной из комнат замка.

– Что она хотела передать?

– Ожерелье из жемчуга, и еще, она крикнула, чтобы его передали Ласло.

– Она так и сказала?!!

– Да, охрана развязала язык повару, и он все рассказал Хаджи-бею.

– Что ж, пожалуй, я поверю тебе Герей-ага, когда-то, я действительно подарил своей невесте жемчужное ожерелье. У кого оно теперь?

– У Хаджи – бея.

– Сколько людей у бея?

– При всем желании тебе не удастся захватить крепость, там сильный и хорошо вооруженный гарнизон, не успеешь ты сделать выстрел, как им на помощь примчится конница из Дубравицы.

– Это не твоя забота.

– Когда же ты меня отпустишь?

– Как только вернусь из Черного коршуна.

– Ласло – это безумие, тебе не стоит нападать на Хаджи-бея, ты лучше постарайся разыскать графиню Жомбор. Она-то точно знает, где находится Этель.

– Герей-ага я признателен тебе за сведения. Как только я вернусь, решу, что с тобой делать, а пока я прикажу, чтобы тебя не выводили на рудник, будешь помогать женщинам, очищать прутья от коры. Кстати, кто обучил тебя мадьярскому языку?

– У меня в семье живет венгерский юноша, он научил меня, да и потом – нужда заставила, я при Хаджи-бее был, что-то вроде драгомана. Ласло, а вдруг ты не вернешься, накажи своим воинам, чтобы отпустили меня, – с надеждой и мольбой попросил Герей-ага.

– Хорошо, я подумаю над этим, тебя сейчас проводят в камеру.

Граф Ласло покликал охранника и передал ему что-то на словах. Когда турка увели, через некоторое время в помещение вошел мужчина средних лет, он был одет в черные узкие штаны, подпоясанные красным кушаком. Несмотря на летнюю жару, на плечах был накинут копеньяк и голову прикрывала шапка из плотной ткани.

– Керим, сейчас ты переоденешься в турецкую одежду и мои гайдуки немного «поколдуют» над твоим лицом. Ты уж не обессудь. Тебя подсадят к турку, войдешь к нему в доверие и скажешь, что давно находишься в плену. Если спросит, почему избили, скажешь, что пытался бежать. Попробуй разговорить агу, узнать от него, сколько воинов в замке Черный коршун, где размещены тайные посты. В общем, запоминай все, что он тебе расскажет. Я через два дня должен отбыть из крепости, к этому времени постарайся что-нибудь выудить у Герей-аги.

– Слушаюсь мой господин, я все сделаю так, как ты сказал.