Читать книгу Перстень с трезубцем - Александр Теущаков - Страница 7

Часть 1. Сокровища графа Жомбора
Глава 5. След пропавшей невесты

Оглавление

Ребека спешила. Миновав ущелье, она добралась до долины и, поднявшись в горы, переправилась через перевал. Дальше путь лежал до реки Марош, где была назначена встреча со слугой Корнелем. Графиня строго наказала ему, чтобы он не следовал за ней в Орлиное ущелье, потому как догадывалась, что Вашар приедет не один.

Ребеке сегодня же необходимо отправить посыльного в горы, где расположились табором цыгане. Главное, чтобы они были предупреждены и по первому зову, прибыли в указанное место. Три года назад турки преследовали табор, и графиня на время приютила у себя цыган, затем переправила в горы. Позже вожак Дими́тр – смуглолицый здоровяк, не раз помогал ей в делах и однажды со своими людьми принял участие в нападении на отряд турок.

Графиня хорошо помнила тот случай, о котором рассказал ей Вашар, когда она отбила у Герей-аги молодую мадьярскую женщину и несколько груженых повозок. Бедная пленница, не искушенная в интригах, доверилась графине и назвала свое имя. Острый ум Ребеки сразу же уловил выгоду, что она сможет в дальнейшем обменять дочь барона Йо на соляные копи, принадлежавшие графу Ласло. Таким образом осуществится замысел ее отца по захвату соседних земель.

Она обманом завлекла Этель к себе в дом, расположенный в глухом лесу недалеко от болот. Великолепные ели со всех сторон окружали усадьбу. Опасаясь случайных набегов турок или разбойных людей, графиня обнесла высоким частоколом дом и выставила людей для охраны.

Ребека поместила женщину в большой комнате, окружив ее мнимой заботой, она всегда появлялась перед баронессой Йо в облике белокурой дамы, слегка пышноватыми формами и облаченной в дорогое одеяние. Умело подбирая ключик к ее душе, графиня разговорила молодую женщину, и она в порыве благодарности, рассказала ей историю, как какие-то люди похитили ее на берегу озера, затем привезли в замок Черный коршун и отдали в руки турецкому коменданту. Ребека была очень удивлена и, пыталась добиться от Этель, кто же все-таки ее украл и для каких целей, но баронесса сама не знала и потому ее похищение для многих оставалось тайной.

Йо Этель была милой и доброжелательной женщиной, она поведала Ребеке, что осенью должна была состояться ее свадьба с Ласло Михалом. Графиня Жомбор была удивлена, почему баронесса и граф не обвенчались раньше, ведь они были помолвлены с детства. Этель объяснила, что османские турки совершили очередной поход на северные территории Венгрии, потому их семья была вынуждена уехать в Хорватию. Какое-то время они жили в Загребе, затем все вместе: отец, мать и Этель, переселились в Австрию в Брно. Когда наступление турок временно приостановилось, семья Йо решила вернуться в Венгрию и какое-то время проживала в Пресбурге. Но после болезни умер ее отец. Дочь барона с матерью и прислугой уехала в Трансильванию, поселившись в своей усадьбе в Бестерце.

Как только граф Ласло узнал, что Этель прибыла в Трансильванию, не раздумывая, переселил их семью в свой замок, это случилось в начале лета 1538 года, а осенью должна была состояться свадьба.

По истечении недели, Этель напомнила графине, что она обещала отпустить ее к Ласло, но Ребека предложила баронессе остаться еще немного погостить. Прошла неделя, и Йо Этель пыталась настоять, чтобы графиня Марош Илона (Ребека назвалась ей этим именем), отправила ее к Михалу в замок. Жомбор стала придумывать разные истории: будто граф Ласло, вынужденный скрываться от османских турок, покинул замок и, разыскивая своего отца, попал в плен. Всячески оттягивая освобождение Этель, она придумала еще одну историю о том, что граф, после того, как турки освободили его, вынужден был покориться воле знатных дворян, выкупивших его, и взял себе в жены дочь богатого саксонского вельможи.

Этель и без того подавленная, впала в депрессию. Но случай, произошедший с ней через два дня, помог молодой женщине понять, что графиня держит Этель умышленно и все рассказы об измене Ласло, всего лишь повод, чтобы ее не отпускать.

Баронессе Йо разрешалось выходить за частокол к ручью и бродить по бережку под присмотром слуги. Она все время думала о Михале, о том, что их ждала свадьба. «А как же матушка? Если граф женился, что тогда стало с моей матерью, может он отправил ее в Бестерце? Нет, в это невозможно поверить! Михал такой добрый и хороший, он не мог так поступить с нами. Не зря же мой отец, взглянув на него в первый раз, сказал, что из него вырастет благородный дворянин. Михал так меня любил! Когда мы переехали в его замок, он не отходил от меня ни на шаг, всегда был внимателен, добр ко мне и матушке. Когда мы были в разлуке, в письмах всегда говорили друг другу о любви. Мы мечтали и ждали того дня, когда вновь будем вместе.

Михал! Мой милый Михал! Как же ты мог так поступить? Я бы и рада не верить словам графини, но кто развеет мои сомнения, кто скажет мне всю правду?»

Прогуливаясь по берегу ручья, она решила спуститься вниз по течению. Слуга Корнель, занятый мытьем коня, отвлекся на время и позабыл об Этель. Увлеченная мыслями о графе Ласло, она не спеша приблизилась к заводи, по берегам которой разросся густой камыш. Пройдя еще немного, Этель решила повернуть назад, как вдруг, увидела за кустами двух лошадей. Любопытство взяло вверх и она медленно пробираясь сквозь заросли ивы, подкралась к стоянке. Ее тут же облепили комары, которых на болоте водилось великое множество. Кони мирно паслись, пощипывая траву возле воды и, не обращали внимания на прятавшуюся в ивовых зарослях женщину. Чуть в стороне послышались голоса и по мере приближения Этель, стали отчетливее. Сквозь листву, она едва разглядела мужчину и женщину, они разговаривали. Этель прислушалась.

– Барон, ты не можешь так поступить со мной, – говорила женщина гневным голосом, – я всегда помогала вашему собранию и шла с вами в одном направлении. Или ты забыл, как мы, знатные дворяне Трансильвании, приняли участие в гибели Лодовико Гритти – этого предателя! Ты и твои благодетели прекрасно знаете, что Сулейман потворствовал его замыслам и после гибели Гритти даже послал войска в Восточную Славонию.

– Ребека, ты должна покинуть Трансильванию – это не должно обсуждаться. Я не хочу, чтобы ты стала жертвой интриг между венгерской и австрийской знатью. Я знаю твои независимые взгляды и потому предостерегаю тебя от необдуманных решений. Тайный сговор между Фердинандом и королем Яношем Запольяи не должен стать оглаской, а тем более достоянием ушей султана. Мы должны поддержать своего короля и объединить силы с Габсбургами, а на случай смерти короля Яноша отдать его владения под корону австрийского короля.

– Странно, а другого выбора у магнатов и примкнувших к ним дворян разве нет, как только объединяться с Габсбургами! И почему я должна покинуть Трансильванию? У меня здесь столько незавершенных дел: необходимо вернуть мой родовой замок и попутно прибрать к рукам соляные копи графа Ласло.

Баронесса Йо была вся во внимании и, услышав имя своего жениха, еще больше насторожилась. Для того, чтобы разглядеть таинственную пару, она слегка раздвинула ивовые ветки и отчетливо увидела мужчину в плаще и шляпе. Рядом с ним стояла белокурая женщина в военном мундире, узких брюках и высоких сапогах, ее голову покрывала черная шляпка, а лицо было скрыто под темной вуалью. Не смотря на то, что молодая женщина скрывала свое лицо, Этель узнала ее – это была графиня. «Но почему она назвалась мне Марош Илоной, а мужчина зовет ее Ребекой?»

– Только Фердинанд сейчас может протянуть Венгрии руку помощи. Графиня, ты нужна нам в Вене и наш тайный совет принял решение отправить тебя и еще нескольких дворян в Австрию. Что касается графа Ласло, то мы поможем тебе отнять у него земли вместе с рудниками. Дай срок, мы вернем тебе замок. Нам сейчас необходимо время и деньги.

– С деньгами я вам помогу, они у меня имеются, да и отец оставил кое-что.

– Ребека, ты же знаешь, как я отношусь к тебе и мне не безразлично твое будущее…

– Гаспар, не нужно сейчас об этом, – перебила его графиня, – не время выяснять отношения, да и после гибели моего жениха, я не могу смотреть доброжелательно на мужчин.

– Ребека, любезная моя, все в этом бренном мире течет и меняется, видимо Богу было угодно, чтобы твой жених почил навеки. В тот момент ты сама прекрасно знала, как к нему относился твой отец, да и люди вокруг не двусмысленно говорили, что он тебе не пара.

– Да, действительно, мой отец и ты, были против нашей помолвки, вот именно поэтому я не желаю больше разговаривать с тобой на эту тему. Наш союз с Юстином был крепок любовью. Вадаш, почему я должна перед тобой отчитываться за свои чувства? Давай прекратим эти разговоры, – произнесла она недовольно, но сменив строгие нотки в голосе на более мягкие, добавила, – я все же решила остаться на время в Трансильвании.

– Графиня Жомбор, мы не можем рисковать, тебя повсюду ищут турки и дворяне, примкнувшие к султану. Если тебя схватят, то непременно посадят в кресло, а как они искусно это делают, ты сама знаешь. Поверь, после подобных пыток мало кто держал свой язык за зубами. Подумай над моим предложением и поторопись, иначе будет поздно.

Как только мужчина назвал графиню по имени Жомбор, Этель призадумалась и пропустила часть разговора. «Так это не Марош Илона! Жомбор… Жомбор – это же фамилия графа, о котором мне рассказывал Михал. Значит эта женщина родственница покойного Жомбора. Может дочь? Почему она обманула меня, назвавшись Марош? Графиня называет своего собеседника Гаспаром, где-то я уже слышала это имя». Опасаясь упустить что-нибудь важное в их разговоре, Этель снова напрягла слух.

– Я сейчас держу заложницу – это баронесса Йо, она невеста Ласло, попробую заставить графа отказаться от рудников.

– Вот как!!! – удивился Гаспар, – так она дочь барона Йо.

Барон, своим чрезмерным удивлением озадачил Ребеку.

– Ты что, знал ее?

– Нет, что ты. А как она попала к тебе?

– Я отбила ее в частью обоза у турок, – графиня вдруг умолкла, болезненная гримаса исказила ее лицо, она повела правым плечом.

– Ребека, тебя что-то беспокоит?

– Меня ранили турки стрелой в плечо, именно, когда я перехватила у них Йо Этель.

– Тебе нужно в постель, давай я помогу тебе.

– Так пройдет, мне некогда залечивать рану.

Барон сочувственно кивнул.

– Я знавал дворянина под фамилией Йо Чонгор, мы неоднократно встречались на приеме у нашего общего знакомого в Брно, кстати, у меня с ним часто возникали острые споры, затрагивающие политику Венгрии и Австрии. Что ты собираешься делать с баронессой?

– Пока подержу эту глупую и доверчивую женщину у себя, а как только Ласло вернется из поездки, я намерена твердо предъявить ему: или его невеста или рудники. Думаю, что он выберет баронессу, ведь он так любит ее. Глупышка, она поверила мне, что Ласло женился и теперь места себе не находит.

После оскорбительных слов в свой адрес, Этель была уже не в себе, она невольно вскрикнула и бросилась к берегу ручья. За спиной послышался шум приближающихся шагов, она выскочила из ивовых кустов и побежала к лесу. Теперь Этель знала точно, что никогда не вернется в дом графини. Собрав свои силы, пустилась к большому холму, где в еловом лесу может быть ее спасение, но не успела молодая женщина добежать до подножия холма, как услышала перестук конских копыт. Оглянувшись, она с ужасом увидела летящую на коне графиню. Несмотря на свое ранение, Ребека махнула левой рукой, и нагайка опустилась на голову Этель. Удар был настолько сильным, что потеряв сознание, баронесса повалилась на траву.

Графиня применяла особый вид нагайки при охоте на волков, и удар данного оружия, мог сбить с ног человека, а не то, что хищника.

Этель очнулась, лежа поперек седла со связанными спереди руками. Графиня со злостью стеганула два раза плетью слугу, потому – что он не усмотрел за мадьяркой, и приказала ему закрыть молодую женщину в помещение, где раньше держали свиней. Корнель бросил Этель свежей соломы и закрыл снаружи дверь на засов. Спустя время пришел управляющий усадьбой и, заковав Йо одну ногу и руку в кандалы, посадил на цепь.


Потекли томительные дни ожидания. Графиня не приходила. Посещал только слуга, принося Этель пищу и воду, но она отказывалась есть и лежала сутками в углу на соломенной подстилке. Через неделю у баронессы поднялся жар, и она почувствовала себя плохо. Корнель, увидев ее в полуобморочном состоянии, пошел доложить госпоже.

Ребека пришла ночью и при свете фонаря застала баронессу, лежавшую без чувств. Ощупав ее лоб и, положив руку на грудь, графиня приказала слуге ехать в селение и позвать местного знахаря. Этель расковали и перенесли в дом.

Утром привели лекаря и, осмотрев больную, он определил, что у нее началась малярия. Скорее всего, на болоте баронессу укусил комар. Знахарь – самоучка вынул из походной котомки две склянки и с одной влил в полуоткрытый рот Этель немного жидкости – это был настой сирени. На следующее утро он принес еще лекарства, от лихорадки помогала толченая кожура апельсинов и сок черной редьки. Знахарь приказал всем убраться из комнаты и, раздев молодую женщину, обмыл ее приготовленной специально водой. Вытерев тело насухо, он переодел ее в чистую рубашку и положил на грудь мешочек с хинином. Укрыв больную, он вышел и наказал слуге, чтобы он поил ее каждый день настоями трав, которые он оставил возле постели Этель.

Спустя две недели мадьярка оправилась от болезни, но вид ее был ужасен: лицо осунулось, вокруг глаз образовались темные круги. Спутавшиеся волосы уже не напоминали великолепные, белокурые пряди. Руки обескровились, и казалось, поднеси их к пламени очага, они бы просвечивались. В этот период Этель не хотелось смотреть на себя в зеркало.

Болезненное и угнетенное состояние баронессы беспокоило графиню, ведь ей предстоит навязать сделку Ласло и если он согласится, то баронессу Йо придется освободить. Ребека была наслышана о твердом и решительном характере графа, и потому приказала слугам тщательно ухаживать за пленницей.

После того, как Этель поправилась, Ребеке срочно понадобилось уехать в Вену и дальнейшие обстоятельства сложились так, что баронессу она смогла увидеть спустя год. Пока графиня Жомбор находилась в Австрии, ей практически ничего не угрожало, но возвращаясь в Трансильванию, ее чуть ли не на каждом шагу ждали крупные неприятности, грозившие перерасти в смертельную опасность. Каждый раз, когда Ребека возвращалась на родину, приходилось менять свою внешность. Графиня надевала на голову светлый парик и высвечивала разными кремами и пудрами кожу на лице. Без грима ее мало кто видел, только беззаветно преданных себе людей, она могла посвятить в свою тайну. Графиня Жомбор несколько раз посетила дом на болоте и, убедившись, что с баронессой ничего не случилось, снова покидала страну.

Три года Этель провела в неволе за частоколом, она потеряла надежду, что Ребека ее отпустит, и втайне готовилась к побегу. Боясь наказаний со стороны графини, слуги больше не выпускали ее за ворота и заставляли справляться по хозяйству. Баронесса готовила пищу, стирала и убирала в доме, хотя двое слуг постоянно проделывали эту работу. Управляющий, оставленный графиней вместо себя, как бы издеваясь над молодой женщиной, постоянно подтрунивал и заставлял выполнять тяжелый труд.

Этель иногда приходилось наблюдать, как высоко в небе парили большие птицы, они появлялись над домом два раза в неделю. Она не могла знать, что логово орлов-беркутов находится в нескольких верстах от лесной усадьбы в Орлином ущелье. Однажды один из орлов, спустившись низко к земле, залетел во двор и уселся на перекладине деревянного колодца. Этель поразила величественность птицы, ее острый взгляд и, пожалуй, размеры. За частоколом послышался свист и беркут, тяжело взмахнув крыльями, улетел в лес.

Вернувшись после освобождения из турецкого плена, графиня Жомбор приказала снова заковать в кандалы госпожу Йо и не подпускать к ней никого, кроме слуги Корнеля, безмерно преданного своей хозяйке. Через десять дней Ребека уехала, но вернулась в этот же день и приказала привести к ней Этель.

Баронесса, увидев незнакомую женщину, была удивлена ее появлением в глухом месте. Графиня молча оценила ее взглядом и сказала:

– Если бы я знала, что тебя держат здесь столько времени, наверное, попробовала бы освободить.

Этель изумленно посмотрела на смуглую женщину, ее голос был очень похожий на голос графини Жомбор.

– Я не понимаю Вас, сударыня.

– Повезло тебе баронесса, если бы не обстоятельства, гнить бы тебе до конца своей жизни в этом болоте. Сегодня ты покинешь этот дом, тебя отвезут в замок Железная рука.

– Как!!! – воскликнула Этель, – госпожа, Вы меня отпускаете?!

– Ишь ты, обрадовалась. Повторяю тебе, если бы не обстоятельства. Ладно, Этель, забудь, что у тебя было с Ребекой Жомбор, – графиня жестом пригласила мадьярку к столу и, наполнив небольшой серебряный кубок вином, протянула ей, – за твою свободу!

Этель, недоумевая над словами Ребеки подняла кубок и замерла в нерешительности.

– Ну же, пей! Чего же ты медлишь?!

– Госпожа, я так давно не пробовала вина. Вы не объясните мне, что значат Ваши слова о графине Жомбор?

– Пей, пей, сегодня можно. К вечеру ты уже будешь у Ласло. Не хотела тебе говорить, но видимо придется, меня в действительности зовут Марош Илона, а Жомбор Ребека моя сестра по отцу. Нас вдвоем никто не видел, потому трудно судить, похожи ли мы друг на друга.

– Разве там – на болоте, не Вы были в компании с мужчиной?

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Но, Вы же ударили меня нагайкой?

– Дорогая моя, я первый раз вижу тебя, а ты говоришь о каком-то истязании. Хотя, узнаю свою сестру. На твой взгляд, как ты считаешь, мы похожи с ней внешне?

– Совсем нет, Вы смуглолицая, а Ваша сестра белокурая. – Этель до сих пор не верилось, что у Ребеки есть сестра, – а вот голос у вас почти одинаковый.

– Да голоса у нас действительно похожи. Госпожа Йо, я не знаю, что хотела от тебя Ребека, но она передала мне срочный приказ – отпустить тебя и доставить в графство Ласло.

– А где сама графиня?

– Ее нет, неотложные дела заставили уехать из страны. Ну, чего же ты ждешь? Пей вино, за свое освобождение.

Этель слегка пригубила вино, но Марош настояла, и ей пришлось сделать еще несколько маленьких глотков.

После обеда Этель усадили на коня и в сопровождении слуги Корнеля отправили к Орлиному ущелью. Их путь лежал на юг во владение графа Ласло.


Ребека, наскоро собрав вещи, пришпорила вороного Ахалтекинца и, махнув двум сопровождавшим ее всадникам, понеслась вверх по холму. Они повернули коней на северо-запад, чтобы на следующий день достичь перевала «Трезубец», где расположился цыганский табор.

Конь под графиней оказался изумительный, подарок Вашара действительно пришелся ей по сердцу. Она уже дала ему имя, ласково называя «Мате», что означало подарок Бога.

Проскакав пару миль, всадники галопом понеслись по равнине между холмами и достигли Орлиного ущелья. В двух верстах от въезда располагалась небольшая пещера, где ее верный человек присматривал за орлами, но теперь уже одним, учитывая, что второго убили люди Вашара.

Только они поравнялись с кустарниками, как один из слуг громко вскрикнув, вылетел из седла, сраженный стрелой из лука. Второй, не успев вынуть ружье из чехла, тоже был пронзен стрелой. Ребека, пришпорив коня, рванулась с места, но дорогу ей преградил здоровенный мужчина, прозванный среди людей Вашара – Ароном. Размахнувшись лесиной, он кинул ее перед Ахалтекинцем. Жомбор успела натянуть поводья, но было поздно, вороной, налетев на сухое дерево, споткнулся и, подмяв под себя передние ноги, свалился на землю. Ребека успела выпрыгнуть из седла и, выхватив саблю, приготовилась к схватке. Левой рукой она пыталась нащупать на шее шнурок со свистком, но не найдя его, решила, что потеряла и, взяв в свободную руку нагайку, приготовилась к обороне.

– Ты случайно не это ищешь графиня? – послышался за ее спиной мужской голос. Она резко обернулась и увидела в шагах десяти от себя венгра, принимавшего участие в нападении на турецкий обоз и ее освобождение из плена. Это был Борат, на пальце он крутил шнурок с золотым свистком. Другая рука сжимала ружье, направленное стволом ей в грудь.

– Не вздумай шутить, отправлю вслед за отцом, – пригрозил он.

– Борат?! – удивилась Ребека, – что ты здесь делаешь, тебя Вашар послал за мной следить?

– Для тебя это уже не важно. Брось саблю!

Ребека подчинилась и кинула оружие под ноги мадьяру. Подошли двое здоровых мужчин и, схватив ее за руки, подвели к Борату. Он поднял нагайку графини и умелыми движениями связал ей руки, затем, скомкав платок, засунул в рот и завязал повязкой, чтобы пленница не смогла позвать на помощь.

– Мы сейчас проедемся к твоему дому, где ты прятала госпожу Йо, – Ребека изумленно взглянула в глаза Борату, но он, как ни в чем не бывало, продолжил, – только не вздумай бежать, у меня приказ – убить тебя немедля, так что веди себя благоразумно.

Гайдуки подхватили графиню под руки и усадили на вороного, теперь их путь лежал в сторону реки Марош, впадающую через полтораста верст в Тиссу.


Проскакав по лесной дороге несколько миль, Этель в сопровождении слуги, направилась к Дубровице. Корнель опережал ее на сотню метров и зорко вглядывался вдаль – не пылит ли дорога под копытами всадников, не покажутся ли какие люди. Ведь попасть в руки к туркам – значит вечный плен. Кроме османских отрядов по дорогам рыскали разбойничьи шайки, готовые обобрать путников до нитки, а то и продать влиятельным дворянам или тем же туркам в рабство. Что касалось Корнеля, то он не сильно опасался встречи с турками, ведь в прошлом сам служил в османском войске, а вот выполнить приказ графини и довезти баронессу до места, для него было свято.

Радостное настроение постепенно перешло в тревогу, Этель часто оглядывалась, чтобы не оказаться застигнутой врасплох. Три года неволи дали о себе знать, ей не хотелось вновь попасть в чьи-то руки.

Вот так, с оглядкой, разведывая опасные участки пути, они достигли границы графства Ласло. Впереди показалась развилка и знакомая дорога, ведущая к озеру и скалистым горам. Сердце учащенно забилось в груди, неужели она скоро увидит родную мать и своего жениха. Многих жителей замка и городка Хэди Этель не забывала, и в тяжелые годы плена вспоминала часто. Вероятно, ее не ждут в крепости и внезапное появление многих взволнует. Видимо, так и есть на самом деле, ее до сих пор считают погибшей, и только близкие люди надеются на чудо, и оно свершилось, правда, не без помощи всевышнего – так считала Этель. Она не могла знать, кому обязана своей свободой, что благородному гайдуку Вашару удалось перехитрить злобную графиню, и добиться освобождения невесты Михала.

Вдали показались зубчатые стены крепости и по мере приближения, стали отчетливее видны шпили на башнях замка. Охранники на сторожевой башне заметили всадников и, повинуясь команде, мгновенно подняли мост через ров. Этель и слуга подъехали к краю рва и спешились. Воин за зубчатым парапетом грозно прикрикнул:

– А ну, стойте! Пароль! – не получив ответа, громко спросил, – кто такие, зачем пожаловали?

С центральной, верхней площадки и с высоты боковых башен уже свисали головы любопытных, пытавшихся рассмотреть пришельцев. Командир стражи, пожилой, польский офицер Людвик поднялся на площадку, внимательно разглядывая незнакомцев.

Баронесса, вступив на мост, скинула капюшон плаща с головы, чтобы ее разглядели.

– Господа, – крикнула молодая женщина, – вы не узнали меня? Это же я – Йо Этель.

За стенами произошла заминка, затем в простенке мерлона показалась фигура командующего охраной замка. Он пригляделся и радостно закричал:

– Иисус Мария! Да вы посмотрите – это же действительно наша панночка! Эй вы, олухи! – крикнул он стражникам, находившимся внизу, – живее открывайте ворота. Эй, люди! Бегите за госпожой Йо, скажите, что ее дочь вернулась, – радостно крикнул он столпившимся во дворе.

Заскрипели мощные цепи, и мост опустился. Открылись тяжелые ворота, затем поднялась решетка, и в проход устремились люди, одетые в гражданскую и военную одежду.

Душа Этель была переполнена радостью, лицо светилось от счастья, улыбка не сходила с губ. Она передала повод слуге Корнелю и устремилась на опустившийся мост. Офицер Людвик, несмотря на свое грузное тело, спешил впереди всех и, оказавшись перед Этель, учтиво припал на одно колено. Низко склонив голову, он произнес:

– Госпожа, как мы рады снова видеть Вас в замке. Какое счастье для вашей матушки и господина Ласло.

– Так мама здесь?! – удивилась баронесса, – поднимись же Людвик, дай обнять мне тебя.

Этель прильнула к широкой груди офицера. Он постоянно был к ней добр и относился по-отечески.

– Да-да, ее сейчас позовут, девочка моя. Радость-то какая, – не переставая восторгаться, говорил Людвик.

На мосту скопился народ. Сквозь гомон и шум толпы послышался голос женщины:

– Люди, пропустите же меня! Где, где моя дочь?!

Народ расступился, и Этель увидела свою матушку. Обе бросились в объятия друг к другу. Пожилая баронесса, Йо Кэйтари́на разрыдалась и сквозь слезы запричитала:

– Деточка моя! Солнышко мое! Этушка моя миленькая! Господи – и, благодарю тебя, что вернул мне дочь!

– Мама, родная моя! Как я рада видеть тебя. Ты мое счастье – мама!

Этель обнимала и ласкала матушку, одновременно ища глазами в людской толпе Михала. Когда волнения по поводу ее возвращения немного улеглись, Этель пригласили в замок. Она оторвалась от матери и подошла к слуге.

– Корнель, если хочешь, можешь остаться в замке. Я поговорю с господином Ласло, и тебя оставят на службе, – добродушно предложила Этель.

– Благодарю Вас госпожа, но я должен вернуться.

– Подожди, Корнель. Скажи, у графини Жомбор действительно есть сестра?

Слуга опустил голову и, молча повернув коней, пешком направился на другую сторону рва.

Этель снова обвела глазами людей и, не заметив среди них Михала, с тревогой обратилась матери:

– Мама, а где Михал, почему он не вышел меня встречать?

– Дочка, он уехал по делам и обещал скоро вернуться. Как он переживал за тебя. Неделями его не было в замке, Михал разыскивал тебя везде и когда он возвращался один, мы страдали вместе с ним. Все эти годы он ждал и искал тебя, – Йо Кэйтарина тяжело вздохнула, – пойдем родная, ты расскажешь обо всем, что с тобой приключилось.

Пока Этель с матушкой шли к донжону, где располагались их покои, люди приветствовали пропавшую невесту Ласло восторженными выкриками и хлопаньем в ладоши. Для них Этель была очень доброй женщиной и, несмотря на свою молодость, отличалась умом, сдержанностью и хорошим воспитанием. Она с состраданием относилась к людям, работающим на соляных копях, и не раз просила графа об улучшении условий труда, и содержания рабочих семей. Молодая женщина помогала бедным семьям, чем могла, приносила в местную церковь пожертвования, давала деньги матерям больных детей и всегда пыталась встать на защиту бесправных женщин. Благодаря отношениям с графом Ласло ей это удавалось.

При жизни Лайоша Ласло – отца Михала, к рабочим и крепостным людям, отношение со стороны господ, было жестким и порой не уступчивым. Но молодой граф, видимо унаследовал по крови своей матери благородство и милость, он часто отзывался на просьбы людей и помогал. За все время, пока в замке и округе властвовал Ласло Михал, у него не было явных врагов со стороны крестьян и рабочих. Были, правда, случаи, когда влиятельные господа из соседних комитатов пытались перетянуть свободных от барщины людей в свои владения и подговаривали, чтобы они устраивали показные недовольства против графа Ласло. Но крестьяне и рабочие, в большей степени относились к графу хорошо. Несмотря на тяжелый труд, нелегкие времена, турецкие набеги, налоговые поборы, закабаление крестьян после восстания в 1514 году и междоусобицу господ в разных районах Трансильвании, люди всегда находили приют и крышу над головой в соседствующих с замком селениях.

Суров был порой Ласло Михал, но справедлив. Угрюмости ему добавляли склоки между дворянами, разделяющими взгляды патриотически настроенных венгров, не желающих идти в услужение паше – наместника султана и теми, кто, преклоняя колени перед Австрийскими королями – Габсбургами, разрывал Венгрию на части. После того, как в 1541 году армия Фердинанда осадила крепость Буду и при приближении турецкой армии была вынуждена отступить, королеву Елизавету, родившую будущего короля Венгрии – Яноша Жигмонда, султан распорядился отправить в Липпу. Области Затисья и Трансильвании были объединены в одно целое княжество – Трансильванию.

Тяжело было графу Ласло и практически невозможно оставаться в гордом одиночестве, он не принимал сердцем ни турок, ни лояльно настроенных к ним дворян. Если бы не поддержка королевы и еще нескольких состоятельных дворян, то род Ласло постепенно бы угас.

Михал чувствовал, что ему необходимо пустить корни и переживал об отсутствии наследника. Во время разлуки с Этель ему много раз предлагали девушек из богатых сословий и родов, но он всегда отказывался от подобных предложений. Словно гранитный монолит, воздвигнутый за годы их дружбы – любовь к Этель не давала ему право на принятия иного решения. После появления в замке Йо Этель с матерью, многие жители заметили перемены в поведении графа: он стал добрее и еще с большим пониманием относился к людям. Михал всегда любил детей, он никогда не проходил мимо плачущего ребенка, не поинтересовавшись, почему он был обижен.

После разграбления замка турками, ему пришлось помогать семьям, оставшимся без кормильцев. Мужчин, защищавших крепость и захваченных в плен, турки сжигали на кострах живьем.

Появление молодой и красивой Этель окрылило графа, и он громогласно объявил о свадьбе.

Вот потому и почувствовали люди, что хозяину замка нужна именно она – Йо Этель, способная и умеющая поддерживать вокруг себя атмосферу любви и доверия. Потому все приветствовали возвращение ее в замок и радовались за господ, за их предстоящую счастливую встречу.

Перстень с трезубцем

Подняться наверх