Читать книгу Ах, Марина, Марина - Александр Тимофеевич Филичкин - Страница 1

Поиск талантов

С раннего детства, Марина Седельникова жила в городе Куйбышеве. В 1972-м, девушка окончила школу и, по совету отца, пошла в тот институт, где готовили инженеров-строителей. Сокращённо его, тогда называли «КИСИ».

Она поступила на факультет «СХС» и, за несколько дней, познакомилась буквально со всеми, кто там обучался. Самой близкой подругой, для неё стала Светлана. Девушки удивительно сильно походили одна на другую. Их часто путали все однокурсники, и даже друзья.

Неделю спустя, Света сказала, что в их «альма-матер» есть студенческий клуб. Там очень много разных кружков, где все студенты, занимаются художественной самодеятельностью и разнообразным искусством.

(В те времена, в СССР бытовала массовая и общедоступная форма народного творчества. Таким увлекательным образом, Советская власть проводила культурно-просветительное образование всего населения. Руководили работой профессиональные специалисты, а для людей, всё это было совершенно бесплатно. – примечание автора.)

Девушки пришли в помещение, где после занятий, собирались студенты. Их с радостью приняли в небольшую общину любителей «СТЭМов». («СТЭМ» – студенческий театр эстрадных миниатюр. Ребята выступали перед своими друзьями и преподавателями, и представляли весёлые короткие пьесы. В 1961-м году, из них возник «КВН». – примечание автора.)

Среди прочих парней, находился Олег, высокий, стройный и весьма симпатичный молодой человек. Марина давно его заприметила среди однокурсников, но не могла познакомиться с ним.

Марина тогда обладала стройной фигурой, замечательной внешностью, слухом и достаточно сильным мелодическим голосом. Ей поручили, спеть очень модную красивую песню. На репетициях, всё проходило прекрасно.

Приближался ежегодный творческий конкурс, который назывался тогда «Студенческая Весна». Перед ним проходил смотр номеров, что должны были, показывать все факультеты. Отделение Марины и Светы всегда находилось в числе фаворитов таких состязаний.

На краю низкой сцены стоял микрофон, прикреплённый к подвижной металлической стойке. Метрах в трёх от него начинались сиденья для зрителей. В первом ряду, находилась комиссия преподавателей, что проводила строгий отбор.

Девушка вышла к акустическому электроприбору и поняла, что аккомпаниатор со своим инструментом, расположен далеко за спиной. Студент с её курса опустил руки на клавиши, и начал играть.

Вот только, пианино звучало так тихо, что Марина его, почти и не слышала. В общем, она вступила в ненадлежащее время, и исполнила песню, не попадая в мелодию. Закончив прослушивание, преподаватели переглянулись и, без сомнений, поставили девушке двойку.

Команда их отделения лишилась возможности выступить, на той Студ.Весне. Оправданья Марины, что она плохо слышала музыку, никого не утешили. Ведь все долго готовились к данному конкурсу.

Олег тогда закричал на весь актовый зал: – Да подобных певиц, нужно вещать на ближайшем суку.

Через какое-то время, участники самодеятельности их отделения, слегка успокоились. Они прекратили, злиться на девушку и стали к ней относиться так же тепло, как и прежде.

В перерыве между нудными парами, все вышли в большой коридор. Света сказала, в их институте имеется студия художественного чтения поэзии с прозой, чем ещё в школе увлекалась Марина.

По словам лучшей подруги, студию постоянно вели два известных актёра из Куйбышевского театра имени Алексея Максимовича Горького. Благо, что от него до «КИСИ» пятнадцать минут спокойного хода.

Звали артистов Караваев и Решетов. Это были молодые мужчины лет тридцати, холостые, красивые и весьма обаятельные. Как многие люди из этого круга и данного возраста, оба имели явную склонность к спиртному и хорошеньким особям женского пола.

Кое-какие студентки им отвечали взаимностью и составляли компанию двум лицедеям. Они часто гуляли прямо в тех помещениях, где проводились занятия творчеством. Из-за закрытых дверей, слышались какие-то шутки и заливистый девичий смех. Потом всё смолкало на какое-то время, а после опять повторялось сначала.

Марина заинтересовалась такой информацией и устремилась к доске объявлений. Там обнаружился лист плотного ватмана с большим заголовком, нарисованным красной гуашью: – Алло, мы ищем таланты! – ниже было написано, где и когда их будут искать.

В назначенный день, Света с Мариной пришли в аудиторию под указанным номером. В этот момент, там находился один Караваев. Он слушал тех многих студентов, что хотели заняться, чтеньем со сцены поэзии с прозой. А если, всё пойдёт хорошо, то вообще, податься в артисты. Ведь, это куда интересней, чем пахать инженером на какой-нибудь стройке.

Караваев стоял, прислонившись к стене правым плечом. Руки он сложил на своей широкой груди. Голову чуть наклонил, словно к чему-то прислушивался. Он был очень хорош и давно нравился юной Марине. Она его видела в нескольких разных спектаклях и очень хотела, познакомиться с ним.

– «Наполеон, да и только». – со вздохом подумала девушка. Она вышла на пустую площадку и оказалась перед рядами тесно сдвинутых стульев. На них тихо сидели все претенденты на обучение в студии. Их набралось человек тридцать не меньше.

– Начинайте! – сказал молодой лицедей.

Услышав голос мужчины, Марина вдруг поняла, она позабыла весь материал, что подготовила к этому дню. В памяти всплыло стихотворение, которое она прочитала когда-то давно, ещё в раннем детстве. Оно оказалось таким необычным, что прочно застряло в её голове.

Марина встала в ту позу, в которой любил выступать Владимир Ильич Ленин- Ульянов. Особенно, когда он указывал путь пролетариям к светлому будущему. То есть, ноги пошире. Правую руку вперёд, поднять на уровень плеч и протянуть к внимательным зрителям. В таком положении ему возвели великое множество памятников в нашей стране.

Девушка сосредоточилась, немного нахмурилась и произнесла уверенным начальственным голосом: – Пора в постель. Но спать нам не охота. Как хорошо…

Ничего больше, Марина сказать не успела. Её оборвал оглушительный хохот. Девушка с большим удивлением, глянула на Караваева. Актёр стоял, согнувшись в глубоком поклоне. Он прижимал руки к своему животу и ржал, как застоявшийся конь. Все люди вокруг вели себя так же, как он.

– Что ты читаешь? – сквозь смех спросил Караваев.

– Стихотворение Маршака «Дон Кихот». – с недоумением сказала Марина. Прервав декламацию, правую руку она опустила к бедру.

Сдержав себя, Караваев утёр обильные слёзы, блестевшие у него на глазах, и сказал: – Продолжай.

Вместо того, чтобы исполнить команду актёра, и прочитать концовку того сочинения, Марина встала в прежнюю позу и с «большим выражением» начала всё сначала: – Пора в постель. Но спать нам не охота. Как хорошо…

Караваев заржал, как жеребец и покатился от хохота. Все остальные едва не валился на пол с жёстких стульев.

– Прекрати… – еле выдавил из себя лицедей. Отсмеявшись, он с огромным трудом, сделал серьёзную мину и строго сказал: – Извини, но ты нам не подходишь!

Марина и киснувшая от смеха Светлана вышли из аудитории, и попали в рекреацию «старого корпуса» стройинститута.

– Ну и зачем, ты стала читать, такую порнуху? – спросила подруга.

– Но вы же там все, не дослушали это стихотворение. – возмутилась Марина и выдала то, что не успела сказать перед актёром: –

Как хорошо читать по вечерам!

Мы в первый раз открыли Дон-Кихота,

Блуждаем по долинам и горам.

Нас ветер обдает испанской пылью,

Мы слышим, как со скрипом в вышине

Ворочаются мельничные крылья

Над рыцарем, сидящим на коне.

– Что тут смешного? – закончила возмущённая девушка.

– Да все, кроме тебя, давно уже знают, что Караваев удивительный бабник. Он не пропустит ни одной юной юбки, оказавшейся рядом. А ты начала про постель. Вот все и взорвались от хохота.