Читать книгу Дом разнообразия - Александр Уайт - Страница 4

Ступив во тьму и сделав несколько шагов, за спинами друзей послышался жуткий натянутый скрип. Этот нежданный звук холодными ладонями обхватил сердца мужчин, и они оба замерли. Теперь не до шуток, их лица источали серьезность и, если надо, они будут бороться за свою жизнь, за свою свободу. Гибсон знал, что значит сидеть в тюрьме и, несмотря на всю свою беспечность, ни за чтобы не позволил схватить Мэла и отправить друга за решетку. Резким движением Гиб вытащил пистолет и направил его к дверям. Мэл тоже обернулся. Пусто. Никого не было.

– Всего лишь ветер, – выдохнул Гибсон.

Они развернулись и на ощупь долго шли вперед. Гибсон шел первым, а Мэл следом за ним. Внезапно послышался глухой удар.

– Ай!

– Что это?

– Я стукнулся обо что-то башкой, – прокомментировал свое положение Гиб. На вытянутой руке Мэл подошел к нему и нащупал что-то металлическое. Пошарив рукой, его воображение нарисовало трубу, торчащую из сплошной стальной стены. Он пригнулся, обошёл преграду и пошел вдоль стены надеясь найти выключатель. Но стена никак не заканчивалась, а изогнулась и вела обратно к двери.

Вдруг что-то загудело, дом задребезжал.

– Бежим! – крикнул Гибсон, но было поздно. Автоматические стальные двери захлопнулись, сорвав с петель деревянные. Это было похоже на коренной зуб, который резко вырос, вытолкнув собой молочный.

– Что происходит??

На потолке в углу комнаты вспыхнул небольшой экран. Комната немного осветилась и мужчины заметили, что она по всему периметру обшита металлическими листами. На экране появилось изображение.

– Приветствую вас, господа!

В телевизоре появился мужчина. Он был одет в пляжную красную рубашку, наполовину расстёгнутую и в белом врачебном халате поверх.

– Проклятье, это он! – сказал Гибсон. – Хозяин дома.

– Ты же выключил всю электронику, что случилось? – спросил Мэл.

Раздался резкий стариковский смех.

– Ну ты даешь Гибсон! Ты ведь не думал, что я не знаю кто вы такие. Я вас ждал. И вы не могли не заметить из чего построен дом. Если в состав камня примешать свинца и немного золота, то он не будет пропускать никакие радиоимпульсы, кроме придуманных мной ультра–частот, благодаря которым я вам и звоню. Это ж детский сад!

Гибсон принялся метаться по комнате, а Мэл подбежал к дверям, пытаясь их выбить.

– Это бесполезно, – сказал голос. Толщина этих стен двадцать сантиметров, а двери все тридцать. Такие даже в банках не устанавливают.

Гиб достал из портфеля ломик и принялся долбить им пол, высекая из удара искры. Пол тоже оказался из металла.

– Кстати говоря, – продолжал старик, – я как учёный, не могу позволить себе отпустить вас просто так. Вас ждут испытания.

Мужчины переглянулись. – Какие нахрен испытания?

– Ах, да! Испытания! Было видно, что пожилой мужчина получал удовольствие от каждого своего слова.

– Я решил переустроить свой дом, поделив его на комнаты, отличающиеся друг от друга своим…он вдруг замолчал, – в общем, вы сами все увидите. Старикан прокашлялся и торжественно объявил:

– Итак! Условия следующие: для выполнения одного задания вам дается час, по истечении которого последует три гудка. На третьем сигнале, если вы не переходите в следующую комнату, автоматически посылается сообщение в полицию о том, что в данный момент в этом доме находятся грабители. За вами приезжают, садятся вам на спину, одаривая браслетами, а через день амбалы в камере рвут вам задницы. Ощущения не из приятных, скажу я вам.

– А если кому-то не привыкать – подмигнув, добавил он, – все же не советую пренебрегать советом, мое влияние распространяется даже на толщину их половых органов, и, если я захочу, вас будут драть там каждый чертов день.

Джонатан Хелз, увековечив своё имя на страницах учебников по винерологии, рассказывал, что в тюрьмах в 43 раза больше мужчин заражены СПИДом, чем обычные гомосексуалисты, которые, к слову говоря, верят в случайность своих заболеваний…

Почему-то так подумалось сейчас Мэлу и он удивился почему?

Старик, словно позволил Гибу и Мэлу переварить эту информацию, выдержав паузу.

– Та-да-дам! Ваше первое испытание! – продолжил он.

Где-то в стене отъехала потайная дверца, за которой было маленькое помещение похожее на печь.

– Это печь, – сказал пожилой мужчина.

Вспыхнул небольшой огонек, словно из газовой горелки.

– Пока я совершенно серьезно размышлял о том, не пересечься ли вам путями с каким-нибудь мчащимся на скорости автомобилем, мне на ум пришла замечательная идея, – сказал старик. –Ну…нет. Вы все узнаете походу дела. Ваша задача поднять в камине уровень жара до трехста градусов. Мебели в этой комнате нет, так что вам придется решить, кто из вас прыгнет в огонь.

Вслед молчанию последовал хохот. – Шутка! Надрываясь, сказал старик.

Гибсона порядком стал раздражать дурацкий смех старика.

В нескольких местах так же отъехали двери, на этот раз они были гораздо больше, и из них стали проявляться очертания медленно выползающих существ. Послышалось рычание.

Неожиданно Мэл вскрикнул.

– О, Б-же! Ты это видишь? – обратился он к другу.

– Огромных собак с человеческими лицами?

– Это все твой биг-мак!

– А он то тут при чем?! – не понял Гибсон.

– Парни не ругайтесь, – сказал пожилой мужчина с такой теплотой в голосе, с какой отец наставляет своих сыновей перед свадьбой. – После операции они стали медлительней, чем раньше, но не расслабляйтесь, вспрыснутый в них гормон роста сделал их свирепей. Ну все, хватит болтовни, звякну через часик.

Экран потух, а на потолке зажглась небольшая лампа, осветив жутких тварей. Огромные псины выползали из своих укрытий и медленно крались в направлении мужчин. Оба друга с ужасом смотрели на их обезображенные морды. Швы проходили от уха до уха, глаза горели красным, а изо рта сочилась белая густая слюна. Они рычали так, словно в комнате был съезд крутых тачек, где каждый владелец, хвастаясь своей вдавливал педаль газа в пол.

– Мы вас сожрем, – сказала одна псина и сердце Мэла на секунду остановилось.

– Да ну, – парировал Гибсон и направил пистолет на ту, что заговорила. Долго не думая он выстрелил ей прямо в голову. Собака пошатнулась и рухнула на пол.

– Вот и топливо, – сказал Гибсон, и к огромному удивлению друга принялся дырявить мерзких созданий одну за другой.

Мэл с ужасом смотрел на всю на эту картину. Кровь и мозги брызгали по всей комнате, а Гибу, казалось, это дико нравилось. Мэл знал, что Гибсон необычный заоблачный человек, которого не пугает никакая грозящая опасность, потому время от времени он от скуки учавствовал в боях без правил – место, где требуется некая жестокость, то качество, которое в данной ситуации было спасительным, и сейчас Гибсон в свое удовольствие полностью стирал понятия монотонности дня.

– Стреляй только в голову! – крикнул Мэл.

Гибсон рассмеялся. – Чувак, это же не зомби.

– Все равно мочи их! Убей их всех! – истерично вопил второй.

Наконец из шести существ осталась одна. Она испуганно вжалась в стену и гавкала на мужчин человеческим басом. Гав! гав!

Как же страшно…и необычно, но наконец, Мэлу удалось взять над собой контроль.

В одной руке Гибсон держал пистолет, в другую взял нож. Он потихоньку ступал к человекоподобному животному и когда приблизился, Мэл наконец осознал размеры собаки. Она была раза в два больше лошади, а из человеческого рта выпирали акульи зубы. Мэл отметил, что ни на одной из собак не было шерсти.

– Какого хрена вам от нас нужно? – сказал Гибсон продолжая напирать.

Загнанная в угл собака бросилась на мужчину и сразу рухнула замертво. Из дула пистолета пошел дымок.

– Ты не голодный? – смеясь, обратился Гибсон к Мэлу словно ничего не произошло. Тот покачал головой, – я щас блевану.

– Я тоже нет. Гибсон бросил товарищу нож. – Полностью они в ту печь не поместятся, придется расчленить. Займись пока этим, а я попробую найти выход. Может нам удастся отсюда выбраться.

Он достал телефон и направил на одну псину, затем постучал аппаратом об колено и навел еще раз. – Черт! Не работает. Можешь сфоткать?

Мэл достал телефон и сообщил, что его тоже отрубился, а затем прибавил, – странно, ведь перед выходом я его полностью зарядил.

– Ну ладно, – расстроился Гиб, – тогда за дело.

Мэл стоял, держа в руках нож, и смотрел на окровавленное существо. Он подошел к одной из них и принялся отрезать ей лапу. Вдруг она задергалась и от испуга Мэл раз двадцать всадил ей лезвие в живот. Парень поднялся тяжело дыша. Больше тварь не двигалась. Мэл посмотрел на друга надеясь на его поддержку, но тот был занят тем, что ощупывал стены в местах, где сходились швы металлических листов и пытался их сковырнуть. Мэл перевел взгляд обратно на лицо собаки.

– Господи, да разве такое возможно?

Все, включая брови, было человеческим. Даже модная бородка, которую, казалось, недавно тщательно подстригли, выглядела так, будто предназначалась для обольщения легкомысленных девиц, и уж точно не того чтобы красоваться с дырой во лбу от пули.

Мэл вздрогнул. Но поймав тонкую нить решительности он ухватился за нее и невзирая на ужас, который бушевал в его сердце, последним резким движением отрезал псу лапу и закинул ее в печь. Рядом с топкой был приделан термометр и стрелка его показывала 110 градусов.

Затем, не без отвращения, Мэл проделал тоже самое с тремя оставшимися лапами животного. Огонь нехотя разгорался, свежая кровь не давала ему быстро расправляться с плотью.

Затем Мэл принялся за голову, но, когда вогнал нож в шею его наконец вырвало. Гибсон бросил короткий взгляд на товарища и попросил его поторапливаться, так как осталось у них не более получаса.

– Слушай, может ты? – промямлил молодой человек, вытирая рукавом губы.

Гибсон подошел к Мэлу, встал на колени, забрал нож и принялся пилить верхнюю конечность существа.

– Может попробовать еще раз твою бомбу?

– Нет. – сухо ответил Гибсон. – Мне ещё нужен мой дружок.

Со знанием дела он продолжал пилить голову. Мэл поистине восхищался им. В отличии от Мэла, Гиб, оказался готов к тому с чем они столкнулись. Так хладнокровно отреагировать на все произошедшее, мог только его друг, Гиб. Отделив голову от туловища, он зашвырнул ее в печь.

– Ну и толстая же у них шея! Сколько там? – спросил Гибсон, подходя к другому животному.

– 130.

– Надо чем-то поддуть, что бы быстрее разгорелось.

Мэл снял с себя пальто, которое захватил лишь из-за высокого ворота как у дракулы (так он прятал лицо от камер) и начал махать им на огонь. Вроде бы сработало. Печка стала разгораться. Но что странно, чем больше разрасталось пламя, тем холоднее становилось в комнате.

– Отлично! Теперь дело пойдет быстрее, – сказал Гиб.

Закинув еще несколько конечностей в топку, мужчины сели недалеко от огня и стали наблюдать за термометром, стрелка которого медленно ползла вверх.

– Ты знал, что в некоторых странах поедание собачатины считается неуместным и оскорбительным? – вдруг сказал Гибсон. Несмотря на разгар лета из его рта выходил пар.

Мэл пожал плечами. – А разве где-то это считается нормальным?

– Ну я бы попробовал… – задумчиво произнес Гиб, и почесал правое плечо в которое прилетел кулак Мэла.

– Да ладно тебе, – возмутился он, – вон корейцам нормально. Не вижу здесь ничего предосудительного.

– Ну так поешь, раз хочется. Вон та сверху уже покрылась золотистой корочкой.

– Даааа, – протянул Гиб, – слюнки так и текут. И пока он рассказывал о своих странных кулинарных пристрастиях стрелка термометра медленно, но верно дошла до 250. Пальцы от холода уже прилипали к полу и Гибсон поднялся на ноги.

– Это очень странно, – сказал он, подходя ближе к огню. Молодой парень протянул руку, и сразу отшатнулся. – Уау! – воскликнул Гиб, – да он же холодный!

– Не может быть, – сказал Мэл, подошел к огню и так же отшатнулся. – И правда!

Оба заворожено смотрели на огонь. Гибсон напевал что-то про ржавчину на бриллиантах. Через несколько минут стрелка достигла трехста, и приятели попадали на пол. Все здание начало трястись и шататься.

– Что происходит? – вскричал Мэл.

– А я почем знаю? Мы с тобой в одинаковой заднице. Кстати ты ел когда–нибудь жопу быка? Изумительно вкусно!

– Заткнись уже Гиб!

Мэл знал, что его друг пытается просто разрядить обстановку. Гибсон не настолько был туп, что бы шутить в такой момент. Здание наконец перестало беспорядочно трястись, и теперь оно плавно качалось из стороны в сторону словно маятник, в доказательство чему тела животных скользили по полу от стены к стене.

– Что-то с полом, – сообщил Гибсон.

– Да неужели?!

Свет лампы на потолке потух, загорелся экран.

– Я вас поздравляю! Вы прошли первое испытание! Но, не радуйтесь, следующее будет во много раз сложнее.

– Ты ублюдок! – вскричал Мэл. Мы доберемся до тебя и прикончим, мерзкий ты психопат!

– Да, да. Конечно. Если вы выберетесь отсюда живыми, я вам окажу такую честь. Но вас ждет следующая комната.

Где-то в стене прорезалась полоска света, которая расширялась, пока не стала размерами с дверь.

– Прошу вас, пройдите.

Делать было нечего, мужчины повиновались. Войдя туда, они увидели просторную светлую комнату с большим панорамным окном. Мэл и Гибсон разом ахнули.

– Вода?!

– Совершенно верно! А если точнее Атлантический Океан.

Старик мерзко рассмеялся.

– Вас должно быть обескураживает масса вопросов почему огонь был холодным, и каким образом вы уже посреди Океана, но я вас заверяю, вы скоро все узнаете…если конечно захотите сотрудничать, – добавил он.

– Отлично! – воскликнул Гиб и выстрелил пару раз в окно. Ничего не произошло, пули отрикошетили. – Чего и стоило ожидать, – сквозь зубы процедил стрелявший.

Мэл хотел было спросить зачем нужно было стрелять, раз знал о пуленепробиваемом окне, но решил, что не стоит нервировать человека, который единственный на кого здесь можно положиться.

Как там Ванда? Пронеслось у Мэла в голове.