Читать книгу В моей смерти прошу винить… (сборник) - Александр Варго - Страница 3

Света остановила машину у часовни, выкрашенной в небесно-голубой цвет. Сейчас она была просто серой. Федотова не понимала, почему надо идти на кладбище именно ночью, ей и днем-то здесь было не по себе. Свете предстояло совершить обряд, от которого зависела ее дальнейшая судьба, ее никчемная и одинокая жизнь.

Она устала врать соседям, коллегам и единственной подруге. Устала сама себе покупать цветы и со счастливым лицом возвращаться домой. Устала плакать в подушку и ждать, ждать, ждать! Ведь должен же он появиться, должен.

Светлана Федотова не верила в чудеса, но, дожив до тридцати лет, поняла – ей очень нужно чудо. Она была недурна собой, имела квартиру, машину и небольшой, но приносящий постоянную прибыль бизнес. У нее не было мужчины. Не в смысле постоянного, а вообще никакого, ни хромого, ни старого. Ни-ка-ко-го! Не замечали Федотову мужчины. Будто невидимка она.

Иногда, конечно, с какой-то обидной периодичностью судьба подбрасывала ей какого-нибудь мужичонку. Почему обидной? Да потому, что не до них Светке тогда, когда они появляются. Нет, секс и все, что с ним связано, в эти самые периоды произойти успевают, но не более. До серьезных отношений дело не доходит, то есть второй раз Света не видела ни одного из ухажеров.

«Может, от меня плохо пахнет?» – думала Света в двадцать лет.

Шампуни, мыло, духи… В общем, всяческие средства личной гигиены творили чудеса. И из Золушки получалась очень даже хорошо пахнущая принцесса. Принцесса, которая не исчезнет в полночь.

«Может, я плохо одеваюсь?» – задавала себе вопрос Федотова в двадцать пять лет.

Но приобретенные и подобранные со вкусом вещи из последних коллекций мировых брендов говорили об обратном. Милая принцесса никуда не делась даже через пять лет. Но она была так же одинока.

«Меня прокляли!» – с уверенностью думала Светлана в тридцать лет.

И в этом ее было трудно разуверить. Ей нужна была помощь. И она ее нашла. Открыв первую попавшуюся на глаза газету, Света сразу же увидела то, что ей было нужно. Среди маленьких невзрачных блоков объявлений о предложении работы и продаже стройматериалов красовался большой блок:

ВОРОЖЕЯ! РЕАЛЬНАЯ ПОМОЩЬ НА РАССТОЯНИИ!

ДАМ СОВЕТ! ПОМОГУ РАЗОБРАТЬСЯ В СИТУАЦИИ!

ГАДАНИЯ И ПРЕДСКАЗАНИЯ ПО ТЕЛЕФОНУ!

Время до 30 минут, цена 3000 рублей.

БЕСКОНТАКТНАЯ ПОМОЩЬ! ОБРАЩАТЬСЯ В КРАЙНЕМ СЛУЧАЕ!

Я действительно помогаю людям в решении сложных проблем, а не занимаюсь развлечениями!

Вот оно, черт бы меня побрал! Это то что надо!

Каждая буква в объявлении обещала исполнить любое желание Федотовой. А желание у Светы было одно.

– …привлечь к себе любовь мужчины, – прочитала вслух Светлана. – Женатого мужчины или того, который вас просто не замечает.

Это мой шанс! Мой долгожданный шанс!

«Привязать к себе мужчину так, что он, кроме Вас, никого другого замечать не будет». – Федотова ликовала.

Сейчас, пробираясь через черные кусты к примеченной еще при свете дня могиле, Света как-то не очень радовалась. Ей было страшно. Очень страшно. Но тогда…

Света позабыла о собственном проклятии. Ее мысли занимало только одно – у нее будет тот, о ком она мечтает уже два года. Она не будет больше бояться смотреть ему в глаза, убегать домой под различными предлогами при первом его появлении. Она больше не будет плакать от безысходности.

Созвонившись с ворожеей (на удивление, ее голос не походил на старушечий), Света договорилась о встрече. Здесь ее ждало еще одно разочарование. Вместо темной комнаты со склянками и порошками на полках, она вошла в светлый просторный офис. Даже хрустального шара с голубыми молниями внутри на столе у ворожеи не было. Если возраст колдуньи Свете был безразличен (ей, конечно, хотелось, чтобы она была немного постарше, но не принципиально – отсутствие крючковатого носа и бородавки на нем не говорит об отсутствии дара), то атрибуты любой ведьмы должны буквально бросаться в глаза. Впервые с того момента, как она прочитала объявление, Света засомневалась. Но, как потом оказалось, зря. Ведьма знала свое дело.

– Этот приворот, – как-то зловеще прошептала ворожея, – относится к очень сильным…

– Я согласна, – перебила ее Света. Ей очень было нужно чудо. И чем сильнее и быстрее, тем лучше.

Волшебница (Свете теперь только так и хотелось ее называть) кивнула и продолжила:

– Для его исполнения вам нужно будет фото объекта…

Что может быть проще? У Светы множество фотографий с празднования Нового года, где Олег и один, и с Ленкой, да и со Светкой тоже есть.

– …Еще надо вытащить из его одежды нитку, желательно из трусов.

Света призадумалась. С трусами будет сложнее, но… Она вспомнила. У нее лежала Олежкина рубаха. Как раз с того же Нового года. Он ее облил шампанским, а Света кинула в машинку, постирала, да так и не отдала. Сгодилась.

– …Ночью закройтесь в комнате, чтобы вас никто не тревожил…

Этого добра у Светки сколько хочешь, хоть закрывайся, хоть нет – тревожить ее как-то никто и не собирается.

– …достаньте эту нитку, зажгите свечку из церкви. Потом вырвите нитку из своих трусиков, скрутите обе нити вместе и шесть раз прошепчите на них следующее… – Женщина подвинула к Свете листок с текстом, написанным красивым почерком. – В ночь на новолуние придите на свежую могилу человека с таким же именем. Возьмите фотографию и обе нитки и закопайте прямо перед крестом. Пока будете зарывать вещи, прочитайте следующий заговор четыре раза. – Поверх первого лег второй листок с текстом. – После этого обряда, не оглядываясь и ни с кем не заговаривая, идите домой. Будет трудно, но попробуйте поспать. Приготовьтесь к ожиданию. Как только пройдет сорок дней со дня похорон покойника, в чью могилку вы закопали фото и связанные ниточки… – Ворожея сделала паузу. – Ваш любимый придет к вам, где бы он ни был.

От ворожеи Света ушла в приподнятом настроении. Аккуратно сложенные листы с заговорами легли в кошелек на место пятитысячной купюры. И ничего, пять тысяч – это не цена за счастье. По дороге домой зашла в церковь и приобрела несколько свечей. В киоске у дома купила лунный календарь. Света всегда смеялась над людьми, сажающими что-то на даче исключительно по фазам Луны. Может, они снимки любимых зарывали на могилах?

Света пролистала календарь, нашла раздел «Новолуния в 2010 году» и выбрала месяц. В ноябре начало лунного месяца приходилось на шестое число. Света наморщила лоб в попытках вспомнить, какое сегодня число.

«Так, вчера Лена с Олегом меня звали на дачу. Значит, вчера был первый день выходных, а именно четвертое ноября. Во как! Молодец, девочка!»

Сегодня пятое, а это значило только одно – до новолуния у Светы есть несколько часов. Она развернула машину и понеслась к кладбищу. Побродив по погосту, Света начала сомневаться в положительном исходе своего дела. Несмотря на обилие свежих могил, захоронения с именем Олег ей не попадались. Разнообразие имен подтолкнуло Свету к предательской мысли: «Может, не того я в женихи себе приписала?»

Три Сергея, два Василия, даже Пантелея – два, а Олега – ни одного. Нет, можно было и Сережку Фомина приворожить, но она не виделась с ним уже года четыре. Можно и Ваську Рудовского, но он, кажется, умер от передозировки год назад. Нет, Олег Суханов – единственный верный вариант на сегодняшний день. Да и на завтрашний тоже. Веселый, жизнерадостный, не пьет, не курит, не гуляет. Список достоинств можно было продолжать бесконечно, но он в упор не замечал Свету. Конечно, можно все это свалить на то, что он женат. Но Света не хотела так. Почему другим все, а ей ничего? И пусть даже эта другая ее подруга! Единственная подруга. Пусть! А что в этом случае делать таким, как Светка? Что?! Плакать в подушку или брать свое. Брать свое, даже если придется переночевать на чьей-нибудь могиле.

Света дошла до последней могилы в ряду. Присмотрелась. Нет. Калинина Юлия Семеновна.

– Черт! Хоть убивай какого-нибудь Олега…

И тут она увидела еще одну могилу, обзор которой до этого скрывало заваленное венками надгробие последнего пристанища Юлии Семеновны. Света подошла к холмику с небольшим крестом и единственным венком. От могилы, прихрамывая, отходила неопрятно одетая женщина. Света еле сдержалась, чтобы не начать копать рыхлую землю.

– Олежке от супруги, – прочитала девушка на черной ленте венка, когда женщина скрылась из вида.

Света едва не упала на колени и не начала целовать могилу. Потом опомнилась и, приметив для себя ориентиры, пошла к машине.

На улице уже стемнело. Света решила все-таки исполнять все, как говорила ворожея. Закрылась в спальне, зажгла приготовленную ранее свечу, положила на туалетный столик фотографию Олега и нитку из его сорочки. Вспомнив, что не хватает ее нитки, Света забегала по комнате в поисках нижнего белья. Вывалила все на пол с полок шифоньера и, выхватив из кучи белые трусики, судорожно начала их резать.

Света взяла две приготовленные нити и начала их связывать между собой. Руки тряслись, узел не получался. Светлана даже шумно выдохнула, едва не затушив свечу, когда нитки крепко соединились. Девушка еще раз вздохнула и начала читать первое заклинание:

В шестой раз Света прочитала стишок наизусть и без запинки. Довольная проделанными действиями, Светлана затушила свечу, завернула фотографию и нитки в платок и положила в сумочку.

Теперь, стоя у той самой могилы Олежки, Света знала, что ее отделяет от счастья сорок дней и пять минут. Она упала на колени и начала руками копать ямку. Положила фотографию, нитки и быстро зарыла. Достала текст второго заклинания и начала читать:

Домой она вернулась далеко за полночь. Вымыла руки, потом подумала и решила принять душ. Было такое ощущение, будто она вся вымазана кладбищенской землей. Света прошла в спальню, посмотрела на огарок свечи на туалетном столике и без каких-либо мыслей легла на кровать. Как только затылок погрузился в прохладную мягкость подушки, Федотова отключилась.

Ей снилось, что она снова сидит на могиле и роет яму. Света сломала ногти и поранила пальцы, кровь перемешалась с землей, а она все рыла. Федотова копала до тех пор, пока израненные пальцы не начали скрести по крышке гроба. Но тут Света услышала еще какой-то звук, будто кто-то царапал крышку изнутри. Девушка отдернула руки. Вдруг гроб начал покрываться мелкими трещинами, в следующий момент из многочисленных щелей выскочило по тоненькой нитке. Они обвили все тело Светы. Она попыталась закричать, но тут же клубок размером с кулак заткнул ей рот. Федотова дернулась и затихла – она не могла пошевелить и пальцем, а нитки все ползли и ползли по ее телу. Крышка гроба рассыпалась, и девушка оказалась на покойнике. Света почувствовала, как нитки из черного костюма усопшего переплетаются с теми нитками, что обвили ее.

– Нити вьются, обовьются, – произнес мертвец.

Когда он открыл глаза, Света проснулась.

Она лежала у кровати в одежде, на туалетном столике горела свеча. Света медленно встала, осмотрела себя. Кровь вперемешку с кладбищенской землей была на руках, а все ее тело обвивали обрывки ниток из гроба. Федотову обуяла паника. Она не знала, что делать. Сон, превратившийся в реальность, – это было слишком. Не обращая внимания на боль, Света начала сдирать с себя остатки ниток.

– Судьбы вместе обретутся…

Федотова подскочила и посмотрела на постель. Там, сложив руки на груди, лежал покойник. В руках у него горел огарок церковной свечи. Вдруг мертвец перевернулся на бок, подпер левой рукой голову и задул свечу.

– Если поможешь мне с судьбой, – мужчина улыбнулся, – отплачу своей душой.

Света закричала…

… и снова проснулась.

На улице рассвело. Света села в кровати. Ничего. Руки целы, грязи и не должно быть – она вспомнила, что перед сном приняла душ. Света облегченно вздохнула и снова легла.

«Нити вьются, обовьются, судьбы вместе обретутся…»

Тьфу, ты! Чертов стишок! Привязался.

Света встала и подошла к окну. Кошмарный сон тяготил, но она быстро нашла этому оправдание.

«Провела ночь на кладбище, да и в могилах я роюсь не каждый день. Причина в этом. Если это плата за счастье, я готова смотреть такие сны».

«Не торопись, – одернул ее внутренний голос, – так можно сойти с ума».

Действительно, видеть каждую ночь кладбище и мертвецов – это уж слишком.

«Я надеюсь, это было в первый и последний раз».

Дни тянулись; ничего не происходило. Снов больше не было, вообще. Обычно Света спала очень чутко, а тут засыпала, едва касалась постели. На тридцать девятый день Федотова как обычно приехала в салон красоты «Золушка» и незаметно проскользнула к себе в кабинет. Света села за стол, перевернула настольный календарь и удовлетворенно хмыкнула – на сегодня никаких дел не было. Походы по инстанциям в основном приходились на начало месяца, а сейчас уже была середина декабря, и поэтому к ней в салон мог заскочить только какой-нибудь зарвавшийся пожарный с внеочередной проверкой. Все эти проверки у Федотовой в печенках сидели. Каждому отстегни, каждого подмажь. Порой ей казалось, что она лучше кормит всех этих проверяльщиков, чем себя любимую. Дешевле было бы продолжать стричь и завивать в парикмахерской. Но потом одумывалась (нет, горбатиться на какого-то дядю – ни за что), и все возвращалось на круги своя.

Вдруг дверь открылась и в кабинет вошла Елена Суханова. Это было что-то новенькое. Без стука до сегодняшнего дня в кабинет Федотовой никто не входил. Даже Лена, несмотря на то, что они были подругами. Субординация, так сказать, – подруга подругой, а здесь они начальник и подчиненный.

– Что случилось? – вырвавшийся вопрос прозвучал как-то холодно.

За последний месяц…

тридцать девять дней

…Света отдалилась от подруги и…

Федотова боялась произносить имя Олега даже про себя. Она не хотела спугнуть удачу. Один день, всего лишь один день отделял ее от счастья. Заслуженного счастья.

– Вот, – сказала Лена и положила перед начальницей лист бумаги.

– Что это? – спросила Света и, не дождавшись ответа, принялась читать.

– Что случилось? – повторила свой первый вопрос Федотова после того, как прочитала заявление об увольнении.

– А ты не знаешь?!

Света посмотрела на бывшую подругу.

– А должна?

«Должна, Светочка, должна. Должна и знаешь. По крайней мере, тебе очень хочется верить в то, что ты знаешь причину недовольства своей соперницы».

Света поймала себя на мысли, что впервые за тридцать девять дней ожидания она подумала о ней как о сопернице.

– Ну и сука же ты, Светка! – выпалила Лена и сделала шаг к столу.

На короткий миг Федотовой показалось, что Суханова кинется на нее, но Лена заплакала и выбежала из кабинета.

– Никакая ты мне не соперница, – со злорадной улыбкой на лице произнесла Света и подписала заявление.

Не сказать, что это было для нее сюрпризом, но… Да она едва не описалась от счастья. Перед ее дверью, запрокинув назад голову и закрыв глаза, на спортивной сумке сидел Олег Суханов. Света взяла себя и мочевой пузырь в руки, подошла к мужчине и присела к нему.

«Он теперь мой. Мой Олежка… Стоп! Я еще поломаюсь для приличия».

– Думал, не дождусь тебя, – произнес Олег.

Желание побыть недотрогой быстро улетучилось, когда Суханов открыл глаза и улыбнулся.

– Главное, что я тебя дождалась. – Света нежно поцеловала его в нос, потом в губы.

Они вошли в квартиру и тут же направились в спальню.

Ночью, когда Олег тихо посапывал, отвернувшись к стене, Света лежала на спине, улыбалась и смотрела в потолок. Ее переполняли чувства. Наконец-то у нее есть тот, кто будет любить ее, ждать с работы, переживать, когда она задержится у подруги.

«Какая, к чертям собачьим, подруга?! Ты у одной-единственной только что отобрала мужа! Забудь, Лена для тебя потеряна».

«А почему подругой должна быть именно она?!» – попыталась возразить сама себе Федотова.

«А кто? Много у тебя подруг было в школе? А в институте? Да если хочешь, Суханова с тобой дружила только из-за каких-то своих интересов!»

Лена пришла устраиваться к ней в салон года два назад. Да, как раз перед Восьмым марта. Как они начали дружить, Света не помнила. Наверное, Лена с Олегом пригласили ее на дачу. Потом каждый праздник вместе. Да что там праздник, практически каждые выходные. Она стала членом их семьи. А что взамен?

Теперь, лежа в постели, Света понимала, что должна была давать что-то взамен.

«Светик, можно я пару дней отлежусь? Что-то перебрали мы с тобой вчера», – вспомнила Федотова.

И еще:

«Свет, а почему это Лидке только богатенькие достаются, а я в «Экономе» все время горбачусь? Я ведь тоже мастер не хуже ее, а то и лучше».

И еще:

«Светик, я там премию не заработала?»

«Черт, да она мной пользовалась! Ну что ж, подруга, попользовалась – и хватит! Значит, правильно я у тебя мужа увела».

Правильно или нет, но Федотовой было немного не по себе.

– Не надо, – прошептал Олег.

Света повернулась к нему. Он так же лежал, отвернувшись к стене.

– Пожалуйста, – снова шепот.

– Олег, – тихо позвала Света.

– Я не хочу! – вскрикнул мужчина и подпрыгнул на кровати.

Он осмотрелся и, поняв, где находится, облегченно вздохнул.

– Что-то приснилось? – обеспокоенно спросила Света.

Вдруг ей отчетливо увиделся покойник с мертвыми глазами, приснившийся ей в ночь после похода на кладбище.

– Да, – ответил Олег.

Света ждала, что он расскажет о своем сне, но он молчал.

– Хочешь, я сделаю тебе чаю?

– Нет. Давай спать, – сказал Суханов и отвернулся к стене.

Они так и не уснули до рассвета, но друг другу не сказали ни слова.

Развод Олега и Лены не затянулся. Лена поступила благоразумно – дала бывшему мужу развод и уехала к родителям куда-то под Тамбов.

– А давай распишемся, – предложил как-то за ужином Олег. – Сыграем небольшую свадебку персон на восемьсот, – продолжал он гнуть свое, не обращая внимания на смех Светы. – Закатимся на Гавайи на целый месяц.

– А это мысль, – успокоившись, проговорила Федотова. – Только нам придется ограничиться десятью приглашенными и медовой неделей в «Искре» под Звенигородом.

– Ну, «Искра» так «Искра». Главное, мы вместе – ты и я.

И тут впервые за два месяца совместного проживания Свете вдруг показалось, что это его «ты и я» звучит как-то навязчиво. Нет-нет! Она очень хотела всего этого, и говорил он очень искренно, но было в этом что-то… что-то… Будто тебе предлагают очень вкусное блюдо (пальчики оближешь и все такое), но ты съел уже шесть порций. Нет, ты все еще хочешь и, возможно, даже съешь еще после слоновьей дозы слабительного, но сейчас ты уже не можешь и поэтому вежливо отказываешься.

«Черта с два я от него откажусь! Ты и я! Навеки!»

В ту же ночь она увидела кошмарный сон. Она снова раскапывала могилу, снова ломала ногти и слушала жуткий стишок-заклинание. Снова нитки, гроб и глаза мертвеца. Только теперь покойником был ее Олежек. И заклинание говорил не он. Олег вообще ничего не смог бы сказать потому, что его рот был зашит. Стишок читал кто-то сверху. Света вывернулась. Из-за обмотавших все тело ниток это ей удалось с трудом. В сером прямоугольнике над головой она увидела черный силуэт.

– Если поможешь мне с судьбой, – человек зачерпнул в лопату земли, – отплачу своей душой.

Федотова вскочила с кровати и начала стряхивать с себя воображаемую землю.

– Не надо! – закричала она. – Я не хочу! Пожалуйста!

– Света, что с тобой? – Олег сел на кровати и обеспокоенно посмотрел на подругу.

«Я дома!» – Федотова опомнилась и села рядом с Олегом.

– Что-то приснилось? – Суханов обнял ее.

– Да. Кошмар. Просто кошмар, – сказала Света и вздохнула.

– Моя ты бедненькая. Ну, иди ко мне. – Слащавый тон мужчины немного раздражал, но Света прильнула к нему и поцеловала.

После занятия любовью, лежа без сна, Федотова второй раз за сутки подумала о «вкусном блюде» и поняла, что у нее «от переедания» скоро начнется изжога. Настоящая изжога.

Свадьбу назначили на третье февраля. Двадцать седьмого января Олег напился. Света вернулась из салона в семь вечера и с порога поняла, что у них гости. Олег очень шумно кому-то рассказывал о том, что он скоро женится на «любви всей своей жизни». Света стояла в коридоре и улыбалась. Мысли об изжоге от вкусного блюда больше не приходили к ней в голову. Она снова обожала его и не могла без него жить. Один момент ее все-таки сейчас огорчил – ее Олежка оказался пьющим.

«Но ведь это можно списать на радость от предстоящего мероприятия», – попыталась успокоить себя Света.

Мероприятие, которое она никак не хотела называть свадьбой (чтобы не сглазить), должно было состояться только через неделю. Стоп! Света попыталась вспомнить, видела ли она его когда-нибудь пьяным. Не только пьяным, но даже пьющим пиво Света его не видела – это точно.

«Может, он с Ленкой не радовался? Нечему было. Да что я привязалась к нему? Ну, выпил мужик, с кем не бывает».

А будущий муж все расхваливал Федотову. Света, все еще улыбаясь, вошла в кухню и едва устояла на ногах, когда увидела, кто у них в гостях. Она схватилась за наличник кухонной двери и выпрямилась. На шатком табурете у окна сидел покойник в черном костюме.

Ты, Олег, лежишь в земле сырой…

Она перевела взгляд на своего суженого.

А мой Олег ходит…

Ни с кем он не ходит. Он и сидит-то еле-еле. Когда Света снова посмотрела на «гостя», мертвец исчез – на его месте оказался мужичонка неприглядного вида, но живой. Она выдохнула, села на свободную табуретку у стола, взяла полную рюмку и выпила. Все это время мужчины молчали. Олег, казалось, даже протрезвел.

– Света, с тобой все нормально? – спросил Суханов.

Федотова еще раз посмотрела на мужчину у окна, перевела взгляд на Олега, вымученно улыбнулась и произнесла:

– Все нормально, просто умаялась на работе. – Она встала. – Пойду прилягу. – И вышла.

Она не солгала, что устала. За последние два месяца из салона ушли четыре отличных мастера. Света взяла новых, но те едва справлялись. Чтобы в ближайшее время из салона, в который запись на процедуры производится за месяц, не переквалифицироваться в парикмахерскую эконом-класса, Света периодически брала в руки инструмент. Какое-то странное чувство, что ее бизнес вот-вот разрушится, не покидало ее.

«Зато в личной жизни у тебя все нормально», – успокоила себя Федотова.

Салон красоты «Золушка» сгорел в субботу двадцать девятого января. Свету разбудил телефонный звонок. Ее поразило то, что кто-то звонил на домашний – в последнее время это было такой редкостью. Света перелезла через Олега. Он застонал и снова затих; Суханов вчера снова напился. Федотова поморщилась от запаха перегара и вышла в коридор. Когда она сняла трубку, в квартире стало так тихо, что кожа Светы покрылась мурашками в предчувствии беды.

– Алло, – пересохшими губами произнесла девушка.

– Светка, «Золушка» сгорела! – выпалила без каких-либо предисловий Люська.

Когда Света поняла, что звонит администратор, она закричала:

– Какого черта, Люся?! Ты на часы смотрела?! В четыре часа утра ты мне про какие-то сгоревшие…

Беда! Она ведь чувствовала! Чувствовала, черт возьми!

– Люся, что случилось? – Света села на пол рядом со шкафом-купе.

– Мне позвонил Сережка… Ну, пожарный инспектор. Им, наверное, сообщают… когда… ну… происходит пожар… Ты можешь приехать?

– Да, – поспешила ответить Федотова. – Я сейчас буду.

Света остановила машину за милицейским «Фордом». Некоторое время посидела, потом вышла и направилась к тлеющему зданию. «Золушка» и продуктовый магазин находились в отдельно стоящем строении, поэтому сгорели только они. Больше всего досталось салону красоты; судя по всему, именно с него и начался пожар. Об этом ей сказал следователь.

– Вы хоть застраховались? – участливо спросил мужчина.

– А? Нет, я ни от чего не застрахована…

Домой Света вернулась около полудня. Олега не было, она знала, что он напьется. Он напьется! Почему он так поступает с ней? Почему, черт возьми?! И это все за четыре дня до свадьбы!

«У вас есть недоброжелатели, завистники?!» – вспомнила Света вопрос следователя.

«А правда, есть они у меня или… Я ведь ответила, что нет. А как же Леночка? Неужели я думала, что она отступится? Как я сразу не сообразила?! Это же все она! Тварь подколодная!»

Света заплакала.

Она проплакала до прихода Олега. Приходом это, конечно, трудно было назвать. Он скорее заполз в квартиру. Весь грязный, вонючий. Грязь была не только на куртке, но и на черном пиджаке.

– Ты что, раздевался, а потом валялся по земле? – крикнула Света.

«А где он нашел землю?» – коварный вопрос прозвучал в голове. Свете даже показалось, что это ее Лена, змея подколодная, спрашивает.

Действительно, на улице январь месяц, снег, мороз минус двадцать, сугробы по колено. Она бы поняла, если бы его одежда была просто грязной, но на ней ведь была свежая земля. Будто он упал в свежевырытую (могилу?) яму. Приглядевшись, Света поняла, что это обычная грязь, которой полно вокруг.

– Где тебя носило? – Ее голос дрогнул. – Иди в ванну… – Она отвернулась и заплакала.

«Черт знает что! Неужели так будет всегда?! Неужели?!»

Но что-то ей подсказывало, что так будет не всегда, будет еще хуже.

Света долго не могла уснуть. Ей все время мерещились какие-то тени, всполохи. Она встала и вышла на кухню. При свете электрической лампы она почувствовала себя спокойней. Открыла холодильник и достала бутылку водки. Олежек принес. Как кстати, очень даже вовремя.

Света выпила третью рюмку, алкоголь начал разливаться по организму теплом, когда Олег заорал. Именно заорал, к ежедневным стонам и слабым выкрикам она привыкла. Света встала; крик затих, поэтому она решила выпить еще одну рюмку, для храбрости. Войдя в спальню, она пошатнулась и остановилась. Олежек лежал в черном костюме в позе покойника, а в его руках горела церковная свеча. Тени от пламени плясали на потолке и стенах. И если бы Света не видела горящую свечу, то подумала бы, что у них пожар.

Захмелевший мозг не мог в полной мере оценить нелепость ситуации, поэтому она подошла и села рядом.

– Ты чей-то вырядился? Ты где взял свечу?

Когда покойник открыл глаза, она поняла, что это не ее Олежек. Мертвец и Света встали одновременно. Девушка попятилась к двери.

– Ну что, сыграем свадебку?

Нитки на одежде зашевелились.

– Нити вьются, обовьются…

Света выбежала из комнаты, влетела на кухню и подперла дверь столом. Преследовать ее никто не стал. А может, ей все показалось? Нервы, водка, все такое. Она села напротив двери, налила водки и залпом выпила. Всю ночь Света провела на кухне, прикончила одну бутылку и достала вторую.

«Как хорошо, что Олежка пьет, а то откуда бы взялась водка», – странная мысль шевельнулась в захмелевшем мозгу.

В кухню так никто и не вошел. Ни живой, ни мертвый. Под утро Света увидела через узорчатое стекло в кухонной двери промелькнувший огонек, будто кто-то (покойник) расхаживал по темному коридору со свечей в руке. Но очередная доза алкоголя приглушила все опасения по поводу странного соседства.

На рассвете Света уснула, уронив рюмку и едва не опрокинув бутылку с остатками водки. Ей снилось кладбище. Она снова лежала в могиле, только теперь лицом к прямоугольнику неба. Кто-то был наверху. Тень пробежала сначала по одному краю, затем по другому. Комья земли упали Свете на грудь, но она их не чувствовала, будто тело одеревенело или она умерла.

– Эй! – крикнула девушка. – Кто здесь?

В проеме показалась голова и снова исчезла.

– Эй!

Через миг к ней на грудь вместо земли упал конец веревки, и над ней снова появился темный силуэт человека.

– Держись за веревку, – прошептал Олежек. Ее Олежек!

Она взялась, и ее потянуло вверх. Света вывернулась и посмотрела на дно могилы. От ее ног и до дна было метров десять, не меньше. Оттуда ей улыбался мертвец. Он вскочил и словно таракан пополз по стене ямы за ней. Федотовой показалось, что могила бесконечна.

Ей оставалось только уцепиться за протянутую руку Олега, когда хозяин могилы схватил ее и потянул вниз. Света не отбивалась, она просто смотрела на происходящие метаморфозы с веревкой и рукой. Они теперь были одним целым, продолжением друг друга. Вдруг веревка натянулась, как струна, и произошло то, что в нормальной ситуации здоровый мозг не мог воспринять без ущерба для психики. Веревка потянулась, рука, а затем и все тело Светы, словно старый свитер, полезло единой нитью вслед за веревкой. Ряд за рядом. Света закричала и проснулась.

Кухонный стол, на котором она уснула, стоял на своем месте, а напротив нее сидел Олежек.

– Ты их тоже видишь? – Он поставил перед ней стопку и налил водки.

– Кого? – не поняла Света.

– Плохие сны, – как-то зловеще произнес Олег.

Света взяла рюмку и выпила. Если сейчас придется что-нибудь рассказывать, то она расскажет все, от начала и до конца. От похода к ворожее до его появления в ее квартире. Но ей не дал Олег – как только она открыла рот, он заговорил:

– Я почти каждую ночь… Да, наверное. Просто, когда пьяный, я не уверен, что вообще хоть что-нибудь вижу. Каждую ночь я вижу себя в могиле. Ну, понимаешь? Будто я лежу в гробу без крышки и вижу прямоугольник ночного неба. Почему ночного?

Света подумала, что он спрашивает ее, и пожала плечами. Но Олег не обращался ни к кому, он повертел в руках наполненную рюмку, потом выпил и продолжил:

– Почему ночного? Ведь хоронят же до обеда. И почему без крышки? И почему я? Почему я?! – Он налил Свете и себе. Руки заметно дрожали. – Я, наверно, скоро умру. Я скоро умру?

Теперь он спрашивал у Светы. Олег смотрел ей в глаза и ждал ответа. А что она могла сказать? Я, эгоистичная сука, захотела тебя? Или прочитай ему стишок, а, Света? Прочитай.

– Я лежу в гробу, – не дождавшись ответа, снова заговорил Олег. – И вдруг на мне начинают шевелиться, словно черви, нитки. Представляешь? Каждая ниточка, будто мои одежды свиты из сотен тысяч червей, поднимая свою крохотную головку, тянется к прямоугольнику наверху. Потом появляется воронка… Она появляется всегда. Понимаешь? Воронка затягивает меня. Каждый раз она затягивает.

Он замолчал, налил еще водки, теперь только себе, и выпил.

– Да, – только и смогла сказать Света. – Может, пойдем куда-нибудь сходим?

– А зачем? – Олег поднял на нее мокрые от слез глаза. – У нас ведь все есть. – И разлил по рюмкам.

Свадьбу по причинам, от них не зависящим (так успокаивала себя Света), перенесли на июль. Сны прекратились, и вроде бы началась нормальная жизнь. «Золушку» все-таки подожгли, и Свете мало того что ни черта не заплатили по страховке, так еще и обвинили в мошенничестве. Суды, слезы, и снова процессы… Впервые за все время ей было не до Олега.

Апелляционный суд оставил приговор без изменения, то есть Света должна была выплатить восемьсот шестьдесят шесть тысяч рублей государству и двести тысяч страховой компании. Неплохой повод напиться, не правда ли? Что она и собиралась сделать. Заехала по дороге домой в супермаркет и взяла все, что для этого требуется.

Но выпить ей так и не удалось. По крайней мере, в этот раз. Как только она вошла в квартиру, сразу же поняла – что-то случилось. Света, не разуваясь, прошла в спальню. Олег лежал у кровати в позе эмбриона и всхлипывал. Она не понимала, что могло довести ее суженого до такого состояния, подбежала к нему. И тут началось. На потолке над ними появилось черное влажное пятно; Света завороженно смотрела на разрастающуюся лужу. Потом черная жижа колыхнулась, будто в нее кинули камень, и тут же круги замерли. Света не отрывала глаз от чуда. Иначе как нарушением законов физики это назвать было нельзя. Лужа снова колыхнулась, и круги, вместо того чтобы расходиться, закрутились. Олег снова вскрикнул и потерял сознание.

«Вот что он видит каждый день, – подумала Света. – Это та самая чертова воронка».

Воронка исчезла так же быстро, как и появилась. Когда все закончилось, Света вскочила и начала бегать по квартире в поисках телефона. Потом сообразила, что он у нее в руке, быстро набрала 112 и вызвала «Скорую».

Дни без Олега тянулись бесконечно. Единственной отдушиной был алкоголь. Кошмары если и снились, то Света не помнила ничего из увиденного. Олега забрали в психиатрическую больницу № 2, он не разговаривал. Его обкалывали успокоительным. Света пару раз приходила к нему, но видела своего Олежика только через небольшое пуленепробиваемое окошко. Жизнь закончилась.

– Ну что, Золушка? – спросила сама у себя Света и налила очередную рюмку. – Теперь от тебя и плохо пахнет, и ты… – она осмотрела свои вещи, в которых уже неделю ходила и спала, – и ты плохо одеваешься.

Она выпила и снова налила.

– Пробили твои двенадцать часов, и чары улетучились… – Света хмыкнула и заглотнула содержимое рюмки.

«А может, меня прокляли?!»

Мысль, не лишенная смысла, как ей тогда показалось, словно ураган ворвалась в ее не обремененный светлыми раздумьями мозг. Света вскочила и в чем была отправилась к ворожее.

– Что это?! – с порога спросила Света.

– Извините? Я вас не совсем понимаю. – Ведьма встала.

– Я тебя спрашиваю: что ты сделала со мной?!

– Кладбищенский приворот? – спросила колдунья, хотя уже знала ответ.

Света кивнула, хозяйка кабинета села и предложила присесть гостье.

– Некогда мне здесь с тобой рассиживаться…

«А куда ты спешишь, Золушка? Залить глаза?»

– Присаживайтесь, – произнесла ворожея тоном, не терпящим отказа.

Когда Света упала в кожаное кресло, ведунья начала говорить. Тихо и ласково, будто она беседовала с несмышленым ребенком или сумасшедшей.

– В общем, вы не стали исключением.

– Что это? – как попугай повторила Света.

– Дело в том, что вы, как и большинство страждущих большой и чистой любви, слышите только то, что вам нужно. А ведь я вначале каждой встречи говорю о серьезности этого ритуала.

– И что же это?

– Приворот – это риск. Кладбищенский приворот – это риск в кубе. Главное, чтобы игра стоила свеч!

Наступила тишина. Света посмотрела на ворожею. На миг ей показалось, что перед ней сидит действительно ведьма, старая, злая ведьма, пожирающая детей между приворотами и отворотами. Но наваждение прошло, как только женщина заговорила вновь:

– Приворот может ударить по здоровью как вашему, так и суженого. Причем не всегда человек страдает физически, возможны психические расстройства.

«Олежка сошел с ума».

– Осуществляя приворот, вы часто не только привязываете человека к себе, но и себя к нему. Между вами возникает связь, которая ощущается на физическом уровне. То есть ему плохо – вам плохо. Ему хорошо… Хотя это не ваш случай.

Ворожея замолчала, но потом, посмотрев на потрепанный вид клиентки, добавила:

– Побочным эффектом приворота является алкоголизм. Поскольку объект привязывают насильно и держат при себе без его собственного желания, он ищет способ отвлечься и заглушить тоску, которая его гнетет. Часто спасение от этого состояния он находит в алкоголе.

«Но почему же я пью, гребаная ты волшебница?! Почему я жру водку как проклятая?! – хотела спросить Света, но тут же вспомнила. – Ему плохо – вам плохо».

– Приворот может пошатнуть финансовое положение…

«Еще как пошатнуть. Вмиг рассыпать, как песочный замок».

– Ну и, конечно же, сделать невозможной встречу с человеком, который мог бы подойти вам гораздо больше. И не только вам, но и жертве.

– Как ты сказала? Жертве?

– По сути, вы оба жертвы, но виновата в этом только ты.

Свете снова показалось, что перед ней Баба яга. Федотова встала.

– Изменить реальность, – произнесла старуха, – не испытав на себе ее сопротивления, нелегко. – Баба яга встала. – Беря себе что-то одно, порой приходится отдать взамен другое. – Последние слова уже произнесла нормальная женщина.

Федотова вытерла слезы и спросила:

– Как нам выбраться из этого?

– Смерть одного из вас вполне сойдет за цену.

Света посмотрела на женщину. Она не изменилась, только на столе лежала отрубленная человеческая голова.

– Смерть, – произнесли бескровные губы.

Света, закрыв лицо руками, выбежала из кабинета.

Смерть все расставит на свои места. Смерть. Она же так не хотела. Не хотела ни пьянок, ни болезней, ни тем более смерти.

«Черт возьми, я не хочу смерти!»

Она не помнила, как добралась до дома, но то, что сказала ворожея, Света запомнила хорошо. Она снова сидела на кухне и занималась уже привычным делом. Света взяла рюмку и выпила. Как воду. Налила еще, подняла. Вдруг зазвенел телефон, Федотова уронила рюмку. Выругалась и пошла в коридор. Ноги плохо слушались, поэтому Света шла медленно, то и дело ударяясь о стены и мебель. Пока добралась до телефона, он замолчал.

– Чертовы придурки!

Когда она развернулась и собиралась вернуться в кухню, телефон снова зазвонил.

– Кому-то я очень нужна. Чертовы придурки! – проговорила Света и сняла трубку. – Алло.

– Светлана Федотова? – ответил приятный мужской голос.

– Да. – Ох, как хотелось пококетничать, но что-то подсказывало – ей звонят неспроста.

– Кем вам приходится Олег Федорович Суханов?

Что-то случилось! Смерть одного из…

– Что с ним? – едва выдавила из себя женщина.

– Он умер, – сухо, без каких-либо эмоций, будто говорит о сраном вывихе, сказал мужчина.

Дальше Света ничего не слышала, будто и не было этого разговора, не было судов, долгов и запоев, не было никаких приворотов и не было… Неважно, совсем неважно, был ли Олежек. Теперь его не было. Смерть расставила все по своим местам.

Она стояла у могилы любимого человека и не сдерживала слез.

Ты, Олег, лежишь в земле сырой…

Как же так-то? Если бы все знать наперед, если бы видеть все…

Пусть он будет со мной…

Да, лучше б он с ней остался. С Ленкой, еще с кем-нибудь, но лишь бы был жив.

Отплачу своей душой…

Внутри было пусто, будто выскребли ее, оставив вот это, одетое в пропахшие потом и мочой одежды, тело. Тяжесть от утраты приутихла, но слезы все равно продолжали течь. Света отошла от могилы и вдруг поняла, что она уже здесь была. Она видела эту чертову могилу! Во сне? Может быть, но… Мозг молниеносно вернул ее в день новолуния. Того проклятого новолуния, когда она бегала по кладбищу.

Федотова медленно подошла к могиле, заваленной венками. Калинина Юлия Семеновна. Фамилию она не запомнила, но в памяти быстро всплыло обилие венков, закрывающих обзор. Она вернулась и посмотрела на единственный венок.

– Олежке от супруги, – прочитала Света и заплакала навзрыд.

Она была здесь! Она видела эту самую могилу и отходящую от нее женщину.

«Я видела себя?! Себя и могилу Олежки?!»

Этого не могло быть! Но…

Чем бы то видение ни было, тогда, в день новолуния, она не воспользовалась им. Она была слишком занята устройством собственной судьбы. Света провела рукой по кресту, резко развернулась и, прихрамывая, пошла к выходу с кладбища.