Читать книгу Муравьёв-Амурский, преобразователь Востока - Александр Ведров - Страница 9

Чтобы разобраться в управленческих принципах Муравьёва, лучше оттолкнуться от реформы, введенной в Восточной Сибири генерал-губернатором Сперанским. Беды сибирского управления проистекали от удаленности обширного края и царившего в нем беззакония. Граф Сперанский стремился «преобразовать личную власть в установления, согласуя ее действие с гласностью, охранить ее от самовластия и злоупотребления законными средствами». Граф делал ставку на коллегиальность принятия решений. Добился ли он своих целей, кроме того, что, по отзывам современников, М. М. Сперанский ввел в Сибири «бумажный век»?

Михаил Михайлович Сперанский – безусловно, выдающаяся личность. Выходец из низов, имевший великолепные способности и получивший блестящее образование, он сделал стремительную карьеру, проявив себя способнейшим сотрудником Министерства внутренних дел. Государь Александр Первый именно ему поручил составление трактата о преобразовании государственного управления, а затем плана общей политической реформы. Однако начавшиеся реформы затронули все слои общества, вызвав бурю негодования со стороны влиятельного дворянства и чиновничества, что привело к закату царского фаворита. После объяснений с царем Михаил Михайлович был в шоке, вместо бумаг упорно засовывал в портфель шляпу, потом упал, заставив фельдмаршала Кутузова бежать за медицинской помощью. Реформатор был выслан из столицы, годами прозябал в провинциях, пока не получил назначение пензенским губернатором, а в 1819 году был неожиданно произведен сибирским губернатором.

В Иркутске он нашел противозаконные действия настолько пышно процветавшими, что записал: «Здесь оставалось бы всех повесить». Два губернатора, томский и иркутский, и с ними с полсотни чиновников предстали перед судом, еще сотни были замешаны в преступности. Сперанский принялся за любимое дело, осуществляя сибирские реформы, но без особого успеха, хотя и добился заметных перемен. Он поделил Сибирь на два отдельных губернаторства, Западное и Восточное, а в 1821 году вновь был отозван в столицу. При новом царе, Николае Первом, Михаил Михайлович возглавил реформаторские дела с составлением многочисленных указов, проектов и положений. Он признавал необходимость принятия в России конституции, введения рыночных элементов в экономике и упразднения крепостного права. Его грандиозный теоретический труд остался памятником крупному политическому дарованию, поставленным в центре Иркутска. Сперанский попал не в свою эпоху. Находясь в девятнадцатом веке, писал трактаты из представлений века двадцатого.

Приняв Сибирский край под начало, Муравьёв отозвался об «Установлениях Сперанского» как «о неуместных законодательных подвигах, на одной теории основанных». Увидев в них волокиту, двойное рассмотрение и «медленность в течении дел», посчитал необходимым заменить принцип коллегиальности усилением контроля за чиновниками сверху. Новый начальник края отменил громоздкое делопроизводство и многописание, за которыми скрывалась бездеятельность чиновников, и осуществил возврат к чистому единоначалию без совещательных органов. Он и сам был ярким воплощением личностного начала в управлении, в котором сильная личность должна была опираться на честных, энергичных и преданных сотрудников, на поколение «муравьёвцев».

* * *

От муравьёвцев шаг до муравьев. Общий корень. Благодаря способности приспосабливаться к разнообразным и меняющимся условиям существования и развитой системе самоорганизации эволюция муравьев насчитывает все сто тридцать миллионов лет. Не рекорд ли Гиннесса? Поражает огромная распространенность насекомых, которых насчитывается до одиннадцати видов. В бассейне реки Амазонки муравьи составляют треть всей биомассы наземной фауны! Невероятно, но факт. Не пример ли это для высшего человекообразного вида, умудрившегося за пару веков довести планету до плачевного состояния? Как же устроена жизнь маленьких тружеников большой планеты? И нельзя ли перенести основные принципы их успешного существования на бесшабашное человеческое общество?

Специализация рабочих муравьев разнообразна: строители, няньки, уборщики, солдаты, разведчики и другие профессии. Все как у людей. Множество профессий привлекается к единой цели – обеспечению благополучия всей колонии и заготовок необходимых запасов питания, от которых зависит жизнедеятельность каждой отдельной особи. У них нет тунеядцев, воров и паразитов. Так и главный сибирский администратор прежде всего преследовал принцип неприкосновенности общего котла и государственный интерес, нещадно расправляясь с расхитителями казны. Примеров тому уже приведено достаточно.

Своих соплеменников муравьи узнают по запаху, значит, они наделены природой свойствами, сводящими их к содружеству. Следуя их ценному опыту, Н. Муравьёв образовал школу служебных деятелей, из которых воспитывал кадры будущих сотрудников. Этот сплоченный и деятельный состав привнес в Сибирь новое веяние, до тех пор в здешних местах незнакомое и узнаваемое по взгляду, манерам и отношению к делу.

Далее. Для поиска пищи муравьи охватывают подконтрольную территорию проложенными дорожками, маршрутами, от которых отдельные разведчики разбегаются по сторонам и подают сигналы дежурным «операторам». Так и для Восточной Сибири жизненно необходимым стал Аянский тракт от Якутска до Охотского моря, налаживание которого Муравьёв неустанно отслеживал. Через три года владычества генерал-губернатор Восточной Сибири добился-таки перевода Аянского тракта на казенно-почтовое содержание с возведением на нем тридцати восьми перевалочных станций. Постановлением правительства для их обслуживания привлекалось до шестисот добровольно переселившихся душ обоего пола, и с детьми, из крестьян и казаков. Были и якуты, реже – тунгусы с их незаменимыми оленями. Тракт получил значимость и оживление, для станционных смотрителей выстроили просторные бревенчатые дома с дворами, в крупных пунктах открылись хлебозапасные магазины, появилось земледелие и животноводство, станции обзавелись лошадьми, оленями и собачьими упряжками. Из служивых появлялись зажиточные хозяева; тракт облегчал поездки путешественникам, а деловым людям – грузовые перевозки.

Амур-река в транспортной сети Муравьёва играла важную роль стратегической водной трассы, актуальность которой уже стучалась в дверь и требовала признания. С открытием амурских сплавов и пароходного движения значимость Аянского тракта упала. Попытки превратить его из вьючной тропы в почтовый путь прерывались смывами мостов и зарастанием просек. В конце концов Аянский тракт передали тунгусам без использования по назначению. Зато зимой 1855 года открылось первое почтовое сообщение по Амуру на базе собачьих упряжек.

От следующего проекта захватывало дух. Замыслы Муравьёва носили комплексный характер, словно он возглавлял министерство по дальневосточной политике. Губернатор подал Государю проект о строительстве Сибирской железной дороги. Такой грандиозной, какой мир и не представлял. Сибирь пуста, а ему нужна дорога со всей ее громадной инфраструктурой! Мечтатель, оторванный от жизни, что еще о нем сказать? Но мечтатель не успокаивался, вслед за первым подал второй проект, за ним – третий… Проекты ложились под сукно, пока автору не пришел ответ от Александра Второго: «С данной просьбой граф Н. Н. Муравьёв обращался к покойному батюшке Николаю Павловичу. Но Сенат отклонил предложение, и мы отклоняем дорогостоящий проект». Ответ получен, уже хорошо. Но еще понадобится поражение в Крымской войне, одной из главных причин которого оказалось отсутствие железнодорожных коммуникаций, соединявших бы центр страны с южными окраинами; тогда залежалый муравьёвский проект будет принят к исполнению, хотя и не Вторым, а Третьим Александром.

Маршруты вместе с Сибирским дорожным трактом далеко тянулись в восточном направлении, пересекались с северными реками, образуя грандиозную транспортную сеть, пронизывавшую сибирские пространства вдоль и поперек. По ним насаждались почтовые станции, военные посты и поселки, станицы и города, оживлявшие новые земли. И это лишь одна страница проводимых сибирских реформ.

Колония не только находит пищевые запасы, но и защищает находку от других колонистов, стягивая для этого силы поддержки. У муравьев их столько, сколько надо, а у Муравьёва – всего-навсего четыре линейных батальона, да по бесконечным границам стояли посты на пять тысяч казаков. Для овладения Амуром и противостояния англичанам было намечено увеличение войска до двенадцати батальонов казаков, двух бурятских полков и отряда тунгусов, коренных защитников сибирской земли. Их подготовка поручалась читинскому губернатору П. И. Запольскому, сумевшему придать войску военное образование.

Развитые виды муравьев способны передавать информацию и поддерживать отношения с другими родами насекомых. Здесь и прояснилась природа миролюбивой политики генерала Муравьёва на кавказских полях в присоединении местных племен и народов. Воевать приходилось и ему, как и насекомым-тезкам, но при первой возможности он предпочитал идти на переговоры, одаривал князьков, призывая их к единению в одном отечестве, в одной дружной колонии. Вся политика колонизации Сибири была нацелена на ее мирное присоединение, поддержание аборигенов и приобщение к благам цивилизации. Многонациональная Сибирь объединялась под российским флагом.

Система связей в муравейнике устроена так, чтобы польза от каждого члена семейства превышала расход ресурсов на него. Иначе в муравейнике образуется дефицит. В крупных колониях такие взаимодействия упрощаются, муравьи передают сообщения «без адреса», и общий объем сведений создает необходимое для всех информационное облако. Ориентируясь в нем, колония действует, исходя из оптимизации расходов: если добыча пищи требует слишком больших затрат, семейство откажется от такого варианта. Перед Н. Муравьёвым проблема «оптимизации расходов» стояла острее острого. У него не имелось иного пути, как за счет жесткой экономии средств, а порой и ценовых манипуляций или отчетных подтасовок сберегать капитал на перспективное Амурское дело, на которое правительство выдавало медные гроши. Зато Амур сулил баснословные доходы всей сибирской колонии.

Земляные муравьи являются умелыми почвообразователями, осуществляющими рыхление и тем самым аэрацию почвы и даже удобряющими ее, перенося вглубь питательные вещества. Другие виды маленьких тружеников полей разлагают мертвую древесину, разносят семена растений. Велика их экологическая и сельскохозяйственная роль: к примеру, регулирование количества вредителей и уничтожение гусениц. Эти и другие полезные человеку сельскохозяйственные технологии как нельзя лучше годились переселенцам в культуре обработки залежных восточных земель. Сами того не подозревая, люди трудились по-муравьиному, упорно, от зари до зари, дружно и эффективно. Не зря великий преобразователь Сибири освоение новых территорий начинал с их заселения земледельцами.

Бродячие виды муравьев ведут кочевой образ жизни, образуя в пути вре́менные гнезда из сцепленных тел рабочих особей. Вот так. Переселение народов на Дальний Восток составляло основную часть деятельности Муравьёва. Вот где без внутривидовой взаимной поддержки было не обойтись. Переселенцы пойдут едиными сплавными караванами, будут на стоянках ютиться под общими навесами, ставить для совместного проживания казармы и бараки, строить поселения, те же муравейники. В «Правилах переселения в Приамурский край» Муравьёв полагал наделять гражданством беглых крепостных и давать разрешение переселенцам «пользоваться пашнями, сенокосами в занятых по собственному выбору местах, соразмерно с их возможностью обрабатывать землю».

Среди насекомых имеются и агрессоры. Заморские муравьи-амазонки нападают на гнезда других сородичей и уводят их в рабство, заставляя работать на себя. Дурной пример оказался заразительным для той же Великобритании, первой колониальной державы и признанной «владычицы морей», военные экспедиции которой Муравьёв кратко окрестил «всесветными грабителями». Они и проставили в кабальном договоре по завершении в Китае очередной опиумной войны пункт, обязывавший правительство Поднебесной поставлять английской короне китайских кули для продажи в рабство.

Губернатору Муравьёву оставалось всего ничего – перенести систему организации колонии «однофамильцев», эффективность которой подтверждена историей существования на протяжении ста тридцати миллионов лет, на подведомственную территорию. На первом плане администратора был, как и у насекомых-общественников, тот же «казенный интерес». По его убеждению, государство обязано, вмешиваясь в дела «богатого класса», защищать «низшие классы». Речи «красного генерала» нередко называли социалистическими. По свидетельству В. Д. Скарятина, чиновника, занимавшегося золотопромышленностью, «всегда и во всем он за бедного и слабого против сильного». По большому счету общественное устройство в муравейнике как раз и является социалистическим: по трудовому вкладу каждой особи и с уравнительным распределением общего достатка между членами сообщества. Если у человечества социализм оказался утопическим явлением, то у муравьев – что ни на есть реальным. Н. Муравьёв и сам был примерным социалистом, заверяя брата Валериана в своей запасливости на черный день: «Уедем в глушь, где можно жить с нашими малыми средствами; на этот случай я храню мою заграничную штатскую одежду, которой достаточно на первый случай». Если мы по принципам организации быта и труда «станем муравьями», как это делал Муравьёв, то создадим себе справедливый и гуманный общественный строй без эксплуатации и войн.

Очертания такого строя набросаны в ходатайстве на отмену крепостничества Николаем Муравьёвым еще в бытность тульским губернатором: «Благосостояние и спокойствие государства зависит от возможно равного уравнения сословий… и тогда пролетариев в стране существовать не будет – главного орудия возмутителей общего спокойствия». А другая угроза в том, что «совокупление богатств в одне руки – система гибельная для каждого государства». Человеческая алчность стоит преградой ко входу в «муравьиное» сообщество равенства, справедливости и братства. Отсюда вся разница в истории нашего и их рода и в перспективах выживаемости родов на планете. Муравьёв рад бы устроить «муравьиное сообщество» по Сибири, но приходилось учитывать неизбежность фактора частной собственности.

* * *

П. И. Пахолков, сибирский коммерсант и пароходовладелец, считал, что муравьёвские реформы и преобразования «поистине изумительны, он ломал и переменял все до основания: как Пётр Великий в России. Ни одна отрасль не была им забыта… С 1854 года мало живал в Иркутске, но в короткие промежутки времени распоряжения были так многосложны и быстры, что для другого губернатора требовалось полгода, то Муравьёв мог сделать за неделю». Современник генерал-губернатора отмечал искоренение взяточничества; сравнивая с центральными районами, указывал на явную разницу в порядке и благородном обращении сибирских чиновников в сравнении с российскими. Указывал на переформирование на высшую ступень всех присутственных мест и на устройство дорог, преимущественно Сибирского тракта.

Исследователи признают, что реформатор Муравьёв выступал последовательным проводником новой экономической политики, основанной на частном капитале и свободном найме рабочих людей. И такая декларация в условиях всеобщего крепостничества! «Право собственности, – подчеркивал он, – есть главный рычаг деятельности человека». И в экономике новатор. Не его вина, что традиции принудительного труда в России оставались прочными, сломать их было не под силу, поэтому приходилось применять военно-административные методы колонизации Приамурья, вызвавшие возмущение свободолюбивых декабристов Д. И. Завалишина, В. Ф. Раевского, М. А. Бестужева.

Муравьёв содействовал выходу России на международный рынок: «Купец и есть выражение национальности, а торговля выгодна той нации, чьей больше произведений употребляется и продается». Вот и экономическая стратегия на все времена. Пионером торговли стала крупнейшая компания «Чурин и Ко». Иркутский купец Чурин, выдающийся предприниматель и человек высокой нравственности, стал легендой при жизни. Его отделения успешно действовали в Москве, Иркутске, Гамбурге, Париже, Нью-Йорке, Благовещенске и в китайских городах, прочно заняв нишу на мировом рынке.

Преобразователь края для его «приведения в движение» привлекал богатых купцов и к завершению сибирского правления организовал «Амурскую компанию» с целью ведения честной торговли, содействия выходу на международный рынок и развития местных промыслов. При этом ввел новшество, опередившее свое время: он установил зависимость хозяйственной деятельности той компании от административных властей, тем самым попытавшись создать тип предприятия с государственным участием. Компания нового типа набрала начальные обороты в три миллиона рублей, однако вследствие противоречивости своих уставных положений с существующей экономической обстановкой и без муравьёвского надзора вскоре зачахла.

Изменения в административном управлении подчинялись задаче повышения управляемости за счет дробления Сибири на меньшие территориальные формирования при одновременном расширении губернаторских прав над таможенными, горными и почтовыми делами. Н. Муравьёв был направлен на окраину как представитель центра, но подаваемые им проекты несли местный экономический интерес и вызывали холодный прием в столице. По Пахолкову, так Муравьёв – это «один из самых деятельнейших и способнейших людей в России своего времени». А по-нашему, не один, а самый. Другой современник, В. И. Вагин, историк, видел в Муравьёве человека «почти гениального ума». А по нашему мнению, без всякого «почти».

Генерал-губернатор закладывал основы государственного, делового и культурного обустройства Сибири. Его преобразующая деятельность неоправданно предана забвению. Слишком был неинтересен, запущен и покрыт мраком неизвестности тот край, тогда как муравьёвскими реформами были охвачены буквально все сферы управления и экономического развития региона, равно как и его научной, культурной и общественной жизни. Недаром современники называли реформатора сибирским Петром Первым.