Читать книгу Подъезд - Александр Владимирович Левин - Страница 6

Зима. Мороз стоит трескучий. Мы с папой в Кривецком доме вдвоём. На улице пуржит, а в доме – тепло, жарко! Папа топил печь, дров не жалел. Теперь мы сидим – пьём чай. Кружка пятая, наверное, но хочется ещё. Под такой мороз, обжигающий чай, да с обсыпанной сахаром карамелькой – м-м-м…, милое дело. Смотрим чёрно-белый небольшой телевизор. Потихоньку начинают слипаться глаза.

– Сынуль, раздевайся и иди на кровать, – говорит мне папа, – а то, хочешь, полезай на лежанку, там ещё теплее!

– Не, пап, не хочу, там жарко!

Я начинаю раздеваться. Потом лёг под большое ватное одеяло на кровать с никелированными спинками. Пододвинулся к стенке – освободил место папе. Голову положил на белоснежную подушку и продолжил смотреть телек. А что ещё делать? Немного задремал, но… Чай-то, никуда не делся! После вечернего фильма по телеку крутили оперу, прима долго выводила соло. Я попытался опять заснуть, и потерпеть с «надобностями» до утра. Опять чуть «провалился». Тут папа добавил дров:

– Саш, ты в туалет хочешь? А то сходи, пока я дверь не крючок запер!

– Не хочу! – сквозь зубы ответил я.

«Терпение, терпение!» – успокаивал я себя, стараясь заснуть. Уж больно не хотелось вставать, одеваться, идти на эту пургу и морозить своё, нагретое чаем и печкой, тело. Начинаю опять подрёмывать. Рядом ложиться папа, но телевизор не выключает. Дама в опере визжит как пила. Мой мочевой пузырь готов взорваться. Но – боец. Кремень!

– Саш, ты в туалет хочешь? – снова спросил папа, чувствуя, что я ворочаюсь от естественного желания.

– Пап, я сплю, – утверждаю я и убеждаю себя спать.

Папа начинает сам похрапывать, но телек включён. И тут оперная дива, как завоет: «Выпей чару вина, выпей чару вина!» Боясь уделать себя, кровать и папу, я с визгом: «А-а-а, хочу писать!», перескочил через заботливого родителя, быстро нацепил какие-то вещи, ломанулся в тёмные сени, сбивая пустые вёдра около лавки. И, впотьмах напяливая ватник, ринулся в пургу. Метель бушевала. Я стоял в снежной круговерти, превращая белый снежный наст в жёлтый, абсолютно счастливый.

Остаток ночи я провёл на горячей лежаночке.