Читать книгу Три столетия реформ и революций в России - Александр Яковлев - Страница 8

В то же время в экономическом плане екатерининская Россия была достаточно развитой страной по европейским меркам. Имелось немало фабрик и мастерских, в том числе крупных, было отечественное кораблестроение и военное производство, развивалось горное дело. В качестве положительной черты, отличавшей российское хозяйство от западноевропейского, Е.В. Тарле называет отсутствие средневековых цехов в городах и незначительное развитие монополий, в том числе особое привилегированное положение отдельных городов.

В 1767–1769 гг. в стране насчитывалось 496 мануфактур (суконных, полотняных, шелковых, стекольных и др.) и 159 железоделательных и меднолитейных заводов. Быстро развивался Иваново-Вознесенский текстильный район, там из 52 полотняных мануфактур лишь на 5 использовался труд посессионных (крепостных) рабочих, а на 49 – труд наемных рабочих. Высокий уровень промышленности Урала оттеснил на второй план старые районы металлургии в Туле, Липецке, Олонце. На Урале 84 железоделательных, доменных, молотовых и медеплавильных завода вырабатывали 90 % выплавки меди и 65 % производства черного металла по всей России. Доменные печи Урала были самыми крупными в мире. Страна вышла на первое место в мире по выплавке чугуна, обогнав Англию, ставшую импортером русского железа.

«Русским удаются фабрики и ремесла, – писал в те годы в «Истории России» Левен. – Они делают тонкие полотна в Архангельске, ярославское столовое белье может сравниться с самыми лучшими в Европе. Стальные тульские изделия, быть может, уступают только английским… Заставьте русского состязаться с иностранцем, и можно биться об заклад, что русский будет работать с меньшим числом инструментов так же хорошо и выработает те же предметы с менее сложными машинами». Рост промышленного производства и возрастание доли наемного труда – явные показатели развития капитализма, но новый строй оказывался в подчиненном положении.

Очевидным показателем успехов национальной экономики являются данные о внешней торговле екатерининской России, которая ввозила в Англию и Францию больше своих товаров, чем вывозила. Так, русский экспорт во Францию в 1782 г. составил 9 721 тысячу ливров, а импорт – 4 802 тысячи, в 1785 г. экспорт – 6 412 тысячи ливров, а импорт – 5 486 тысяч. Из России во Францию в 1785 г. пришло 140 судов общим тоннажем 24 892 т, из Франции в Россию – 74 судна в 14 391 т. По мнению генерального контролера Франции Колонна, такое положение определялось прежде всего ловкой политикой Голландии, захватившей в свои руки выгодную торговлю с Россией, но для нашей темы это неважно.

Впрочем, ничего необычного в приведенных данных нет, ибо Россия вывозила сырье. В структуре экспорта первое места занимали лён, пенька, пакля – от 20 до 40 %, далее шли юфть, лес, канаты, щетина, сало, пушнина. Доля железа в экспорте составляла от 6 % в 1749 г. до 13 % в 1796 г. «В XVIII в. Россия была в Европе страной, откуда едва ли не легче всего было вывозить сырье, ибо почти всюду… вывоз многих сырых продуктов был либо прямо запрещен, либо обложен высоким тарифом», – отмечал Е.В. Тарле. И вот эта ставка на экспорт сырья, несмотря на немалую величину дохода, также оказывалась показателем экстенсивного характера экономического развития, свидетельством господства некапиталистического строя.

К концу екатерининского царствования 29 губерний были устроены по новому образцу, было построено 144 новых города, издано более 200 указов для облегчения положения народа, вчетверо увеличились государственные доходы и количество фабрик, вдвое выросла армия, втрое – количество кораблей флота, были присоединены новые земли с 7 миллионами жителей – все результаты замечательные, но лишь утверждающие общество в его прежнем состоянии. Развитие по-прежнему шло экстенсивным, а не интенсивным путем.

В 1782 г. образована Комиссия об учреждении народных училищ, а в 1786 г. обнародован Устав народных училищ, по которому предусматривалось создание сети средних учебных заведений в губерниях и уездах России. В 1876 г. в стране насчитывалось 165 школ с общим числом учащихся 11 088 (10 230 мальчиков и 858 девочек), в 1796 г. их количество выросло до 316 школ с общим числом учащихся 17 341 (16 220 мальчиков и 1121 девочка). В дворянской среде получило широкое распространение домашнее обучение с приглашением иностранных, чаще французских, учителей и гувернеров.

«Решительно нет никаких оснований считать, что Россия екатерининского времени в самом деле сколько-нибудь сильно отставала от наиболее передовой в индустриальном отношении страны Европейского континента», – делает вывод Е.В. Тарле. С ним следует согласиться, но с существенной оговоркой: равенство могло быть лишь по формальным показателям – стоимостной объем внешней торговли или объем продукции металлургической промышленности. Цена достижений и способы этих достижения этих показателей на Западе и в России были уже различны. Уровень развития сельского хозяйства также был высок, но все же крепостной строй сдерживал развитие русской деревни и главное – препятствовал росту русского города, промышленности и ремесел.

Таким образом, реформы внутри системы укрепляли эту отжившую свое феодально-крепостную систему. Однако кризис системы нарастал, и очевидным проявлением его стал финансовый кризис.

Победоносные войны Суворова и Ушакова стоили немало, еще Петр в свое время говорил: «Деньги суть артерия войны». Царский двор, административный аппарат, армия и флот перенапрягали денежные ресурсы страны, в то время как главными источниками дохода оставались подушные и таможенные сборы, питейный и соляной налоги. Питейный налог за царствование Екатерины увеличился более чем втрое (в 1763 г. – 4,4 млн рублей, в 1796 г. – около 15 млн рублей), что говорит о распространении народного пьянства, ибо население страны за те же годы выросло менее чем вдвое. Возникший дефицит государственного бюджета покрывался внешними займами и печатанием бумажных ассигнаций, неумеренный выпуск которых привел к их обесценению.