Читать книгу Cказки Призраков. Tales of Ghosts. Премия им. Эдгара По / Edgar Poe Award (Билингва: Rus/Eng) - Александра Андреевна Крючкова, Александра Крючкова - Страница 48

Я любил маму и клюкву на болоте, а Маша – филе лапландского оленя и улиток по-французски в кафе на Рублёвке. Как я сразу не догадался, что ничего хорошего опять не выйдет?

Я был старше её на десять лет – неплохая разница в возрасте, чтобы девушка во всём меня слушалась, но ошибся – Маша не сочла меня гением, и, что ещё страшнее, оказалась совершенно не похожей на мою маму, хотя их дни рождения я заранее сверил перед тем, как перейти в наступление, то есть – к знакомству!

А почему бы и нет? На тот момент я был завидным женихом – свободным мужчиной, не обременённым детьми и алиментами, с недвижимостью на болоте! Красавец в самом расцвете сил. Мама только что умерла, поэтому встреча с Машей казалась мне очень даже уместной!

С первой женой всё сразу пошло не так, потому что она не понравилась моим родителям, особенно маме. Впрочем, мы прожили несколько лет. Да, у нас родился сын, но я никогда не считал его своим ребёнком! Не потому, что я – не его отец (ещё чего не хватало!), просто я ничего к нему не чувствовал: что есть, что нет.

Слава Богу, я быстренько избавился от жены и сына, и жизнь вернулась в прежнее русло – с мамой! Ну и с папой тоже.

Я жил на болоте и собирал клюкву. А когда клюквы не было, я доставал её из наших холодильников – собранную в сезон. Если вы будете есть клюкву постоянно, вы никогда и ничем не заболеете! Так говорила моя мама. И это аксиома. Куда ж без клюквы?

Маша показалась мне такой тихой, такой послушной, такой… как мама! Но зачем-то она любила филе лапландского оленя и улиток по-французски. Я не понял тогда, зачем. И уже никогда, видимо, не пойму: почему я должен спонсировать кафе на Рублёвке? Ведь для этого надо, как минимум, работать. А я – дурак, что ли, чтоб работать? Я никогда не работал. Как институт закончил, вернее, бросил, так дальше и не работал. А вы до сих пор пашете?

Вот я – свободный художник. Пишу картины и стихи. Как мама. Да, моя мама всё время что-то писала по ночам в дневнике. Я ей показывал свои стихи. И они ей нравились. Она всегда меня хвалила. И однажды сказала, что я – поэт. Так вот, я – поэт. А Пушкин разве работал? Нет, он творил! И я тоже творю. А чтобы творить стихи, нужен покой. И никакой другой работы. Поэтому я бросил авиационный институт, как только мама сказала мне, что я – поэт, и купил себе инвалидность!

Моя первая жена тоже, как и большинство, пахала на дядю. А я размышлял: почему же меня так редко посещает Муза? Впрочем, грех жаловаться – за тридцать с хвостиком лет я написал целых 200 стихотворений, но это, конечно, ничто по сравнению с тем, сколько я собрал клюквы, если мерить в килограммах или в холодильниках, где она хранится в несезон.

Так вот, однажды я встретил Машу. На болоте. Собирая клюкву. У меня на болоте – дом. Там, знаете, огромная ничейная территория. Ну-у-у… или не ничейная, но мало кому нужная. В тех краях родилась моя мама, но их дом не уцелел. А я решил сделать маме подарок и на ничейной территории построил маленький дом, почти шалаш, но с печкой. Для нас с мамой. Ну и для папы тоже. И когда мама умерла, в шалаше освободилось место для Маши. Вернее, для той, кто будет, как мама, и полюбит клюкву. И вот однажды я собирал клюкву и заметил Машу.

Я вижу людей насквозь и сразу понял, что Маша – тоже поэт. Она искала на болоте свою Музу! И я подошёл к ней. И мы разговорились. Я предложил ей собирать клюкву вместе. В сезон клюквы. А в несезон – добывать её из холодильников. У меня на болоте спрятано несколько холодильников, я кажется уже говорил, купил их специально для клюквы.

Маша почему-то засмеялась. Разве я сказал что-то смешное?! Это был первый знак Свыше, что она – не как мама! Мама никогда надо мной не смеялась! Но я решил, что Маша так со мной заигрывает и простил её на первый раз.

Однако Маша действительно писала стихи! Я же говорю, что вижу людей насквозь! И она подарила мне свою книжку. Про призраков! А я сразу же передал книжку папе – на проверку: понравится или нет? В итоге папа меня благословил, и я перешёл в наступление!

Маша жила в городе. Иногда летом она заезжала в кафе на Рублёвку, чтобы покушать филе лапландского оленя или улиток по-французски, а на мои болота попала случайно, будучи в гостях у дальних родственников.

Так вот… я совершил подвиг! – мне пришлось с болот приехать в город, чтобы вечером выгулять Машу по Тверской. Дело в том, что зимой Маша пахала на дядю в книжном магазине, чтобы летом периодически есть филе лапландского оленя и улиток по-французски.

Помню, мы прошлись от Маяковской до Кремля, и обсудили множество важных для меня деталей – я спросил, где похоронена её мама, и рассказал о похоронах своей. На отрезке от Маяковской до Пушкинской мы обсуждали кладбища, на них же, как и на болотах, встречаются Музы, а от Пушкинской до Кремля говорили про клюкву.

Наверное, этим я и разбудил Машин аппетит, но – да простят меня боги! – не придал особого внимания второму знаку Свыше: Маша намекнула на то, что было бы неплохо зайти в какое-нибудь кафе!

Кушать около Кремля или даже на Тверской?! – помилуйте! Моя мама вообще никогда не питалась вне дома, не говоря уже про Тверскую или «около Кремля»! Однако, вместо того чтобы тут же распрощаться с Машей навсегда, я сделал вид, что не заметил её желания перекусить, – довёл до метро, а сам вернулся на болота. Я езжу на «копейке» – родительской машине. Мама её очень любила, и я – обожаю!

До сезона клюквы было ещё далеко… и мне стало грустно. Я послал Маше письмо с болот. Но она ничего не ответила. Тогда я разозлился и отправил вдогонку постскриптум: «И только посмейте сказать что-либо плохое о моей матери! Я Вас убью!»

Маша ничего плохого про мою маму на тот момент ещё не говорила, но я решил предупредить заранее – пусть знает! Первую жену я не предупреждал. И когда через несколько лет нашей совместной жизни она посмела произнести, что моя мама должна позволить нам, наконец-то, жить отдельно… Кто бы мог подумать! Сколько лет я её терпел!

Но Маша снова промолчала! Я же видел, что она получила и прочитала моё сообщение и постскриптум к нему!

Я был взбешён!!! Мама реагировала на все мои сообщения молниеносно! И я решил, зная теперь, где и до скольких Маша работает, тайно следить за ней по вечерам – от её офиса и до дома – нет ли кого у моей пассии для совместного поедания филе лапландского оленя и улиток по-французски?..

Слава Богу, у нас с Машей на тот момент ничего не было – я и пальцем её не коснулся, не говоря уже про всякие там телячьи нежности… Но я же целый подвиг совершил, прогоняв лишний раз мамину любимую «копейку» – с болот в город и обратно – в тот вечер, когда мы прошлись с Машей по Тверской!

И я обосновался у бомжей в подвале напротив Машиного дома. Ну и нормально, потерпеть можно, ведь я же затеял это ради благого дела – чтобы разобраться в Маше… или с Машей… Я сказал папе, что выполняю тайное задание спец. служб, поэтому какое-то время буду отсутствовать на болотах.

И вот… через неделю… я заметил, что Маша встретилась с какой-то типа её ровесницей!.. И они пошли в кафе… около Кремля!!!

Но как?!

Как она могла променять меня на девушку???

«Мама! Прости меня! Прости! Я посмел возомнить, что Маша – как ты!!!»

Я вернулся на болота и зарыдал! Светлая память моей святой матери была мгновенно осквернена мыслью о возможной связи с грязной и порочной Машей! Как я мог допустить появление такого кощунственного чёрного пятна?! Проклятье! Его требовалось срочно вывести! Раз и навсегда!!!

В тот вечер я вернулся в город и подкараулил Машу, которая возвращалась с работы домой, у входа в её подъезд. Она, увидев меня, даже улыбнулась и сказала «Привет», будто вчера виделись. Я предложил ей поговорить в «копейке». И – о счастье! – она согласилась.

Конечно, Маша сказала, что я – сумасшедший, поскольку «та девушка» – её двоюродная сестра. Но разве слова Маши давали 100%-ную гарантию того, что у них потом, когда я с горя вернулся на болота, ничего не было… ну-у-у… сами понимаете, в какой сфере?..

Я же со своим – даже родным! – братом в кафе не хожу! Я его уже лет сто не видел! С тех пор, как он женился! Да он вообще – предатель! Бросил маму! Променял её на какую-то…

Но я отвлёкся от Маши!

Она могла сейчас говорить мне всякое, лишь бы вырваться – я же поймал её, как птицу в клетку, заперев в маминой любимой «копейке», но Маша была совершенно не как мама! И я не мог… просто не мог поступить иначе! Ведь мама обещала смотреть за мной с Небес и быть всегда рядом! Значит, она видела, что я… повёлся на Машу и представлял её на месте матери!!! О-о-о!!! Одна лишь мысль об этом приводила меня в бешенство!!!

Я отвёз Машу на болота (естественно, мы не заходили в наш родовой шалаш, дабы не осквернять его её посещением!), а потом, когда эта омерзительно-порочная женщина была уже мертва, я достал себе клюквы из холодильника и кушал, кушал, кушал – чтобы не простудиться после очередного стресса! – как всегда советовала мне мама…

02 апреля 2021