Читать книгу Три мира Ксении Белкиной. Часть 2. Домина - Александра Плен - Страница 2

Везли меня в Москву под конвоем, словно преступницу. В железном фургоне без окон, с решетками поперек проходов. Не дали даже толком собрать вещи. Я лишь успела ухватить самое необходимое – телефон, деньги, брошь. Зато, пока ехала, кое-как продумала легенду.

Допрос, учиненный Горцевым в кабинете, состоялся по всем правилам судебного искусства. Наконец я поняла разницу между нашим первым разговором и теперешним, о котором он предупреждал, если удастся его разозлить. Мне, видимо, удалось. Нет, он не заламывал руки, не загонял под ногти иголки и не светил в глаза фонарем. Но разница тона и угроз была колоссальна.

Я пыталась огрызаться. Ну что они со мной могут сделать? Убить не могут, я полезна живая. Даже посадить в клетку не могут – я должна ездить по миру, значит, нужна свобода передвижений. Приставят круглосуточную охрану? Скорее всего. Но и охрана ничего не сможет сделать, если проход откроется на расстоянии вытянутой руки.

Оказывается, я была слишком наивной.

– Ваш брат еще школьник?

Я напряглась мгновенно, за долю секунды, кровь отхлынула от лица.

– Посещает секции по баскетболу и плаванью? А в спорте часто бывают травмы… Иногда серьезные.

– Э-э-э…

Не успела я даже выдавить из себя чего-то путного, как он сразу невозмутимо продолжил:

– Отец ездит на десятилетнем «Форде»? На дороге есть много разных идиотов, которые не соблюдают правила, а машина старая.

– Стоп. Я расскажу все.

Наконец, я собралась с мыслями. Его угрозы… Они будут вечным крючком, на который меня повесят. До самой слепоты. Но ничего сделать не могла – для меня семья всегда была на первом месте. Естественно, ни о каком проходе между мирами я говорить не собиралась. Пока. Оставлю его на крайний случай, если не будет другого выхода.

– Когда я убежала гулять по ночному Парижу, то встретила парня, – начала говорить я, стараясь, чтобы мой рассказ выглядел как можно более романтическим. – Люк дал свой телефон и пригласил в гости. Вот эти три месяца я с ним и провела. Хотела перед слепотой оторваться, а получилось, что влюбилась, как кошка.

– Я слышала разговор Латова и Николая Ильича о том, что ослепну через пару лет, – добавила в свой рассказ правды. На лекциях по журналистике нам говорили, что лучше всего ложь воспринимается, если ее перемешать с правдой.

– А как же другой мир, о котором вы написали в письме?

– Вы шутите? Какой мир? – я весело рассмеялась. – Просто придумала сказочку родителям, чтобы не волновались. Они у меня строгих правил – ни за что бы не разрешили жить с парнем, с которым знакома несколько часов. А телефон не включала, потому что не хотела, чтобы меня нашли.

– И как вы оказались в Греции? – по глазам было видно, что он мне не верит.

– Люк был неформалом, не признавал документов, – я хихикнула, закатив глаза, – смесь битника, люмпена и хиппи. Мы кочевали по Евросоюзу, воровали еду, одежду… Иногда просили милостыню. Эх, веселые были денечки…

– Ближе к теме! – рявкнул надсмотрщик. Я испуганно сглотнула.

– В Евросоюзе же не нужны документы, чтобы путешествовать. Мы пешком пересекали границу, прятались от властей с такими же неформалами. Лето решили провести в Греции. Переплыли пролив вместе с беженцами. И там он нашел другую – блондинку, англичанку, – мои губы задрожали, и я с трудом, но выдавила слезинку.

– И тогда, впервые за три месяца, вы решили включить телефон и позвонить родителям? – сарказм Горцева можно было грести лопатой.

– Деньги кончились, – я пожала плечами, – да и нагулялась уже.

Майор пристально меня разглядывал. Я чувствовала пятой точкой, что он не верит ни единому моему слову. Но пусть попробует проверить. Путешествие по Евросоюзу с неформалами, пешком, без документов и телефонов вряд ли получится отследить даже у такой серьезной организации.

– Ладно, пока этого достаточно, Ксения Игоревна, – произнес Горцев через некоторое время. – Доверия к вам нет, вы сами виноваты. С вами будет круглосуточно находиться охрана, это раз. Любые встречи, как и выходные, исключены, это два. И уже завтра мы улетаем в Краснодар, к тому заводу, о котором вы говорили ранее. Будем приступать к серьезным исследованиям. И так потеряли много времени.

– Я не сделаю ни шага, пока мне не разрешат встретиться с родителями!

И, видя, что Горцев собирается возразить, воскликнула нервно:

– Один раз! Они будут волноваться! Я исчезла из квартиры, они не знают, где я. Разрешите, – у меня слезы потекли из глаз, – пожалуйста… Ведь у вас тоже есть папа и мама…

Горцев пожевал губами и выдавил неохотно:

– Ладно. Один раз. Завтра утром.

Маму, папу и брата привезли в бизнес-центр. Мы встретились наверху, в одной из пустых безликих комнат на десятом этаже. Я жила на двенадцатом. Скорее всего, в комнате стояла прослушка, плюс двое охранников так и не оставили нас наедине, а десятый этаж исключал любую возможность побега через окно.

Говорили мы мало, в основном обнимались и плакали. Все вчетвером. Я прижималась к ним сильно, отчаянно, как в последний раз. Хотела забрать с собой частичку тепла их тел, их слезы, любовь, спрятать внутри себя и хранить до самого конца. Я уже понимала, что вскоре уйду – будущее, которое мне нарисовал Горцев, было слишком уж мрачным. Толку жить в родном мире, если я даже не буду видеться с родными. Лучше уж там…

– Вам пора, – охранник подал голос.

Сцепленные в одно целое мы вчетвером побрели к двери. И уже у входа я решилась. Поцеловала маму в щеку и прошептала тихо:

– Я подумала над твоими словами… – В ее глазах мелькнуло понимание вперемешку с грустью. Мама кивнула и вышла за дверь.

Через час я уже была в аэропорту. Николай Ильич встретил меня тепло и радостно, словно я и не сбегала. Также с нами летели Елена Владимировна с вечным диктофоном в руках, трое научных работников, представленных как инженеры-проектировщики, – они должны будут разобраться в технической документации, которую мне предстоит найти и перерисовать, – и двое безликих охранников с каменными физиономиями.

Я угрюмо смотрела на проплывающие под нами облака. Настроение было мрачным. Вчера перед сном я смотрела телевизор, и вдруг миры перед глазами расплылись до неясного мерцания. Я не могла обрести четкость пару минут, моргала, терла глаза, массировала веки и не знала, что делать. Жутко испугалась.

Почему в жизни приходится делать выбор? Иногда неподъемный. Почему нельзя подстелить соломки? Почему бывают такие ситуации, когда нет однозначного решения, и куда не повернешь – везде задница? И какое решение я бы ни приняла – осталась бы здесь или ушла в другой мир, – полного счастья не будет. Мама права, я не смогу быть счастливой слепой, но также верно, что не смогу нормально жить без своих близких.

Как же хорошо было в детстве! Любящие мама с папой, бабушки с дедушками, престижная школа, победы на олимпиадах, пансионаты в Подмосковье на каникулах, пляжный волейбол, теннис, внимание парней, поцелуи под звездами… Каждый день – новые приключения, новые свидания, радостные события. Жизнь была простой, легкой и счастливой. И никакого выбора.