Читать книгу Правосудие волков - Александра Ронис - Страница 7

Олеся быстрыми, резкими движениями тыкала в экран смартфона. Ногти выстукивали по стеклу морзянку, с перебоями, через раз. Обычно она, как и все люди, использовала подушечки пальцев, но не в этот раз. Уж слишком она торопилась, уж слишком она нервничала.

Новость, преподнесенная Киром с самодовольным выражением лица, сразила наповал. Влад, приличный с виду мужчина, подкупивший своим поступком у спортивного клуба, на самом деле темная криминальная личность, запятнавшая руки свои кровью детей. Это как? Так разве бывает? Может, Кир все врет, выдумывает, чтобы снова над ней посмеяться? Конечно, тупая проститутка поверит всему, что выдают лживые уста мента.

И сейчас, спрятавшись ото всех в кабинке женского туалета, Олеся пыталась откопать в недрах интернета хотя бы косвенное подтверждение или опровержение шокирующей сказки Кира. Какая-то ее часть пыталась вразумить, успокоить взвинченный и без того последними событиями мозг, но получалось это не совсем успешно.

Сколько лет прошло? Восемь, десять? Разве можно найти в той виртуальной помойке, которую все невольно ежедневно таскают с собой, один завалявшийся и дурно-пахнущий пакетик, вскрыть который Олесе было страшно. Казалось, запах просто собьет с ног. А может, ну его, этот сомнительный эпизод из жизни Влада Демидова? Не стоит ворошить? Даже если и правда в его биографии есть такая уголовная статья, не факт, что она «настоящая» – у Жени тоже была статья об износе, но износа никакого не было. Ей ли не знать…

Рядом в соседней кабинке резко хлопнула дверь, по ту сторону пластиковой, когда-то белоснежной, а сейчас пожелтевшей перегородки громко зашуршали. Мысли Олеси потекли в другом направлении. А ну как и вправду он отпетый уголовник, умело маскирующийся за личиной солидного человека? Вспомнился его жестокий розыгрыш. Неужели нельзя было просто объяснить по-человечески? Обязательно нужно было загонять ее в угол, насильно пичкать изрядной порцией страха? А его интерес к тому, как и где она хранит деньги? Миллион – немалая сумма… И за меньшее убивали… А она тут одна, никого не знает, родственников и друзей не имеет, с маленькой дочкой на руках… С ее-то везением…

Слева, зажурчав, заработал слив, и Олеся стряхнула с себя свои буйные, безудержные фантазии. Стоп, хватит! Голову терять нельзя! Именно потому, что у Насти кроме нее никого больше нет!

Она набрала в поисковой системе данные с визитки, оставленной Владом, и, затаив дыхание, нажала кнопку поиска. На экране возникло несколько информационных вкладок о людях, зарегистрированных в сетях, однако к интересующему ее Владу не имеющих никакого отношения. Еще одна ссылка вела на охранное агентство, одноименное с тем, чье название значилось на карточке в ее руке. Чуть помедлив, Олеся дописала в поисковую строку «убийство подростков», и вот тут ее взору предстали более приближенные к ее запросу обрывки из новостных лент. Порывшись еще немного в криминальных сводках и обсуждениях разных лет, она наткнулась на то, что искала – плохого качества, но не настолько, чтобы в ней можно было не узнать молодого Демидова, фотография, а рядом заголовок «Майор полиции безжалостно расправился с двумя подростками».

Майор полиции!!! Не может быть!!!

Стало ясно, откуда все его познания по части закона, обещания рассказать, как можно прищучить Кира. Надо же, уголовник, который еще и бывший полицейский. Эдакая смесь Кира и Жени, только непонятно, чье начало возьмет верх – отвратительное Кира или благородное Жени. Олеся даже засмеялась в голос (ей везет, как утопленнику!) и сама испугалась собственного смеха. Наверное, это уже нервное…

– Таюрских, – тут же донеслось возмущенное снаружи, словно начальница только и делала, что караулила ее у двери туалета, – ты выходить собираешься? Или утонула?

– Да, выхожу, – тут же отозвалась Олеся и снова прыснула со смеху, хотя ей было совсем не смешно.

Спрятала телефон и визитку в кармашек сумочки, нажала на спуск бачка и повернула защелку. Пока мыла руки, отсутствующим взглядом смотрела на свое отражение в щербатом и мутном зеркале, мысленно переносясь в прошлое. Ни один из тех ментов, с которыми ей приходилось встречаться по жизни, а их, к сожалению, было немало, не был человечным. Все, все до единого, продемонстрировали ей лишь худшие качества своей натуры. И этот, скорее всего, такой же. В ее картине мира майор, возможно, при должности, по определению не мог быть положительным героем.

Дернув из держателя последний оставшийся там кусочек бумажного полотенца, Олеся задумчиво промокнула руки и, выкинув размокший, разъехавшийся во влажных ладонях посеревший комок бумаги в набитую доверху урну, вытащила из сумочки трезвонивший без малого минуту телефон. Неужели снова Кир, подумала с приглушенным чувством неприязни, отнюдь не горя желанием отвечать, но, увидев имя звонившего, похолодела. Похолодела, а потом жарко запылала. Лоб отчего-то покрылся бисеринками пота.

Влад Демидов – плыла по экрану безобидная надпись, но Олесе стало не по себе. Неопределенность в вопросе того, как к нему относиться, сделала свое дело. Неуверенность в том, что он ей скорее друг, чем враг, не дала ответить на звонок. Олеся нажала на кнопку на тонком ребре телефона и засунула беззвучно вибрирующий гаджет поглубже в сумку. Вот так… Не видеть, не слышать, не знать. Ей нужно время подумать, взвесить все. А там, кто знает, может, все и рассосется…

Она быстро разнесла корреспонденцию по адресам – благо, ее было сегодня мало, и все же справилась у начальницы насчет ячеек. Решила арендовать одну на длительный срок, уже на следующий день планируя перенести содержимое заветного рюкзачка из платяного шкафа под защиту госучреждения. Хотела носить частями, как бы между делом, но затем решила ускориться, не растягивать «удовольствие» надолго – унести все за раз.

Откуда-то возникло смутное ощущение, крепнувшее с каждым проведенным вне домашних стен часом, что за ней следят. Впервые оно возникло тогда, когда они с Настей по дороге из школы зашли в торговый центр, чтобы купить ей новые туфельки – на старых отклеилась подошва. Пока дочка примеряла обувь, Олеся незаметно озиралась по сторонам (прозрачные стены отдела позволяли), в душе внушая себя, что это просто расшалились нервы. На фоне последних событий и недавних новостей неудивительно.

В дальнейшем это ощущение не пропало, а усилилось. Когда они с Настей шли по многолюдным улицам, она несколько раз оборачивалась, но так ничего и никого подозрительного не обнаружила. Еще раз позвонил Демидов, но Олеся уже уверенной рукой выключила телефон и ускорила шаг.

Наутро она прихватила набитый деньгами рюкзачок, повесила его на спину и сразу же после школы зашагала в сторону почты. Скорее, скорее спрятать его подальше от чужих невидимых, но колючих глаз. А иначе она заполучит еще один «сюрприз» от Демидова – кроме него, больше никто не знал, что у нее есть миллион на руках. Вот ведь какой – знает, что это не ее деньги, а все равно хочет отнять! Совсем не по-мужски! По-другому Олеся для себя причину слежки объяснить не могла. Но слежка была, она это чувствовала, как чувствуют преследование звери.

Как только туго набитый рюкзачок был надежно спрятан за металлической дверцей ячейки, Олеся вздохнула с облегчением. Одна проблема, как она надеялась, решилась. Настроение улучшилось, тревога улеглась. Даже необычайно высокая стопка писем, ждущих доставки по адресам, не расстроила. Она отработала, подождала два урока в фойе школы, не желая признаваться даже самой себе, что далеко от Насти отходить не хотела, а потом зачем-то уговорила дочь пропустить тренировку в обмен на поход в кино и кафе. Завтра выходной, уроки можно не делать, так почему бы не погулять?

Домой они вернулись ближе к вечеру, когда начало смеркаться. В подъезде было оживленно, причем именно на их этаже. Одна из соседок, немолодая уже женщина, с которой Олеся при встрече всегда здоровалась, завидев их, радостно бросилась к ним навстречу и воодушевленно зашептала:

– Олеся, ты только не волнуйся! Полицию я вызвала…

– Полицию?! – Олеся снова похолодела. Уже знакомая, но от этого не менее неприятная, реакция на простое слово. Слово, обычно внушающее доверие и спокойствие рядовым гражданам, на нее действовало как хлыст. – Что случилось?!

Она уже и сама заметила, что было не так. Дверь в их квартиру была приоткрыта, дверная ручка криво свисала.

– Опер группа уже здесь, – сверху, с площадки между этажами донеслось успокаивающе – это ППС-ник пытался ее ободрить, а с нижнего этажа ему вторили знакомым насмешливым голосом, в котором опять же читалось предвкушение возможности поглумиться:

– Да, опергруппа уже здесь. Что произошло, гражданка Таюрских?

Кир, чавкнув жвачкой раз-другой, расплылся в улыбке.