Читать книгу Возможные совпадения случайны - Александра Санина - Страница 6

В «Стреле Амура» оказалось темно, тесно, многолюдно и весело.

Димка давно не был в ночных клубах, а на Родине – вообще ни разу в жизни. Музыка, вернее, ритмичные звуки, похожие на музыку, долбили, не прекращая. Стробоскопы разбрасывали разноцветные пятна, белая одежда Юли светилась неоновым светом, все двигалось, мелькало и завораживало.

Граф повертел головой, нашел взглядом свободный столик и потянул к нему Юлю.

– Что будете пить?

– Дим, перейдем на ты! Как тебе это заведение?

– Пока не понял, но вполне симпатичное. Юль, по коктейлю?

– Давай.

Юля сама не поняла, как оказалась здесь с Графом, но это соответствовало намеченному плану, и оставалось только радоваться отсутствию осложнений.

Внезапно ее взгляд выхватил у барной стойки что-то знакомое… Макс?!

Тот сидел, облокотившись, и что-то весело болтал юной красотке в мини-юбке. Та, хихикая, потягивала через трубочку какой-то яркий напиток.

Юля достала телефон и незаметно сфотографировала такое безобразие.

Димка тем временем общался с официанткой. Он, заговорщицки улыбаясь, что-то прошептал и отдал стодолларовую купюру. У официантки округлились глаза. Девушка кивнула и почти бегом понеслась выполнять его заказ.

– Ну что, сделаем перерыв между зажигательными ритмами? – услышала Юля из динамиков, – Сейчас, по специальной просьбе, для Феи, очаровавшей своего спутника с первого взгляда, включаем медленную композицию Джеймса Бланта «You’re beautiful». Уточняем, Юля, это для тебя!

Юля растерялась и покраснела. Граф подал ей руку. На танцполе уже появились другие пары. Прекрасная, романтичная композиция как раз подходила для первого свидания.

Идеально… Все шло просто идеально.

Через пару минут Юля отметила про себя, как отлично двигается Димка, как с ним легко и приятно… танцевать. Да и сам он, чего уж греха таить, неотразимый парень. И всё-таки…

Наслаждаться прекрасным вечером Юле мешала ложка дёгтя возле барной стойки.

Димка нежно держал ее за талию.

– Вот про это я и думал, когда смотрел на закат.

– Думал, что хочешь на дискотеку? – нарочно не поняла его Фея.

– То, что в этой песне… Моя жизнь заискрилась, я влюблен, я встретил ангела, я в этом уверен…

«И пусть она с другим, но мы доиграем в любовь,» – мысленно закончил перевод Димка.

От Кости он сегодня узнал о наличии у ангела законного супруга – Макса Корсакова.

«Тем лучше. Можно совместить приятное с полезным,» – отметил про себя Граф.

– Видишь вон того типа? – неожиданно прошептала Юля, – это мой муж.

– Ты замужем? – Граф прикинулся удивленным.

– Я понимаю, тебе сейчас непонятно, почему я здесь с тобой, а он – черт знает с кем…

– Бывает и не такое. Не думай об этом. Сейчас ночь, а ночь отделяет заботы вчерашнего дня от хлопот, которые принесет завтрашний день. Это время отдыха и беззаботности.

Граф притянул ее к себе, словно ограждая и пытаясь защитить от переживаний. И мельком взглянул на «типа». Тренированная фотографическая память отпечатала нужную информацию намертво. Теперь Граф узнал бы его при любых обстоятельствах и любом освещении.

«Подойти или не подойти?» – тем временем лихорадочно соображала Юля, – «Нет, не стоит позориться. Просто сейчас уйду в туалет, оттуда отправлю ему фотку, как он эту милашку клеит… И снова его в черный список. Утром протрезвеет, проснется, увидит… Вот, узнаешь, твою мать, как супруге изменять!»

– Юль, – позвал Димка, – давай, медленный закончится и пойдем отсюда?

– Давай. А куда?

– В «Лагуну», там, наверняка, можно заказать ужин прямо в номер.

– А давай! – Юля сегодня сама себя не узнавала, такое безголовое поведение вообще-то ей не свойственно. Впрочем, Юля утешала себя мыслью, что Димка не похож на маньяка или насильника.

…Роскошный номер «Лагуны». Тихо, уютно и прибрано.

«Интересно, он такой аккуратист, или не успел насвинячить?» – улыбнулась про себя девушка.

– Давай, просто закажем пиццу, – предложила она.

– Давай! – жизнерадостно согласился Димка, – а я тут видел бар!

Общение пошло легко и непринужденно. В душе Юля удивлялась: при очевидной симпатии и заинтересованности, Граф не предпринимал никаких активных действий, даже не пытался коснуться ее лишний раз. Он просто болтал с ней и без конца подливал ей в бокал вина. Юля никогда не напивалась, но тут ее просто уносило…

– А может, хватит? – девушка попыталась сохранить контроль над ситуацией.

– Спорим, ты ни разу не напивалась?

– Д-да…

– В жизни все надо попробовать! Тем более, никто же не видит!

– Ага, наедине с парнем, которого вижу впервые…

– Во второй раз за сутки, – поправил Граф, пронизывая ее своим невозможным взглядом черных, зачаровывающих глаз.

Юля, как загипнотизированная, поднесла бокал к губам.

– В тебе есть что-то… мистическое, – прошептала она.

Граф обезоруживающе улыбнулся.

– Брось придумывать. Вот в тебе – да… Ты – Фея!

– Если ты начнешь приставать, я могу не отказаться, но утром я стану об этом жалеть! Так что, надо это всё прекращать!

– Я бы не позволил себе прикоснуться к Фее. Не решился бы на святотатство! – Как ни странно, он, действительно, так думал.

И всегда трепетно относился к девушкам.

Кроме того, Граф легко считывал настроение собеседника. «Очевидно, Юле не нужны любовные отношения с мужчинами. Она нуждается в ДРУГЕ. В человеке, которому можно выговориться. Кто поддержал бы ее и вернул уверенность в ее женской притягательности,» – понял парень.

– А к кому ты бы позволил себе прикоснуться?

– К возлюбленной, – Димка шевельнул ресницами и слегка повел плечами, мол, чего спрашивать об очевидном.

– А в чем разница?

– В разделенных чувствах. Я же вижу, что ты любишь мужа.

У Юли потекли слезы.

– Это правда, Дим… Как ты догадался? Я его очень люблю!

Димка бережно погладил ее по волосам и налил еще вина. Юля, не глядя, махом опустошила бокал.

– У тебя была жена?

– Нет.

– Девушка?

– Юленька… Я всегда один.

– Как такое может быть?

– Я стараюсь избегать привязанностей.

Юля непонимающе смотрела на него. Граф пояснил:

– Они делают человека уязвимым. И плохо заканчиваются. Нет ничего ужаснее, чем потерять кого-то, кого любишь.

– А почему обязательно надо терять?

– Судьба у меня такая. И вообще… Не надо обо мне, это неинтересно. Лучше расскажи, как живут Феи на Земле, – он смотрел на нее с искренним интересом, Юля повелась…

Как всегда велись все, от кого Граф хотел получить информацию.

Вскоре он знал о ней и ее супруге больше, чем мог ожидать.

Ближе к утру, Юля устало заснула, в той же позе, как сидела, только положив голову к нему на плечо. Димка замер, боясь пошевелиться. Она слегка застонала.

«У нее у самой шея затечет… и утром будет болеть. Как ни жаль, а придется ее от меня отсоединять…» – Димка осторожно высвободился и бережно уложил девушку на диванную подушку. Принес плед, укрыл им спящую Фею.

«Она оказалась кладезем полезной информации!» – думал он, стараясь не замечать свой учащенный ритм сердца и желание не сводить с нее глаз всю оставшуюся жизнь.

– Спокойной ночи, Юленька, – шепотом сказал Граф и ушел в другую комнату.

…Оставшаяся ночь прошла беспокойно. Димке снились события тринадцатилетней давности – прокручивались, словно отрывки фильма.

…Шестнадцатилетний Димка через неделю после своего дня рождения очутился в отделении милиции за кражу со взломом. Так он, Костя и их новый друг, Роберт Черноморцев, отметили начало новой жизни и свое заселение в техникумовское общежитие.

Мальчишки вскрыли дверь киоска «КонфетКо» и стащили оттуда «Пепси», «Фанту», шоколад и деньги из кассы, на которые купили недорогой коньяк в круглосуточном супермаркете, тут же, неподалеку от места преступления.

Пировали в парке, августовская ночь окутывала теплом и темнотой. Постепенно, один за одним, отключились тут же, на скамейке. Утром их нашла спящими милицейская собака.

Димка взял все на себя, пожалел испуганного Костю и совершеннолетнего Роберта. С Димкиных слов, он стащил все нужное, позвал друзей, и с ними пошли за выпивкой. Откуда у него что взялось, остальные ребята не знали.

Дознаватель попалась вредная. Ей хотелось квалифицировать преступление, как совершенное группой лиц. Димка стоял на своем, как партизан в гестапо, а потом и вовсе замкнулся в недовольном молчании.

Несовершеннолетних, даже в шестнадцать лет, стараются допрашивать в присутствии педагога. Для работы с трудными подростками в этом отделе милиции наловчились вызывать пожилого учителя информатики – Правого Альберта Романовича. Человека с многолетним опытом работы в спецслужбах. Правый умел находить ключик к любому. После нескольких минут спокойной беседы с ним, даже волчата превращались в домашних пудельков.

…Димке снился залитый утренним солнцем кабинет дознавателя. Ее усталые серые глаза. Авторучка, которую он вертел в пальцах. И снова, как тринадцать лет назад, ощущал страх и безысходность…

Димка услышал, как за его спиной негромко хлопнула дверь, и обернулся. Немолодой мужчина с военной выправкой, с приятным интеллигентным лицом застыл на пороге, глядя на Димку, как на привидение…

– Рома? – выдохнул Правый.

– Дмитрий Арсеньевич Граф, – отрекомендовался подросток.

…Потом, вместо камеры, была уютная Ромкина комната, ворох новой одежды… «Не бойся, я не извращенец. У меня сын погиб, ты очень похож на него. Давай, спасем жизнь друг другу…»

Недоверчивый Димка не ждал ни от кого ничего хорошего.

Он сбежал, прихватив портмоне с деньгами, неосторожно оставленный Правым на видном месте.

…Общага. Роберт вертел в руках портмоне, разглядывая обнаруженное в нем фото мальчишки, очень похожего на Димку, но «домашнего»…

«Смотри, это и есть его Ромка. Я знаю этого дядьку, Правого. Он у нас информатику вел в девятом классе. У него, действительно, сына убили, вот этого парнишку. Пять козлов, за долг, за «дурь». Тупо изрезали бритвой, чтобы другие боялись. Из этих козлов четверо даже до суда не дожили. А один всех закладывать стал ментам, кто где «дурь» брал, куда деньги отдавал… Стучал безбожно, слил до фига народу, лишь бы его, как свидетеля, охраняли хорошо, лишь бы в живых остаться.

– А кто тех положил? – распахнул глаза Костя.

– И где сейчас этот… Пятый Козел? – сжал губы Димка.

Роберт взглянул на них и пожал плечами.

– Я думаю, не зря Правый столько лет на госбезопасность работал! По его отмашке тех козлов положили. Не только за сына – за всю семью, получается. Жена у него умерла, не выдержала потери Ромки. Правый теперь один.

– Димка, он ведь вправду хотел тебя усыновить, – сделал вывод Костя.

Граф молчал.

…Мошенничество с банкнотами из «Банка Приколов», Костя – ни при чем, Роберт -опять в тени, а Димка тогда заработал уголовную ответственность. Отделался легким испугом – его приговорили к обязательным работам. Во время судебного заседания в зале находился Правый. Когда судья удалилась в совещательную, Альберт Романович оставался рядом с Графом. Отвлекал его, разговаривал с ним про компьютеры и тайную Димкину мечту – мобильный телефон. Правый ни во что не вмешивался, но его присутствие успокаивало и вселяло какую-то уверенность. Впервые в жизни Димка чувствовал себя под защитой взрослого человека.

…После оглашения приговора, не связанного с лишением свободы, Димка радостно выскочил в коридор, обернулся к идущему за ним Альберту Романовичу… Тот кивнул ему и ушел.

…«Пятый Козел», угробивший семью Правого, работал в парке, в тире. Димка положил его из взятой там же воздушки, заряженной специально принесенными предметами. Первое возмездие во имя Справедливости прошло как по маслу. «Привет от Ромки Правого», – сказал Димка, прицеливаясь и холодно глядя в изменившееся от ужаса лицо. «Призрак…» – выдохнул тот. Это стало его последнее в жизни слово.

Еще не затих отзвук выстрела, когда в тир внезапно вошел Правый. Димка почти не удивился. Но откуда Альберт Романович знал, где сейчас Граф – оставалось лишь догадываться.

Маленькое деревянное помещение тира сгорело дотла, а на следующий день Граф и его взрослый друг улетели в Калифорнию.

…Правый учил новообретенного сына английскому языку, информатике, этикету и многому-многому другому.

Димка старался соответствовать всем ожиданиям приемного отца.

Правый знал о Димке всё, даже про Ксюшку.

…Граф проснулся ровно за пять минут до того, как будильник на айфоне заиграл что-то зажигательное. Димка открыл глаза, нашарил брелок сигнализации, завел машину и пошел умываться.

«Пора выдвигаться, встречать Правого!»

Никуда ехать не пришлось, тот уже поднялся на нужный этаж.

– Wow! – искренне воскликнул Димка, когда из вызванного им лифта навстречу ему шагнул Альберт Романович.

– Рад Вас видеть в добром здравии, Дмитрий Арсеньевич. Должен заметить, недосып очень вреден в любом возрасте. Поэтому сделайте милость, отправляйтесь спать, – Правый ласково взглянул на своего воспитанника, но тут же его лицо стало, как всегда, неприступным.

Димка схватился помогать нести сумки и чемоданы, но Правый тормознул его:

– Каждый должен заниматься своим делом. Ну, разве что… Ладно, возьмите маленькую сумочку с документами.

Димка невольно улыбался, шел рядом, молчал и безгранично радовался приезду Альберта Романовича.

У двери в номер Димка замялся и попросил:

– Альберт Романович, Вы только потише… Мне девушку не разбудите, ладно?

Каменное лицо Правого осветил радостный блеск глаз.

– Дело молодое, чего уж там.

– Да нет… – Димка слегка засмущался, – она в прихожей, на диванчике спит. Мы с ней просто друзья.

Блеск в глазах исчез.

– Как скажете, Дмитрий Арсеньевич.

Юля проснулась и не сразу поняла, где она, и что происходит. Вспомнила прошедшую ночь… Ахнула и торопливо заглянула под одеяло. Ее новый друг оказался истинным джентльменом – Юля спала одетой, то есть, ее нетрезвым состоянием никто не воспользовался.

«Слава богу,» – подумала девушка.

Дверь бесшумно открылась, вошел Граф в сопровождении незнакомого мужчины, очень пожилого, но при этом полного сил и энергии.

– Доброе утро! – махнула им рукой Юля.

– Доброе утро, леди. Желаете чай, кофе? – церемонно отозвался пожилой.

– Юленька, знакомься, это Альберт Романович Правый, мой…

– Дворецкий, – невозмутимо определил Правый, – у каждого уважающего себя графа должен быть дворецкий.

Димка оценил его чувство юмора и улыбнулся.

Юля растерянно захлопала глазами.

– Очень приятно…

– Альберт Романович только приехал, – начал Граф, но Правый взглядом заставил его замолчать, и мягко сказал:

– Так что всё же будет пить леди?

Юля взглянула на время на сотовом.

– Кофе, с сахаром, без молока и сливок. Мне надо на работу. Не дай бог, опоздаю.

– А мне… – Графу опять не дали договорить, Альберт Романович слегка приподнял бровь, и Димка с улыбкой махнул рукой: – Мне как всегда.

Юля ушла умываться, когда вернулась, ее ждали кофе, бутерброды с колбасой, бутерброды с помидорами, апельсины…

– Ой, – растерялась девушка, – а я не успею попробовать всю эту прелесть.

– Тогда предлагаю вечером поужинать вместе, – жизнерадостно заявил Граф.

– Вечером я иду на тусовку по случаю возвращения моей сестренки. Знаешь, что? Пойдем со мной! Только, Дим, ничего не подумай…

– Я и не думаю. Вообще это очень любезно с твоей стороны. А ничего, что меня там никто не знает?

– Заодно со всеми познакомишься.

Димка благодарно улыбнулся.

Отличное предложение, и неоценимая помощь в реализации его плана!

Пробуждение Максима Корсакова… в солнечный весенний полдень… на полу собственной квартиры… вряд ли кто-то назвал бы приятным. Абстинентный синдром, а попросту – похмелье проявляло себя во всей красе.

Макс открыл свои зеленые глаза, яркий свет тут же резанул по зрачкам, парень закрылся ладонью. Мир качался, словно маленькая яхта в штормящем море. Рядом ощутилось какое-то движение. Макс осторожно повернулся. По полу полз муравей.

– Обязательно надо топать, как шестилапый бегемот? – недовольно спросил Макс.

Ничего не ответило насекомое, только мимо прошло себе важно.

Макс приподнялся. Небывалое дело! Он лежал на полу, без подушки, без одеяла. Однако дома и с застегнутыми брюками. Уже одно только это обстоятельство радовало!

Тошнотворное движение повторилось. Более внимательный осмотр выявил вибрирующий сотовый телефон.

– Стопроцентно, Юлька. Сейчас мозг выносить начнет, – пожаловался муравью Макс.

Беспокойным абонентом оказалась родная сестра Макса – Ольга.

– Спишь, – презрительно констатировала она, – так точно свое счастье проспишь. Где твоя семья, засоня?

– Оль, дай уже на родине любимой, всех любя, спокойно умереть…

– Не дам. Ты в курсе, что тебя за твое поведение жена бросила?

– Как бросила, так поднимет…

– Ладно, ты еще невменяемый, – сестренка бросила трубку.

Макс открыл смски.

Послание от Юли он перечитал на два раза. Ну и бред!

Максим заставил себя подняться, сходил в душ, употребил таблетки от головной боли и сел пить крепкий кофе.

Ситуация вырисовывалась пугающе четко, словно айсберг, выныривающий из тумана.

Макс набрал Ольгу.

– Юля у тебя?

– Нет. За ней уже миллионеры в очередь встают.

– Что за…

– Сегодня вечером Юля пойдет на тусовку Эли в компании красавчика из Америки.

– Как его звать? – спросил Макс, – где она его откопала?

– Ты пойдешь к Эле, там с ним и познакомишься.

– Я ему…

– Веди себя прилично.

– Ладно, – решил Макс, – посмотрим.

Он подошел к зеркалу и оценил свои шансы удержать Юлю.

«Нет, а что? Внешне я вполне ничего! Нет, этот незнакомый америкос – не конкурент. Надо только… хммм… убрать следы запоя с морды лица и, вместо того, чтоб пить, вернуть семейный бизнес. И все америкосы отдыхают!»

Макс не удержался, позвонил Роберту.

– Здорово, неудачник, – язвительно поздоровался тот, – чего надо?

– Мою компанию.

– Ну, так подойди к зеркалу и составь ее себе!

– Я отожму ее у тебя обратно, ясно? И заставлю тебя сжевать все бумажки с названием «Черномор».

– Мечты – мечты… Интересно, это тебя с водки так прёт? А компания МОЯ. Забудь о ней.

– По какому это праву она твоя?

– По праву СИЛЬНЕЙШЕГО.

– Прямо джунгли…

– Теория Дарвина, Макс, ничего личного. Всё, гудбай.

– Роберт! У тебя же куча источников дохода. В чем дело? Почему ты уцепился за…

– Я не уцепился. Большой Босс хотел твою компанию, слышал о таком?

– Зачем ему?

– Это не твое… и не мое дело. Чао, Макс, мне некогда.

Макс вернулся к зеркалу.

Дело его отца, основанное им в далекой молодости, понадобилось какому-то Боссу. Родители и без того не верили, что Макс чего-то стоит. Он очень хотел доказать, что его дома недооценивают, что он может… и вот результат. Какой-то… Босс… стал причиной его пьянок. И конфликта с женой. И стыда перед родителями. И комплексов в душе… – Поймал бы, удушил бы своими руками! – признался зеркалу Максим.

«Точность – вежливость королей,» – думал Граф, подходя к столику в «Стреле Амура». В его душе боролись пунктуальность, привитая ему в далеком подростковом возрасте Альбертом Романовичем, и желание заставить Большого Босса подождать. Победила выучка. Димка пришел за пять минут до назначенного времени, выбрал столик подальше от чужих глаз, удобно устроился за ним и стал наблюдать за входом в кафе.

– Принести меню? – к нему подошла очаровательная фигуристая официантка с пышными рыжими волосами до плеч и живым, миловидным личиком. Судя по бейджику на форменной персиковой блузке, ее звали Евгения.

– Да нет, спасибо, я и так знаю, чего хочу. Двойной кофе без сливок, без сахара, пожалуйста, – улыбнулся ей Граф.

Дверь негромко хлопнула. В кафе вошел Костя с крупным пожилым мужчиной. Пожилой отличался густыми седыми усами, такими же седыми короткими волосами и командирскими уверенно-властными замашками.

– Так, – огляделся он, – Лис, где твой американец?

– Hello! – поднял руку в приветственном жесте Граф, одновременно кинув предостерегающий взгляд на Костю.

– А… Он у тебя русский-то понимает? – Большой Босс направился к нужному столику.

– Ду ю… спик… рашн? – запинаясь, уточнил у друга детства Костя.

– Yes, I do, – Граф, ухмыляясь, уставился на Лисицина и добавил: – sometimes.

Костиных знаний явно не хватило, парень впал в ступор. Граф понял, что переводчик из приятеля аховый, поэтому преодолел языковой барьер самостоятельно, признавшись:

– Мy parents… Мои родители… были русскими.

– И как тебя называть, американец? Погоняло-то есть?

– Погоняло?.. – удивленно повторил Граф. Его бесстрастное аристократичное лицо застыло, что означало напряженную работу мысли, – oh, погоняло…

– Псевдоним, – подсказал Костя.

– Псевдоним? Nickname! Phantom2.

– Как-как? Ник нем фантом? Ник, по нашему, Колян, да? Колян – немой… как фантом? Типа, как труп? Здорово! То, что нужно! – обрадовался Лазарев.

Граф едва не рассмеялся, к счастью, в это время официантка Евгения Тимофеева принесла кофе, и он сделал вид, что просто улыбнулся красивой девушке.

– Вы что желаете? Принести меню? – обратилась та к Косте и Лазареву.

– Всем водки, по русскому обычаю, на сухую разговоры не ведут. И закусочку… шашлык, овощи, все на троих, я угощаю, – распорядился Лазарев.

– I was thinking3… я думал…

– Что «я вас суки», он издевается? – грозно повернулся к Косте Лазарев.

– Нет. Он не сказал, что мы – суки, он… – Костя выразительно пнул Димку под столом и привычно воскликнул: – Ди… Фантом, спик нормально!

Граф улыбнулся и пнул его в ответ. Костя невольно подпрыгнул, едва не выбив из рук подошедшей Евгении поднос с водкой и рюмками. Лазарев проворно поймал бутылку, Евгения удержала поднос, но одной из рюмок не повезло, она упала и раскололась.

– На счастье, – обрадовался Лазарев, наполняя уцелевшие.

– Russian elefant4, – подколол друга Граф.

– Простите… сейчас принесу третью, – пролепетала Евгения.

– Не стоит. Мы поговорим вдвоем. А ты, Лисицын, не мешай, когда Босс ведет переговоры. Иди вообще, жди меня в машине, – распорядился Лазарев.

Костя мрачно сверкнул глазами, но подчинился.

– Охамели шохи, все некогда воспитывать, – проворчал Лазарев.

Граф непроницаемо молчал.

– Так что, Фантом, – оставшись с Димкой один на один, перешел к сути вопроса Лазарев, – не буду тянуть кота за…

– Рога, – невинно подсказал Граф.

– Да, – не вдумываясь, кивнул Большой Босс, – как видишь, дисциплинка у нас хромает. Сявки стали борзеть, на шею сели, пора этот беспредел прекращать. Надо браться, кого учить, кого наказывать. Ты понимаешь? Если да, кивни!

Граф кивнул, разглядывая рюмку.

– Есть у меня один особо отличившийся… Взялся учить батьку детей делать…

Димка поднял ошалевшие глаза.

– I don’t understand you5…

– Что, не врубился? – Лазарев покачал головой и шепотом, с расстановкой, по слогам, словно разговаривая с умственно отсталым, пояснил: – ну – жен кил – лер, ок?

Граф покачал головой и достал сотовый.

– I’m afraid you’re wrong6, Вы не по адресу. Я этим не занимаюсь, – он открыл новую смс и стремительно набрал: «Цена вопроса?»

Прочитав черновик смс, Лазарев довольно крякнул и потер руки.

– Лед тронулся! За это надо выпить!

– На здоровье! – скопировал иностранцев Граф.

После пары рюмок диалог пошел живее.

– Как дорого Вы продаете свою дачу? – с чистым видом спрашивал Димка.

Вести шифрованные беседы Графа и Лазарева в разное время учил один наставник, поэтому, на сей раз, они отлично поняли друг друга.

– Думаю, два миллиона – нормальная цена.

– Со скидкой, разумеется. А если без скидки? – раскручивал его Граф.

– Три.

– Вам надоела Ваша дача? Соседи не очень хорошие?

– Особенно один! Роберт Черноморцев! Прикинь, в натуре… он замочил мою собаку! И каким способом!

– Слушаю Вас.

– Заминировал ее будку, подложил кейс с динамитом на пульте управления! – Лазарев деланно всхлипнул, озвучив желаемый способ ликвидации.

– Oh, my God7, – искренне удивился Граф, – отчего просто не пристрелить?

– Коварнейший человек! Представил все, как происки моих конкурентов.

– Ну да. Как я сам не догадался. Well. Well… Well, но где можно взять кейс с таким сложным… начинкой?

– Где угодно. Например, в недостроенном здании на углу Северной и Второй Северной.

– Вот это город! А ведь говорят, в США свободно продают оружие!

– Ну так что, Немой Колян Батькович, интересует мое предложение?

Граф снова едва сдержал смех. Так его еще никто не называл.

– Я давно отошел от риэлтерских дел. Но Ваше предложение интересно. I’ll keep that in mind – я буду иметь это в виду! Обменяемся номерами телефонов?

– Прилип зад, и мает! – Большой Босс повторил так, как услышал, и задумался над смыслом, – Да, буду иметь это в виду, хммм… а ведь интересно, и какой глубокий подтекст… – Лазарев одобрительно потрепал Димку по плечу.

Тот кивнул и спросил:

– Number8?

– Нам бы, да, конечно нам бы, все верно говоришь, – кивнул Лазарев, приняв реплику Графа за предложение пропустить еще по рюмочке, и горячо поддерживая эту идею, – ну, вздрогнули! Да, пока не забыл, ты запиши мой телефон-то, Коляша.

Димка записал.

Сообщники выпили и закусили.

– Все, свободен, жду звонка, – царственным жестом отпустил его Большой Босс.

Граф вышел из кафе.

«Интересно, он прикажет Косте за мной следить? Ладно, поживем – увидим… Если что, я всегда могу сбросить… Лисий хвостик».

Костя Лисицын, лежал на мягком диване в своем номере и неторопливо потягивал апельсиновый сок.

– Слышь, порнозвезда, – Димка, как в детстве, сидел на широком подоконнике с ногами, обняв свои коленки и глядя на улицу, – когда ты меня нашел во Флориде… Ну, когда в первый раз мы взрослыми встретились… Ты тогда уже у Лазарева работал?

Костя кивнул, мысленно уносясь в прошлое…

В день отбытия в первую заграничную командировку, Косте пришла смс с незнакомого номера: «Будешь во Флориде, звони на этот. Подробности спроси своего шефа».

Вечером Костя оказался в США, в солнечном Майами. Как договорились, в аэропорту его спутник ушел за багажом, а Костя позвонил по нужному номеру.

– Костя, ты где? – спросил смутно знакомый голос.

– Возле металлоискателя.

– Ага, вижу тебя, – абонент положил трубку, и через секунду Костя с удивлением услышал с другой стороны тот же голос, произносящий давно забытое ласковое прозвище: – Лисичкин! Это что, правда, ты?!

Костя, не веря своим ушам, обернулся.

– Димка?!

Друзья детства обнялись.

И тут до каждого из них дошло…

– Порнозвезда ты наша, – язвительно улыбнулся Граф.

– Да было-то один или два раза, по пьяни, – оправдался Костя, и растерянно спросил: – Димка… Так ты и есть?..

– Я и есть, – помрачнев, кивнул Граф.

– Давно?

– С 16 лет. Я же почти сразу в США смотался. Ты что, тогда не понял, почему? Я Пятого Козла замочил. Ты ведь понимаешь, о ком я, Костя? Я не мог поступить иначе.

Костя не знал, что сказать.

Парни вышли на улицу. Костя достал сигареты и жестом предложил Димке. Тот жестом отказался.

– Я считаю себя… санитаром леса. Есть мрази, которым на Земле не место. А они ходят… и знают, что им ничего не будет. Тогда появляюсь я, – Димка сам не понимал, зачем это всё объяснил.

Костя задумчиво курил.

Димка сунул руки в карманы джинсов и замолчал.

– Эти девчонки… которые в больнице сейчас лежат… чуть-чуть постарше, чем была Ксюшка, – тихо сказал Костя, – я сам хотел его… своими руками… Босс запретил, сказал, только профессионалу…

– Я считаюсь элитным. Не волнуйся, всё будет, как надо.

И снова повисла тяжелая тишина, даже обычный городской шум не мог ее разбавить.

Граф смотрел вдаль, на чистое синее небо.

– Можно сохранить твой номер? Или он только на это задание? – нерешительно спросил Лисицын.

– Сохрани мой настоящий, я этот потом на дно океана отправлю. Кто я, не знает никто на свете. Только мой друг, через которого я получаю заказы. Я появляюсь и исчезаю… Как призрак.

– А… А как же я? Я же теперь знаю.

– Если бы это был не ты, я бы или незаметно «вел» тебя, чтобы по тебе вычислить и запомнить объект, или отправил бы тебя в расход. Таков алгоритм работы. Но я всегда выбираю первый вариант. На мне нет крови ни в чем не повинных людей.

– Я не должен был видеть тебя, да?

– Да. Ты просто ориентир, маяк.

Костя осознал, насколько рискованной оказалась эта поездка на пляжи Флориды, и выразительно сглотнул.

– Так что, Лисичкин, надо мой номер? – насмешливо улыбаясь, спросил Граф, – или вернешься домой и забудешь всё, как страшный сон?

Костя затушил и выбросил сигарету в клумбу.

Димка внимательно проследил траекторию ее полета и стал разглядывать тропические цветы на этой клумбе.

– Игорь и Степка пропали со всех радаров, – сказал Костя, – кроме тебя, у меня нет ни одного родного человека.

Димка удивленно и обрадовано вскинул голову.

– Я думал, ты теперь… когда узнал… со мной за руку здороваться не захочешь, – честно признался он.

– Ох, Димка. Братьев не выбирают, верно? И твоя работа не намного жестче моей. Ну, разве что, уровень риска другой

– На самом деле все другое. Но это не имеет значения, если ты по-прежнему считаешь меня своим братом.

– Я от родных не отказываюсь ни при каких обстоятельствах, – Костя протянул ему руку. Димка сжал ее.

Граф немного протянул выполнение задания, чего раньше с ним в жизни не случалось. Правый неодобрительно вел пространные беседы о непрофессиональном поведении и инстинкте самосохранения. Но Димке хотелось провести как можно больше времени со своим вновь обретенным братишкой. Парни ходили по ночным клубам и барам, днем купались в океане.

Но идиллия длилась ровно столько, насколько хватило терпения Правого. В результате он провел с Димкой серьезную педагогическую работу, и на следующий день арендованный автомобиль с трупом объекта улетел с обрыва, а Костя заявил в полицию об исчезновении своего коллеги. Еще через сутки Лисицын вернулся на родину. О том, что у него появился Димкин номер телефона, не знала ни одна живая душа.

– Лисичкин, – серьезный голос Димки вернул Костю в реальность, – я вот думаю. Он уже тогда этим промышлял. Мы с тобой на того парня, режиссера, как на корень зла, смотрели, а он был всего лишь исполнителем. Его отъюзали… использовали, я хочу сказать… и в расход.

– Думаешь, ты его зря?..

– Да нет, думаю, всех, кто работает с детской порноиндустрией, следует отстреливать, как бешеных зверей. Но, прости меня, Костя, твоего Босса не просто надо, а необходимо одним из первых… того, – Граф показал движение «пиф-паф» указательным пальцем мимо Лисицына.

Костя кивнул.

– Согласен.

– Девчонки-то выжили?

– Да… У них обеих теперь детей не будет никогда. Одна потом руки на себя пыталась наложить. В психушке лечится.

Граф отвернулся к окну.

– Вот именно. Босса бы твоего… В психушку.

– Нет, Димка, – Костя рывком сел и сгреб пустую коробку из-под сока, перекрутил ее, словно сворачивал кому-то голову, – в психушке можно жить долго. А такие жить не должны.

– Ты не привязан к нему… эмоционально?

– Димка, я привязан к тебе, к Роберту, к Игорю со Степкой. Босс меня устраивал, как Босс… но между его жизнью и жизнью Роберта… здоровьем маленьких невинных ребятишек…

– Костя, а ТЫ смог бы его убить? – Граф испытующе взглянул на названого брата.

– Дим, – тихо сказал Костя, – я на этих девчонок смотрел, и Ксюшка мерещилась, понимаешь? За Ксюшку… сам подумай.

– А тот факт, что без Босса ты становишься командиром теневого бизнеса?

– Приятный бонус.

Димка кивнул. И сказал:

– Учти, это все на уровне трепа. Не вздумай его трогать.

– Знаешь, что я думаю? – Костя взволнованно заходил по комнате, – а ведь это шанс. Я могу вложить в кейс бомбу с часовым механизмом. Ты опоздаешь на встречу, а там… бам! И все проблемы решены.

– А встань он в пробке на улице, бам! И куча жертв. Не придумывай, – голос Графа стал строгим и властным.

– Димка, я за Черномора боюсь.

– Не бойся, – Граф пожал плечами, – никто Черномора не тронет. Я же, типа, исполнитель! Езжай за кейсом и без самодеятельности, ясно?

Костя задумчиво сжал губы. Когда-то Граф был лидером их подростковой компании, и Лисицыну в голову бы не пришло спорить с ним.

Но сейчас Костя привык жить своими мозгами.

И Графу очень скоро предстояло в этом убедиться.

– Ладно, завтра, тогда, добуду взрывчатку… Димка, а чего мы с тобой, как дураки, сок пьем? Пошли в «Стрелу»?

– Лисичкин, мне, тупо, в лом. Давай, в номер закажем.

– Идея что надо! – Костя потянулся за телефоном.

Через несколько часов им все же пришлось выползать из уютного убежища.

«Над головой сгустились тучи, а за спиною слышен гром, быть может, паранойя мучит, а может, ты приговорён!» – прочитал смс с незнакомого номера Роберт Черноморцев и озадаченно покачал головой. Похоже, эти… опасные ребята сейчас где-то безбожно пьют, вторые сутки отмечая свою долгожданную встречу.

– Роберт! Ну скажи! Ну скажи, тебе нравится? – с недавних пор, штатный дизайнер, Леся Корсакова тыкала пальчиком в жидкокристаллический монитор и счастливо оглядывалась.

– Нравится, Лесенька, нравится… Мне все понравится, лишь бы без осточертевшей похоронной тематики! Ты заканчивай с этим, потом пусть маляры и остальная бригада пашет, а ты срочно займись культурно-развлекательным центром. Там осталось достроить всего ничего, а потом КРЦ станет исключительно твоим полем деятельности!

– Роберт, а ты пойдешь со мной на тусовку?

Роберт распахнул глаза.

– Что?!

– Оля сказала, у тебя в жизни, кроме работы, ничего и никого. Так нельзя. У жены моего брата приехала сестра. Она такая… светская до одури, я ей квартиру модную делала в прошлом году. Она ой-ой, фифа-фифа, даже имечко претенциозное – Элеонора! Так вот, она собирает тусовку. Будет много народу, и вообще. Интересно. Пойдем?

Роберт растерялся. С одной стороны, не каждый день так явно выражает благосклонность приятная девушка. С другой стороны… он не тусовщик.

– Лесь, я не знаю.

– Да чего тут думать, чай, не в ЗАГС зову!

– Ну, пойдем…

Леся удовлетворенно кивнула.

В сотовом Роберта снова чирикнуло входящее сообщение.

«Когда раскрыты все врата и кажется, что счастье рядом, из осторожности тогда притормозить немного надо».

– Точно, перепили, паразиты, – вздохнул Роберт и перезвонил новоявленному философу: – Слышь, ты, умник, кончай фигню писать! Давайте уже, трезвейте оба… Что значит, только начали? Я вам обоим сейчас закончу! Быстро приводите себя в норму и на ковер… ой! На совещание!

Положив трубку, он посмотрел на Олесю.

– Подчиненные? Младшие братья? Кто там фигню пишет? – с любопытством спросила она.

– Да так, две малолетки тридцатилетние, никак наиграться не могут, – хмыкнул Роберт.

В темном коридоре послышались шаги, возня и возгласы: «Ой, блин!», «Wow!» и "@#!»

Тяжелая дверь с грохотом распахнулась и в офис Черноморцева ввалились двое парней в нетрезвом состоянии.

Олеся подняла голову от своих расчетов и испуганно перевела взгляд с вошедших на Роберта. Тот с олимпийским спокойствием скрестил руки на груди. Парни, пошатываясь, уцепились друг за друга и весело рассмеялись.

– Олеся, позволь представить тебе моих старых знакомых… а сейчас – надежных партнеров по бизнесу. Дмитрий Граф и Константин Лисицын, – ухмыльнувшись, церемонно произнес Роберт.

Граф моментально обрел трезвый вид и по-гусарски щелкнул каблуками.

Костя попробовал сфокусировать взгляд… Черноморцевых почему-то два?.. и они качались, словно на волнах… или это качался пол? Внезапно в поле зрения Кости попали две абсолютно одинаковые блондинки с планшетами в руках. Лисицын на миг оторопел… Но тут же понял, что две – это лучше, чем одна: и ему, и Димке хватит. Лисицын расплылся в умиленной улыбке и уточнил:

– Робик-Бобик, это твои помощницы? Или мы теперь работаем с манекенщицами?

– Это наш новый дизайнер Олеся Корсакова. Дима, встряхни Костю, чтобы в глазах не двоилось, – распорядился Роберт.

Костя сам встряхнул головой, потерял равновесие и схватился за Графа. Тот спокойно взял его за плечи, проводил до кресла… но садиться Лисицын не хотел, он сопротивлялся, цеплялся за край столешницы и активно приставал к Олесе:

– Девушка, у меня к Вам деловое предложение! Давайте, я подарю Вам поцелуй на гарантии… Если что-то пойдет не так, Вы вернете мне его обратно!

– Мы очень давно не виделись, вот и отметили… – оправдался перед Олесей Граф.

– Похоже, Ваш друг принял весь алкоголь на себя… – задумчиво сказала Олеся.

– Да! Я такой! Я всеегда готов подставить свое плечо! – приосанился Лисицын.

– Видимо, и свой бокал тоже… – продолжала размышлять вслух Олеся.

– Лесенька, на сегодня всё, моя хорошая. Завтра продолжим, – мягко намекнул ей Черноморцев.

– Как скажешь, шеф в этой конторе – ты, – одарила его улыбкой девушка, – Пока, парни! Пойду закусывать взгляд на Костю…

Когда дверь за ней закрылась, Роберт оценивающе взглянул на Графа и спросил:

– Тебя Правый готовил по методикам спецслужб, что ли?

– Пить и не пьянеть? Да, это первое, чему он меня научил, – спокойно кивнул тот.

– А в чем тогда прикол пить? – удивился Костя.

– Лисичкин, помолчи, – мягко заткнул его Граф, – Роберт, ты нас на совещание приглашал.

– А сам тут… с кисой совещался… – мечтательно протянул Костя.

– Киса должна превратить этот… туннель на тот свет в нормальный современный офис.

– Ты получил угрожающие послания? Я немножко создал видимость охоты за тобой некоей мафией, – похвастался Костя, – замутил сим-карту на имя одного бомжа. И с нее тебе угрозы писал.

– Ага, этот невнятный бред и был угрозами? А я думал, это первоклашки в коррекционной школе сотик осваивали… – поддразнил его Роберт.

Костя обиженно надулся.

– Кстати, мафия никогда не угрожает, – сказал Граф.

– Это ты про Дона Корлеоне начитался, – пробубнил Лисицын.

Димка пожал плечами.

– Ладно, парни. Предлагаю всем… на природу, – улыбнулся Черноморцев, – посовещаемся в тесном кругу.

– Нее, только не сегодня. Мне еще надо красоту наводить. Как-никак, сегодня предстоит знакомиться с кучей народа, – отказался Граф.

– Точно, – Роберт тоже вспомнил про приглашение Леси.

…Спустя час в роскошном номере «Тихой Лагуны» шло срочное перевоплощение беззаботного туриста в джентльмена и любителя выходов в приличное общество.

– Уточни формат мероприятия, я должен знать, какой костюм тебе готовить, – Альберт Романович начищал Димкины парадно-выходные туфли с таким серьезным видом, будто выполнял важное правительственное задание.

– Ага… Уточню… – Димка носился по номеру – искал свой айфон, – не сейчас, ладно?

Правый воззрился на Димку с немым укором.

– Альберт Романович, извините, не до того. Я должен сделать один очень важный звонок… – Димка нашел айфон и сел на журнальный столик, – надо отправить леди цветы… Да?

Правый слегка наклонил голову.

– Вам не нравится Юля? – огорчился Димка.

– Дмитрий Арсеньевич, Вам известно, как я мечтаю понянчить Ваших деток. Но ухаживать за замужней дамой это моветон, – высокопарно известил его так называемый дворецкий.

– Я не ухаживаю… То есть, ухаживаю… То есть, я не строю далеко идущих планов, она просто информатор, – оправдался Димка, начиная рыться в памяти телефона.

Правый мягко улыбнулся. Сколько бы лет ни прошло, для него Граф оставался его ребенком… и неважно, что в том нет ни капли его крови. Родитель – не кто зачал, а кто воспитал.

Миша Доноров всегда считался хорошим парнем.

Его высокоморальная натура не позволяла вести себя недостойно. К недостойному поведению относилось многое: бросать любимую, спать с чужой женой…

Сейчас Мише предстояло сделать нелегкий выбор: либо объявить обожаемой Ларисе, что всё изменилось, и их прямые теперь параллельны, либо пойти у нее на поводу и плюнуть на свои железобетонные правила.

Впервые за всю длительную работу следователем Миша проводил допрос обвиняемого, витая в облаках и ломая голову над своими личными проблемами.

– Вот я и говорю, ну, если кого сажать и надо, так это ее, ведьму! – эмоционально жаловался допрашиваемый, – ведь сколько лет уже маюсь! С другими начинал жить, с одной, с другой… Хорошие бабы, не чета этой… Ан нет, не могу забыть! Она меня выгоняет, а я опять к ней иду! А уж если пальцем поманит… Все и всех брошу – побегу! А она опять обманула! Пустила меня, все, говорит, Виталик, будем жить… А тут я с работы пришел, а у нее понимаете, там уже такая… поляна! Колбаса, селедка…

– Поляна? Пикник? – вынырнул из своих мучительных грез Миша.

– «Пикник»? Батончик? Да Вы что! Она шоколад не уважает! Шоколад, это, скорее, по моей части, – смущенно сознался обвиняемый, – поляну, говорю, накрыла… Селедку порезала, колбасу купила, пузырь поставила – ну ясно, мужика ждет! И точно! Явился! Васька-сосед! Меня чуть Кондратий не хватил!

– Так! Что за поворот, а Кондратьев там что делал?

– Да нее, Кондратьев – это не то, это ж наш участковый…

Миша вздохнул и попытался сосредоточиться.

– Виталий Валерьевич, давайте с самого начала. Что послужило мотивом убийства Василия Ерохина?

– Так я Вам уже полчаса говорю! Он с моей Катькой сойтись хотел, гад! Только я тоже не пальцем деланный, не соплями склеенный! Я его топориком и угостил… Не острием, запишите, пожалуйста, а обухом, это непременно зафиксируйте! Легонечко так: тюк! Не хрясь-хрясь! А нежненько: тюк! Хотел бы убить – я бы его острой частью приложил! А я просто пугал, чтобы он забыл, как к Катьке ходить!

– Напугали до смерти, надо заметить. Открытая черепно-мозговая травма у человека.

– Да откуда у Васьки мозг… Я не это хотел сказать. Какой он, к черту, мужик, ежели от одного удара умер? Вот меня! – допрашиваемый приосанился, – бывшая моя! Настоящим ломом отх… а! И ничего! В больничке полежал, и как новый! До сих пор перед ней стыдно…

– Зачем ломом-то? Почему стыдно? – до этого Мише сердечные метания подследственного казались вполне понятными.

– Да я ей жениться обещал, а сам опять к этой б…и Катьке побёг, – стыдливо пояснил Настоящий Крепкий Мужик, не оцененный легкомысленной Катькой, – а Машенька – ох, девка! Огонь! А как люби-и-ила меня! Она лом взяла и ка-а-а-ак…

Миша вздохнул и стал писать: «Мотивом нанесения удара Ерохину В. В. стала ревность к моей сожительнице Мальцевой Екатерине Тимофеевне. Умысла на убийство я не имел, в связи с чем нанес удар не лезвием, а обухом топора…»

– И что потом было? Когда Вы Ерохина ударили?

Допрашиваемый неохотно отвлекся от приятных воспоминаний о сцене ревности, устроенной любящей Машенькой.

– Так известное дело… Я только пришел домой, стал робу снимать, а тут… этот! В белых брючках чешет! Я в труселях вышел, а там топор стоял… в сенках… Я ему и тюкнул… Вместо здрасте… И п…ц! Он сразу кувыркнулся и кверху тапками… И кровища так и е… шит, так и е… шит! А Катька как заблажит! А я говорю: «Че орешь, дура, из-за тебя же! Хана мужику… И мне теперь… хана!»

Миша бойко записывал: «Я нанес удар однократно, после чего Ерохин В. В. упал на пол…»

– Вы поняли, что он мертв?

– Я не знаю, но как-то сразу подумал: убил, поди! Испугался… Топор бросил, а сам шляпу натянул и в окошко съе… ся.

Миша с сомнением покосился на него.

– А шляпу зачем?

– А я всегда по улице в шляпе… Как Боярский, тысяча чертей!

Миша подумал, что свидетель так и рассказывал: «Иду домой, и вдруг! Из окна местной гетеры! Мужик в трусах и шляпе выпрыгнул!»

В этот момент у Миши в мобильнике постучалось новое сообщение. Сердце сурового следователя усиленно забилось, чужие любовные проблемы отошли на второй план.

Сообщение гласило: «Буду через пять минут у тебя, выгоняй всех и жди».

– Ну, вот что, Ершов, – устало сказал Миша, – давайте, я сейчас распечатаю, что мы с Вами записали. Вы прочитаете вместе с адвокатом, оба распишетесь и сегодня на этом закончим, хорошо? Давайте, сформулируем так: «Подробности я описал в своей явке с повинной, подтверждаю показания, данные мной ранее». Да?

– Как Вам удобнее, – покладисто пожал плечами Ершов.

– Ох уж эти ля фам, – ворчливо заметил пожилой адвокат, – вот смотрю я на Вас, Ершов – золото же, а не мужик. Чего Вашей Катерине еще надо было?

«Чего же Ларисе надо было, когда я за ней ухаживал? Почему за меня замуж не пошла? А теперь, вроде, Ясенев нормальный у нее – нет, звонит, свидания назначает…» – думал Миша, распечатывая протокол допроса.

…Лариса появилась внезапно. В ультракоротких шортиках, белой футболке и синей бейсболке. Светлые волосы красиво разбросаны по плечам.

– Миш, тебе не надоело сидеть в холодном кабинете? Тут еще и запах мышиный, фуу…

– Не мышиный, а бомжиный… У меня свидетелем убийства проходит бомж. Я его утром допрашивал, с тех пор никак не могу выветрить, хоть и дверь, и окна нараспашку, – у Миши мысли пошли вразбег, он не мог взять себя в руки.

Его единственная любовь, его мечта процокала каблучками от двери кабинета прямиком на свое место в его сердце… И будь у нее хоть двести мужей, Миша не смог бы сказать ей «Нет».

– Поехали в бор, – Лариса подбросила ключи от его машины. Миша автоматически их поймал.

– Лариса, у меня рабочий день…

– Ты пашешь круглыми сутками, какая кому разница, когда ты будешь писать свои бумаги? Поехали!

Миша вздохнул, нажал на брелок, завел машину.

– Вот это я в тебе и люблю, – девушка приблизилась, окутав его туманом цветочных духов, – ты такой же легкий на подъем и непредсказуемый, как я!

– А муж у тебя не такой?

– Кто, Игорь? – она с улыбкой покачала головой, – боже, это ходячее расписание, а не человек! Поверишь ли, у нас романтические ужины планируются загодя и с четким определением времени!

– У него работа такая. Он должен суметь спланировать свои дела так, чтобы выкроить время на отдых, – несмотря ни на что, в этом Миша прекрасно понимал Игоря.

– Но ведь ТЫ можешь просто встать и поехать со мной!

Миша решил не вдаваться в сравнительный анализ.

– Зачем ты вышла за него замуж? – озвучил он самый наболевший вопрос.

– Мне захотелось стабильности. А он – самый стабильный и предсказуемый человек на свете… Он меня любит. Я понравилась его семье, а это немаловажно… У него очень серьезные родители, отец всю жизнь работал в аппарате губернатора области, занимал ответственный пост…

– А он сам молодой и перспективный мальчик, верно? С головокружительной карьерой и все такое.

– Ну и это тоже… Короче, такими, как он, не разбрасываются.

Миша вздохнул.

– А еще он очень красивый, верно?

– Веришь или нет, но его внешность – просто случайное приятное совпадение. Я не люблю его, – с обезоруживающей прямотой призналась Лариса.

– Но в целом он тебе нравится?

– Мне нравится, что он для меня горы свернет.

– Ты всегда умела вертеть парнями.

– Ну, вертеть Игорем много ума не надо. Он умный, но с женщинами очень наивный, – откровенничала блондинка, – я так поняла, ему не давали возможности набегать опыт и научиться понимать девчонок. Поэтому… Его можно брать голыми руками.

«Бедный Игорь. Похоже, он женился на девушке, которой понравилось его положение в обществе… и, возможно, материальная обеспеченность. Кажется, я уже ему сочувствую. Мужская солидарность, что ли? Или просто жалко доверчивого парнишку?» – промелькнуло в голове Миши.

Лариса не дала ему возможности долго размышлять. Положив тонкие, изящные, наманикюренные пальчики ему на плечи, она нежно посмотрела на его губы… Миша понял намек и поцеловал ее взасос.

Мысли улетучились…

Весь мир мигом потерял свою значимость.

Миша едва держался, чтобы не сорвать с любимой одежду, как обертку с конфетки, и не взять ее прямо здесь. Но Лариса, вовремя раскусив его план, отстранилась и жизнерадостно воскликнула:

– Вперед! К соснам и малинке!

Тусовка в честь возвращения в город Элеоноры Лазаревой проходила в «Стреле Амура».

Вечеринка начиналась в 19 часов.

– Как раз все успеют вернуться с работы, привести себя в порядок, – пояснила Эля своему старому другу Амурову, – сегодня, помимо толпы подруг, их мужей и любовников, ждем мою сестренку Юлю, американца Графа, Олю с ее Русланом, Лесю с ее новым парнем.

– А ты чья дама, красавица? – Амуров активно заигрывал, не давая ей скучать.

– А я статусе почти свободной… Но это ничего не значит! – их вечные дружеские отношения мешали Элеоноре воспринимать его всерьез.

– Опаздывают немножко, нет? – взглянул на часы Амуров.

– Ну, что ты хочешь! Юля и Руслан, скорее всего, задержались на работе. Олеся, конечно, хочет появиться, когда все соберутся. Должна же она произвести неизгладимое впечатление! Прием стар, как мир, но всегда срабатывает.

– Привет, Королева Наших Сердец, ничего, что я без приглашения? – Максим Корсаков жестом фокусника вытащил розу из-за спины Элеоноры и вручил хозяйке вечера. Он всегда отлично ладил с сестрой жены.

– Макс, – порозовела та, – Я всегда рада тебя видеть!

– А где твой благоверный? Он не входит в число твоих друзей? – подмигнул Макс.

– Мы уже почти в разводе. Делим имущество… Если что, ты сможешь представлять мои интересы в суде?

– Отчего ж нет? Адвокат я или дурачок с дипломом? Эля, вот увидишь, я буду отстаивать твои интересы, как свои собственные, но… баш на баш.

– Дашь на дашь, – подмигнула в ответ красавица.

– Что там за новый кавалер у твоей сестрички?

– Пока не знаю. Юлька сегодня обещала познакомить.

– Где она его откопала?

– Откопала твоя сестренка, в своей гостинице. Сказала, что ты не оправдал ее доверия.

– Ох, девчонки…

– Молодые, глупые, – Элеонора окинула взглядом зал. Сдвинутые столики образовали один длинный.

– Персонально для этого вечера! Зацени эту скатерть! Канделябры! А живые цветы? Кто, кроме меня, знает, что ты с ума сходишь по сирени? – клеился Амуров, заодно рекламируя свой ресторан.

– Да, сирень, – улыбнулась хозяйка бала, – Цветы весны и романтики.

Дверь в кафе открылась.

Юля, в синем с черным коктейльном платье, грациозно продефилировала под руку с потрясающе красивым и ухоженным парнем в очень дорогом синем костюме. Они, двое, словно сошли с обложки журнала.

– Ого! – выдохнул Амуров.

Макс потерял дар речи. При всей его интеллигентной привлекательности, с этим типом тягаться будет сложно.

– Ммм, что за прелестный мальчик? – Эля заинтересованно ждала, когда прекрасная пара подойдет к ним.

– Вот именно – мальчик. Молоко на губах не обсохло, – пробрюзжал Макс.

– Молодость – не порок! – возразила Эля, плотоядно прищурив заблестевшие глаза.

– И что с этим симпатюлей делать? В машинки играть? – Макс ехидно скорчил гримасу.

Почти следом за Юлей и Графом появились Оля в золотистом облегающем платье до колена и Руслан в светло-кофейном костюме. Все четверо приблизились к Элеоноре.

– Знакомьтесь, это Дима, он вчера прилетел из Калифорнии. Дима, это мои родственники! Эля, Оля, Руслан… Максим… – Юля слегка запнулась, представляя мужа.

– Муж Юленьки, если что, – не упустил случая вмешаться Макс.

– Рад с Вами всеми познакомиться, – очаровательно улыбался Граф.

– А я – то как рада! – Эля церемонно подала руку. Граф, словно в девятнадцатом веке, поцеловал ее.

– Привет, Дима. – Руслан и Граф обменялись рукопожатием.

Дверь снова распахнулась.

– Леся! – обрадовалась Ольга, – с Робертом?!

– Это кто? – с интересом спросила Элеонора.

– Ничего себе! Мир сошел с ума! – ахнул Максим.

Белокурая Леся в пышном, нежно-розовом платье выглядела ожившей Барби. Ее мужественный спутник в сером «жемчужном» костюме вполне сошел бы за верного друга куколки – Кена.

– Молодец, Леська, одобряю. Роберт – серьезный парень, и муж из него будет отличный! Он и семью обеспечит, и никогда не изменит, и по барам не загуляет! – с намеком восхищалась Ольга.

– Так, это ТЫ всех девчонок плохому учишь, да? – строго вопросил старший брат.

– Привет! Мы не очень опоздали? Знакомьтесь, кто не знает: Роберт! – Леся прямо светилась.

Димка с любопытством наблюдал за всеми. Ему, никогда не имевшему семьи, всегда нравилось наблюдать за взаимоотношениями родственников между собой. И в душе фантазировать, как это могло бы быть у него…

– Давно не виделись, – кивнул Руслан.

– Девчонки, вы, вроде, взрослые, а до сих пор кукол с собой таскаете, – подколол Максим.

– Одна из этих кукол отбила твой бизнес вторая, возможно, отобьет жену! – хихикнула Леся.

– Похоже, Леське дома позволено всё – болтает, что в голову взбредет, – изрекла Эля.

– Пусть попробует отбить… Ни один папа Карло потом не отремонтирует! – заверил сестренку Макс.

– Максим, можно тебя на минуточку? – любезно улыбнулась Оля, ухватила разговорчивого брата за локоть и потащила к бару. Судя по всему, повела на воспитательную беседу.

– Ладно, раз все в сборе, можно идти за стол, – решила Эля, – Юлечка, вы с Димой возле меня.

Леся оказалась между Димкой и Робертом. Ольга и Руслан – напротив них.

Вернувшийся Максим занял место напротив Юли и немедленно прицепился к Димке:

– А что, у вас в Калифорнии, едят улиток и прочую гадость?

– Понятия не имею. Каждый выбирает себе еду по душе, верно? – пожал плечами Граф.

– Димочка, а где Вы там живете? – вмешалась Оля.

– В Купертино. Я работал в Apple.

– Какая прелесть! – умилилась Эля.

– В Apple? Старшим помощником младшего дворника? – сладко уточнил Макс.

– Отчего же, по специальности. Моя должность называется… минутку, найду русские слова… инженер программного обеспечения V уровня.

– Это, типа, программист? – уточнила Леся.

– Это специалист, который пишет, проектирует, разрабатывает и модифицирует программы, приложения и операционные системы, – пояснил Роберт.

Граф с интересом взглянул на него.

– Дим, не удивляйся. Я же почитал, что и как, прежде чем предложить тебе работу, – спокойно улыбнулся Черноморцев.

– Он работает у тебя? – поразилась Оля.

– К сожалению, пока нет. Но я не теряю надежды. Заманиваю его, – Роберт с нежным дружелюбием посмотрел на бывшую школьную подругу.

– Ты согласишься? – с любопытством спросила Графа Леся.

– Пока еще думаю, взвешиваю все «за» и «против».

– В полку разбойников… Прошу прощения, романтиков с большой дороги… ожидается пополнение… – изрек Макс.

– Я тоже работаю у Роберта! – Леся обвела родных гордым взглядом.

– Давно? Недельку? – весело уточнила Эля.

– Нашла, чем гордиться, – закатил глаза Максим.

– Умница, Олеся! Труд всегда почетен, – подмигнула сестре Оля.

– Предлагаю тост! – во всеуслышание воскликнула Элеонора, пресекая дальнейшие препирательства, – За то, что все мы здесь сегодня собрались!

Вечеринка пошла своим чередом. Максим старательно не замечал Димку, но вскоре им пришлось столкнуться, когда заиграла медленная композиция.

– Юля, разрешишь тебя пригласить? – Димка подал ей руку, Юля грациозно вложила пальчики в его ладонь.

– Так, непорядок! Эля, ты аганжирована? – насторожился Макс.

– Нет, а что? – промурлыкала красавица.

– Подержи мой бокал, я сейчас! – Максим рванул к паре, уже вставшей на танцпол.

– Кажется, приближается ураган, – шепнула Юля Графу.

– Тебя это напрягает?

– Главное, чтобы не напрягало тебя! Я сама с ним справлюсь!

– Юль, можно с тобой потанцевать? – в этот же миг возник Максим.

– Я уже! Видишь, занята, – известила Юля и потянула Димку за собой.

– Макс, пригласи Элю, – подсказала вездесущая Ольга, она, конечно, пошла с Русланом.

Ее брат последовал совету.

– На следующий, давай, я заберу Графа, а ты подойди к Юльке, – утешила его понимающая партнерша.

Но Юля оказалась неуловимой. Она словно просчитывала Макса наперед, и ускользала прямо перед его носом.

Макс понемногу впадал в отчаяние, пил все активнее… И, наконец, увидев Графа, не в добрый час оставшегося на минутку наедине с бокалом вина, двинулся на разборки.

– Слышь, Ми… Ми… Митенька, – заплетающимся языком произнес Макс, – пошли… выйдем…

– Ну правильно, – с обычным невинным спокойствием согласился Димка, – Вам сейчас на воздух – самое то.

Макс аккуратно вынул из пальцев Графа бокал и разжал руку. Тонкое стекло не выдержало соприкосновения с грубой реальностью в виде паркета. Осколки разлетелись по полу. Граф задумчиво проводил их взглядом. Моментально очутившаяся рядом Евгения стала собирать стекла.

– Пошли! – Макс потянул Димку за руку, – хммм, судя по граблям, ты – первоклассный щипач.

– Я обычный программист. Клавиатура компьютера и музыкальных инструментов, по сути, мало различаются. Вот руки и кажутся такими… как у пианиста. Или как у карманника… Я правильно Вас понял?

Они пошли рядом, Макс по пути то цеплял ногами стулья, то поскальзывался, и без помощи Димки вряд ли добрался бы до двери.

– Может, Вам такси вызвать? – участливо спросил Граф.

– Ты меня… мальчик… не сбагривай! – Макс помахал указательным пальцем перед лицом собеседника.

Димка непринужденно прислонился к перилам крыльца.

– Да что уж так-то… не прибедняйтесь, не такой Вы и старый.

– Я стар… я очень стар… я superstar! – слегка зарапортовался Корсаков, – короче, малыш, сюда слушай, да. Еще раз около Ю… Юльки увижу… Вместо кареты на бал… поедешь на карете скорой помощи, понял… Понял, бэйби?

– Superbly9.

– Супер… б..я… Не матерись тут, понял, б..я?

Димка хихикнул и тут же стал серьезным.

– Максим… как Вас называть?

– Максим Александрович!

– Максим Александрович, давайте, отложим все серьезные разговоры на другое время, хорошо? Нас с вами дамы ждут! Выбирайте, или домой, и я вызову Вам такси, или возвращаемся в кафе.

– В кафе! – решительно тряхнул головой Максим и, уцепившись за ручку двери, рванул ее на себя. Дверь, открывающаяся в помещение, осталась неподвижной.

– Вам помочь? – Димка все так же стоял, прислоняясь к перилам, и с интересом наблюдал.

– Не учи хромого ковылять! Я столько раз в «Стреле» был… Застрелиться можно… Столько раз был… Столько был… Что, может, лучше б и не был совсем… Щас! В удачу поверьте, и дело с концом! Да здравствует ветер, который в лицо! – во все горло запел Максим, немилосердно дергая дверь и, в какой-то момент, случайно наваливаясь на нее всем весом.

Та распахнулась, не ожидавший внезапного успеха Макс ввалился в кафе и шлепнулся на пол. Димка отказался от позиции невмешательства и хотел помочь парню встать, но Макс оттолкнул его и бодро воскликнул:

– Тут и разобьем лагерь! Уйди, проклятый пиндос! Янки, гоу хоум!

– Простудитесь, на полу сидеть, – изрек невозмутимый Граф.

– Янки гоу хоум! Янки гоу хоум! – скандировал Макс, удобно устраиваясь в позе лотоса, и яростно размахивая руками, – Димон – покемон – провалился под балкон…

Димка невольно рассмеялся.

– Да Вы поэт, милейший!

– Потому, что туп, как слон, как надорванный г… дон! – закончил свои словесные экзерзисы Максим.

– Максим!!

Строгий окрик жены Макс узнал бы в любом состоянии. Он тут же сел прямо, сделал вид, что играет на гитаре, закатил глаза и во все горло шаляпинским басом завел:

– Оооочи черные, очи страстные, очи жгучие и прекрасные…

Поскольку обладательница прекрасных очей – Юля – приближалась со спины, а черноглазый Димка стоял перед Максимом, непосвященному человеку показалось бы, что серенада посвящается именно Графу. Ольга, обернувшаяся на крик, немедленно достала телефон и включила видеозапись. Димка заметил ее движение и подыграл – испуганно и непонимающе уставился на поющего Максима. А тот, закрыв глаза и прижав руки к сердцу, с неподдельным чувством, с цыганским надрывом завывал:

– Кааак люблюуу я вааас, каааак боюууусь я вааас, знать, увидел ваааас я не в добрыыый чаааас!!

Ольга звонко захохотала и выключила видеокамеру, Юля, Эля и Руслан подбежали к певцу.

– Прекрати позориться! – в сердцах шлепнула мужа по затылку Юля.

– Макс, ты решил тут живую музыку обеспечить? Так иди на сцену, – веселилась Элеонора.

– Юль, нормально все, классно поет, – улыбался Граф.

– Пошли, друг, концерт отменяется! – Руслан помог Максу встать, и, с помощью Димки, потащил его на улицу, – Девчонки, вызывайте такси. Дим, давай, отвезем его домой.

– Кууууда? Тут моя любимая! Я никуда отсюда… – отказался Максим и продекламировал: – И вот, я словно тень плетусь за Юлей, амурный хлюпик. Подойти боюсь я к Юле, вдруг меня она не любит! А вдруг другого любит Юля, любит не меня. Ведь в мечтах на двоих у меня с Юлей одна фамилия10…

Пока Максим выступал, подъехало такси.

Руслан и Димка с трудом погрузили творческую личность в машину, отвезли домой и уложили спать. Макс пару раз пытался зарядить Графу кулаком в лицо, но скорость и координация движений Корсакова позволяла противнику, не напрягаясь, между делом, отводить его руки.

– Дим, ты извини, – уже возвращаясь в кафе, проговорил Руслан, – он перебрал, да еще, видишь, раз ты с Юлей пришел…

– Все в порядке. А волноваться ему не стоит. Мы с Юлей просто друзья.

– Не знаю. Ты так мило себя ведешь с девушками… Наверное, ему стоит поволноваться.

Димка сделал застенчиво – невинный вид.

Под утро, возвращаясь из «Стрелы», провожая Юлю в ее номер, Димка спросил:

– Юль, пойдем завтра гулять у реки?

– Дим, у меня есть дочка.

– Она не любит гулять?

Юля улыбнулась.

– Ну если с Настей… Не знаю. Мне неудобно перед тобой за поведение Максима.

– Вот и загладь его вину – пойдем со мной завтра в парк. Приставать не буду, обещаю! – Димка улыбался и смотрел на нее чистым открытым взглядом.

– Не обещаю. У меня шеф… Игорь Павлович… Держит нас на работе до ночи, ужас, а не человек! Ну как, ужас… вредный до одури.

– Те, кто на работе вредные, обычно дома белые и пушистые, – серьезно заметил Граф.

– А ты где бываешь вредным?

– А я – по обстоятельствам.

– Ладно, Дим, – Юля достала ключ от номера, – спасибо за вечер. До связи.

– Хорошее выражение, надо перехватить. До связи, Юленька! – Димка хотел поцеловать ее, но почувствовал, что это может нарушить их зарождающееся доверие, и, приветливо махнув рукой, исчез в лифте.

Пока Макс распевал серенады Димке, а Оля осваивала работу папарацци, Роберт Черноморцев танцевал с Олесей очередной медленный танец.

«Мой любимый, мой родной, будь со мной, будь со мной…» – пронзительно – звонко выводила певица, колонки музыкального центра немного меняли ее тембр, но общий настрой цеплял и наводил на определенные размышления.

– Лесь, а я зачем тебе нужен? Поразвлечься? – неожиданно спросил Роберт.

– Почему? – блондинка нежно обвила его шею руками, – ты мне реально нравишься. Что не так?

– Просто… не знаю… все так быстро получилось…

– У нас еще ничего не получилось… Но всё может быть…

После окончания вечеринки, проводив Лесю, Роберт приехал к своему дому и, опустив стекло в автомобиле, какое-то время просто сидел, смотрел на начинающее светлеть небо, и думал о том, как реализация его планов может отразиться на Олесе.

Он не влюбился, но красотка, безусловно, зацепила его сердце. Милая, забавная, непосредственная – Леся могла бы стать девушкой его мечты. Им никогда не пришлось бы скучать. Он мог бы дать ей всё. Она сделала бы его счастливым.

Черноморцеву явно стоило подумать.