Читать книгу Там, где лето. Янтарь - Александра Семенова - Страница 16

Лето пахнет свежескошенной травой и солнцем. Росой и землёй, цветами и деревьями. Лето – это рыжие косички Маринки, задорно прыгающие по её спине, и лёгкое платье, развевающееся на ветру и струящееся по голым ногам.

Мы возвращаемся с речки, держась за руки, опьянённые первой любовью и абсолютно счастливые. Очередной учебный год остался позади, впереди целых три месяца свободы! Затем выпускной класс, и здравствуй, взрослая жизнь.

Деревня как всегда полна жизни: женщины работают на огородах, пастухи гонят коров с пастбища, мужики возвращаются с сенокоса, переговариваются уставшими голосами, курят.

Неожиданно выскочивший на дорогу гусь вытянул шею, раскинул крылья и зашипел, напугав Маринку. Она взвизгнула и спряталась за мою спину. Я, воспользовавшись моментом, обнял её за плечи, прижал к себе, и так, обнявшись, мы дошли до её двора.

Летний вечер располагал к романтике, хотелось ещё побыть вместе, но пора было прощаться. Идя домой, я думал о Маринке, о её улыбке, тонких пальчиках, так нежно державших мою ладонь…

Зайдя во двор, я чуть не столкнулся с матерью:

– Ох, как хорошо, что ты пришёл, а то я уж хотела к соседям бежать! – затараторила она, схватив меня за руки и испуганно глядя в глаза. – Вова, отцу плохо, кажется, сердце, таблетку дала, но не помогает. Беги за врачом!

Я ошарашенно заметался взглядом по двору и увидел папу: он сидел на крыльце, привалившись к стене, держался рукой за грудь и тяжело дышал.

– Ну же! – крикнула мама.

Я кивнул, схватил велик и помчался, крутя педали изо всех сил. Больница всего через две улицы от нашего дома, но я так гнал, что успел запыхаться. Бросив велик у крыльца, я вбежал внутрь и срывающимся голосом крикнул медсестре:

– Помогите, мой отец… сердце!

Та среагировала мгновенно: кинулась в кабинет, тут же оттуда выскочил молодой врач с чемоданчиком. Я не сразу вспомнил его имя, он недавно к нам приехал. Борис. Да, точно, Борис Валентинович.

– Садись в машину! – скомандовал он, выбегая на улицу.

Приехав, мы увидели папу, лежащего на земле. Мать тормошила его, била по щекам, что-то бессвязно выкрикивая. Рядом валялся пузырёк нашатыря. Я замер, не зная, что делать, но в этот же миг доктор сунул мне в руку мобильник и крикнул:

– Вызывай скорую! – после чего кинулся к отцу и начал делать ему искусственное дыхание и массаж сердца. Я видел такое в фильмах, но в жизни всё выглядело так, будто он вот-вот проломит отцу грудь.

Трясущимися пальцами я набрал «112». В нашей больнице скорой нет, из райцентра поедет, успеют ли? Мама стояла рядом, закусив губу и заломив руки. Её лицо перекосило отчаяние, в глазах стояли слёзы. У меня в горле появился ком, я не мог отвести взгляд от врача. Его ритмично двигающиеся руки завораживали, вызывали надежду.

Наконец Борис Валентинович крикнул:

– Есть пульс! – тут же открыл чемоданчик, набрал в шприц лекарство и ввёл его в вену отцу.

Папа открыл глаза, его лицо постепенно обретало нормальный оттенок.

– Что с ним? – хриплым голосом спросила мать.

– Инфаркт. Вовремя успели, – ответил Борис Валентинович. – Но состояние критическое, нужно везти его в районную больницу, там есть необходимое оборудование.

Через несколько минут подъехала скорая, и отца увезли. Мама бросилась собирать вещи, чтобы утром отвезти их папе в больницу, а я как завороженный стоял посреди двора и думал: как профессионально и чётко действовал доктор, какое это должно быть незабываемое чувство, когда ты спасаешь жизнь человека!

В этот миг я осознал, что у меня появилась мечта – стать врачом. Всё лето я изучал информацию о медицинских институтах, читал историю медицины, даже посмотрел доктора Хауса, благо в нашей деревне недавно открылся компьютерный клуб с интернетом.

Лето пролетело незаметно, а за ним – и последний учебный год. Я усердно готовился к выпускным экзаменам и всё не решался поговорить с родителями и Маринкой на тему своего отъезда в Москву. Но наступил момент, когда оттягивать стало невозможно.

Как я и предполагал, родители были категорически против. Они всегда мечтали, чтобы я стал «большим человеком», владельцем магазина, например, или палатки на рынке. Чтобы не горбатился, как они, за нищенскую зарплату.

– Сколько там твои врачи получают? – ворчал отец. – Москва эта не резиновая, вернёшься в деревню и будешь лапу сосать!

– Лучше поступай в колледж, изучай экономику, вон дяди Славы сын отучился, свой магазин открыл, так уже и дом новый отстроил, и машину купил! Всё у человека есть, – поддакивала мама.

С Маринкой вышло и того хуже. У нас всё было серьёзно, и я искренне верил, что моя учёба в Москве никак не повлияет на наши отношения. Но она, как оказалось, была другого мнения:

– Любовь на расстоянии – это чушь! – сквозь слёзы заявила она. – Ты забудешь меня уже через месяц, эти московские штучки затмят тебе глаза!

– Но Марин, ты же и сама хочешь поступать в институт.

– Да, но в Туле! Это полчаса езды на автобусе! Мы бы постоянно виделись, а если б ты поехал со мной в экономический, то даже жили бы в одной общаге!

– Ты же знаешь, как я хочу стать врачом. Мариш, Москва – это не край света, я буду приезжать в выходные!

Она грустно посмотрела на меня, затем покачала головой и ушла. А я остался стоять на берегу реки на нашем с ней любимом месте.

Экзамены прошли, прозвенел последний звонок, и выпускной остался позади. Наступило очередное лето. Только в отличие от прошлого оно пахло разлукой и неизвестностью.

Я со щемящей душой приехал на вокзал. Родители провожать не захотели, Маринка и вовсе со мной не разговаривала с того самого дня.

Я сел на своё место у окна, поезд тронулся, я смотрел на пролетающие мимо поля и леса, на голубое небо, залитое солнечным светом и старался не думать. Мне предстояли вступительные экзамены в университет имени Сеченова, я должен был сосредоточиться на них.

На время экзаменов университет предоставил общежитие, я обложился книгами и готовился с утра до ночи. Мысли о родителях и любимой всё-таки не оставляли меня, я очень скучал, но также хотелось доказать им и себе, что я способен на что-то большее, нежели стать обычным бизнесменом. Я чувствовал своё призвание и твёрдо решил получить эту профессию.

Один за другим проходили экзамены, я получал хорошие баллы. И наконец, химия. Ещё в школе у меня с ней не особо ладилось, но я был уверен, что сдам этот экзамен, ведь я так усердно готовился!

Билет попался по самой моей нелюбимой теме, и я, протянув до последнего, с громко стучащим сердцем сел отвечать. Члены комиссии сразу поняли, что я «плаваю», начали задавать вопросы, я что-то им отвечал, но уже понимал, что завалил экзамен.

Я вышел из аудитории как пришибленный, в голове стоял гул, я не знал, куда себя девать. Через день были вывешены списки поступивших, и я, лелея надежду, подошёл посмотреть. Но нет. Сердце словно пропустило удар, а в горле появился противный комок. Моей фамилии нет.

Что теперь? Прощай мечта? Вернуться побитым псом в деревню, идти работать к сыну дяди Славы, чтоб не сидеть на шее у родителей? Пробовать поступить через год?

Да, пробовать! Но… я не хотел возвращаться, ох как не хотел. Я брёл по улицам уже полюбившегося мне города. Тёплый летний вечер ласкал моё лицо, наглые голуби сновали под ногами, то и дело слышались радостные крики детей.

Мимо меня, воя сиренами, промчалась скорая, и меня словно осенило. Может, в больнице есть какая-то работа? Да хоть санитаром! Это лучше, чем позорное возвращение домой. Найду себе работу, сниму комнату, протяну до следующих экзаменов.

Я улыбнулся. Появилось ощущение, что я стал на шаг ближе к своей мечте, я обрёл уверенность, что справлюсь. Я свернул в парк и пошёл по выложенным плиткой дорожкам.

Лето пахло травой, цветами и чём-то ещё неизведанным, но таким манящим!