Читать книгу Девочка из трущоб. Вернуть любовь - Александра Стрельцова - Страница 2

ДАНИИЛ

Мысленно матерю младшего братца за его легкомысленное поведение, нервно барабаня пальцами по рулю, смотря на серое здание университета, в котором он обучается. Мелкий пару дней назад поучаствовав в нелегальных уличных гонках, и к его, а теперь и моему несчастью, был словлен сотрудниками ДПС.

После кругленькой суммы, отданной отцом на «благотворительность», разгневанный родитель лишил Вика автомобиля на три месяца. Но этого отцу показалось мало, братца посадили под домашний арест, а я оказался приставлен к нему в роли няньки на весь срок наказания Виктора. В мои обязанности теперь входило отвозить и забирать брата с университета. Будто у меня своих дел нет! Можно же просто было приставить к нему водителя, но нет! Слово отца в семье закон!

Жму на кнопку стеклоподъёмника, опуская стекло с водительской стороны, в лицо сразу бьёт холодный поток ноябрьского холода. Погода на улице мерзкая, вместо положенного в это время снега – идёт мелкий дождь и портит планы на выходные, что наступят уже завтра. Это Вик под домашним арестом, я же могу свободно отдыхать с друзьями.

Высокие двери университета распахнулись – выпуская небольшую группу своих пленников в лице девушек, и среди этого цветника сверкая своей довольной рожей топтался братец. Пальцами коснулся переключателя света, пару раз моргнул фарами. Вик сразу уперся в мою машину взглядом, приподнял левую руку вверх с двумя растопыренными пальцами – давая мне понять, что ему нужно пару минут.

Глубоко вздохнул, откинулся на сиденье, головой опёрся о подголовник, с прищуром стал наблюдать за весёлыми студентами. Через открытое окно доносился смех девушек, и голос брата, только его слов разобрать не мог. Закреплённый на панели телефон издал короткий сигнал, на дисплее высветилось оповещение от секретаря. Через полтора часа запланировано совещание глав компании, на котором я обязан присутствовать. И то, что я являюсь сыном генерального директора компании – не прокатит. Отец за опоздание по головке не погладит.

Отведенные мною пару минут иссекают, а младший и не спешит прощаться с хохочущей стайкой, стоит в кругу этого цветника и растягивая в широченной улыбке рот. Моргаю светом ещё раз и одновременно жму на сигнал. Девушки от неожиданности вздрагивают и всей толпой поворачиваются в мою сторону.

– Ох ты ж блин! – вырывается из меня, когда замечаю искрящиеся взгляды пару цветочков, с которыми я уже имел общение по неосторожности.

Перевожу взгляд на Вика и мои брови взлетают вверх, когда не замечаю его в окружении цветника. Этот хлыщ отстранился от всей стайки и как-то по хищному надвигался на девушку, что попятилась от него задом, яростно качая в отрицательном жесте головой. Просканировав взглядом жертву Виктора, сильно удивился. Никогда не видел, чтобы он общался с серыми мышками. Он любит ярких принцесс.

На девушке была надета тонкая курточка, даже издалека было видно, что вещь – дешёвка, и тусклый цвет ткани говорил о старости одежды. Взгляд опустился ниже, пройдясь по стройным в джинсах ножкам, остановился на обуви и слегка завис, не веря глазам. Эта чокнутая на голову, по-другому назвать её не могу, стояла в… ТАПОЧКАХ! В тонких мать её тапочках! На улице ноябрь месяц, холодина, сырость. Сейчас заболеть, что раз плюнуть!

От рассмотрения гардероба беспечной студентки меня отвлёк громкий голос брата, привлекая внимание к себе. Виктор дёрнулся вперёд, поймал девушку за плечи, притянул к себе и что-то начал шептать своей добыче. Слова братца девушке явно не нравились, она вздернула вверх свой носик – морща его, вновь мотнула головой. Тут Виктор удивляет меня ещё больше, он склоняет свою голову вниз, и целует серую мышь в её задранный вверх носик, за что тут же получает носком тапочек по своей голени. От чего тот болезненно скривил свою рожу

– Ловелас недоделанный, – усмехаюсь, смотря как эта серая мышка рывком скинула со своих плеч руки Вика, зашагала обратно в здание университета.

Виктор проводил хмурым взглядом свою жертву, хотя жертвой сейчас является он сам, и прихрамывая направился в мою сторону.

– Ну наконец-то! – буркнул в тишину салона, нажал на кнопку запуская двигатель своего автомобиля, и через пару секунд дверь с пассажирской стороны открылась.

– Зараза мелкая, – совершенно беззлобно произносит брат, забираясь на переднее сидение, аккуратно закрывает за собой дверь.

Молодец братец, вчерашний урок запомнил, будет знать, как хлопать дверью моей крошки.

– А я смотрю не все девушки ведутся на твою смазливую рожу, – поддел младшего, смотря, как он задирает брючину, чтобы посмотреть на ушиб, оставленный серой мышью.

– Эта ни на чью не ведётся, её мозги заняты только учёбой, – морщится, проводя пальцами по появившейся шишке, – ну зараза мелкая! – вновь без злости произносит брат.

– Да ладно? – с неверием кошу взгляд на мелкого, – это просто твоя рожа ей по вкусу не пришлась, – хохотнул на брошенный в мою сторону взгляд Вика.

– Нет Дан! Моя «рожа» здесь не причём, она реально повёрнутая на учёбе. Её мозги больше не о чём думать не могут. Если б можно было, её преподы на руках бы по универу носили, к ней много кто из парней пытался подкатить, даже старшекурсники, но все получили отворот-поворот, – опуская брючину, затараторил Вик.

– Так прям все? – выезжая с парковки, с прищуром глянул на брата.

– Все Дан, все, – кивнул головой, и вновь поморщился.

– А сегодня она и тебя отшила? – останавливаясь у шлагбаума, задал вопрос с ехидством в голосе.

– Да я и не подкатывал к ней, чтобы меня отшивали, – дергает плечами.

– А что это тогда было? – кивнул головой назад.

– А это она мне так в помощи с докладом отказала! Зараза мелкая! – теперь в голосе брата проскользнули рычащие нотки, – и даже от денег отказалась! Обиделась видите ли! Ну я же реально нечаянно её раритетную сумку порвал! Я же извинился! Даже новую ей купил, а она мне её чуть в лицо не кинула! – стал жаловаться на серую мышь.

С каждым словом младшего, внутри стал разгораться азарт к этой серой мыши. Ну не верю я, что эта боевая мышь зациклена только на учёбе, просто ей не попадался тот, кто действительно привлечёт её внимание.

– Слушай Дан, – отрывая от мыслей о серой мыши, зовёт Вик, – мне твоя помощь нужна, – ерошит свою белобрысую капну волос.

Прям день удивлений какой-то! Братец нервничает – обращаясь ко мне за помощью! До этого он и слово «помощь» никогда не употреблял, просто говорил, что ему надо и всё!

– Сколько? – задаю вопрос, сворачивая на проспект.

Моя помощь всегда заключается в подкидывания мелкому деньжат. Отец строго контролирует его расходы, выделяет фиксированную сумму средств в месяц, ни копейкой больше. Зачастую Вик не укладывается в выделенный бюджет, и тогда вспоминает про старшего брата.

– Что сколько? – резко поворачивает голову в мою сторону.

– Ну тебе же нужна помощь, какая сумма? – кидаю на него быстрый взгляд.

– Ааа! Нее! Мне бабки не нужны! С этим всё нормально, хоть карту не отобрал, – горестно вздыхает, – мне нужна твоя машина, – сообщает суть помощи.

Резко даю по тормозам, от чего чуть не получаю в задницу своей крошки от отечественного автопрома, всем корпусом поворачиваясь к умнику! Позади раздаются возмущённые сигналы других автомобилистов, что встали и не могут нас объехать.

– А одежда тебе моя не нужна?! – смотрю на мелкого.

– Зачем? У нас размеры разные, да и у меня своя есть, – пожимает плечами, делает вид, что не понимает моего вопроса, – а вот машинку у меня отобрали, – напускает на себя вид обделённого сладостями ребёнка, – помоги брат!

– Нет! Свою крошку я тебе не дам, – отвечаю и трогаюсь с места.

За мной собралась нехилая пробка.

– Да что же это за день такой?! – сокрушается брат, – зараза эта мелкая отказала в докладе, надеялся хоть от брата получу положительный ответ, так нет же, ему груду металла стало жалко для единственного братика!

– Вот именно брат! Для тебя она, – ударяю ладонью по рулю, – просто груда металла! А для меня мечта нескольких лет, ты сам прекрасно знаешь сколько я вкалывал, чтобы приобрести её! Это тебе отец подарил тачку на восемнадцатилетие, меня же такой роскошью в своё время обделили, заставили пахать, как проклятого, чтобы получить заветное! – не сдерживаюсь, высказываю Виктору, нет, не обиду, а суровую правду жизни нашей семьи.

А правда в нашей семье в том, что отцы у нас с Виком разные! Мой родной отец погиб, когда мне было четыре года! Мама долго не могла прийти в себя после смерти любимого человека, но через пять лет ей встретился мужчина, и круто взял её в оборот. Сопротивление между ними шло около полугода, после чего мама сдалась и дала согласие выйти замуж. Мне к тому времени уже было девять, она переживала, что я взбунтуюсь и не приму чужого мужика рядом с ней, поэтому и держала его так долго на расстоянии.

Да, у меня была ревность, но, когда соседка по подъезду однажды выловила меня на улице и мягко объяснила, что моя мама просто обязана быть счастливой. Я старательно подавил в себе дикое чувство насколько смог в меру своего возраста. И как бы невзначай, поделился с мамой якобы «своей мечтой», что хотел бы такого отца, как Макар Валентинович.

Мама тогда расплакалась, правда я так и не понял, что стало причиной её рыданий. То ли она обрадовалась, что сможет жить с любимым мужчиной, то ли от того, что её сын рос без отца и мечтает о нём.

Если от мамы мне удавалось скрывать вспышки ревности, что часто накатывали на меня, то Макара Валентиновича это не скрылось. Мужчина не стал передо мной строить заботливого «отца», сразу продемонстрировал свой тяжёлый характер, что порой приводил к стычкам, и было это всё в отсутствие мамы, я просто боялся лишить её обретённого счастья. Вик родился через год после свадьбы мамы и отчима.

Чем взрослей я становился, тем больше требований было в мою сторону. Школу я закончил с золотой медалью, и всё благодаря отчиму, а точнее своре репетиторов, которых он нанял специально для меня. За что сейчас я очень благодарен ему. Университет мне дался легко, я как и Вик был под контролем главы семейства.

Подарки мне дарили, как и всем детям, но на отдельную квартиру и машину, мне пришлось работать.

– Чёрт, Дан! Я помню, что ты сам на неё заработал, но неужели она действительно дороже родного брата? К тому же разбивать я её не собираюсь! Мы почти все группой собираемся в Карелию на новый год поехать, нам одной тачки не хватает! Ну выручи брат! – смотрит умоляюще, – обещаю, тачка не пострадает!

– Какая Карелия, Вик?! Ты не забыл про свой арест? – не отвлекаясь от дороги, бросаю братцу.

– Я договорюсь с отцом, он отпустит, вот только тачку он точно не вернёт раньше срока, – качает головой.

– Ты с той серой мышью не смог договориться, зато с отцом собрался, – произношу насмешливо.

– Да с этой заразой даже ты бы не смог договориться! Был бы отшит, как все остальные! – рычит мелкий.

На его слова разразился громким хохотом.

– Вот тут ты ошибаешься братец, – продолжаю смеяться, – ещё не одна девушка не смогла меня, как ты выразился «отшить», нужно уметь правильно подобрать нужный ключик к прекрасному созданию, – подмигиваю насупленному братцу.

– Твой ключик заржавеет сразу, как только ты подойдёшь к этому «прекрасному» созданию, – продолжает упорствовать.

– Не заржавеет, – отмахиваюсь от Виктора, въезжая в открытые охраной ворота особняка.

– А спорим, что заржавеет? – произносит с вызовом в голосе, смотрит с прищуром.

Останавливаю машину, склоняю голову набок. Где-то на задворках сознания разум вопит, что не стоит поддаваться провокации, но вспыхнувший азарт к серой мыши, огнём обожог всё нутро.

– А давай, – даю согласие, – что ставим на кон, братец? – спрашиваю, хотя знаю, чего он потребует в случаи выигрыша.

Вот только победителем в этом споре буду я, а не Виктор.