Читать книгу Итальянские каникулы. Ciao, лето! - Александра Владимировна Хоменок - Страница 10

До сих пор в толк не возьму, как такое могло случится с купальником. Одно ясно – в нем я больше в бассейне не появлюсь. Но если нет бассейна – то зачем я вообще здесь. А мне ведь так нравится загорать, болтать ногами в воде и прыгать с бортика. Но не могу же я спиной ко всем поворачиваться и ждать пока просохнет. В общем, купальник мой, оказывается просвечивается. Да так явно, что тут и Лёли не нужно, чтобы все заметили, что я выросла и… обросла. Повезло, что сегодня пасмурно, и в бассейне не так много людей, и Димка не пришел. Хотя мне и тех, что есть, хватает.

Прошло всего два дня, поэтому нам, новеньким, светлокожим и иноязычным здесь слишком много внимания. Тут уж как не уворачивайся, кто-нибудь да покажет пальцем, и теперь для этого есть дополнительный повод. В воде, конечно, не заметно, и бассейн как и купальник – голубой. Но не могу же я вечно плескаться, так и морщинками с ног до головы покрыться нечего делать. Я пока не готова стать одной сплошной волной. Димке такие вещи не расскажешь, придется выкручиваться самой. Чтобы выжить есть хитрости: притворство, ложь, молчание. В «купальном» случае воспользуюсь вторым.

После последнего плавательного захода мне стало окончательно ясно, что купальник – мой враг. Он выпячил и просветил даже больше, чем раньше. Пришлось закутаться в полотенце и сидеть под зонтом, пока остальные, стряхнув с себя хлорные капли и выкрутив волосы, понеслись кататься на качелях. «Отсидка» здесь для старых и малых, поэтому я вспоминаю медицинские термины, чтобы оправдаться болезнью в своем неснимаемом махровом коконе. Дождалась. Олька идет ко мне, придется импровизировать.

– Что, замерзла?

– Нет, заболела.

– Давай я тебя разотру, – и она показывает на своих руках и ногах, как будет выглядеть манипуляция.

– Не, у меня синдром дерматитной уртикарии.

– А, ну ладно, – и Олька в своем супер-скрывающем-все, темно-синем с розовой полоской купальнике уходит обратно на кайфовую сторону бассейна.

Завтра мы едем в Венецию, а значит не придется переживать позор и притворяться синдромной. Щупаю плавки – достаточно мокрые, чтобы я могла жить дальше. С верхом положение получше – ткань подсохла и поплотнела, снова стала голубой, блестящей и глазонепроницаемый. Наполовину выпутываюсь из полотенца и так сижу, пока Тата не говорит «пошли» и мы идем в раздевалки.

Ленка сегодня в новой кепке, она даже ценник не успела срезать.

– Моя вчара улятела, фиить и все.

– Да ладно, – не верит Олька.

– Я ее на окно повесила, а потом смотрю – няма. Хозяйка сказала, што вьени фуори.

– Да не могла она далеко улететь, – снова вступает Олька.

– Ай, я ня знаю, мне новую купили.

– Как-как она сказала? – переспрашиваю я.

– Ф-у-о-р-и, – повторяет Ленка.

– Ну, пока, – говорю я, хотя мой поворот еще дальше, чем татин, а мы и до ее пока не дошли.

Ускоряю шаг. Мне нужно подумать, хочу все решить быстрее, потому что лето меня ждать не будет. Руби встречает меня на терассе.

– Сiao, como al pishina?35

– Нормале, – отвечаю я на понятном ей сленге и забегаю в дом.

Поднимаюсь на второй этаж и выуживаю из рюкзака «виновника» моей ложной уртикарии. Открываю окно и высовываюсь из него, типа подышать, картинно смотрю вдаль. Вижу, как Руби надевает солнечные очки и откидывает спинку садового стула назад. Теперь второй этаж дома вместе с моим окном отражаются в стеклах очков. Подвешиваю верх купальника на ручку открытого окна (никаких узлов, только элегантный бантик), плавки выжимаю на отлив, раскладываю там же и приглаживаю.

Мой план, конечно, держится на веревочке. Но Руби все видела, я уверена. Осталось только дождаться послезавтра, и дело в кепке. Вот так, сама того не зная, Ленка научила меня «улетательному» фокусу, который должен спасти мою честь.

Снова смотрю в даль и произношу заклинание Жана-Батиста-Эманнуэля Зорга:

«Если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам»36.

А фоном уже потрынькивает напоминалочка из гороскопа про склонность к обману:

«I can't change my mold, no, no, no, no, no, no»37.

Вообще-то я честная, но пока что придется кое в чем приврать. Мне нужно встать ночью и «улететь» купальник к рубиному приходу. Поэтому я ложусь спать без подушки и убираю салфетку-щиток с мигающих цифр – множу неудобства. И это срабатывает. Просыпаюсь еще до рассвета, шея ругается на меня скукоженной мышцей, подушка на тумбочке – скулит. Возвращаю ее обратно – поспи, дорогая. А сама чапаю к окну.

Купальник высох и кажется нормальным. Но я не дам себя провести. Снимаю его с окна, заворачиваю в футболку и засовываю в карман максового халата в шкафу. Готово, как не было.

Утром Руби будит меня в дорогу.

– Katerina, – говорит она и стягивает с меня одеяло.

– Нооо! – я тяну его обратно, но тут же просыпаюсь и понимаю, что утро и Руби тут.

Она походит к окну.

– Aperto38? – она закрывает створку и двигает туда-сюда ручку.

– Си, но закрывать, – отвечаю я и понимаю, что сейчас или… никогда мне не видать нового купальника. – Вьени фуори, – и я закрываю рот рукой в величайшем притворном изумлении.

Заворачиваюсь в одеяло и семеню к ней, щупаю отлив, словно и так непонятно, что он пустой.

– Фиить, – повторяю я Ленкины звукосочетания, – туда, ветер, ууу, фуори мой купальник для пишина.

Руби вскидывает руки.

– Nooo! – она повторяет мой клич и оглядывается на комнату.       Становится на коленки и смотрит под кроватью, потом снова подходит к окну и переваливается через раму, стучит по откосу, словно купальник вернется на ее призывную дробь.

– Туда, – показываю Руби на деревья, которые недавно срисовывала, – далеко-о-о.

И тут понимаю, что каким бы перышком не был купальник, перелететь терассу, дорогу, кусты и затеряться в деревьях он смог бы, только если бы Тор громыхнул своим молотом и вызвал смерч. Но деваться некуда, надо врать до конца.

Присаживаюсь на кровать.

– Но пишина.

– Ototto, – Руби садится рядом и смотрит на шкаф.

– Уно, говорю я, – уно купальнико.

– Non piangere39, – трясет одеяльный кокон она, – Venezia oggi!

Точно сейчас заплачу, потому что все вышло глупо, и теперь у меня официально нет вообще никакой пляжной одежки, а в бассейн меньше не хочется. И, кажется, Руби не собирается бежать покупать мне новый. Придется притворяться перед девчонками и Димкой, что я не купаюсь из-за своей новой физиологии, которую Руби назвала «цикло». А перед Руби строить великую нелюбительницу воды. У меня будет целая неделя, чтобы найти новый купальник или прожить остаток Италии в унынии, коря себя на тотальную глупость.