Читать книгу Негожие - Алексей Александрович Стопичев - Страница 6

Ночь выдалась безлунной, за что Рэм и Дир были ей благодарны. И даже вознесли хвалу Кае – богине ночи. Тем более, даже звёзд на небе практически не было, будто Кая самолично сошла на землю и накрыла её своим тёмным плащом. На дело пацаны вооружились лишь короткими клинками и двинулись аккуратно к портняжьему переулку. Дом бабки Прасковьи нашли быстро, переглянулись и скользнули вдоль забора, чтобы зайти со стороны небольшого огорода. Бойцы уже знали, что легионеры бабку отселили в небольшой флигель, а сами заняли весь дом. Рэм и Дир, как учили их в школе, сделали и надели на ноги специальные мягкие чуни, оберегающие ноги, но при этом скрадывающие каждый шаг. Чёрной одежды, к сожалению, найти здесь не удалось, потому пришлось обходиться повседневными штанами и сюртуками. Впрочем, подростков это ничуть не смущало – во время учёбы в чём только не приходилось драться.

Ученики школы Кривой долины почти не имели магических сил, так, зачатки, которые никогда не позволят им стать полноценными магами. Зато даже эти зачатки несли огромный потенциал, открывая другие возможности. И этот потенциал развивал в детях гур Масим. Бойцы школы умели надолго задерживать дыхание, замедлять либо ускорять жизненные процессы, ускорять все свои движения и даже заживлять на себе несложные раны. А ещё они могли видеть в темноте. Пусть не так хорошо, как кошки, но вполне себе сносно. Все эти возможности, оказывается, были давно утерянным знанием некогда могущественного клана волков – убийц магов. И гур Масим, много лет работавший в столичном магическом университете, нашёл манускрипт по развитию этих способностей. Запрятал его, да так и не вспоминал много лет. Пока граф Толлен не позвал его преподавать в школу для негожих, отбракованных магическими школами безродных детей. Там учитель и взялся за развитие способностей негожих, делая из них, по сути, тех самых убийц магов. И вот сейчас ребята, крадясь по огороду к невысокому заборчику зорко оглядывались по сторонам и благодарили учителя за дарованные возможности.

Первым через забор перемахнул Дир, задержал дыхание, внимательно огляделся, осторожно прошёл вглубь двора и замер, увидев, что на крыльце сидит один из легионеров. В это время забор перемахнул и Рэм, тоже бесшумно, будто бесплотный дух. Подошёл к Диру и тот показал один палец, а после ткнул на крыльцо. Рэм кивнул, и шепнул еле различимо:

– Спит!

Дир присмотрелся, кивнул согласно и вопросительно посмотрел на друга. Тот махнул рукой и Дир, хищно осклабившись и бесшумно ступая, пошёл вперёд. Перед ним был один из убийц. Тех, кто убивал его друзей, братьев, там, в Кривой долине. Один из тех, кто презрел все законы – людские и божеские, и пошёл убивать детей за мзду от короля. Дир достал тонкий стилет, подошёл вплотную к легионеру и ударил в ухо, как учили, с наклоном, чтобы поразить нужную часть мозга, и убитый не смог ни вскрикнуть, ни позвать на помощь, ни проснуться… Дир впервые делал это с живым человеком, но всё прошло чётко, на рефлексах. Шесть лет ежедневных тренировок будто намертво вбили в мышечную память эти действия, которым учили мудрые гуры. Легионер даже не вздохнул, просто завалился набок и застыл, вытянувшись в струнку.

Рэм тихо попробовал отворить дверь, и та подалась. Парни вошли внутрь и увидели в коридоре ещё двоих спящих легионеров. Видимо, центурион Лео Герц очень дорожил своей жизнью, так, что на пути поставил сразу два поста. Впрочем, второй пост спал так же бессовестно, как и первый. Парни переглянулись, Рэм тоже достал стилет и склонился над одним из легионеров. Дир присел над вторым, и когда друг кивнул, уже заучено вонзил стилет под нужным углом. И снова два тела лишь вздохнули и вытянулись в струнку, застыв в своей последней агонии.

Вход в основную комнату отделялся уже не дверью, а обычной матерчатой занавеской. Рэм кончиком стилета отодвинул край и заглянул внутрь. Быстро осмотрел комнату и прошептал еле тихо:

– Легионеры слева, на полу, оба. Центурион справа на кровати. Его брать живым!

Через полминуты ещё два легионера были заколоты во сне и отправились прямиком к богу смерти Рурху в его подземную обитель. А парни остановились над центурионом. От спящего командира разило перегаром и пóтом так, что Дир даже поморщился. Рэм быстренько забрал меч центуриона, висящий у изголовья кровати, и сказал уже в полный голос Диру:

– Буди!

– Понял, – ответил Дир, и влепил спящему центуриону такую пощёчину, что аж ладонь онемела. Зато и Лео Герц от этой пощёчины проснулся быстро, несмотря на тяжёлое опьянение. Он спросонья завизжал вдруг и стал укрывать руками голову, не понимая, откуда прилетела плюха. Дир понаблюдал полминуты и ударил резко под рёбра, как учил гур Дави, убитый легионерами в Кривой Долине. Центурион задохнулся от боли, упал с кровати на пол, встал на четвереньки и стал хватать ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег. Дир размахнулся было ногой, но Рэм остановил его:

– Погоди! Вначале надо допросить! Вяжи эту тварь!

Когда пацаны связали руки и ноги центуриону он, наконец, более-менее пришёл в себя и даже пытался надавить:

– Вы кто, падлы? Да вы знаете, на кого посмели руку поднять? Солдаты!

– Заткнись, – буднично обронил Рэм, – Солдаты твои все мертвы, и если будешь шуметь – и ты сдохнешь раньше времени.

И от этой будничности, от этого безразличия, с которым неизвестный произнёс фразу, центурион вдруг сразу поверил каждому слову. И ужас сдавил его горло тисками. Бывалый вояка, в отличие от учеников, плохо видел в темноте. Для него подростки были тёмными, размытыми силуэтами. И это страшило ещё больше. Лео жалобно застонал и произнёс:

– Если вы грабители, то забирайте всё! Я вас не видел и никому ничего не расскажу! Деньги все в мешочке на печи! И я обещаю, что стража ничего не узнает! Я вас не видел, не видел!!!

На последних словах такой храбрый в таверне центурион вдруг сорвался на всхлип и пронзительно остро понял, как хочет ещё пожить. Ведь одно дело идти на смерть белым днём, в строю, и другое – умирать так, в тёмном доме в каком-то «задрюпинске» от рук грабителей. Правда, грабители его почти не слушали. Пока не привязали к спинке кровати. И только тогда тот силуэт, что повыше, произнёс:

– Сейчас, центурион Лео Герц, ты расскажешь нам всё, что знаешь о нападении на школу в Кривой долине, и о том, кто дал такой приказ. Назовёшь все имена и должности руководства твоего сраного легиона. И не будешь врать. Видишь ли, у нас есть шикарная возможность определять, когда нам врут. И за каждую ложь ты будешь наказан болью.

Центуриона захлестнул дикий ужас, а более высокий силуэт спросил у того, кто пониже и пошире:

– Дир, ты готов?

– Да, командир, – ответил тот.

– Отлично! – высокий силуэт смазался, и центурион понял, что парень присел перед ним: – Называй имена легата, трибунов, примпилов и центурионов!

Лео, не понимая, что происходит, стал лихорадочно называть всех командиров от Веслава Шорца до своих коллег центурионов.

– Что вы делаете здесь? – буднично спросил высокий, и центурион заговорил взахлёб, с каждой минутой всё больше надеясь, что это ошибка и его просто отпустят:

– Мы получили приказ произвести набор по всей стране, потому что в Кривой долине погибли две трети легиона! Вот и отправили команды. Нам вот и ещё одной команде выпало собирать рекрутов в Демьякской губернии!

– Ты убивал детей? Там, в Кривой долине? – деревянным голосом спросил длинный, и центурион, почуяв что-то страшное, чуть ли не взвизгнул:

– Нет! Нет! Клянусь! – и услышал произнесённый хором приговор силуэтов «врёшь!».