Читать книгу Человеческий фактор - Алексей Александрович Зиверт - Страница 7

В дверь осторожно постучали, я встал и открыл – это была капитан Панти:

– Добрый вечер, мастер – сержант. Не составите компанию?

В руке капитана появилась двухлитровая бутылка коньяка, я улыбнулся и открыл дверь:

– Входите, Рин, вы – же так просили себя называть? Прошу прощения за скромность жилища, но мне импонирует такой стиль.

Капитан вошла в номер, одета она была в обычную полевую форму, но не без намека на сексуальность – китель капитана был расстегнут почти до середины. Я кивнул на нож в ножнах на поясе Панти:

– Собираетесь меня изнасиловать, угрожая ножом?

Рин как – то смутилась и покраснела:

– Что вы, мастер – сержант! И в мыслях ничего такого не было!

Я улыбнулся:

– Шучу, кстати – сейчас мы не на службе, так что – давайте на «ты», и зовут меня Элвин, можно Эл. Присаживайся, Рин, давай я сейчас немного поколдую с синтезатором, попробую изобразить лимон к коньяку.

Капитан села на единственный стул, а я занялся синтезатором, на удивление – лимон удалось получить с третьей попытки. Я получил их три штуки на небольшой тарелочке:

– Рин, будь добра – одолжи нож.

– Зачем?

Я мило улыбнулся:

– Их – же порезать надо.

В комнате запахло лимонной цедрой, капитан втянула воздух:

– Приятный запах, а на вкус?

– Должен быть кислым.

Панти с интересом наблюдала за моими манипуляциями, я нарезал все три лимона и вытерев нож о рукав, я вернул его хозяйке. Рин спросила:

– И как этим закусывать?

– Сейчас научу, – ответил я и разлил по первой, вместо нормальных бокалов у нас были только бумажные стаканчики. Я взял свой в руку – для начала – коньяк нужно нагреть в руке, так раскроется весь аромат напитка.

Капитан взяла свой стаканчик:

– Так?

– Да, вполне подойдет. Потом – понюхай его, немного взболтай. Чувствуешь, аромат стал гораздо ярче? Теперь – сделай небольшой глоток, но сразу не проглатывай, покатай его во рту. Теперь можешь проглотить, и сразу возьми ломтик лимона и пососи.

Рин прикрыла глаза:

– Достаточно эротичный процесс.

Я проделал все те – же операции:

– Неплохо расслабляет, не находишь?

Рин поставила стаканчик на стол:

– Ты знаешь, Эл, а ты прав, действительно расслабляет. Где ты этому научился?

– На Земле, хотя коньяк, на самом деле, я не очень люблю.

Она посмотрела на меня:

– И какой – же напиток предпочитают настоящие мужчины?

Я не задумываясь ответил:

– Виски, безо льда и содовой.

– Интересно было – бы попробовать.

Я пожал плечами:

– Не в этот раз, крепкое спиртное не стоит смешивать, к тому что раз уж мы начали пить коньяк, не стоит переходить на виски.

Рин спросила:

– Скажи, Эл, а какие тебе женщины нравятся?

Я задумался, достал пачку сигарет и зажигалку – вопрос не из легких, нужно было ответить максимально осторожно:

– Умные, яркие, жесткие, если не жестокие, уверенные в себе.

Рин усмехнулась:

– Такие, как Лейне?

– Пытаешься меня задеть? Разве госпожа майор не достойна восхищения?

Она протянула руку и провела тыльной стороной ладони по моей щеке:

– Ты в нее влюблен?

Я задумался, допил коньяк и ответил:

– Рин, не знаю как ты это воспримешь, мне очень она нравиться, но о любви, как таковой – речь не идет. Тебе налить?

– Да, пожалуйста.

Я налил нам коньяка, Рин взяла свой стаканчик:

– А ты вообще когда – нибудь любил?

– Хороший вопрос, пожалуй, я не могу на него ответить. Конечно, в моей жизни были женщины, но, если честно – я не знаю ответа.

– Значит – не любил, если – бы любил – запомнил – бы.

– Вполне возможно, а какие мужчины тебе нравятся, Рин?

Она улыбнулась, поправив ворот кителя:

– Знаешь – неудобный вопрос для девушки, пришедшей тебя соблазнить. Может быть тебе это не понравиться, но для меня, Эл, ты – почти идеальный мужчина.

Я шутливо отвесил ей поклон:

– Благодарю за комплимент, а почему почти?

Рин весело ответила:

– Потому что мы, с тобой, идеальный мужчина, сидим и выпиваем. И я прекрасно понимаю что из затеи с соблазнением ничего не выйдет.

Я развел руками:

– Ну извини, по приказу я такими вещами не занимаюсь.

Она махнула рукой:

– Да Шинго с ней, расслабься, может по мне и не заметно, но я могу получать удовольствие и от общения! А как собеседник – ты великолепен, откровенный, прямой и говоришь то, что думаешь. В наше время это большая редкость!

Мы сделали по глотку, Рин вытащила мятую пачку сигарет из кармана кителя:

– Не возражаешь, если я закурю?

– Да нет, кури – я щелкнул зажигалкой и дал ей прикурить, Рин сделала глубокую затяжку, я сказал – не знал что ты куришь.

– Редко, как правило – когда выпью. А ты знаешь что наш майор тоже считает тебя симпатичным?

– Тебе честно или сделать вид что я об этом не догадывался?

– С тобой сложно, Эл. Ты про все знаешь.

Я сделал глоток из стаканчика:

– Я – же должен соответствовать своему куратору, могу я спросить кое – что о ней?

Рин посмотрела на меня:

– Попробуй.

– Судя по снимку, который она возит с собой – Лейне служила в военном флоте, почему сейчас она работает в Особом отделе?

Рин задумалась и какое – то время тянула с ответом:

– Ты задал правильный вопрос, по-хорошему, только не обижайся, тебя – бы на хер послать, но я отвечу, прошу только сохрани это знание в тайне. Иначе – она мне голову снимет, хотя я не понимаю – эту историю все знают, но почему – то именно тебе о ней знать не положено.

– Даю честное слово, Рин.

– Да, Лейне – флотский офицер, командир корабля «Устрашающий», Так – как она – дочь адмирала Талла, сам понимаешь – карьера девушке была обеспечена блестящая, даже если – бы она была тупой дурой. А она, как раз, тупой дурой не была, но она была достаточно наивна и ей воспользовались. Ее старший помощник сумел добиться ее расположения и даже женился на Лейне, к несчастью – все это было частью его плана. – Рин помолчала, допив коньяк:

– Он подставил Лейне, угостив ее конфетами с кофейной начинкой, прямо за двадцать минут до смотра.

– Извини, а почему именно кофе?

Она протянула мне стаканчик:

– Все время забываю что ты чужак, на конн кофеин действует как тяжелый галлюциногенный наркотик, если – бы на смотре был только отец Лей – дело – бы замяли, но там были чиновники из министерства и Талл вышибли из флота, поместив в наркологическую клинику.

– Скотина. Держи стаканчик.

– Ага, спасибо. Естественно – муж получил под командование «Устрашающего» и тут – же развелся с ней, заявив, что не может жить с наркоманкой. Спустя полгода, Лейне вышла из клиники – дорога на флот ей была закрыта и она собиралась спокойно уехать в свое имение, но адмирал все решил за дочь. Он не мог допустить что старшая дочь семьи уйдет из армии, использовав свои связи, он устроил ее в Особый отдел и тут – же выдал ее замуж, за сына своего приятеля – начальника снабжения эскадры.

– Да уж, такую семейку врагу не пожелаешь. Можно я выдвину гипотезу?

– Валяй, интересно послушать.

Я щелкнул зажигалкой:

– Второй брак тоже не слишком удачен?

– Ты прав, Эл. Как догадался?

– Ни один мужчина не позволит любимой женщине пропадать с риском для жизни неизвестно где. Я не разу не видел что – бы ей хоть кто – то звонил не по работе, вот и сделал вывод.

– Слушай, Эл, можно я тебя поцелую? Ты очень проницательный, никогда не думал о карьере разведчика?

– Нет, разведка – контрразведка – не мое, а поцеловать можешь, если действительно этого хочешь.

Она поцеловала меня и вернулась на место, я подмигнул ей:

– На самом деле – печальная история, но если я немного знаю характер майора – она этого так не оставила?

Капитан кивнула:

– О да, Лей, собрав компромат на своего мужа, передала его в Особый отдел флота. В итоге – ее первого мужа расстреляли. Второй муж, которого она видела один раз, попробовал не дать ей развода, сейчас находиться под арестом – были обнародованы хищения его отца и сейчас проверяется его причастность к этим преступлениям.

– Да, у нее есть один недостаток – она достаточно злопамятна.

– Ну, мелкие грешки у всех есть, тебе – же она меньше нравиться не стала от этого?

– Нет конечно, я, как наверное никто, вполне ее понимаю.

– Ого, Эл, у тебя тоже есть какие – то жуткие истории о мести?

Я кивнул:

– Представь себе – есть. Если вкратце – моих приемных родителей убили и я достаточно жестко за это отомстил.

Панти задумалась:

– Ты знаешь – а может оно так и надо! У меня из головы не выходят твои слова о самоуважении, правду говорят – со стороны всегда заметней.

– Я кстати все забываю извиниться – меня тогда эти кретины взбесили и я, видимо, наговорил лишнего.

– А вот и не верю! В жизни не поверю в то, что ты хотел сказать что – то другое, признавайся – врешь ведь!

– Не вру, скорее – недоговариваю, ты права, я сказал то, что хотел, а извинение – скорее не за смысл сказанного, а за резкость.

Теперь, узнав историю Талл, мне многое стало понятно в ее поведении, она была озлоблена на отца и не доверяла окружающим из-за предательства первого мужа, видимо поэтому – она старательно избегала любых отношений, замкнувшись в рамках служебной этики. Рин спросила:

– Эл, а ты хотел – бы завести семью, нет, не сейчас, потом, когда война закончиться?

– Не знаю, пока об этом говорить рано, вот ты к каким частям приписана?

– Артиллерия дальней линии, а что?

– Образно говоря, Рин, шансов дожить до конца у тебя гораздо больше, чем у меня, ну а если и доживу – кто меня отпустит? Известно – же – бывших смертников в запас увольняют только в звании полковника.

– Думаешь, к тому времени, уже старый будешь?

Я улыбнулся:

– Не исключено, старым и больным, ранения никто не отменял. Да и кроме военнообязанных дам в эти годы не предвидится ничего такого. А строить отношения с женщиной, когда одного из вас, в любой момент, могут отправить умирать – не слишком удобно.

– Ты об этом думал? Но ведь есть перезапись, и ваши отношения могут пройти и через смерть?

Я насторожился:

– Перезапись? Это еще что такое?

– Особая, и честно говоря – не слишком приятная процедура, производиться забор генного материала и снимается копия души или сознания – я не сильна в терминах. В случае подтвержденной гибели, из материала выращивается новое тело и в него записывается копия сознания. Особо важным офицерам такое копирование делается за счет министерства обороны и снимаются такие копии раз в полцикла.

– Я так понимаю – получается тот – же человек, с теми – же навыками и воспоминаниями, но на полцикла моложе?

– Ну да, как – то так это работает.

Я залпом осушил свой стаканчик:

– То есть, здесь, в Федерации, доступно техническое бессмертие?

– Ну да, и не только в Федерации, технология была широко обнародована и такие вещи делают и в Империи.

Новость была просто невероятной, я посмотрел на Рин:

– А ты меня не разыгрываешь?

– Нет, почитай старые научные журналы…

Около двух часов ночи, когда закончилась бутылка, я вызвал для Рин такси и, на прощание, поблагодарив за прекрасный вечер, поцеловал ей руку. Мои действия произвели должное впечатление – Рин была в восторге. Простившись с капитаном, я вернулся к себе и плюхнулся на койку, вечер получился достаточно информативным и было о чем подумать. Важной информацией было «техническое бессмертие», но пока я не был офицером – это были факты на потом, больше меня занимала история Талл. Размышляя о том, насколько сурово жизнь обошлась с госпожой майором, я вдруг обнаружил в своем сердце непривычное чувство – чувство жалости. При условии, что Талл не входила в Стаю, да и говоря начистоту – вряд – ли когда – нибудь в нее вошла – бы, это было чертовски странно для меня. Жалеть существо, не только не дружественное, но и, возможно – враждебное, было странно и непривычно. Похоже что дурную шутку сыграла моя приспособляемость – изменились условия и, как следствие – изменился я. Тем – не – менее – я понимал майора, ее мстительность мне была понятна и близка – не стоит позволять другим вытирать о себя ноги, при этом Талл обстряпала все довольно грамотно, чем заработала себе ту самую, так пугающую других, репутацию. Надо было признать – у Лейне был стиль, и действовала она очень стильно в вопросах мести. Вместе с жалостью, пришло и желание как – то защитить ее, уберечь от подобных случайностей, я усмехнулся – вот уж в чем Талл точно не нуждалась – в моей защите, да и жалость ей моя нужна была не больше, я очистил голову от мыслей и прикрыв глаза, задремал…

Проснулся я ровно в четыре утра, чувство времени продолжало работать и я был этому рад. Встав, я выпил кофе и приняв душ, отправился в Центр, необходимость каждое утро являться на сеанс психоанализа я считал вполне приемлемой платой за свою свободу. Данные сеансы меня не слишком напрягали, Арейн просила рассказать о своей жизни, задавала вопросы и следила за моей реакцией – вот и весь психоанализ. Как я подозревал – на основе моих реакций и составлялся мой психологический портрет, исходя из которого, в дальнейшем, доктор составит заключение. По прибытии, я, поприветствовав дежурную сестру, отправился в душ, смыв пот, я вышел на задний двор Центра и закурил, составляя план действий на сегодня. Я собирался убрать с доски несколько лишних фигур, а по возможности – и нескольких игроков, о физическом устранении речи не было, зная о перезаписи, убивать Ренци не стоило. На террасу вышла Арейн с сигаретой и соком, я приветствовал ее улыбкой:

– Доброго утра, доктор. Отлично выглядите.

– Благодарю, вы, кстати, тоже, выглядите, как человек, принявший важное решение, вызывавшее у вас раньше массу сомнений.

– Спасибо, док. Вы почти угадали.

Таро прикурила:

– Поэтому вы спешите вернуться в город?

– Да, госпожа доктор, планирую доделать кое – что.

Она посмотрела на меня:

– Надеюсь, обойдется без жертв?

– Доктор, а почему вы так плохо обо мне думаете?

Доктор села в кресло:

– Понимаете, Арчер, как и у большинства фронтовиков, у вас – обостренное чувство справедливости, сейчас, для вас, есть лишь два цвета – черный и белый. А мир гораздо ярче, хоть вы и видите его лишь в двух цветах.

Я кивнул:

– Знаком с этим утверждением, но не соглашусь с ним, для меня мир не черно – белый, для меня он – равномерно серый. Плохих и хороших людей и ситуаций не существует, все зависит от отношения к ним, в данном случае – моего. По большому счету – пока эти люди и ситуации меня не касаются – мне абсолютно все равно.

– Но так – же не бывает! Это что – то напускное, некая бравада.

Я затушил окурок:

– Почему? Я не ощущаю себя частью этого мира, я – посторонний зевака, наблюдающий происходящее со стороны.

– Осторожней, Арчер, вы договоритесь так до снижения уровня вашей социализации, – она улыбнулась, давая понять что пошутила – а тогда – вам придется еще не раз приезжать сюда.

Я улыбнулся :

– Тогда уж куда проще на вас жениться, чтобы вы мне мозги поправляли.

– Боюсь – это не возможно, Арчер.

Я кивнул, соглашаясь с ее словами и вернулся к себе…

Рин выглядела не лучшим образом – помятая, явно не выспавшаяся, но с весьма довольным выражением лица, держа в руке бутылку воды, она открыла дверцу и плюхнулась на сидение:

– Лей, ты обязана женить этого парня на себе!

– Не слишком категоричное заявление?

Капитан сделала несколько жадных глотков из бутылки:

– Я серьезно, Лей. Ты просто не представляешь – какой – же он классный!

Я сдала назад и развернулась:

– Рада, что тебе понравилось. Я подозревала что он хорош в постели.

Рин как – то странно посмотрела на меня:

– Никогда не подозревала что ты настолько зациклена на сексе! Эл – прекрасный парень, милый, добрый и очень галантный.

Я переключила передачу:

– И все это ты поняла из, не слишком продолжительного, общения с мастер – сержантом?

Рин сделала еще несколько глотков:

– В общем – ты должна с ним выпить, переспать, а потом он, как честный человек, должен на тебе жениться!

– Тебя не смущает что я официально еще замужем? И потом – кто тебе сказал что он мне нравиться?

Рин достала пачку и закурила:

– А то я не вижу? Мне – то не ври, подруга! Пора – бы уже ответить парню взаимностью.

Я свернула к обочине и остановилась, вытащив портсигар, я закурила:

– Вот с этого момента – поподробнее и не заставляй меня прибегать к пыткам.

– Жестокая ты женщина, впрочем – это ему в тебе и нравиться…

Около десяти утра, одетый в свой серый костюм, я вошел в кафе, где видел Ренци. Пройдя к барной стойке, я заказал чашечку кофе, бармен поставил ее передо мной:

– Вы кого – то ждете, господин?

– Да, у меня назначена встреча с господином, который обычно сидит за вон тем столиком. Скажите, мы, часом, с ним не разминулись?

Бармен оглянулся на настенные часы:

– Боюсь, господину придется немного подождать, господин, с которым у вас встреча, обычно появляется немного позже.

– Отлично, – улыбнулся я – я с удовольствием подожду.

Ждать пришлось около полутора часов – подполковник явно не торопился, но и мне спешить было некуда, я готов был просидеть в кафе вплоть до закрытия. Тем – не – менее – таких жертв не понадобилось, я отлично видел подполковника в зеркале над стойкой и едва он сел и сделал заказ, как я расплатился за два кофе и подошел к столу:

– Господин Ренци, вот это встреча! Не знал что вы здесь!

На лице подполковника мелькнула тень досады – я явно появился не вовремя, я сел за стол, напротив Ренци. Подполковник выдавил из себя приветствие:

– Приветствую вас, мастер – сержант, действительно – необычайная встреча.

Официант принес ему кофе и вопросительно посмотрел на меня, я отрицательно покачал головой:

– Нет, благодарю.

Как только официант удалился, я в полголоса сказал:

– Знаете, Ренци, что я не люблю больше всего?

– И что – же?

– Непонятную возню вокруг своей недостойной персоны, мне не слишком нравятся ваши потуги.

Ренци невозмутимо посмотрел на меня:

– Это моя работа на благо Федерации.

Я откинулся на спинку стула:

– Да? Знаете, совсем недавно произошел занятный случай. В одном грязном, полутемном заведении, совершенно случайно, надо полагать, встретились люди, которые не могли встретиться. Красивая дама и бравый мастер – сержант, мне продолжать – к чему привела эта встреча?

– Ваши сексуальные фантазии меня мало интересуют. – Подполковник продолжал ломать комедию. Я кивнул:

– Ожидаемый ответ, и я – бы не пришел к вам с этим разговором, но дама искала именно меня и, немаловажный факт – она назвала меня по фамилии. Отбросим майора, она вряд – ли станет проворачивать что – то подобное, остаетесь только вы.

– А Арейн?

Я улыбнулся:

– Доктор в роли посредника? Свежо, я – бы сказал – оригинально, но есть нюанс – милая Таро не стала – бы мне, через странного трансвестита, дарить мне маячок.

Надо отдать должное – лицо подполковник сохранять умел:

– Хорошо, я, предположим, выступил как посредник при организации заказного убийства, а доказательства? Где они?

Я лучезарно улыбнулся:

– Одним из доказательств заколот мой шейный платок, вторым могут послужить показания того самого трансвестита, плюс – косвенные свидетельства продавщицы, той самой, которая продала Демии мой платок.

Ренци отставил чашку и закурил:

– Знаете, Арчер, всего этого, для серьезных обвинений – маловато.

Я кивнул:

– Вы всерьез полагаете что я обращусь с этими доводами в военную полицию? Извините, подполковник, но вы – глупец, зачем мне военная полиция? Одной булавочки этой хватит чтобы Талл ухватила наживку, я даже об убийстве могу ничего не говорить и вашего трансика не сдавать.

По реакции зрачков собеседника я понял что попал в яблочко, подполковник затушил окурок, практически раздавив его:

– Чего вы хотите, Арчер?

– Дайте – ка подумать, – я наслаждался своей победой – деньги меня мало интересуют, вашими – же стараниями. Может, сделаете самую малость для хорошего знакомого, вы – же так Арейн отрекомендовались?

– Какую, мастер – сержант?

Я наклонился через стол:

– Не стоит больше попадаться мне на глаза, подполковник. Иначе, при нашей следующей встрече, вы рискуете сильно пострадать. Очень сильно, скорее всего – на смерть.

– Меня перепишут.

Я встал:

– Разумеется, но при условии что тело найдут, а ведь я постараюсь, очень постараюсь чтобы нашли как можно позже.

Ренци казался абсолютно раздавленным, я спросил:

– Вам заказать еще кофе?

– Нет, благодарю, мне пора…

Я заказал себе сиэннат и взяв бокал, обернулся – на выходе подполковник почти столкнулся с молодой женщиной, странно, но я не мог сфокусироваться на ней, из всего ее облика я понял лишь то, что она чернокожая и одета очень вызывающе. Ни черты лица, ни в чем именно она была одета – этого я не разглядел, она что – то сказала Ренци и тот, практически выбежал прочь. Я попытался сосредоточиться на женщине, но ее, на секунду, закрыл один из посетителей, а когда он отошел – ее уже не было. Залпом выпив коктейль, я поставил стакан на стойку, сунув под него пятерку и кивнув бармену, направился на выход. Странное дело – у входа, а последней была та самая, загадочная, женщина, сильно пахло миндалем и мускатным орехом, я пожал плечами и вышел. Свернув в сквер, я прошел по центральной аллее и вышел к штабу гарнизона, вытащив коммуникатор, я набрал номер майора:

– Доброго дня, госпожа майор, вас беспокоит мастер…

– Доброго, я прекрасно вижу что это вы, Арчер. Чего вы хотели?

Я вздохнул:

– Прошу прощения за назойливость, госпожа майор, нахожусь рядом со штабом, не могу – ли я зайти за денежным содержанием?

– Хорошо, зайдите, мне с вами необходимо поговорить.

– Есть, мэм.

Я вошел в фойе штаба, в прохладном помещении, меня сразу окликнул дежурный офицер:

– Чем могу помочь, гражданский?

Я подошел к столу:

– Господин лейтенант, я мастер – сержант Арчер, личный номер четыре, шесть, восемь, восемь, семь, два нуля, девять, ноль, девять. Госпожа майор Талл должна была выписать мне пропуск.

Лейтенант кивнул:

– Одну минуту, мастер – сержант, я проверю вашу личность и наличие пропуска.

– Есть, господин лейтенант…