Читать книгу Футурология: Краткий курс - Алексей Андреев - Страница 4

Моя кошка любит охотиться. Но в городской квартире ей некого ловить, и она охотится на меня. А вернее, на мою руку. Игра устроена так: я сжимаю кулак, отставляю в стороны большой палец и мизинец, и показываю кошке такого «противника», по силуэту похожего на кошачью голову.

При этом очень важно, какой у противника рост. Если мой кулак с «ушками» оказывается на одном уровне с головой кошки (или ниже), она активно атакует противника. Если же поднять руку повыше, кошка испуганно приседает, и может даже издать жалобное мяуканье – она боится высокого противника. Такую же технику рекомендуют использовать при столкновении в лесу с медведем: не паниковать и не бежать, а постараться показаться больше, чем вы есть на самом деле, подняв руки над головой, желательно с каким-нибудь предметом.

Некоторые животные тоже используют этот метод взлома системы распознавания. В начале лета можно наблюдать, как уже большие птенцы-воронята преследуют родителя и пытаются отобрать у него всех найденных червяков. В таких случаях взрослая ворона нахохливается и расставляет крылья, отчего кажется значительно крупнее. Когда наглый птенец испуганно отходит, родитель складывает перья, и со стороны опять непонятно, кто из них взрослый.

В 60-е годы прошлого века советский историк и социолог Борис Поршнев создал теорию, а вернее, целую новую науку «палеопсихологию», в которой он мечтал объединить множество наук, изучающих происхождение и поведение нашего биологического вида [7]. Теория была довольно смелой, поскольку опровергала известный принцип Энгельса о том, что «труд создал из обезьяны человека».

Но ведь и правда, пользоваться «орудиями труда» могут даже вороны. Согласно Поршневу, умели это и те предки людей, которые людьми ещё не были (палеоантропы, или неандертальцы). Основной их труд состоял в том, чтобы разбивать чужие черепа и кости для добычи мозга. Основным же методом ловли жертв была суггестия: научившись имитировать животных, неандертальцы управляли их поведением. Точно так же они управляли и предками современных людей – неоантропами, будущими сапиенсами. Сначала неоантропы были послушной едой, но потом научились бороться с внушением при помощи речи: символический язык стал системой кодирования, которая позволила «отвлекаться» от прямого суггестивного воздействия, строить коллективы, и в итоге победить своих гипнотизёров.

На этом Поршнев не остановился и развил свою диалектику дальше: всю историю человечества он рассматривал как последовательность массовых внушений, каждое из которых взламывается новым контр-внушением. Отсюда можно было сделать вывод, что коммунизм является очередном массовой манипуляцией – а такая теория не могла пройти советскую цензуру. В 1972 году готовую к печати книгу уничтожили, а сам Поршнев через год умер, так и не увидев публикацию главного труда своей жизни.

У этой теории много критиков. Но для нас она интересна тем, что показывает переход к альтернативному (хоть и не обязательно лучшему) методу предсказаний. Теперь у человека появились модели мира, которые можно передавать другим с помощью языка. Появились традиции – коллективные правила жизни. И вслед за Поршневым мы можем заподозрить, что традиционное знание – своего рода гипноз, не имеющий отношения к реальности, эдакий «опиум для народа».

Проблема такая действительно есть, но вначале давайте поговорим о положительных чертах этого метода. Значительная часть традиций – это вербализация знаний и умений, которые получены описанными ранее способами: либо в результате эволюционного отбора (инстинкты), либо в процессе обучения на опыте (чутьё, интуиция). Здесь этнографам и социологам очень помогла бы этология, наука о поведении животных, поскольку многие человеческие традиции имеют аналоги в животном мире: врождённые реакции на кресты, жесты властителей и позы подчинения, брачные отношения и бандитские иерархии, шумные концерты и многое другое [8].

Рассмотрим для примера патриархальную традицию, согласно которой женщины не могут занимать некоторые посты в социуме. Сейчас многие считают это устаревшим религиозным стереотипом. Однако исследования показали, что даже без религии женщины чаще становятся «внутренними» лидерами коллектива, а мужчины – лидерам «внешними», которые отвечают за столкновения с враждебным внешним окружением. Причём схема эта очень древняя, даже у шимпанзе всё как у людей: самцы верховодят в набегах на земли соседей, а урегулированием внутригрупповых конфликтов чаще занимаются самки [9].

Мне довелось видеть аналогичный эффект во время бума интернет-стартапов в конце 90-х – начале 2000-х. Когда молодая компания только выходит на непонятный и агрессивный рынок, ею руководит мужчина; но через пару лет, когда бизнес «встал на орбиту» и коллектив вырос, его уже возглавляет женщина. На основе подобных наблюдений в моём первом романе была даже предсказана женщина-мэр Петербурга [10]. Прогноз сбылся спустя четыре года, когда закончились бандитские 90-е и Питер стал более спокойным городом.

# # #

Обычно мы используем традиционные знания для предсказания повторяющихся явлений. А для людей прошлого, чья жизнь была крепко связана с природными циклами, календарные приметы были вообще основной футурологией. Каждый год кто-нибудь из моих знакомых удивляется снегу, выпавшему в середине октября, когда многие деревья ещё зелёные. Я же рассказываю в ответ, что этот снег давным-давно «предсказан» в русском месяцеслове, который собрал в XIX веке Владимир Даль [11]. В этом народном календаре есть сразу несколько примет и поговорок про первый снег, выпадающий около 14 октября (Покров).

Многие современные сервисы прогнозирования погоды тоже используют календарный принцип: на основе базы данных о погоде в прошлом можно вычислить среднюю температуру заданного дня, и этот прогноз будет не так уж плох. Но у народного календаря примет есть ещё одна отличительная особенность: прекрасный русский язык. Ведь устная передача традиций требовала такой формы, которая обеспечивает запоминание. Поэтому календарь-месяцеслов стал ещё и сборником народной поэзии, где имена святых (названия дней) сопровождаются яркими образами и рифмовками: «Дарьи грязные проруби» (будет оттепель), «Варюха – береги нос и ухо» (грядут сильные морозы).

К слову сказать, культурологи любят придумывать навороченные объяснения всему тому символизму, что встречается в традициях и ритуалах, но они редко анализируют формат передачи знаний с точки зрения вирусного эффекта. Например, исследователи мифологии замечают частое использование в мифах табуированных отношений (инцест, убийство родственников), однако трактуются эти «продукты коллективного сознания» почти как целенаправленная деятельность по выработке общественной морали. А вот современный специалист по массовым коммуникациям предложил бы объяснение попроще: благодаря «шок-контенту» мифы лучше зацепляются в памяти людей.

В итоге традиционные знания представляют собой парадоксальную смесь, где полезная информация об опыте предков сочетается с описаниями странных или вовсе фантастических событий. Здесь возможен негативный эффект: искажение знаний в угоду впечатлению. История о том, как ваш предок расправился со змеёй, будет гораздо популярнее и запомнится лучше, если сделать змею огромной и трёхголовой (Змей Горыныч).

Подобное развитие традиции может привести к совершенно бредовой модели мира; но, если идея обладает сильным воздействием на психику – она закрепляется в социуме. Именно такая меметическая эволюция отобрала сценарии и архетипы сказок древнего мира.

В наши дни эти архетипы и сценарии тоже в моде, поскольку анатомия и психология людей не сильно изменились. Преемственность выглядит особенно эффектно, когда древние образы повторяются в каких-нибудь ультрасовременных явлениях, словно «предсказанные» традицией: говорящее зеркало из сказки о Белоснежке очень напоминает iPad с интеллектуальным ассистентом Siri.

И ещё один интересный вариант эволюции архетипов – карточные гадания. Представьте себе естественный отбор среди гадалок: те, чьи прогнозы сбываются реже, выбывают из профессии, а более успешные передают свою образно-карточную систему ученикам. Но как можно повысить точность предугадывания событий из личной жизни клиента, которого гадалка встретила впервые? На самом деле, даже о таком человеке многое известно: на помощь приходят те общечеловеческие сценарии, которые реализуются в нашей жизни чаще других. Особенно если описать эти события без деталей, в виде самых общих образов: «дальняя дорога», «казённый дом», «червовый интерес». Что-нибудь такое обязательно случится с вами в ближайший год.

Конечно, в эволюции карточных гаданий играли роль и другие факторы, например, некоторые колоды Таро рисовали очень талантливые художники. Однако даже самые красивые гадальные колоды вряд ли стали бы популярны, если бы их символика не подстраивалась под самые типичные, самые традиционные заморочки человеческой жизни.