Читать книгу Вне сна - Алексей Арутюнов - Страница 15

Альберт улыбнулся своей мысли и громко, словно находясь на одной сцене с ушедшими посетителями, произнес в сторону барной стойки: «Счет, пожалуйста!». Не получив ответа, Альберт рассмеялся и зааплодировал. Через минуту он, все еще в глубине души ожидая, что актеры вернутся на сцену для финального поклона, достал кошелек, отсчитал деньги за кофе и ушел из кофейни.

Следующий день для Альберта начался, как начиналось для него большинство дней в течение не только последних недель, но и месяцев: с ощущения бессмысленности происходящего. Ощущение это большую часть времени не было резким, иногда о нем вполне можно было забыть, но только не утром, когда после снов происходящее кажется особенно неправдоподобным. Еще лежа в кровати, Альберт, не спеша, распробовал суховатый привкус этого ощущения, посмотрел в потолок, на часы, на телефон и пошел чистить зубы.

Несмотря на то, что Альберт в период отсутствия работы старался сильно не сбивать график бодрствования, последние дни будильником он пользоваться перестал. И в этот день проспал удивительно долго. Лишь встав с постели, Альберт понял, что звуки его шагов и движений звучат необычно отчетливо в отсутствие привычного звукового фона. Приоткрытые окна не впускали никакого гула с улицы, шумные соседи сверху затаились, либо вовсе ушли из квартиры всей своей огромной семьей. Не было слышно лифта, и из дома будто вовсе исчез мусоропровод, периодически напоминавший о себе стремительно приближающимся стуком всякого выброшенного вторсырья…

Впрочем, эта мимолетная проблема была решена находчивым Альбертом включением музыки. Под музыку он сделал себе завтрак и сел есть, одновременно посматривая в окно. Мысли его были полностью погружены в пережитое вчера в кафе представление: неожиданное и курьезное. Альберт решил, что непременно вечером снова зайдет в кофейню и лично скажет официантам, что представление получилось грандиозным. Пусть не считают его неблагодарным зрителем.

Альберт набрал номер Портнова, но никто не ответил. Он даже предположить не мог, в какие средства Портнову – а скорее всего, именно он организовал эту выходку – вылилось закрытие кафе раньше времени. У Портнова были знакомые рестораторы, но чтобы устроить такое, нужно, чтобы на одной дорожке встретились и действительно креативные люди с юмором, и относительно немалые для однократного представления деньги.

Не доев, Альберт внезапно оделся и спустился на улицу, на которой на протяжении всего завтрака, вопреки всякой логике, не появилось ни одного человека и не проехало ни одной машины. Постоял во дворе, послушал тишину, посмотрел по окнам и вернулся в квартиру.

На какое-то время Альберту стало жутковато, но, включив компьютер и зайдя на новостной сайт, он почувствовал облегчение: на новостной ленте почти ежеминутно появлялись разные заметки, одна незначительнее другой, как это обычно бывает. Политика, трупы, газопроводы… Ничего серьезного. Читая новости, Альберт доел завтрак, послушал длинные гудки, снова позвонив Портнову, заглянул в электронный ящик, ожидая по привычке откликов на разосланное ранее резюме… Собственно, планов на этот день никаких не было, и факт этот однозначно сулил размеренное времяпрепровождение за чтением книг и утопанием в интернете. Без каких-либо походов на улицу. В кафе, пожалуй, в другой раз.

Уже через несколько минут Альберт, ведомый внутренней тревогой, снова стоял во дворе. Зачем-то с ключом от машины, находящейся в другом конце города в недвижимом состоянии. Альберт чувствовал, что его мыслительный процесс, который обычно течет без каких-либо усилий с его собственной стороны, вопреки себе же становится все более прерывист. И требуется направленно вкладывать в него силы для поддержания. Паузы, возникающие в течении мыслей, были переполнены тревогой. И эта тревога, не поддаваясь никаким попыткам самообмана, быстро перерастала в панику на самом глубоком уровне, который Альберт мог себе представить. Когда он спускался по лестнице, стремясь попасть на улицу, его разум практически не принимал в этом участия. Единственное, что Альберт смог сделать для себя, – это забыть в квартире телефон как последнюю надежду, к которой он обязан будет вернуться в случае полного фиаско с поиском людей на улице.

Альберт помнил себя быстро шагающим через дворы в сторону ближайшей дороги, обычно наполненной машинами. Несмотря на полное отсутствие признаков любой жизни вокруг, холодный воздух позволил Альберту немного успокоиться и даже частично систематизировать мысли.

Альберт судорожно перебирал в голове части бесед с Семеном, пытаясь сопоставить рассказанную им версию окружающего мира с тем, что происходило в данный момент…

…Семен сказал, что уходит. И позвал всех за собой. И все люди, находящиеся в кафе, вышли! Это абсурд. Но я видел это собственными глазами. Это точно был розыгрыш, поскольку то, что рассказывал Семен про положение и взаимозависимость людей и, в первую очередь, мое положение в мире, – все это было исключительной чушью, верить в которую было бы нелепо. Сейчас как никогда нельзя принимать во внимание вчерашний инцидент – для поддержания здравого рассудка это уже вопрос стратегический…

Альберт дошел до дороги и не обнаружил на ней совершенно никакого движения. Вдоль обочин, как обычно, кое-где стояли машины, перед глазами была пустая автобусная остановка. Дорога была видна на полкилометра в одну сторону и на пару километров в другую. Вдалеке был перекресток с провисшими троллейбусными проводами. Ни одного движения, ни одного падающего листа, ни дуновения ветра. Все словно остановилось.

Альберт, позволив себе на секунду очароваться такой картиной, вспоминал кадры из каких-то фильмов, где люди оставались одни во всей вселенной. После природных катастроф мирового масштаба или ядерных взрывов. Пожалуй, кинопленка не могла донести и одной тысячной тех опустошающих эмоций, которые испытывает в этой ситуации человек, и той сияющей красоты, которая исходит от совершенно обыденных мест и предметов в отсутствие привносимой человеком суеты.

Собственно, пустая дорога, вопреки любой логике, на какое-то время лишь породила в Альберте убеждение в том, что ничего необратимого не случилось: то, что причины столь таинственного исчезновения всего и вся не известны, еще не говорит о том, что эти причины носят сверхъестественный характер. Их надо лишь найти и разобраться в них.

– Люди в домах! Элементарно! – мелькнула в голове Альберта спасительная мысль. – Возможно, какое-то предупреждающее сообщение по телевидению, что-то незамеченное им в новостях в сети…

Теперь пришел черед Альберта опасаться своего пребывания на улице. Он еще раз огляделся, отыскивая признаки угрозы, и торопливо побежал в сторону дома.

Перед тем как вернуться в квартиру, Альберт позвонил в двери нескольких соседних квартир. Никакого шевеления в них не услышал, двери также никто не открыл. Альберт вернулся домой, взял телефон и, сохраняя остатки спокойствия, начал набирать номер за номером из телефонной книжки. Результат был предсказуем.

Ощущая новый прилив паники, Альберт снова спустился во двор и стал внимательно смотреть в окна, пытаясь разглядеть в них хоть какое-то движение. Потратив на это занятие около трех минут, которые для самого Альберта показались тремя часами, он оглядел тротуар и подобрал кусок асфальта размером с кулак. План был прост, и его исполнение мгновенно дало бы ответ на многие открытые вопросы. Социальная часть Альберта говорила ему не сметь кидать камни в окна. Поскольку природные катастрофы – катастрофами, а разбитое стекло, если что, придется менять. А дополнительно ненароком этим камнем вообще можно разбить что-либо ценное внутри чужой квартиры, включая голову ее законного владельца. Что ж, непреднамеренное убийство и срок могли бы, пожалуй, стать вполне закономерным завершением череды неприятностей, происходящих одна за другой в жизни Альберта.

Стоя с куском асфальта в руке, Альберт поймал себя на мысли, что сделать очень простую вещь иногда бывает очень непросто. Даже когда не сомневаешься в ее необходимости. Отодвинув в себе остатки губительной социоподчиненности – а именно такое название Альберт подобрал для найденного им феномена, – он замахнулся и под учащенное сердцебиение со всей силы бросил камень в окно квартиры на первом этаже соседнего дома.

И промахнулся. Камень ударился в стену в каком-то полуметре от окна, соседнего с тем, в которое целился Альберт, только этажом выше. И обидно шмякнулся на землю. В душе обрадовавшись промаху, Альберт плюнул с досады, будто именно в этот момент на него смотрели из всех окон рядом стоящих многоэтажек, и снова отправился домой.

Поднимаясь по лестнице в подъезде, уже третий раз за последние полтора часа, Альберт размышлял над тем, какие еще шаги предпринять для поиска истины, но, зайдя в квартиру, оставил дверь открытой настежь, сел за стол и придвинул к себе компьютер. Информация на новостных сайтах по-прежнему обновлялась с завидной регулярностью. Сервис дорожных пробок показывал затрудненное движение по многим улицам в центре города, в том числе на улице, на которой еще двадцать пять минут назад стоял сам Альберт в полном одиночестве. По телеканалам транслировались самые разнообразные передачи, одна из которых шла с пометкой «Прямой эфир». Двое мужчин, один из которых, особо чванливый, был, видимо, каким-то депутатом какого-то местного срань-собрания, а второй, поприличнее, ведущим, спокойно беседовали про реализацию планов текущего года и предвыборные обещания. Депутат рассказывал про то, что почти ничего не сделано, но к нему это не имеет никакого отношения. Ведущий, не пытаясь называть вещи своими именами, послушно кивал и из всех подготовленных вопросов, будто специально, выбирал наиболее удобные.

– Точно куклы, – заключил Альберт, вспоминая первый разговор с Семеном, где тот смеялся над его верой в медиа-информацию. – Пелевин не шутил. Это точно куклы.

– Тупые! Бездарные! Куклы!!

Альберт сшиб рукой ноутбук со стола, несколько раз прерывисто ударил кулаком об стол и секунду спустя зарыдал в голос. Так, как не рыдал, наверное, с самого раннего детства.