Читать книгу Записки дьявола - Алексей Бирюлин - Страница 3

Рассвет.

От крика я проснулся старика,

Он с нетерпением охотой прел.

Удилище подстать и настроенье при себе.

Мы завтракать не будем

— он с удовольствием вскричал

И с прытью беззаботного юнца меня схватил за шкирку.

Мы к озеру, с весельем напевая песнь пиратских разгельдяев

Пустились вскачь.

Я заражённый настроением его,

Бежал, счастливым смехом поперхнувшись.

Тебя удить я научу — кричал он на бегу.

Пред нами пруд, отблеском лучей солнца восходящего манит.

Мальчишками продолжаем игрище,

Удилище себе получше кто вперёд хватает.

Со смехом не расставаясь,

Дурачимся и забавляясь, свободой топим души в счастье.

На брег уселись, покой природы меня дурманом опьянил.

Гладь пруда на удивление чиста,

Вода зеркальным отраженьем небо раскрывает.

Но нас не балует охота поклёвкой скорой.

Смотрю, а дед дремотой заражён.

Склонился, спит.

Удилище я обезоружил тихо,

Решив найти для промысла сего местечко поуютней.

Мне на удачу, размер пруда не очень то велик,

Трудов не стоило больших его вокруг пройти.

И с этой мыслью на поиски направился удачи.

Деревья да кусты на берегу сплелись,

Пройдя не много место заприметил,

За деревцем обрывчик не большой.

Оттуда видимо закидывать не плохо

И место для улова в самый раз.

За деревом тень чья то.

Остановился я, смелость в себе искать труд тяжкий.

Но кто на владенья старика посягнуть наглости набрался?

Меня вдруг ненависть удар сразил.

Схватил бревно и выскочил к встречи неизвестной.

В глазах туман от страха и ужас ноги обездвижел.

Передо мною дед сидит, склонившись дремлет,

С удилищем обнявшись,

Каким его на берегу оставил.

Я отшатнулся, потеряв реальности опору.

Он, ведь это он!

— одно и тоже бредил и бежал,

Про всё забыв, ногами опор земли перебирая.

Остановился, из нутри грудь сердцем, страх в душу забивает.

На берегу новость профиля иного, слепит ужасом животным.

Кусты руками раздвигаю,

В готовность встречи, напряженье стиснуло зубами.

Один лишь шаг успел осилить, как ноги отказались мне служить.

На берегу промежь кустов, дремал старик с удилищем в руках.

Я медленно и неуклюже повернулся.

Замыкая круг пруда, несло обратно к старику меня.

Из зарослей не слышно я прокрался.

Сидит старик и дремлет.

Коль сатана был это, тогда здесь не останусь я.

Бежал я к дому, последних сил остатки подбирая в тайниках своей души.

Дом, спасенья остров.

В него влетел, упал, опять вскочил на ноги.

Бегом к себе наверх, в комнату, не понимая для чего,

И что здесь делаю, да и зачем я в этот дом вернулся.

Ведь здесь нет ничего, чем поощрала жизнь меня.

Долой из дома, от дьявола проделок!

Сбежал по лестнице, остановился перед дверью.

Она закрыта на засов.

Не старика дела, а кроме нас в доме никого, аль я ошибся.

Я подошёл к двери, засов её тихонько потянул,

Но дверь не поддалась.

Я в страх свой провалился.

Контроль над разумом был бесполезен,

Эмоции затмили сознание моё.

Я взгляд спиной прочёл.

Весь страх ушёл в одно мгновенье, бесследно испарясь.

Я обернулся.

В гостинной за столом сидел старик, улыбкой надо мной дивясь.

Ты долго спишь — он пробурчал.

И приглашение к столу, взгляда жест направил.

Я сел.

Стол заправлен явствами богато.

Старик мне словно гостю дорогому предложил:

Угощайтесь, сэр!

После утреннего бега, сил вам набраться не мешает!

Он рассмеялся, я же побледнел.

Но как?

В чём фокус? — недоуменьем я спросил у старика.

Он ухмыльнулся, встал из — за стола, к камину подошёл,

Закурил от хвороста свою большую трубку

И лёгкою походкою по залу прогулкой отвечал:

Момента эпизод, что помутнение рассудка твоего сместил,

С тобой увы, постиг сегодня подленник курьёза.

Находишь власть не тех, кто хочет быть с тобой,

А тех, кто гонит дух твой из этих мест.

Но ты не бойся их, они мираж.

Но, что им надо от меня?

Да то же, что и мне:

Он так спокойно фразой отмахнулся,

Будто я, смерть свою нащупал голосом его.

Стоял он у окна, курил и вдаль смотрел,

Не обращая и внимания на то,

Как я встал из — за стола и в комнату свою пошёл.

Закрывшись, мыслями заполнил разум свой тщедушный.

До вечера добрался невредимым,

Не покидая комнаты своей.

Закат давно прощальный гимн пропел.

Открыл окно.

Двор шум вознёй заполнен.

Тень старика приветствует луны восход.

Но дед не чужд, делам земным.

Старик не замечая год прошедших,

Камина прислужником наставил сам себя,

Дров заготовкой, настырно рубкой принялся.

Кряхтя, потея, не отступая от заветной цели,

Поленья множил топора движеньем.

Дед с инструментом ладит, не зря он дровосеком слыл.

Размашесто, умело, искуссно пни крамсая.