Читать книгу В зеркалах воспоминаний - Алексей Букалов - Страница 24

Это замечательная работа – поддерживать дипломатические отношения с Ватиканом. И ею занимались очень профессиональные люди. За одним исключением.

Первым Официальным представителем СССР/России в 1990–1995 годах здесь был Юрий Евгеньевич Карлов, потом Геннадий Васильевич Уранов, Виталий Яковлевич Литвин, а 31 декабря 2010 года была учреждена должность посла, которую занял Николай Иванович Садчиков, бывший до того пять лет в статусе Официального представителя России в Ватикане.

Но был такой момент, когда место оказалось вакантным. По каким причинам? История эта довольно забавная, чуть-чуть грустная, да и поучительная.

У Бориса Николаевича Ельцина был пресс-секретарь Вячеслав Костиков, профессиональный журналист, работал в Париже в «Курьере Юнеско» – была такая «богадельня». Потом он вернулся в Москву и попал к Ельцину в секретариат. Человек он довольно заносчивый и, к сожалению, абсолютно лишенный чувства юмора. Однажды он поругался с охраной. Это было во время какого-то плавания на пароходе. Не помню по какой реке, рек много у нас. В разгар очередного веселья охранники бросили его в воду – пошутили. Шутки и отношение к ним, как известно, тоже отражают характер человека. Журналиста, конечно, достали, но, как говорил Зощенко, он затаил в душе некоторую грубость. Борис Николаевич решил сгладить инцидент и вознаградить своего пресс-секретаря. Каким образом? Ельцин, естественно, поинтересовался – есть ли у того какие-либо просьбы. «Вот, Борис Николаевич, место вакантное, послом в Ватикане. Это была бы для меня очень интересная работа».

А в это время в Ватикан официальным представителем России оформлялся бывший зам. генерального директора ТАСС Анатолий Красиков, прекрасный журналист, который ещё в конце 1950-х – начале 60-х годов был единственным советским корреспондентом, аккредитованным при Ватикане. Он блестяще знал и много писал про Святой Престол и уже приезжал сюда в качестве кандидата на новую должность, бывал в доме Юры Карлова; Красикову даже выделили жильё, где он как будущий хозяин поменял обои – думал, что приедет туда на работу. Тем более что и Борис Николаевич, в администрации которого работал тогда Красиков, уже дал слово. Но как хозяин своему слову, он его дал, он его и взял. Так Костиков попал официальным представителем России в Ватикан. У него французский язык, итальянский он нарочно не учит, ведет себя так, словно получил синекуру. Познакомились мы на одном из приёмов, устроенном послом Украины, с которым я здесь дружил.

– Вот, это Вячеслав Костиков, – представил он. – А это мой друг Алексей Букалов, он, кстати, пишет для газеты «Сегодня».

– О, значит мы с вами конкуренты, – сказал Костиков.

– А вы разве тоже пишите про Италию? – поинтересовался я, но ответа не получил.

Меня поражала его самовлюбленность. Его речь пестрела такими оборотами, вроде: «Вот мы, писатели, даже цвет видим по-другому». Так и хотелось ему напомнить, что был тут до него один писатель, Николай Васильевич Гоголь, правда, он называл себя литератором. Скромно…

В этой своей фанаберии Костиков один раз просчитался. К нему приехало телевидение – взять интервью. А он выпил. И начал говорить про Ельцина: у него, мол, есть одна страсть – жажда власти. И это делает официальный представитель государства, нарушая все этические, нравственные и политические нормы! А ведь ещё со времен Бисмарка строжайше запрещено критиковать своего нынешнего работодателя. Действующий посол не имеет права делать это, равно как и писать мемуары – ушел, пожалуйста! Конечно, одиозное высказывание сразу стало известно, и даже покровительствующий ему на тот момент Примаков, бывший тогда министром иностранных дел РФ, сказал: надо его отзывать. Проходит несколько дней, Костиков уезжает. А он за это время много чего успел. В частности, бросить виллу, которая ему не понравилась. Поскольку он из администрации президента, ему сняли виллу в престижном месте, на Аппиевой дороге. Очень хорошую, с бассейном. И была еще резиденция, снятая ещё до его назначения, рядом с Ватиканом…

Я наблюдаю за этой историей, и вдруг раздается телефонный звонок. Звонит мой генеральный директор Виталий Никитич Игнатенко.

– Алексей, как у тебя дела, все нормально?

– Да, все нормально.

– А ты в Москву не мог бы подъехать? По делу, не телефонный разговор.

– Когда?

– Сегодня не мог бы?

– Сегодня уже не успею, но могу вылететь ночным самолетом и завтра утром быть в Москве.

– Давай так и сделаем.

– Что-то случилось?

– Нет, но надо кое-что обсудить.

Приезжаю утром к Никитским воротам, к ТАСС, встречаюсь в генеральным. Тот протягивает красную папочку, в ней – шифрограмма за подписью тогдашнего посла в Италии. В ней говорится, что в связи с вакансией в посольстве СССР при Ватикане, посольство в Италии вносит предложение назначить на эту должность заведующего отделением ТАСС Алексея Бука-лова, который много знает, то да се. Совсем как в той характеристике, когда меня выгоняли из МИДа с «волчьим билетом». И Игнатенко с торжествующей улыбкой говорит мне: «Как тебе это предложение?».

– Виталий, пойми меня правильно, – говорю. – Получается, что они меня выгоняют в дверь, а я в окно лезу. Я уже другой человек, у меня другие интересы. И опять возвращаться в эту контору… ты меня извини. Это, конечно, почетное предложение, я понимаю.

– Но лучше тебя никто это не сделает…

– Но это не самый важный аргумент. И я не уверен, что это так. Конечно, мне было бы это интересно…

– Не валяй дурака, ты меня просто удивляешь. Я уже договорился, что сегодня вечером тебя примет председатель Комитета Госдумы по международным делам Владимир Лукин, а завтра в МИДе – замминистра по Европе, который курирует Ватикан, Коля Афанасьевский. – И называет ещё несколько имен. – А пока, говорит, садись (у него при кабинете ещё комнатка есть), вот тебе бумага, пиши записку на имя Примакова. И твои соображения по Ватикану.

То есть я еще должен был оправдать свое назначение. Помню, я сел и за полчаса написал почти пять страниц текста, который назывался «Государство Ватикан и государственные интересы России». Расписался, он тут же передал это секретарю – отправить Примакову, который тогда возглавлял МИД.

За два дня я прошёл по всему этому кругу. Прощаясь, Игнатенко говорит: «Я тебе сообщу».

Когда я вернулся в Рим, Галя была возмущена. «У тебя нет гордости! Тебя поманили – и ты поехал»!». – «Галя, пойми, для дипломата это уникальная работа», – возразил я.

Закончилась эта история замечательно. Бумаги о назначении для решающей визы попали к Александру Коржакову, который был тогда первым помощником президента России. И хотя был последний день его работы в этой должности (избранный в депутаты, он переходил в Государственную думу), он тем не менее ещё визировал поступавшие к нему бумаги. И Коржаков наложил резолюцию: «Хватит нам журналистов в Ватикане», памятуя, видимо, историю с Костиковым. Он, Костиков, сейчас по-прежнему очень активен, пишет везде. Не знаю, за кого он, – за наших или за ваших.

Это называется – как я ходил во власть.

На самом деле я очень благодарен за такой исход. Посол, который приехал, Геннадий Васильевич Уранов – большой умница, замечательный человек, но он уже давно сменился, он ушел в мир иной. Я был хорошо с ним знаком. Во-первых, потому что он тоже был учеником Юлии Абрамовны Добровольской, как и многие, кто проходил через Италию. А во-вторых, то недолгое время, что я был в посольстве, я работал у него, в политической группе Уранова, поэтому он меня знал.

Александр Алексеевич Авдеев, посол, который здесь сейчас, – совершенно выдающаяся личность, и к нему с большим пиететом относится папа Франциск. Однажды во время своего очередного папского визита он подошел ко мне в самолете и сказал:

– Я вам давно хотел сказать, что у вас замечательный посол. Он, конечно, высокий профессионал, но еще и очень душевный человек. Он мне иногда говорит такие вещи, о которых я потом долго думаю, рассуждаю.

– Мне очень приятно, что вы мне это сказали, – ответил я. – И я вам скажу – почему. Потому что я считаю его своим другом. Но вот вы сказали, что он профессионал, он действительно был послом во Франции, послом в Люксембурге, в Болгарии, заместителем министра иностранных дел. Но у него была еще одна страничка в биографии – он был министром культуры.

И папа Франциск, который не знаком с нынешним министром (В. Р. Мединским), сказал мне замечательную фразу: «Какая культура, такой и министр».

Я передал этот разговор Авдееву – он был очень доволен. Он человек непростой, простых там не бывает, и я действительно считаю, что он одаривает меня своей дружбой. Иногда мы отправляемся с ним в интересные поездки. Например, побывали на открытии выставки и мастер-класса Зураба Церетели в Вероне. Интересная выставка. Авдеев всё знает, всё понимает и очень тонко чувствует. Очень достойный человек.