Читать книгу Прекрасная дама одинокого майора, или Плац, заметенный снегом - Алексей Гелейн - Страница 5
Глава четвертая
в которой автору повествования, постоянно размышляющему над тем, что есть истина, предоставляется возможность заглянуть в интереснейшее зеркало, обладающее способностью отражать самые невероятные вещи и притом всякий раз – по-разному
ОглавлениеДодик Арабескович огляделся вокруг и помрачнел. Не знаю, что именно ожидал увидеть он: раскаленные пески Египта или плавящийся асфальт полуденного Баку, а только увидел он самый что ни на есть обыкновенный снег… Увы, предчувствие его не обмануло: пейзаж за прошедший час совершенно не изменился к лучшему! Опечаленный старшина с тоской посмотрел на меня и поинтересовался тихо и кротко:
– Шлангуешь?
– Никак нет!.. То есть, наоборот!.. Дело в том, что…
На этом месте старшина махнул на меня рукой.
(Язык! О, великий и могучий русский язык, когда-нибудь ты погубишь меня!)
Махнув, рука повисла тяжело, безжизненно. Старшина пригорюнился окончательно и вздохнул.
– И чему вас только в этой Москве в институтах учат…
В ответ я не менее печально развел руками: о, да! вы совершенно правы! процесс обучения у нас… э-э-э… еще не налажен! да попросту плох он! особенно в Москве! учат из рук вон! черт, заледенел я тут от… собственного невежества, простите мне уж это грубое слово!
Додик Арабескович задумался. В глазах его обозначился вполне гамлетовский вопрос: два наряда вне очереди или… впустить? Впустить… или – два наряда? А может, хотя бы один? А?.. Нет, слишком унылый был у меня вид даже и для одного! Человек мучается, скорбит… Осознает!
– Заходи! – старшина широким жестом пригласил меня в теплую казарму.
В курилке рядом с сортиром отдыхали, сладко попыхивая «Дукатом», три неразлучных «сверчка»: младший сержант сверхсрочной службы Брылькин, сержант сверхсрочной службы мариец Степа и старшина сверхсрочной службы Страстотерпцев. Негнущимися пальцами я размял ароматную «Астру».
– …такая, понимаешь, толстая загорелая задница посреди кровати! – маленький, круглый Страстотерпцев брызгал слюной и размахивал в воздухе руками, слегка при этом подпрыгивая. – Ну, тут я ей и вдул! Вдул по самые уши!
Круглолицый Брылькин и вечно улыбающийся мариец Степа слушали уважительно, изредка кивая и поддакивая.
(Помнится, в первые дни своей службы я, тогда еще плохо знакомый с суровыми реалиями солдатской жизни, наивно поинтересовался у Страстотерпцева, что означает это загадочное вдул
