Читать книгу Псы, стерегущие мир - Алексей Игнатушин - Страница 6

Вольга обосновался в укромном уголке детинца, поближе к источнику воды, надобной в чародейных нуждах. Возле небольшой избы было пусто – челядь и гости пугливо огибали обитель волхва.

За пару шагов до крыльца ученик остановился и посмотрел на князя с отсутствующим выражением:

– Вольга ожидает, князь, просил быть одному.

Яромир кивнул, слыша за плечом сердитое сопение воеводы. Воздух от выдоха воеводы насытился парами чеснока – муха пролетела сквозь темное марево, пала на землю безжизненным комком.

– Что за тайны, княже?

Яромир обернулся – насупленный вид воеводы едва не вызвал у него улыбку.

– Не ярись понапрасну, дядька. Пора забыть раздор с Вольгой.

Ратьгой потемнел, как грозовая туча, в глазах мелькнули злые сполохи. Ученик волхва испуганно попятился.

– Эт наше дело, не лезь, князь, – сказал воевода грубовато. – Ладно, ступай, но в случь чего я рядом.

Яромир с трудом остановил расползающиеся в улыбке губы.

– Хорошо, дядька Ратьгой, как изволишь.

Пошел – ступеньки крыльца отозвались легким скрипом, а сзади раздалось невнятное ворчание.

Из-за открытой двери пахнуло сладковатым тленом, терпким ароматом трав. Ноздри от резких запахов отчаянно зачесались, а в лицо бросилась прохладная волна: за окном кожа горела, а в дом волхва вошел – словно в Навь.

В середке комнаты располагался холодный очаг, обложенный камнем. Пепел в очаге застыл уродливыми буграми. Стены были увешаны оберегами, пучками трав, сушеными тушками зверей. Стол был завален рухлядью: лоскутами медвежьих шкур, волчьих и барсучьих, раскрашенными горшками с мутным варевом. Яромир осторожно втянул воздух и скривился от гадостного запаха.

Князь прикрыл дверь, взглядом обшарил пустую комнату – брови сдвинулись к переносице.

– Я тебе сколько раз говорил, бестолочь?!

Яромир повернул голову на приглушенный крик, прищурился: в полутемной комнате еле заметил дверь. Пальцами ухватил железную ручку в виде диковинного зверя – явилось нутро комнаты без окон, полное пыльных мешков, полок со свитками. Пламя плошки с жиром тускло отражалось на разбросанных амулетах, в уши ворвалась яростная речь волхва.

– Ты хоть знаешь, что спалил? – рыкнул Вольга люто. На миг сквозь человечьи черты лица проглянул волчий оскал.

Худенький парнишка, почти не отличимый от того, что привел князя, дрожал, будто в сечень вылез из проруби. Руки вытянул по швам, шею упрятал в плечи, глазами не мигал.

– Знаю, нечуй-ветер, – ответил ученик дрожащим голосом.

Рассерженный волхв махнул рукой. Яромир отпрянул от вспышки света, а стены содрогнулись от крика боли.

– Ай, больше не буду! – верещал ученик.

Ярость Вольги отбросила парнишку к стене – нерадивый скрючился и закрыл голову руками. Волхв сдержал вспышку ярости, продолжил холодным голосом:

– Знаешь, что нечуй-ветер остановит ветер на воде?

Ученик всхлипнул:

– Да.

– Коли есть эта трава, спасешь корабль от потопления, да и рыбу без неводов ловить сможешь. Как угораздило сжечь запасы? Теперь жди первого дня просинеца, лазай у берегов по снегу.

Испуганный ученик простонал с пола:

– Да я соберу до травиночки.

Вольга растянул губы, и клыки влажно блеснули.

– Бестолочь, – сказал он почти беззлобно, – лишь слепые от рождения могут собрать нечуй, им тогда в бельма словно ножом тычут. И не руками траву собирают, а пастью разверстой, чтобы сила не ушла. Где таких людей взять? Последний, чей сбор ты, болван, пустил прахом, поперхнулся снегом, застудил нутро и шагнул к звездному мосту.

Волхв с досады рыкнул. Князя от этого рыка пробрал холодок, а ученик едва не проломил пол в попытке провалиться сквозь землю. Вольга глянул в угол, где прислонил посох, сжал пальцы в кулак, но сменил гнев на милость, буркнул с тоской:

– Теперь придется торговать с Красиней, чтоб ему провалиться, жмоту острорылому!

Яромир осторожно кашлянул, внутри сжался в комок, напружинил ноги, готовясь отпрыгнуть от огнешара. Волхв преобразился лицом – в комнате будто вспыхнуло второе солнце.

– Княже! Что стоишь, как сирота?

Яромир пожал плечами, взглядом невзначай скользнул по скрюченному ученику.

– Поднимайся, оболтус, – прикрикнул волхв с отеческой укоризной, – поклонись князю да выметайся на улицу.

Парнишка взлетел с пола, словно обладал крыльями, качнул вихрастой головой в поклоне. Князь посторонился, и ученик пролетел мимо смерчем. Вольга недовольно качнул головой, возвел очи горе. Яромир поморщился лицедейству и спросил грубовато:

– Чего хочешь сказать?

Волхв посерьезнел, глянул в первую комнату и понизил голос:

– Дурные вести, княже.

В нутре Яромира смерзлась градина, щека судорожно дернулась.

– Что такое? – спросил он сипло.

– Кромешники сказывают: к границам княжества Путяты стягивается орда степняков. Сплошь закаленные воины, как войска ясагов на Пепельном валу.

Волхв замолчал, озадаченный переменой лица князя. Из того будто кровь сцедили; складки на лбу глубокие, как борозды весенней пашни.

– Продолжай, чего замолк? – выдавил Яромир.

Волхв пожал плечами, в глазах мелькнул огонек.

– Покуда стягивают силы, ждут обозы, а где-то через недельку нападут.

– Ясно, – кивнул князь. Глаза его невидяще уставились в плошку жира с желтым языком пламени.

Вольга помедлил, начал осторожно:

– Не сегодня-завтра Путята пришлет гонцов. Будем дружину собирать?

– Нет.

Вольга запнулся, седые кусты бровей поползли вверх.

– Откажем в помощи?

Яромир кивнул с мрачным лицом, взглядом прошелся по различным оберегам и амулетам.

Вольга молча ждал. Огонь в плошке с жиром трепетал, как сердце испуганного зайца.

Князь долго молчал, набрав в грудь воздуха. Выдох взметнул облачко пыли, оторвал корень пламени от горючего жира, и тот растаял в воздухе. В комнате потемнело; волхв с трудом различал бороду князя.

– Не у Путяты степняков остановим, большую рать не соберешь так быстро.

– В землях Твердяты?

– Нет, на нашей земле.

Волхв сердито пристукнул ногой, щелкнул пальцами – плошка заполыхала, как погребальный костер.

– И Твердяте не поможем? Почему думаешь, что до нас дойдут? Степняки больше одного набега не совершают.

– Тогда зачем им обозы? Война себя кормит, они знают, что идут в сытый край, но задерживают наступление до подхода обозов. Нет, Вольга, – вздохнул Яромир горестно, – у них цель – земли разорить, а наше княжество стереть с лица земли.

Волхв прислушался к словам. Чутье кудесника пыталось уловить, где князь творит лжу, но Яромир сказал правду, вернее, в сказанное верил. Вольга буркнул с сомнением:

– С чего взял? Опять друг весточку подал?

Князь серьезно кивнул. Волхв хрюкнул досадливо, и его лицо перекосилось, как от приступа зубной боли.

– Что за друг? Княже, по ночам балуешь колдовством?

– Нет.

Князь замолчал, давая понять, что больше о таинственном изветнике не скажет ничего. Волхв рассерженно сопел. Яромир обвел рукой полки с оберегами и травами.

– Тебе особый наказ: запаси побольше чародейных штук, пригодятся. А лучше меч-самосек найди, чтоб враз супостатов порубил.

Вольга хохотнул натужно:

– Может, Перуна призвать или Рода?

– А можешь? – спросил Яромир нарочито серьезно.

Волхв поперхнулся смехом и недобро блеснул глазами.

– Не шути, княже. Боги помогают тем, кто не сидит на печи. На своей земле сдюжим.

Волхв неожиданно замолчал и напряженно прислушался. Яромир обшарил взглядом стены, выглянул из кладовой, но никого не увидел.

– Ты чего?

Вольга поднял палец, наморщил лоб – тесьма исчезла в складках кожи. Князь озадаченно замолчал: ничего не слышно, кроме дыхания и треска пламени. Волхв потушил огонь, забрал посох и поволок князя из кладовой.

– Слышишь, княже? – спросил он посредине комнаты.

Яромир прислушался: сквозь бревна просачивался гомон пирующих во дворе, рядом сопел волхв… На грани слуха возник новый звук. Князь насторожился. Сердце екнуло, будто он услышал пение стрел.

Грозный звук нарастал.

– Что это?

Волхв открыл рот, но тут дверь с треском слетела с петель, грянулась о пол, и в проеме выросла фигура Ратьгоя. Воевода неприязненно мазнул взглядом волчью шкуру Вольги и сморщил нос. Кудесник ответил неприветливым взором.

– Что случилось? – спросил Яромир поспешно.

Ратьгой нехотя отлепил жгучий взгляд от волхва:

– Сам смотри, княже, хрень какая-то с восхода летит.

Князь быстро вышел во двор, сзади стучал посохом Вольга. От взгляда на восход в груди похолодело.

Небесный ситец стремительно темнел, пасмурные плиты мостили буревую дорогу, в воздухе запахло зимой. Волхв позади охнул, князь прищурился, двор загомонил испуганно. Свинцовые плиты прошила золотая нить, которая тянулась за огненным шаром.

Яромир оглядел потемневший мир. Из терема выбежали хмельные воины и остолбенело уставились на диво. Грянул гром, некоторые горожане попадали, зажимая уши. Ратьгой рядом с князем ругнулся и скривился от бормотания Вольги. Гром повторился – без вспышек молнии… словно рушился небесный свод… того и гляди, попадают глыбы хрусталя.

От грохота заложило уши, и Яромир открыл рот. Полегчало. Гром повторялся и повторялся. Потрясенный князь осознал, что тучи молчат, а страшный голос произносит: «БОЮ БЫТЬ!!! БОЮ БЫТЬ!!!»

Князь оглянулся на волхва. Ошеломленный вид кудесника показал, что ничего хорошего ждать не приходится.

Огненный шар пронесся над головами: в пламенном облаке мелькнули гигантские крылья, почудилось женское лицо… Диковинная птица промчалась быстрее солнечного зайчика от зеркальца в проказливой руке, небо аккурат посередке разделила тлеющая нить. Слова стихли.

Князь проводил взглядом диво и схватил волхва за грудки. Вольга, как и остальные, пребывал в ступоре и уставил на князя полубезумные глаза.

– Что это было? – рявкнул Яромир.

– Га-гамаюн, – выдавил волхв трясущимися губами.

– Что за гагамаюн?

От возмущения Вольга пришел в себя.

– Гамаюн, княже! Вещая птица, посланница богов.

Яромир оглядел остолбенелый двор, сердито сплюнул.

– Ну, такое будущее мне известно, – сказал он тихо.

Губы волхва плясали от испуга.

– Ты не понимаешь, княже, – зашептал он, – если является Гамаюн, то дело плохо! Очень плохо! Пожалуй, придется поискать чудо-оружие.

Ратьгой встрепенулся: взглядом ошпарил Вольгу, на князя посмотрел вопросительно. Яромир отмахнулся:

– Потом, дядька, потом.

Воевода обиженно насупился, сплюнул под ноги волхву и загрохотал сапожищами по двору.

Люди постепенно оживали, чесали затылки. Двор наполнился испуганным гулом.

Яромир насупленно смотрел на волхва.

– Что за оружие?

– Свиток у меня есть один, – начал волхв, – зело интересен, очень древний…

– Вольга! – прорычал князь.

Волхв опомнился, деланно оперся на клюку, продолжил:

– К югу от нас, близко от булгар, Железные горы. Бают, что там запрятаны неисчислимые сокровища, а среди них и чудо-оружие, способное разом уничтожить огромное войско.

– Но добраться нелегко?

Волхв развел руками, огорченно вздохнул:

– А то. Да и сторожит всякая нежить, куда без нее?

– А как достать?

– Записано, что клад сокрыт в пасти зверя.

Князь нахмурился. Несколько людей обратились к нему, но Яромир отмахнулся:

– В пасти зверя?

– Что сие значит – неведомо.

Яромир крякнул досадливо. Его взгляд приковали свинцовые тучи, не желающие рассеиваться.

– Это недалеко от князя Вышатича?

Волхв кивнул, добавил осторожно:

– Стрый доберется туда не сегодня-завтра. Да и как услать на неведомое дело, когда он тут позарез будет нужен?

Отдаленный звук грома пронесся над двором, ветерок взъерошил волосы, люди озадаченно примолкли.

– Надобно отослать гонца к Вышатичу, пусть на поиски отправится Лют с Буськой, а Стрый вертается.

Вольга сморщился, будто пожевал горсть волчьих ягод.

– Буська?

– Лучше побеспокойся о гонце, – отмахнулся князь. – Если можешь, то и остальным послам вели поторопиться.

Волхв развел руками:

– Княже, я не колдун. Одного курдуша сумею спеленать – ночью будет у Вышатича, – но не больше.

Небо на восходе было чернее угля, в складках туч блеснула молния, свинцовые глыбы озарил яркий сполох. Холодные струи ветра вмиг выбили тепло лета. Яромир клацнул зубами. В небе заворчало грозно.

Люди испуганно заголосили, потянулись со двора, на землю со звоном упала посуда, добрая снедь вывалилась в пыль. С влажным хрустом лопнула бочка олуя, с бульканьем вспенилась лужа, похолодевший воздух стал кислым.

– Что такое? – спросил князь Вольгу.

– После прилета Гамаюн приходит буря.

Яромир простонал:

– Город уцелеет?

Волхв поплевал на ладони, выпрямился – патлы повисли в воздухе белыми змеями, блеск в глазах не уступал грозовым сполохам.

– Не боись, стороной поведу, может, заденет краешком.

– А?..

– Княже, ступай к гостям, – прервал Вольга напряженно. – Подготовь их к моему выступлению, мол, боги указывают на беду, вы, как гости, помогите отстоять дом и все такое. Наплети про долг, честь и мужество.

– Но-но! – возмутился Яромир.

Волхв повернулся лицом к буре. В ладони заскрипел посох. На висках вздулись толстые жилы. В нескольких верстах в землю ударил слепящий ветвистый столб, брызнули дымящиеся комья, ветер донес грохот расколотого неба.

Молнии стали бить чаще. Люди оглохли от грома, такого же сильного, как в тот день, когда Перун молотил топором по башке Змея-Волоса.

Воздух скрутился в узел, гигантская воронка сорвала слой земли, размолола в пыль. Почерневший жгут двинулся на город. Яромир с остановившимся сердцем наблюдал за воздуховоротом, потом взгляд его упал на фигуру волхва с раскинутыми руками.

Князь сжал кулаки, взглядом принялся буравить спину кудесника – волевым усилием попытался передать часть своей жизненной силы. Налетел визжащий порыв ветра. Яромира покатило по земле, как пустую бочку. Небо и земля поменялись местами. В локоть больно впился камушек…

Над головой раздался сердитый рык Ратьгоя – будто туча громыхнула. Кудесник подхватил князя под мышки, вздернул на ноги.

– …растудыть!!

Яромир промямлил:

– Как с князем разговариваешь?

Ответные слова заглушил хохот туч. Яромир глянул недовольно на воеводу и прикипел взглядом к воронке, облизывающей край городской стены. Ровный строй бревен смялся, взметнулись обломки с девственно-белыми изломами. Близстоящие дома содрогнулись, невидимая рука содрала крыши, плеснула на улицы дождем из соломин.

Люди спешно покидали дома, улицы были запружены… Толпа двигалась прочь от смерча.

Волхв захрипел, из последних сил выкрикнул что-то на зауми и завалился набок. Яромир метнулся к кудеснику, но его опередили. Жилистые руки подхватили обмякшее тело, как пушинку. Князь раскрыл рот – каравай залезет – и распахнутыми глазами смотрел на Ратьгоя.

Воевода, держа на руках Вольгу, провожал взглядом вихрь, миновавший город. Силы оставили воронку: распались невидимые скрепы, на землю хлынула пыль и мусор. Ратьгой встретился глазами с князем, скривился.

– Это ничего не значит, – буркнул он, направляясь к жилищу волхва.