Читать книгу Чёрное Солнце. За час до рассвета - Алексей Ланской - Страница 5

Килиан сдул карандашную пыль с наброска и бережно положил его рядом с большой старинной книгой в кожаном переплёте. На одной стороне разворота было слегка выцветшее красочное изображение, на другой – множество мелкого текста, написанного аккуратными скруглёнными буквами.

Килиан взял свой набросок, сделанный на плотной бумаге размером с игральную карту, и при свете толстой свечи стал тщательно сличать свой рисунок с иллюстрацией в книге. На рисунке была обнажённая женщина с чем-то похожим на подсвечник, засунутым между ног. Судя по выражению лица женщины, ей это явно доставляло удовольствие.

Полуэльф придирчиво рассматривал оба изображения, делая быстрые уверенные штрихи на своём рисунке. Потом вздохнул, поправил сползающий на лоб чепчик и тремя лёгкими линиями сделал грудь женщины немного крупнее.

– Ну во-от, как-то та-ак… – Сказал он нараспев, растягивая гласные на манер обитателей южных провинций Империи. – Теперь ты понравишься не только авторам «Цветка любви», но и современным горожанам.

Удовлетворив взыскательному взгляду художника, карточка отправилась к стопке других таких же карточек, на каждой из которых были воспроизведены разные сцены любви женщин, мужчин, предметов и животных. В различных комбинациях.

Килиан устало потёр глаза. Авторы «Цветка» явно хотели проиллюстрировать каждую свою идею богато украшенными картинами, и полуэльф уже целую неделю дотошно выбирал из толстой книги те, что подойдут для игральной колоды карт. Заказчик был весьма требователен к тонкостям копирования, но Килиан время от времени всё же вносил свои небольшие корректировки. Исключительно для улучшения тонкой артистичности древних рисунков.

За окошком тесной мастерской, где работал полуэльф, пробило час дня. Тягучий удар колокола прокатился по Храму, добираясь до каждого потаённого уголка. Пришло время дневных занятий.

Килиан зевнул во весь рот и потянулся, хрустнув суставами. Из-за сегодняшнего взрыва в подземной лаборатории ему пришлось встать чуть свет, едва успев задремать за чтением, а потом всё утро вместе с другими братьями убирать многочисленные помещения Храма от разбитой посуды и чинить треснувшие деревянные подпорки в подвалах. Особенно много сил ушло на разгребание завала в библиотеке. А впереди был ещё невыносимо долгий учебный день и последняя репетиция перед вечерним выступлением хора…

Похлопав себя по щекам, Килиан быстро побросал уже готовые карточки и послужившую их источником книгу в плоский ящик, поднял тяжёлую половицу и, крякнув от натуги, поставил ящик на широкую каменную ступень потайного лаза, после чего аккуратно вернул доску на место, а сверху прикрыл тайничок старой циновкой. Уставом монастыря подобные рисунки не запрещались, и в случае чего Килиан всегда мог сказать, что занимается исследованием психиологических особенностей эротического воспитания цивилизации древней Эйритии. Но вот молодые адепты вполне могли украсть его наброски или даже саму книгу, а потерять два месяца работы очень не хотелось. Не говоря уже о том, что за утрату оригинала «Цветка любви» тысячелетней давности библиотекарь скормил бы его своим книжным червям. Или, что ещё хуже, запретил бы посещать библиотеку и брать книги.

Килиан потушил свечу и тщательно вымыл руки в тазу с холодной водой, смывая краски и графит специальным настоем из горько пахнущих трав.

Занятия всегда начинались сразу после третьего удара колокола. Сегодня ему предстояло изучать древнюю историю, а отец Кирабустран не терпел опозданий. Заперев дверь мастерской на тяжёлый ключ, Килиан побежал через храмовый двор, поднимая полы длинной светлой робы.

Но возле садовой беседки ему пришлось резко затормозить.

– Эй, Килиан! Килиан, подожди! – Окликнул его знакомый голос.

К нему подбежал запыхавшийся, круглый, как монастырский хлеб, послушник.

– Брат Хельвс? Что-то случилось? – Добродушно спросил Килиан, хотя все его мысли уже были на занятиях по древней истории.

Толстый послушник тяжело дышал и не сразу смог отыскать нужное количество воздуха для формирования слов. Килиан терпеливо ждал, в уме прикидивая, насколько повысилось кровяное давление у краснощёкого товарища. Согласно недавно вышедшему трактату Мануса, красные пятна на лице брата Хельвса, прерывистое дыхание и вздутые жилы на шее предполагали его скорую смерть. Примерно в течение минуты. Килиан решил подождать ещё.

Видимо, брат Хельвс тоже читал Мануса, так как успел отдышаться раньше и взволнованно выпалил:

– Мне срочно нужна твоя помощь!

– Это очевидно, брат, но, к сожалению, моих познаний в эльфийских травах недостаточно, чтобы помочь тебе сбросить вес.

Пухлый послушник замахал руками, словно пытаясь разогнать рой злых пчёл.

– Нет-нет-нет! Мне нужна твоя помощь в саду! И не просто помощь, а твой… – Тут он перешёл на заговорщический шёпот. – Твой особый талант!

Килиан удивлённо поднял брови, делая вид, что не понимает, о чём идёт речь.

– Тебе же известно, – снова заговорил Хельвс, – что три дня назад отец Жванис привёз ростки удивительного растения, Aestrarum Melhiora? Говорят, он смог добыть их во время своего паломничества в Диоргунский монастырь. Местный настоятель не хотел отдавать столь ценное растение, но Жванис убедил его поделиться двумя ростками для нашего столичного флорариума…

– Да, да… Я рад, что отец Жванис обладает редким даром убеждения и смог заполучить это уникальное растение. Я обязательно зайду потом во флорариум, чтобы изучить его поближе. О его целебных свойствах много сказано у Финиция, Торка Минлавского и даже упоминается в сагах Эрргмунда Кровавой Лопаты…

Брат Хельвс посмотрел так жалобно, что Килиан оборвал свою небольшую историческую лекцию.

– Всё верно, брат Килиан, ты как всегда прав! Но есть проблема, – послушник понизил голос до едва слышного шёпота. – Ростки, кажется, погибли!..

– Что-о-о?! Как???..

Воровато оглядевшись по сторонам и убедившись, что их никто не подслушивает, брат Хельвс продолжал:

– Верховный дейн Итан назначил меня… – В этот момент раздался второй удар колокола. – Дейн Итан назначил меня ухаживать за флорариумом вместо заболевшего брата Угнуса. Брат Угнус заверил меня, что ничего сложного в уходе за растениями нет. Но это вряд ли относилось к привезённым росткам! Аэстра требует особого ухода, о чём я узнал только сегодня…

Килиан обладал феноменальной памятью, и перед его внутренним взором тут же всплыла страница из фолианта по травоведению, где мелкой вязью было указано, что Aestrarum Melhiora, на Всеобщем именуемая Аэстрой, нуждается в особых температурных условиях, специальной подкормке и тщательном соблюдении режима полива. В противном случае растение быстро погибает.

– Если дейн узнает, мне конец, – грустно подытожил брат Хельвс, вытирая пот рукавом рясы. – Но ты же вроде умеешь общаться с травами… Да что там, я однажды случайно увидел, как в твоих руках новенькая метла зацвела! Может, ты сможешь немного помочь мне своей эльфийской магией?

При слове «магия» у Килана всё похолодело внутри. Если рисовать совокупляющихся с подсвечником женщин уставом Храма не возбранялось, то уже за одно упоминание о чарах и колдовстве могли покарать множеством неприятных способов.

– Очень тебя прошу! Только ты можешь меня спасти! – Умолял брат Хельвс. – Я в долгу не останусь, честное слово!

Килиан в задумчивости потеребил завязки на чепчике, с тоской поглядывая на двери учебного корпуса. Однажды он уже пытался помочь Хельвсу, после чего целых три дня провёл в холодной каморке с крысами и пауками, а брат даже ни разу не пришёл его навестить, сделав вид, что вообще не в курсе случившегося. Здесь же дело тесно переплеталось с ненавистным именем дейна и отчётливо попахивало жареными ушами. Тем более что Итан уже почти неделю пребывал в сквернейшем расположении духа. Но, с другой стороны, брат Хельвс был, пожалуй, единственным, кроме отца Фэйзила, кто относился к полуэльфу вполне дружелюбно…

Килиан тяжело вздохнул.

– Ладно, – сказал он обречённо. – Забеги в кабинет истории и скажи отцу Кирабустрану, что я в лазарете. Меня сморило… острое расстройство кишечника, но я уже выпил отвар и успею присоединиться к лекции до конца урока. Всё понял?

– Килиан… – Только и выдохнул брат с восхищением. Его глаза слезились благодарностью.

– Да, да, знаю. Я твой герой. Давай бегом, не то меня запишут в прогульщики и начнут искать.

Хельвс воспринял приказ буквально и тут же сорвался на тяжёлый бег. Килиан глядел, как он ковыляет по ступенькам под звуки третьего колокола, и надеялся только, что толстяк не умрёт по дороге.

Дождавшись, пока колокол отзвонит, а последние братья скроются в здании, Килиан вышел из тени беседки и рысью помчался через цветущий сад, приникая чуть ли не к каждому дереву и прислушиваясь- нет ли кого поблизости. Так он добрался до теплиц и спешно юркнул в самую крайнюю из них, сомкнув за собой полупрозрачные края полога. В этой теплице выращивались редчайшие травы и цветы со всего юга. Как раз такие, как Aestrarum Melhiora.

Здесь было жарко и влажно. Пожалуй, даже слишком жарко и влажно для Аэстры. А учитывая, что по ночам время от времени ещё случались заморозки, неудивительно, что растение погибало. Аэстра не переносит таких перепадов температур. И не любит слишком тесного соседства с опасными шипами Treatorium Lirici.

– Господи, кто вообще додумался вас тут угнездить?! – Шёпотом вознегодовал Килиан, обращаясь к двум поникшим росткам с игольчатыми листиками. Он присел возле них на корточки, стараясь избегать контакта с ядовитой южно-лирийской Треторией, и потрогал пальцами мягкие стебли. – Да-а, дело плохо…

Похоже, с перепугу брат Хельвс опрокинул на грядку полведра воды, залив и без того захлёбывающиеся влагой ростки. Килиан почти не сомневался, что верховный дейн намеренно назначил толстяка на такое ответственное задание, зная, что тот обязательно оплошает. Только вот зачем ему это? В очередной раз поднагадить полуэльфу, посадив под замок того, кто был ему почти что другом? Или он планировал что-нибудь ещё более коварное? Хотя, может, Итан тут и ни при чём. Может, брат Угнус в чём-то напортачил ещё раньше… Как бы то ни было, Килиан теперь просто обязан сделать всё возможное, чтобы спасти ростки.

Каждое живое существо этого мира для эльфов обладало своей собственной, уникальной мелодией, тоном, ритмом. Всё равно что отпечаток пальца для человека. Если хорошенько вслушаться, все эти звуки, похожие на перешёптывание тысяч голосов, органично сплетались в единый пульсирующий мотив… Это можно было сравнить с музыкой людей, только гораздо более сложной, объёмной. Стебли же Аэстры сейчас издавали лишь едва слышимый звон, а вокруг них постепенно образовывался некий «провал», область безмолвия… Но шанс ещё оставался.

Килиан поудобнее уселся на колени перед грядкой, положил ладони на оба ростка и закрыл глаза. Не сразу, но нужное состояние сознания пришло. По телу волнами разлился приятный холодок, а в голове запульсировал размеренный ритм. Всё, что теперь необходимо сделать- это наполнить растение музыкой жизни.

Килиан настроился на тончайший звон, исходивший от погибающих ростков и начал усиливать его своей волей, как бы раскачивать, пока не ощутил явственную вибрацию звука. И тогда он перенаправил этот вибрирующий тон вниз, к корням растения. Потом ещё ниже, в глубь почвы. Туда, где гудела и бушевала чистая, ничем не ограниченная природная энергия.

«Всякая жизнь возвращается в землю, и всякая жизнь возвращается из земли…»

Эти слова прозвучали в голове Килиана на плохо знакомом ему эльфийском языке. Но он понимал их смысл. Он чуть приоткрыл рот и шёпотом повторил их вслух. Потом осмелел и проговорил уже вполголоса, интуитивно меняя тональность. Это было похоже на… песню.

Мальчик понял, что всё делает правильно, когда сама земля вдруг отозвалась и словно запела вместе с ним. С этого момента оставалось лишь отдаться во власть неудержимой мощи природы. Килиан пару раз уже практиковал подобное, а потому знал, что начатую Песнь невозможно прервать. Пока не отзвучит последняя нота, лучше даже не пытаться что-либо изменить. Он терпеливо ждал, буквально физически ощущая, как из земли поднимается нечто, пока ещё безликое и бесформенное. Но вот эта энергия коснулась корней погибающего растения и поползла вверх по тонким стебелькам, наполняя каждую его клеточку.

Аэстра шевельнулась под пальцами Килиана. Он приподнял ладони, позволяя ей воспрянуть. И, наконец, почувствовал, что работа закончена. В Песнь вплёлся последний тихий голос, и наступила гармония.

Килиан медленно и глубоко вздохнул несколько раз. Широко раскрывшиеся глаза полуэльфа блеснули чёрным обсидианом, через секунду снова став обычными желтовато-зелёными. Он посмотрел вниз, на результаты своих трудов, и задумчиво хмыкнул. Аэстра, бодро растопырив мягкие иголочки, была живее всех живых. Но, похоже, Килиан случайно зацепил и соседние растения, потому что огромный колючий куст Третории рядом весь покрылся лиловыми бутонами…

«Ладно, – подумал Килиан, – всякое бывает. Подумаешь, зацвёл раньше времени. Можно будет списать это на недавний взрыв и утечку М-энергии, если что. Теперь главное, чтобы Хельвс срочно занялся пересадкой Аэстры, иначе она и до вечера может не протянуть в этом парнике.»

Он уже вставал и отряхивал робу, когда до его чуткого слуха донеслись чьи-то быстро приближающиеся шаги и голоса.

Килиан прислушался, тревожно дёргая ушами под чепчиком, и похолодел от ужаса.

Что могло быть хуже, чем оказаться застуканным за прогулом урока истории? Только быть застуканным за использованием эльфийской магии. И не кем-нибудь, а самим Итаном Гроссом. Ненавистный голос верховного дейна Килиан ни с чем бы не спутал. Вторым говорящим был, судя по всему, Нейтан- старший научный сотрудник и верный пёс Итана.

В приступе паники Килиан не придумал ничего лучше, чем нырнуть в грядки и спрятаться за ближайшим кустом, которым оказалась Третория. Теперь он мог только от души надеяться, что мужчины направляются в научный корпус, расположенный прямо за теплицами, а вовсе не намерены срезать пару редких травок для своих экспериментов… Или пару ушей…

Голоса стали громче. На фоне полупрозрачного полога обозначились два тёмных силуэта.

– Говорю тебе, это не сработает, Нейт. Мы уже пробовали подобное. К тому же, Император выразился предельно ясно: нам придётся прервать исследования до тех пор, пока не найдём более безопасный метод.

– Твоя чародейка же вроде послезавтра прибудет? Почему бы ей не заморочить этим толстобрюхам головы, чтобы мы смогли нормально поработать?

– Я смотрю, последствия тебя вообще не волнуют? Если мы снова совершим ошибку, пострадают люди, Нейт. Наши люди. Тебе мало Брайана, да покоится он с миром? А Виргиля, который теперь даже ложку в руке не удержит?..

– Я готов сделать всё необходимое ради…

– Вот как? – Ледяным тоном перебил его Итан и, к вящему ужасу затаившегося Килиана, остановился прямо возле его теплицы. – Всё необходимое, да? Тогда ответь мне: то, что ты сделал с той девочкой неделю назад, тоже было необходимо, а?

– С какой ещё девочкой?

Повисла небольшая гнетущая пауза. Килиану показалось, что его сердце разбухло в два раза, перекрыв доступ кислорода. По спине эльфа градом покатился холодный пот.

– Не держи меня за дурака, – дейн снизил голос до угрожающих нот. – Вся её камера провоняла хересом, а среди братьев только ты у нас грешишь этим пойлом. Ну, так скажи мне: это было необходимо?

– Итан, я… я не мог себя контролировать… Она была такая… беззащитная… Уж ты-то должен меня понять!

Снова пауза- и звук резкого удара кулаком, который, судя по щёлкнувшим зубам, прилетел старшему научному сотруднику в челюсть. Похоже, удар был тяжёлый, а Нейт никогда не отличался крепостью ног. Поэтому следующим звуком стало его падение на землю.

– В этом городе больше десятка домов терпимости, а тебе, значит, беззащитных девочек подавай?! Из-за тебя мы все можем пойти под трибунал!

Ещё удар. Килиан сейчас отдал бы всё, лишь бы временно оглохнуть. Вот только он уже услышал слишком многое. Воспользовавшись потасовкой, он попытался уползти дальше к краю теплицы, где было больше листвы, в которой можно спрятаться надёжнее. Но тут его голень обожгло неожиданно сильной болью. Он чуть не прокусил себе губу, сдержав вскрик. Из ноги у него торчал ядовитый шип.

– Запомни, Нейт, – голос Итана снова был спокойным и расчётливым, сквозь полог было видно, что он помог товарищу подняться, – мы люди науки, а не шайка разбойников. И делать всё необходимое- не значит доводить наших мышей до сумасшествия, если только это не часть эксперимента. Тебе известно, что после твоего ухода она воткнула себе в горло мой карандаш, потому что ты, идиот, забыл всё за собой убрать? Когда я пришёл, она ещё была жива, и мне пришлось самому свернуть ей шею. Из милосердия.

– Я не знал, – глухо проговорил Нейтан. – Это… этого больше не повторится, брат.

– Очень надеюсь. Иначе я не посмотрю на то, что ты ценный сотрудник, и брошу тебя в печь к мышиным останкам… Ну кто опять не закрыл теплицу?..

«Как это не закрыл?! Я же закрывал!»

Итан дёрнул края полога и заглянул внутрь. Килиан, успевший-таки доползти до спасительного куста, перестал дышать и начал мысленно молиться Триединому и всем его ликам по отдельности.

– Может, проверить? – Предложил Нейт, с готовностью делая шаг в теплицу.

– Нет необходимости. Если бы здесь кто-то был, я бы это заметил, – эльфу померещилось, что на этих словах дейн улыбнулся. – У нас ещё много дел.

Они вышли из парника, и Итан стянул края полога валявшейся на земле прищепкой. Тихат бы его побрал с этой идиотской способностью замечать такие мелочи!

– На сегодняшней репетиции снова устроишь представление, а? – Преувеличенно бодрым тоном спросил Нейт. Мужчины были уже довольно далеко от теплиц.

– Нет. У меня кончилось вдохновение. Так что поберегу неокрепшую психику наших хористов до следующего года.

Когда звуки их голосов стихли и хлопнули двери научного корпуса, Килиан наконец сделал вдох. От нехватки воздуха в глазах у него уже всё плыло. Он отёр лицо рукавом и дрожащими пальцами выдернул шип. Ногу до колена он не чувствовал. К счастью, в этой же теплице рос цветок, листья которого были действенным противоядием от колючек Третории. Килиан собрался с силами и, подволакивая парализованную ногу, дополз до нужного растения. Оторвал жирный водянистый листик, разжевал, сморщился от тошнотворной горечи. Через минуту дрожь в теле усилилась, и вместе с чувствительностью к голени вернулась ноющая боль.

Какое-то время Килиан ещё посидел на земле, раз за разом прокручивая в голове всё недавно услышанное. Потом не без труда поднялся, отряхнулся и поковылял к выходу из теплицы. Сейчас он думал только о том, что ему всё-таки и правда придётся заглянуть в лазарет, и не просто ради алиби. Растение, которое он сжевал, помимо исцеляющих свойств обладало ещё весьма неприятным побочным действием на желудок.