Читать книгу Сказки Унылой Депрессии. Том 1 - Алексей Лишний - Страница 19

***

Хэварт чувствовал стук сердца. Словно само тело вздрагивало после каждого удара. И весь мир разделялся на короткие промежутки времени от одного удара к другому. Мир был пустым. Только тени и неведомый страх, надвигающийся с севера. Коридоры башни походили на темницы. Ещё сегодня здесь, наверное, шум сотен голосов эхом разносился по этажам. И вот люди исчезли. Всё, что они веками созидали здесь, словно умерло. Хэварт абсолютно ничего не почувствовал, даже когда прогулялся с Алвой по знакомым местам, не почувствовал и тепла родного дома. Одни камни, как говорила Алва. Так за что же он хочет умереть?

Прочь, наваждение!

Хэварт запустил руку в волосы и опёрся локтями на один из зубцов, окаймлявших крышу. Свежий предгрозовой ветер остудил голову. С ним пришло ощущение безграничной свободы. Хэварт смотрел на мир с высоты, подобно богам. И мир показался живым: бесконечным и ужасающим. Над головой нависали тучи, закрывая звёзды и луну. Впереди – леса, разделённые надвое широкой дорогой. Оттуда скоро должны прийти Они.

На площадке появился Верманд.

– Она уснула, – сообщил он. Хэварт просил его приглядывать за эльфийкой, Конечно, та обещала быть рабыней, послушной, но нельзя доверять чуждому разуму – у него своя логика даже в понятии о преданности.

Уснула. Хорошо. Наверное, Алва не представляет, с чем придётся столкнуться вскоре, поэтому и может спать. Хэварт решил не тратить на сон последние дни жизни.

– Верманд, по-моему, ветер приносит с собой звуки, – поделился тревогами Хэварт. – Это стоны, Верманд. Мне кажется, они становятся громче. Зовут… Зовут в бреду любимых… Наверное, им очень страшно. Пытаются понять, в чём дело и почему никто не приходит. Но отчего зов стал громче?

– Ты веришь в призраков?

От холодного ветра застучало в висках, уши сдавливало до ноющей боли. И не чувствовалось больше свободы – хотелось спрятаться в уютной башне, прикорнуть рядом с Алвой, почувствовать тепло…

– Верю. Только я боюсь не мёртвых, Верманд. Бояться надо одной лишь тьмы, которая скоро зашевелится на горизонте и приползёт сюда.

– Ты боишься Их?

– Да. Боюсь увидеть малейшее движение там, в темноте, в лесах. У нас ведь нет шансов, Верманд. Ты понимаешь?! Я-то остался здесь умирать. Почему же ты со мной?

Верманд побледнел – это было заметно даже во мгле. Лицо осветилось фосфорическим блеском, выделяющим полупрозрачную бледность.

– Мы сохраним честь предков… Долг заставляет. Отцы завещали охранять город…

– Отец не одобрил бы безумства. Мы смертники. Они с матерью не ради этого растили нас.

– Это дело чести, – твердил своё Верманд. – Мы поставили её выше жизни.

– Да, выше, – отчётливо проговорил Хэварт. – А она для тебя на самом деле выше? Открой душу – хватит обмана.

– Нет, – исподлобья ответил брат. – Для меня это пустой звук. И всегда им был.

– Я знаю. – Хэварт кивнул. Холод пробирался под воротник, цепкими мёртвыми пальцами впиваясь в тело.

– Что значат клеймо лживой клятвы, мучения совести… Взамен жизни?! Не гнить в земле, пусть родной, под руинами… – Верманд в волнении расхаживал взад и вперёд по площадке, широко размахивал руками.

– Вот он ты, – спокойно и холодно заметил Хэварт, цепенея от промозглого ветра.

– Да, это я! Я бы жил в грязи, в пещере, питался бы червями, но жил. – Верманд тревожно всмотрелся в неподвижный ландшафт за стеной. Пока неподвижный. – Только б не умирать. Я боюсь, Хэварт, я боюсь!

– А честь? – стучащими зубами едва проговорил волшебное мужское слово.

– Зачем она мертвецу? Она не поднимет из-под земли. Честь – призрак, а жизнь – это всё! – Верманд замолчал на миг и остановил движение по кругу. – Давай убежим вместе, Хэварт! Ты подумай только, рассуди! Скроемся от всех, сбежим.

Хэварт демонстративно зевнул, хотя челюсти свело. Верманд резко отвернулся.

На свободу! Он пытался спасти старшего брата, показать ценность жизни, да тот не слушал. Хэварт мёртв, давно мёртв. Для родных, для любви, для разума.

Отвернулся и уверенными шагами пошёл, не оборачиваясь.

– Трус! – крикнул вслед Хэварт. – Ты всегда был трусом. Тогда сбежал. Беги и сейчас!

Хэварт умолчал о том, что во время осады и сам сбежал бы, если б не отец. Хотел ведь, тоже мечтал уйти в родной дом, к маме. Может, остановить брата?

Нет. Он ему не отец. Не имеет права учить, что в жизни ценно, а что – пустой звук.

– Прости, брат, – услышал Хэварт откуда-то из темноты. – Прости… И прощай. Я не могу. Просто не могу. Чтобы жить, я готов даже вместе с Ними уничтожить Маркгарт. Я жить хочу. И не я виновен, что город падёт.

Эхо быстрых шагов отдавалось в ушах Хэварта, оставшегося на стене в одиночестве. Скоро смолкло и эхо.

Ушёл.

Хэварт взглянул в пугающую даль. Надо доказать всем, что он сдержит слово. Только кому это – всем? Мысли о родном городе не согревали сердце. Холод дошёл, кажется, до него, сковал ледяным обручем.

Но уходить нельзя.

Сам взывал к чести Верманда, но думал лишь об одном: брат уйдёт – и нахлынет тоска одиночества. Конечно, ещё есть Алва… Но это совсем не то. Она как Маркгарт – тоже под его защитой. Она не спасёт от страхов и призраков. И рядом с ней приходится бороться с желаниями, с тем, что делало его когда-то человеком.

– Предатель! – взвыл Хэварт в исступлении. Одиночество окружало со всех сторон. Упал в изнеможении на пол и стал бить кулаками по холодным камням. Пыль смешалась с кровью на коже разбитых рук. Разум начал возвращаться.

«Я думаю лишь о себе. Брат ещё так молод, ему надо жить, жениться, растить детей. Да он тысячу раз прав! В нём есть жажда жизни. А я как ворчливый старик. Будто кому интересно моё ворчание. Держал брата при себе, на привязи. Это же мой путь. Тупиковый. Путь проигравших. Сразу надо было прогнать Верманда, сразу!»

Хэварт поднялся, осмотрелся. Всё так же тихо. В углу разложено одеяло и стоит кувшин с водой. Не спать, так согреться бы, укрывшись толстым пледом. Хэварт пошёл, отряхнув пыль с ног. Подошёл к краю площадки. Горизонт по-прежнему неподвижен. Леса молчали.