Читать книгу Сказки Унылой Депрессии - Алексей Лишний - Страница 16

***

Поднимаясь по витой лестнице сторожевой башни, он почувствовал, как решимость с каждым шагом таяла во мраке коридора. Ведь всего раз пришлось ему пережить осаду. Это было здесь же, на стенах Маркгарта. И был он, Хэварт, гораздо моложе…

Прятался тогда за выступами, боялся и самого свиста стрел. Хотелось убежать домой от орущих врагов, что отчаянно лезли на стену, от глухих ударов тарана там, внизу. Будто не ворота выламывали, а стучали по вискам, чтобы вскрыть череп. Так хотелось домой: закрыться и спрятаться в шкафу. Шкаф тоже закрыть – так ведь точно не достанут: запоры прочные.

Воспоминания нахлынули внезапно – Хэварт чуть не оступился от головокружения и не полетел вниз.

Отец… Тогда отец остановил его, не дал запятнать честь семьи: схватил за рукав, влепил затрещину и толкнул в самое пекло, где кромсали зазевавшихся на части и не прощали ошибок. Хэварту же казалось: он никогда не простит отца. Зачем нужен будет грёбаный Маркгарт, если его убьют? Неужели отец не понимал? Неужели город значит больше сына?! Мать бы увела, сама спрятала б в шкаф и заперла на все замки… Но Хэварт выжил тогда. Остался, бился, укрывался от ударов и прятался от свиста стрел, но был на стене до конца, до победы.

Потом помирился с отцом. Помнится, зачем-то они напились в тот вечер прямо в караульне с солдатами. Говорят, выпивка укорачивает жизнь, но во время осады казалось: жизни останется ещё минуты на две-три. Так что в честь победы можно было пожертвовать несколькими днями. Наверное, из-за этого и напились.

Да, отец заставил дорожить родным городом. То, ради чего много выстрадал, становится истинной ценностью.

Лестница вывела в одну из караульных комнат. Здесь было сухо. Слабый солнечный свет давал возможность разглядеть в плывущей по воздуху пыли очертания мебели: плотно сколоченный стол и табуретки, навесной буфет и сваленные в углу ящики.

Хэварт вынул щеколду на двери и покинул помещение, отправляясь осматривать стену. Ветер приподнимал полы плаща, лохматил густые чёрные волосы.

Взору открылась дорога на юг. Ещё можно разглядеть последние уходящие вдаль обозы и всадников.

Последние жители города, ставшего теперь призраком.

Есть ещё шанс бежать следом: к ночи догнать.

Только теперь его и там не примут.

Дезертир… Странно. Убежал из армии, которая отступает, – дезертир. Убежал, чтобы в одиночку воевать, – дезертир.

Отец, наверное, в гробу вертится и скрипит зубами от злости.

Пускай себе скрипит.

Это они все дезертиры. Те, кто покинул Маркгарт, испугался, отдал город Им, как мясистую кость голодной собаке. Лишь бы не трогала.

Теперь он один.

Пора готовиться к последней войне. Драться стало уже не так страшно. Главное, не думать о будущем. Делаешь, что должен, и не думаешь. Думать будешь потом, бессонными ночами и долгими часами на дежурстве. Хэварт привык так жить.

Сейчас и терять было нечего.

Кроме города.

Кроме истинной ценности.